Чтобы запустить фонарик, нужно пройти к реке, где есть уже готовая площадка. Но наши герои пошли дальше вдоль реки и вышли к небольшой полянке, откуда будет удобно запускать фонарь и не бояться, что он запутается в ветках. Всю дорогу они молчали, но так и не отпустили руки. После танца дыхание немного сбилось, и идти быстро было сложно, но Цзян Чэн пытался и тянул за собой Сиченя.
«Это так смущает! Они все смотрели на нас, будто мы что-то уморительное показывали. И еще это Лань Сичень так нагло лыбился, вот жеж.
И эти, откуда там взялись, надеюсь, они меня не узнали. Ведь какой позор мы накликаем на наши кланы, где это видано, два дракона и ….»
— Мы пришли, Ваньинь. — проходит на поляну и садится чуть поодаль от воды, потянув спутника за собой. Он достает из мешочка тянкунь вещи, которые они купили: заготовки для фонариков, краски и подвески и ленты.
— Что ты хочешь нарисовать? — спрашивает Ванинь, раскладывая заготовку.
— Лотос, — наклонился, дотрагиваясь волосами и рукавами колен — сидели они ближе, чем дозволенно друзьям, хотя они больше и не друзья — и показывает чуть ниже центра.
— Почему? — щеки чуть покраснели, он понимал почему, но все равно спросил.
В ответ получил многозначительный взгляд и хитрую ухмылку. Да, Лань Сичень тоже может так улыбаться, но только с теми, кому доверяет. Осознавать это приятно.
— А ты?
— Веточку магнолии…. И еще можно туман рядом с лотосом, — смотрит на заготовку, но ни как не на опонента.
— Хорошая идея, — радостная улыбка, берет в руки кисть и начинает выводить на тонкой бумаге лепестки лотоса.
— Твоя тоже, — протягивает Ваньиню кисть, тот берёт её и рисует веточку магнолии
с другого края, немного неумело и коряво, где-то даже тушь потекла, но на искомое дерево это похоже.
А у Сиченя очень красиво получается: аккуратно, тонкие и изящные линии ложатся подле друг друга, зеленые и розовые пятна, будто прекрасные бутоны, распускаются среди черных штрихов. Даруя жизнь этим картинкам, по легким постепенно переходящим в яркие цвета, можно понять настроение мастера. Цзян Чен мимолетно залюбовался его счастливым лицом и пропустил момент, когда Сичень начал смотреть на него в ответ.
— Вот как у тебя так получается, я слышал, что первый молодой господин Лань не обделен талантами в разных сферах, и живопись не исключение, но кто же знал, что ты так хорош! — переводит тему, пока он не открыл свой рот, иногда кажется, что его язык может быть опаснее Вэй Усяня.
— Годы практики, — хихикнул и посмотрел на его корявое творение. — Давай помогу, — сел и взял чужую руку, в которой была кисть, и поправил шедевр, дыша младшему в затылок, было щекотно.
— Вот так, — сказал через какое-то время Сичень и хотел отсесть, чтобы больше не смущать, но Ваньинь не позволил, облокотившись на его грудь.
Он застыл в недоумении — явно не ожидал, что Ваньинь проявит инициативу. Пока Сичень прибывал где-то далеко, Цзян Чэн взял немного розовой краски, чтобы закончить рисовать цветы. С довольным лицом поднял и посмотрел на свое творение, он в заправду считал, что без помощи Сиченя у него вышло бы не менее хорошо. Наивный.
— Красиво, не правда ли?
— Да, — выдохнул и положил подбородок на плечо Цзян Чэна.
— И без твоей помощи вышло бы не хуже?
Прячет смешок в его плече и произносит:
— Да….
Ваньинь резко повернулся и с нахмуренными бровями и надутыми щечками, зло уставился на Сиченя.
— Врун! — легкий толчок в плечо. — Разве Ланям не запрещено лгать?!
— Хорошо, каюсь, когда вернемся в резиденцию, я обязательно перепишу правила.
— Нет, — Лань Хуань уставился на него, немного наклонив голову. — Это слишком скучно, лучше погуляем или еще что-нибудь поделаем.
— И что же молодой господин Цзян, мне предлагает? — произнес он, его губы изогнулись в хитрой улыбке, а в глазах пляшут чертята.
