Желания

— Юстиция, что будет, если все демоны станут хорошими гражданами? Они станут хорошими в душе? — тихо спросила девочка, теребя одеяло в руках. Женщина лишь подняла бровь и задумалась. Как правильнее выразиться? Резко щелкнув пальцами, она поймала в голове проскользнувшую мысль.  — Быть хорошим человеком и хорошим гражданином — это не всегда одно и то же, — девчушка в ответ непонимающе нахмурилась, — Ну, например: в Преисподней быть хорошим гражданином, означает, что нужно не устраивать резню, а также не создавать проблем Королеве. Это основные правила, которые должен выполнять каждый демон. А вот хороший демон, — на другой части кровати раздался смешок, -… хороший демон сам это понимает, ему не нужна указка общества на эти базовые моральные ценности. На словах «моральные ценности», Правосудие повернула голову в сторону рядом лежащей Люцифер, словно ожидая её мнения. Дьяволица аккуратно поправила одеяло, подбирая слова.  — Я была бы даже рада, если бы базовые моральные ценности присутствовали у каждого демона… — Люция перевела взгляд на Юстицию, которая даже не отреагировала на эту реплику, — Однако, мир меняется, а за ним и Преисподняя с Поднебесьем. Люди чаще игнорирует эти «моральные ценности», и продолжать вести свой мир в хаос из презрения и лжи. Это делает Ад сильнее. И это не совсем хорошо для нас: демоны питаются негативной энергией человечества, перестают слушать основные законы, а про моральную сторону можно вообще не говорить. Парадокс: То, что делает нас сильнее, нас и убивает. Настала тишина. Звенящая, давящая, но демоны в спальне не собирались её прерывать. Юстиция лишь не вмешивалась в разъяснения Денницы*, и выглядела крайне отстранённо, словно это всё очень касается её личности. Правосудие недоумённо переводила взгляд с одной на другую. Люция же хмурилась, словно обиделась. Что делать? Её учили не лезть в личную жизнь Королевы, но они сами её брали с собой! Везде! Ходили по ресторанам, в дом Люции, даже в казино! И у этих двоих отсутствовало чувство стыда. Ну, по крайней мере у Потрясающей: обнимала, лезла целоваться, не стеснялась при всех подчинённых показывать эту страсть. Даже при ребёнке, кем являлась Правосудие. И сейчас они поругались, даже не произнося ни слова. Удивительно. Отношения Королевы и Высшего Прокурора всегда были странными: иногда не стеснялись флиртовать при подчинённых, иногда в Потрясающую летели предметы интерьера.  — Вы… Поругались? — напряжённо спрашивает девочка, смотрит на Денницу, которая виновато сощурила глаза.  — Да нет, ничего такого важного, не забивай голову этими глупостями, — потрепав волосы ребёнка, Люцифер спокойно улыбнулась. Девочка немного расстроено скривила губы, что не совсем свойственно для её активного и дерзкого характера. Она посмотрела на Потрясающую, и тихо пролепетала:  — Я не хочу чтобы вы ругались из-за меня, — глаза начало жечь из-за подступивших слёз, появление которых Правосудие и вовсе не могла объяснить. Спустя секунду, в комнате раздались всхлипывания.  — Э-эй, ты не виновата ни в чём, не плачь, мы просто немного повздорили, мы не рассорились, — испуганно протараторила Королева, пока девочка безуспешно вытирала слёзы. В горле появился ком, а в груди защемило от стыда. Почему Королева Ада так поступает? Она никогда не хотела довести ребёнка до слёз, особенно когда тот совсем не виноват в ситуации. Вспомнилось прошлое, в котором Денница была отправлена в Ад. Почувствовав прикосновение к щеке, Люция словно вынырнула из проруби, и она перепуганно посмотрела на Юстицию, которая горько улыбалась, словно сама сейчас заплачет.  — Правосудие, ты не виновата в наших ссорах, совсем нет. Просто без ссор отношения нельзя построить. Я… Люци, прости за мои капризы. Таков уж мой характер. А ты, — потрепав мягкие волосы ребёнка, Юстиция ярко улыбнулась, — Ты не сделала ничего плохого, так что давайте сходим в ресторан, закажем блинчики! Услышав слово «блинчики», у этих двоих быстро поднялось настроение. Девочка побежала к гардеробной, после Люция с облегчением вздохнула.  — Ты меня тоже… Прости, — смущённо пробормотала женщина. Её резко прижали к себе, из-за чего она удивлённо пискнула.  — Кстати, ты такая милая, когда извиняешься, особенно в этой пижаме с котика… Ой-ой-ой, я пошутила, пошутила!