От Питера не было непрочитанных сообщений.
Значит, он ещё спал.
Хорошо.
Тони перекатилась на спину и потянулась с громким зевком. Она была дома, тонула затылком в большой мягкой подушке, а на часах по словам Пятницы было всего семь сорок две — отличный повод ворчливо передразнить ИскИна, пожелавшего доброго утра, и, словно школьник в день долгожданных каникул, всласть поваляться в постели.
— Напиши Питу, что я приду к десяти. И спроси, не хочет ли он что-нибудь вкусное из магазина.
Пятница отозвалась через секунду-другую:
— Сделано, мисс Старк.
— Что-нибудь, что я должна знать?
— Мистер Стрэндж запрашивал информацию о ваших последних расходах.
— Предоставь. Он ушёл?
— Нет, он на кухне. Смею предположить, готовит завтрак. Передать ему, что вы встали?
— Нет. Просто не дай ему ничего сжечь.
В её жизни Стрэндж появился благодаря Поттсу. По возвращении из Сибири Тони две недели лихорадило от тяжелой ангины, но, стоило ей прийти в себя, она в первую очередь потребовала развод. Ей не было дела, где находился Роджерс, она не отвечала на вопросы ни про вышедший из строя костюм, ни про покарёженный щит, что притащила с собой — она лишь хотела порвать все связи с Капитаном Америкой.
Пеппер привёл ей лучшего адвоката в городе.
Ушлого, заносчивого, не знавшего поражений. Пеппер знал: он придётся Старк по душе, и ей действительно нравилась его деловая хватка. Стрэндж много делал и мало говорил — как раз то, что ей было нужно.
Хотя вначале он колебался. Ввязываться в дела супергероев было рискованно повышенным вниманием прессы, а значит на кону стояла его репутация. Стивен не собирался терять престиж из глупого альтруизма, но Кристина, незаменимая помощница, своего босса знала, и перспектива записать клиентом Железного Человека из её уст прозвучала как никогда соблазнительно.
К всеобщей радости развод не затягивался. Стрэндж так и не узнал, как Старк связалась с Роджерсом, чьё присутствие не было зафиксировано на территории ни одной из существующих стран, но кэп быстро прислал со своим адвокатом согласие на любые условия Тони. Он оставлял Старк всё совместно нажитое и полностью вверял воспитание Питера — Стрэндж был доволен полюбовным исходом.
После, Тони со Стивеном пару раз сталкивались на званных вечерах, но общения не поддерживали. А потом напал Мандарин, и это знатно выбило почву из-под ног.
Старк была… мягко говоря, подавлена. Психотерапевтичеких навыков Роуди хватило на два дня, после он забрал к себе десятилетнего Питера и позвал Стрэнджа — уладить формальности. Всё-таки, кто-то уполномоченный от её лица должен был потолковать с президентом о том, как лучше объяснить прессе, почему Железный Человек оказался на танкере с мёртвым главой «Агентства Инновационной Механики». И разобраться с наследством Поттса — право, ублюдок Киллиан прекрасно знал, как Старк уничтожить.
На Роджерса, пришедшего на похороны, она даже не взглянула. Фьюри, приславшему в знак соболезнований скучный букет роз, она доходчиво донесла, что слышать не хочет ни о нём, ни о его паршивой организации. И всё ничего, да только вот задиралась она по инерции, без вызывающей уверенности, и на мир смотрела с безнадёжным смирением. Стрэндж давал себе слово не перекладывать на свои плечи чужие проблемы, но Тони его напугала. Не так, чтобы он унимал дрожь в руках, а так, что внутри леденело, и хотелось бежать, быстрее и дальше, от этого увядания.