— Вот что за бесстыдные мысли живут в твоей голове? — тыкнул пальцем в лоб.
— Какие такие мысли? — зарылся носом в изгиб шеи и вдохнул запах, такой сладкий и манящий. — А-Чэн, ты всегда пах так сладко?
— Что?
— Так вкусно пахнет…. — продолжает обнюхивать.
— Не неси бред…. Я не…. Пахну сладко…. — резко отодвинул лицо Сиченя от своей шеи. — У тебя что зов*?
— Нет, мне просто…. — еще раз принюхался. — Нет, наверное, просто показалось, теперь пахнет вечерней грозой, минутное помутнение.
— Смотри мне. И что это за А-Чэн? — решил сменить тему, неудачно.
— Мне нельзя тебя так называть? Если нет, то я буду звать мой лотос или мой прекрасный лотос, или …. — грубо зажали рот.
— Не смей, А-Чэн, так А-Чэн, только никаких слащавых прозвищ, и только когда мы вдвоем. Ясно? Кивни если да? — выжидающе смотрит, получает медленный кивок и убирает руку.
— Хорошо, Сяо-лянхуа**. — и начал смеяться над покрасневшим от гнева лицом.
— Сичень! — отталкивает его и отворачивается, берёт в руки бабочку из какого-то недорого камня и пару лент, чтобы сделать подвеску.
— Ха. Ну, прости, больше не буду, — берет голубую блестящую ленту и протягивает Цзян Чену. — Не злись.
Берет ленту и громко фыркает: — Не думай, что если я взял ленту, то я тебя простил.
— Конечно.
Повисла тишина, Сичень смотрит на Цзян Чэна и ждет.
— Ладно, прощаю, — глаза напротив Цзян Чэна засияли. — Но только в этот раз. — как можно вообще обижаться на это чудо.
— Хорошо, — подполз обратно и обнял за талию, чтобы Ваньинь снова облокотился на него.
Молчание было комфортным, но у Лань Хуаня, был вопрос, который его очень сильно волновал.
— А-Чэн…. — подождал, пока тот повернется.
— Чего?
— Кто-нибудь кроме меня приглашал тебя на праздник? — серьезно посмотрел, серебряные глаза стали еще глубже, от них нельзя было отвести взгляд, будто они пытались заглянуть в самую душу, ищя истину.
— А что? Думаешь, кто-то уведет? Не переживай, этот молодой господин никому не сдался…. Кроме тебя.
— Ну не скажи…. — Сичень нахмурился, это выглядело так забавно.
— На что ты намекаешь? — привязал подвеску к основанию фонарика и повернулся к Лань Сиченю.
— Неужели ты не замечал? — взял его ладони в руки и сжал.
— Чего не замечал? — решил не обращать внимание на действия Лань Хуаня.
— Как на тебя смотрят, — резко высказался Сичень и замолк. — Особенно Хуайсан.
— Как он смотрит? Да, он в последнее время вел себя странно, но это не повот строить теории.
— А-Чэн, у него запах изменился***, — смотрит на него в недоумении. — Когда цветку нравится дракон, его запах становится сильнее и слаще, чтобы привлечь понравившегося партнера. И не говори, что не знал?
— Я знал, но разве что-то изменилось? По-моему, он пахнет как обыч?!.. — глаза округлились, Ваньинь только сейчас кое-что понял.
— Что такое?
— Сичень, как пахнет Хуайсан?
— Хайсан-ди, он пахнет как хвоя, немного лимона и мяты. Когда впервые почувствовал его в Нечистой Юдоли, он был похож на свежесорванную веточку розмарина****. Свежий и бодрящий, для цветков редкость, но именно такой у него запах. Стоп, ты не знал?
— Нет, я даже не задумывался об этом. Я знаю, как пахнет Вэй Ин, цзецзе, родители и некоторые друзья из клана, но они близкие мне люди. Я и не задумывался никогда о чужих, посторонних запахах.
— А мой запах? — робко спросил Сичень, видимо уже забыл о своей ревности.