Стивен не мог заменить ей Поттса, но мог предложить поддержку. Заинтересовать Старк, тем более, нёсшую траур, было задачей отнюдь не простой, и Стрэндж, едва не спасовавший вначале, искренне гордился тем, что добился ее уважения. Он говорил с ней обо всем, кроме произошедшего — вначале она молчала, слушала с ленцой, этаким вежливым снисхождением; потом с интересом, как слушает учитель смышлёного ученика; а когда Стрэндж заговорил о музыке, она сдалась окончательно. Постигавшая труды Шопена и Баха за материнскими роялем Старк выросла фанатом рока на полную громкость, и для неё делом чести было поспорить с любителем классической музыки — так началось общение двух умов, любопытствующих и гибких; двух мировоззрений, похожих в итоге, но отличных в деталях; чисел и слов, техники и поэзии, фактов и допущений. Старк предпочитала определенность науки, Стрэндж был склонен к философии, и они разными подходами шлифовали друг для друга идеи литературы, кино, политики и даже религии. А чем больше они говорили, тем больше узнавали друг друга по интонациям, жестам и мимике; замеряли чужую тактичность, дразнились, следили за реакциями и словами — это незаметно сближало. Привязывало.
В конце концов, упрямой заботой Стрэндж и Роуди добились того, что Старк начала оживать.
А из большой трагедии выросла крепкая дружба.
Романтические отношения у Тони со Стрэнджем не складывались. То есть, переспать они могли, но в этом не было никакой лирики. Хотя, казалось, слиться воедино им предназначено было самой судьбой, но уже первый раз у них как-то не задался: их накрыло внезапно, в неподходящем для этого месте, вышло сумбурно и пошло. Не то. Во второй раз они были страшно пьяны, и, в общем, сколько бы ни старались, всё получалось не так — пусть Стрэндж был чертовски хорош, волшебства не случалось.
Секс для поддержки тонуса?
Лучше бы Тони бегала по утрам.
Ну и, положа руку на сердце, друзья из них вышли куда лучше, чем любовники.
Тем более, дружба с мужчинами для Тони была обычна. С детства ближайшим был Роуди — они знали друг друга столько, сколько вообще не живут. Он за неё заступался, восхищался её идеями. Был всегдашним и нередко единственным зрителем на презентациях её первых изобретений. Он на руках нёс её в джет, когда её нашли в пустыне Афганистана. Она, не задумываясь, доверила ему железный костюм и бесконечно винила себя в его травмах после драки на той парковке. А он подавал ей руку и клялся сражаться бок о бок, снова и снова.
Роуди был рядом всегда: крепкое плечо, понимающая улыбка, дельный совет. По правде сказать, он был даже не друг — брат. И Старк всегда могла на него положиться.
Был ещё Пеппер — не только надёжный компаньон, но и любимый мужчина. Их многолетняя дружба, основанная на доверии и уважении, стремительно вырастала в чистую светлую любовь, но оставалось только мечтать, какой кульминации она могла бы дождаться, не ворвись в их размеренную, почти идеальную жизнь Роджерс — который тоже был другом. И чем-то б
ольшим — увы, тоже был.
К слову, сексизмом Старк не страдала. Просто со смертью тёти Пег ушла единственная подруга, а другая, которая понимала бы с полуслова и которой можно было бы доверять, Тони так и не встретилась. Хотя, возможно, они могли бы дружить с Нат. Ходили бы вместе по магазинам, делились женскими штучками, обсуждали мужчин, в конце концов. Но с Романофф не ладилось — она понятливо кивнула на старковское «ты тройная дрянь!», и вопрос был закрыт.
Тем более, ей тоже везло на друзей-мужчин — с Роджерсом они спелись, как родные. И не то чтобы Старк ревновала. Просто у неё не было ни ног от ушей, ни роскошных рыжих локонов, ни пугающих навыков наёмной убийцы. У Тони тогда были только круги под глазами от недосыпа, хаотичный поток гениальных мыслей и кроха-сын с улыбкой, точь в точь как у Стива.
А теперь у Тони был ещё и Стрэндж. Ненавязчивый флирт, беззлобные смешки и взаимное уважение. Она любила, устав, окунуться в поток его вдумчивых рассуждений и чувствовала себя с ним, как с собственным двойником. Он — готов был сорваться к ней по первому зову.
И никакого подтекста.
Молитвами Поттса у Тони была беговая дорожка.
— Чем удивишь?
Она остановилась в дверях кухни, кутаясь в шелковый зеленый халат. Пахло кофе, на столе лежали приборы, стояла пиала с фруктами и тарелки: одна пустовала, на другой горкой возвышалась пара румянных тостов, а подле — масло и почти законченная банка джема.
Стрэндж рассеянно обернулся со скворчащей сковородкой в руке.
— Кроме яиц и повесишейся мыши в холодильнике ничего не нашлось. Когда сюда придёт служба опеки, меню их не впечатлит, — он опустил яичницу на тарелку. — Bon appétit.
Тони забрала протянутую Дубиной кружку и уселась за стол.
— Я наняла адвоката, который своевременно предупредит о гостях.
— Предупредить-то предупрежу, но,
Старк, — о, этот особый тон, которым он называл её по фамилии, прежде чем изречь назидательную мудрость. — Забота о себе не менее важна, чем забота о сыне.
— А ты? — она кивком указала на яичницу. Стрэндж легко закатил рукав и взял с кухонного стола тарелку с самодельным сэндвичем, из которого торчал ломтик сыра. Уселся за стол, придвинул свою кружку кофе и молча уставился на Старк. Та лишь пожала плечами. — У меня нет времени.
— Кушать или ходить в магазин?
Она рассмеялась.
— А у вас, мистер адвокат, холодильник всегда полон.
— Моя помощница регулярно совершает это волшебство.
— Ну, когда Питер дома, выбор еды интереснее.
Стивен спрятал смущение в кружке, Старк взялась за яичницу. Кофе был холодный, яичница горячей — Тони продолжила есть, Стрэндж кружку отставил. С минуту они сидели в молчании, разве что со скрежетом протирал столик Дубина, и тихо гудела кофемашина.
Стрэндж с притворным сосредоточением застегнул у себя на запястье большие часы, после чего потянулся к сэндвичу и, поймав веселое любопытство чужого взгляда, осведомился:
— Расскажи мне о Питере.
— Он классный. С ним весело, всегда есть, о чём поболтать. Учится хорошо — гены, сам понимаешь. От меня — ум, от отца — всё остальное. И это порой… сводит меня с ума.
Не дожевав, Стивен выдохнул лёгкий смешок, и Старк с горячностью закивала.
— Ты просто не понимаешь, как жутко бывает оставаться наедине с собственной маленькой копией. И, что ещё хуже, уменьшенной копией бывшего, — она отхлебнула кофе и откинулась на спинку стула. — Питер бывает самоуверенным наглецом, этаким бунтующим подростком, знающим себе цену, но потом ты моргаешь, и он превращается в пай-мальчика. Воспитанный. Очаровательно-неловкий. Уступит в споре. Всегда поможет. Я думала, у Роджерса такой прибабах, но, похоже, это встроено в генетический код.
— Как в твой — подростковый максимализм.
Тони одобрительно улыбнулась и, отставив кружку, принялась лениво размазывать джем по тосту.
— Мы с Питером дружим. Он доверяет мне, я доверяю ему. Ссоримся редко, в основном из-за бытовухи. Много изобретаем вместе, ему это нравится.
— Что насчёт супергеройств? Он не…
— Нет. Ничего.
Верилось с трудом, но Стрэнджу — как адвокату сейчас, а не другу — не было дела.
Он сорвал с веточки несколько виноградин.
— Они отправят к Питеру соц-работника. Надеюсь, ему он повторит то же самое, — кинул виноградину в рот. — Зачем он вообще полез на ту крышу?
— Проверял… новое изобретение.
— Не пойми меня неправильно, но фактически Роджерс прав. Ты должна была проследить, чтобы Питер не навредил себе.
Старк криво улыбнулась, отложив нож.
— А я-то гадала, почему он решил забрать у меня ребёнка.
— Ну подожди. Он ещё передумает.
— Не передумает. Это не первый наш разговор.
Вообще-то, он после Киллиана не раз поднимал эту тему, но вчера — о, вчера наступил момент невозврата.
Потому что Старк знала, как менялся у Стива взгляд, когда решение спора становилось для него делом принципа. Когда у него появлялась цель, миссия. Когда он отдавал приказ и поднимал оружие.
Прежде, чем Стрэндж ответил, Тони надкусила тост:
— Какой у нас план?