— Твой, — смущение. — Недавно распустившаяся магнолия, которую ночью покрыло инеем, такой сладкий, но свежий и бодрящий холодный запах. В тоже время такой ласковый и нежный, прям как ты, не зря многие прячут истинный запах, ведь он олицетворение душу человека. И да, я сразу его почувствовал, — улыбнулся и переплел пальцы рук, которые все это время не отпускали.
— Ой, перестань, давай уже зажжем фонарик, — отпускает руки Сиченя, встает и берет фонарь, протягивает.
Сичень встает следом, молча подходит, вставая напротив Ваньиня. Достает огненный талисман и зажигает фонарь. Неяркий, но такой теплый свет освещает красивое лицо, играет в фиолетовых глазах и на белых одеждах Гусу.
— Тебе идет белый, только ленты не хватает, — проговаривает Лань Хуань, не замечая, как порозовели щеки на лице юноши. — Хотел бы я, чтобы ты всегда их носил….
— Хуань-гэ, ты же сам понимаешь, что это невозможно, ты наследник клана Гусу Лань, а я наследник Юньмэн Цзян. В будущем мы станем главами, у нас должны быть наследники, два дракона не могут быть вместе….
— Но мы вместе….
— Сичень…. — лицо исказилось гримасой боли, а в глазах плещет отчаяние. — Мы попираем все законы этого общества, и если это выйдет дальше нас двоих, то эта информация будет сулить огромной проблемой в будущем, но не только для нас, но и для наших семей и кланов, поэтому….
— Я понимаю…. — поднял руку, тем самым останавливая. — Не будем об этом. Давай запустим….
— Да, — протягивает ему фонарик и поворачивается лицом к реке.
Они держат его вдвоем и смотрят на воду, в которой отражаются звезды, серебряный месяц и огромная колонна фонарей, что следует за ветром, унося с собой желания людей. Этим зрелищем можно любоваться вечно…. Они поворачиваются друг к другу, смотрят выжидающе, кто сделает первый шаг. Сичень не выдерживает первый и наклоняется к лицу Цзян Чэна, смотрит в глаза, ищет в них нежелание, и не находит. Он сокращает расстояние между ними и накрывает его губы своими в невинном и легком поцелуе. Ваньинь сначала удивляется, но потом прикрывает глаза от нахлынувших ощущений и отпускает фонарик, как и Лань Хуань, параллельно обнимая его за шею. Они целовались, пока воздуха стало не хватать и губы не начали болеть. Сичень прижал Цзян Чэна к себе, утыкаясь носом тому в макушку и вдыхая запах…. Сладкий…. Но он решил не обращать на это внимания и лишь тихо проговорил:
— Спасибо.
— За что? — произносит так же тихо.
— За то, что выбрал меня….
А фонарик летит и летит,
все дальше унося с собой их сокровенное желание,
что живет в сердцах обоих….
***
До рассвета оставалось совсем немного времени. Вот уже тусклые лучи пробиваются через ночную мглу и постепенно гаснут звезды. Они идут по дороге вверх, к воротам резиденции. Отовсюду слышны звуки пробуждающегося леса: то что-то шелестнёт травой, то скрипнет ветка, но все же спокойно. Комфортно и атмосферно для душевных разговоров.
— А-Чэн…
— Что?
— Тогда на озере Билин, ты сказал, что тебя прокляли…. Кто и зачем, расскажи пожалуйста, слишком тяжело оставаться в неведении. — Сичень опустил взгляд, он надеется на положительный ответ, но все же где-то в душе боится отказа.
— А, — протянул он. — Ты об этом, ну, это не совсем проклятье….
-…?
— Когда я еще был в утробе, на ранних сроках, матушка отправилась на ночную охоту и там её поразило сгустком темной энергии. Меня спасли, но вот теперь я имею сильную энергию Ян — пищу для темных тварей. Это конечно хорошо и я не спорю, но из-за слабой духовной защиты я становлюсь для них лакомым кусочком, который можно легко заполучить.
— А-Чэн…
— Не переживай, я уже привык, да и храню много талисманов защиты от темной энергии, и вообще далеко не слабак, знаешь ли?!
— Ваньинь, я знаю, но ты всегда можешь на меня положиться.
— Спасибо, — за разговором они не заметили, как дошли до ученических комнат.
— Вот мы и пришли…. Не хочу уходить.