— Ждать повестку. Если Роджерс подсуетится, судебный исполнитель придёт сегодня. Вдобавок, вы известные люди, у вас особый приоритет, значит, слушание тоже могут назначить в срочном порядке.
— Я имела ввиду, как будем очищать моё светлое имя?
— Отбиваться. Наша задача любым способом убедить судью, что ты заботишься о Питере лучше, чем сможет кто-либо другой, — он съел ещё виноградину. — Подкидываешь жучки ему в рюкзак?
— Жучки в рюкзак, правда? Милый мой, это же прошлый век. Я отслеживаю его по всем электронным устройствам.
Не говоря уж о том, что все технологчиеские фичи современности — в том числе и для слежки — изобретала именно она.
Стрэндж кивнул и, пока Тони мазала маслом второй тост, осмотрелся, будто что-то в просторной светлой комнате могло напомнить о вопросе, который он упустил. Через большое французское окно в комнату лился утренний свет, и, зацепившись взглядом за пролетевшую мимо птицу, Стивен сосредоточенно нахмурился.
— Где, ещё раз, Роджерс работает?
— Щ.И.Т. Расшифровывается как стратегическая, интервенционная и ещё какая-то там бурда. Короче, антитеррористическая правительственная организация, следит за мировой безопасностью. Или вроде того.
— И к этому Роджерс состоит в Мстителях.
Старк помолчала, жуя.
— Мстители распались. Теоретически. Новый состав расползся по свету после ареста, я ушла, Нат со Стивом бежали, Клинт подхалтуривает то там, то сям, Тор в космосе, Беннера до сих пор не нашли… — она на миг посерьёзнела, а затем, словно опомнившись, мотнула головой и выразительно вскинула брови. — Но если Мстители официально ещё существуют, Роджерс пить дать значится лидером. Если что, в его послужном написано, что те два года он был на внештатной миссии. Совершенно секретной, само собой.
— А на самом деле, он был…?
— …на внештатной миссии, — намёк был совсем не прозрачным, и Стивен кивнул. — Он Капитан Америка, Стрэндж. Верхам даже не пришлось напрягать ягодицы, чтобы восстановить его на госслужбе. А в сравнении с этим Мстители — факультативные занятия гимнастикой.
— Но работа в оперативной группе опасна. Он не лишит тебя права опеки, если сам подвергает ребёнка риску получения травм.
Вообще-то, Старк не была уверена, что не числилась среди Мстителей тоже. Не считая декрета, она года с девятого была вне супергеройской тусовки — разве что Заковианский договор и всё вытекающее, но то были разборки неофициальные — а, значит, в рапортах после Альтрона она не упоминалась. Но остался ли Железный Человек Мстителем?
Вполне вероятно.
То, что она была лишь номинальной частью команды, с человеческой точки зрения давало ей преимущество в виде безопасной жизни — для себя и Питера соответственно. То есть, в отличие от неё Роджерс со своей оперативной деятельностью рисковал постоянно. Однако юридически — ничегошеньки это ей не давало, ведь, раз она значилась членом группы быстрого реагирования, её в любой момент могли вызвать на миссию. Увы, достойным аргументом не считался ясный как день факт, что Старк любого командира пошлёт далеко и надолго.
Короче, сплошной геморрой.
Да и делать ставку на отсутствие угроз для жизни Питера разумным не было, поскольку с Тони рисков хватало и без Мстителей. Старки никогда не жили спокойно, и, став супергероем, Тони только повысила уровень сложности — но пожалела об этом, лишь когда впервые похитили сына. Это случилось через пару месяцев после того, как Роджерса нашли полуживым на берегу реки, они отдалились тогда: Питер ходил в детский сад, Стив разгребал проблемы Щ.И.Т.а, Старк допоздна исследовала с Брюсом камень из скипетра. Похищение четырехлетнего сына их неплохо взбодрило. Это не было связано с ГИДРОЙ, чьи остатки Роджерс вытравливал с особым энтузиазмом; не было связано с супергеройством вообще — они ничего не афишировали, просто устроили похитителям хорошую взбучку, и, честно говоря, Тони никогда не видела кэпа настолько разгневанным.