— Но нужно, мы завтра встретимся? — поворачивается и ждет ответ, в глазах буря, видно, что для Ваньиня это важно.
— Да, в библиотеке, как обычно.
— Хорошо, — поворачивается, чтобы уйти, но, передумав, разворачивается и подбегает к Сиченю и целует в губы, ну как целует, скорей клюет, и быстро бежит к павильону, отведенному их клану.
Сичень еще какой-то время стоит, смотрит на уже опустевшую дорожку, а потом разворачивается и со счастливой улыбкой покидает ученический корпус. Не заметив яркие фиолетовые глаза, что ловят каждое движение.
***
На следующий день…
— Ну, что счастливчики, как погуляли? Пока я тут умирал от скуки, — злобно посмотрел Усянь в сторону своих друзей, ковыряясь в пиале с рисом и овощами.
— Нормально, — буркнул Ваньинь.
— Очень интересно! Там столько всего и ткани и краски с кистями, а вееров сколько! — Хуайсан с восторгом начал рассказывать про свои покупки.
— И все? Я думал, там интереснее будет.
— А что ты услышать хотел? — как-то отстраненно произнес Цзян Чэн.
— Ну….
— Эй, брат Вэй, — за стол сел знакомый адепт их какого-то крупного клана в синих одеждах. — А ты не слышал что ли?
— Так что я пропустил?
— Ну, все об этом только и говорят, поэтому странно, что ты не знаешь, ладно, так вот: вчера в городе на празднике был Цзеу-цзюнь, да не один, а с каким-то прекрасным цветком. — адепт прикрыл глаза будто вспоминая что-то хорошее, а Усянь в это время кинул взгляд на Ваньиня, что медленно ел рис.
— И что в этом такого? Будто мало прекрасных цветков и благородных драконов.
— Их-то немало, но вот не каждый день дракон, что носит титул самого желанного дракона Поднебесной, будет гулять под ручку с таинственным цветком.
— И в чем тайна?
— А в том! — воскликнул он, обратив на себя внимание наставников. — А в том, что никто незнает кто он, раньше его не видели, и одежд было не разглядеть, тот спрятал их под накидкой Цзеу-цзюня. Но цветок тот и правда красив, волосы, словно блестящий шелк, а улыбка затмевала свет луны и звезд. А глаза, словно омуты, так и хочется утонуть в них.
— Такие подробности, откуда? — встрял в разговор Хуайсан, отлаживая палочки в сторону.
— Откуда надо! — обижено отвернулся. — Говорю, значит, так и было!
— Ага, конечно, трепло ты!
— Никаких разговоров за едой! Иначе вас ждет наказание! — произнес кто-то из учителей и все сразу замолчали, ведь никто не хочет переписывать правила или драить кухню.
А Усянь поглядывает на Цзян Чэна, будто говоря: « Я все знаю».
***
После завтрака, по пути в классы….
— Цзян Чэн…. — его грубо заткнули.
— Лучше молчи.
Продолжение следует….
Пояснение:
Зов* — это гон, который бывает у драконав два раза в год.
Сяо-лянхуа** — первд. как Маленький лотос.
…. запах изменился*** — когда цветок хочет, чтобы понравившийся дракон обратил свое внимание на него, то запах будет усиливаться, становиться слаще. Но если портнер ему не нравится, запах либо исчезает или становится противным, что дракону физически сложно находиться рядом. Если между драконом и цветком нейтральная атмосфера, то изапах тоже не мерзкий, но и не манящий.
Запах веточки розмарина**** — я считаю что этот запах подходит Хуайсану больше всего, ведь он сам псебе очень разностороний персонаж, как и запах розмарина. Его запах очень многограннен, в нем есть свежий запах хвои и сосны, кислый — лимон. В свежем виде чувствуются нотки камфора, а в сушеном — терпкий смолинистый аромат. Вот поэтому он пахнет так. Знаю, запахи резкие для цветка, но давайте помнить, что он ребенок клана Не, где рождаются в основном драконы. Да и, если честно, мне просто понравилось это растение, когда я начала думать о Незнайке.
Если кому-то не нравится, скажите мне. Интересно как вы считаите, но менять не буду, ведь мое слово в этом фанфике закон. Ха.