Опять же, похищения для семьи Старк не были в новинку, но были проблемы и посерьёзнее: у Тони возобновились панические атаки, когда Питер едва не оказался втянут в её бойню с Мандарином. К счастью, пока она изучала окрестности Теннеси, Роуди с Поттсом не спускали с мальчика глаз, а потом отдали его отцу, своевременно вернувшемуся с двухлетней «внештатной миссии», и тем самым уберегли от загребущих лап Киллиана.
В общем, старые враги и прочие недоброжелатели не только фамилии Старк, но и самого Железного Человека были неотъемлемой частью жизни. А ещё у Тони были проблемы с алкоголем, черт бы побрал ядовитый палладий. Точнее, проблемы
могли быть — она тогда даже в клинику загремела, но,
эй, она умирала, а готовка омлетов не очень помогала отвлечься. Тем более, когда она расслабилась, открыв новый элемент, Пеппер сделал всё, чтобы алкоголь не стал реальной проблемой. И было это почти двадцать лет назад, без рецидивов за всё время после, но придраться ведь можно и здесь, да?
Плюс, кажется, у Старк была парочка штрафов за неоплаченную парковку…
— Старк Индастриз — твой единственный источник дохода? — спросил Стрэндж, и Тони кивнула. — Как там дела?
— Хорошо.
Он молчал, ожидая подробностей, и в глазах его, светло-синих сегодня, прозрачной зеленью светилось пытливое внимание. Но Тони сочла тему исчерпанной, невозмутимо уткнувшись в свою кружку.
— Когда ты была в офисе в последний раз?
— Это претензия? — смешок вышел не таким уж и беззаботным, и Старк пожала плечами. — Хэппи ведёт дела. Он бы сказал, если бы что-то было не так.
—
Хэппи Хоган, шутишь? Ты назначила гендиректором своего водителя?
— Эй. Во-первых, он не водитель, а мой телохранитель. Во-вторых, у него высшее экономическое образование. Что? — Тони лишь хмыкнула, когда Стивен страдальчески закатил глаза. — В этом он явно понимает больше меня.
Парировать было нечем.
Стрэндж залпом допил остывший кофе, поморщился и поднялся, чтобы убрать со стола. Под чужим внимательным взглядом он положил одну на другую грязные тарелки и поджал губы, будто бы извиняясь, что начал неприятную тему.
— Мне всё равно понадобятся кое-какие бумаги…
— Делай, что хочешь, Стрэндж. Двери компании для тебя открыты.
Пока он убирал посуду, зашумела кофемашина. Коммуникатор в ухе Старк пискнул, и Пятница передала, что Питер бы не отказался от бургера.
И почему вкусовые предпочтения ему не достались от отца-молодца?
— Напиши, что врач запретил. — Стрэндж обернулся, и Тони махнула рукой, давая понять, что говорила не с ним. — Не буду я покупать ему эту дрянь.
Стивен взял у Дубины новую кружку кофе и подал её Старк. Затем, полагая, что Тони слушает Пятницу, неспешно расправил рукава, застегнул манжеты, заправил рубашку в брюки и наклонился к металлическому чайнику — элементу декора, а не нужной технике — чтобы пригладить по-деловому волосы. Но Тони, наблюдашая за ним, искрилась весельем — её всегда забавяло беспокойное самолюбование Стрэнджа, будто тот правда не знал, что неприлично хорош даже с растрёпанными волосами и расстёгнутой свободно рубашкой.
— Уходишь? — она приподняла брови, и он, ничуть не смутившись, выпрямился.
— У меня слушанье в двенадцать, хочу заскочить домой, — отломил себе веточку винограда, перекинул через локоть пиджак и обернулся уже в дверях. — Как только принесут повестку, звони. Диван я застелил. Провожать не надо, Питеру привет.
Тони помахала рукой, и он вышел.
***
— Мисс Старк? На минутку.
Скомкав, Тони выкинула пустой пакет из Макдональдса и свернула в лабораторию, где ныне орудовала вызванная Роджерсом Хелен Чо.
Старк давно не была здесь, очень давно, и, навещая Питера, даже не думала заходить — вообще ни в одну комнату Башни, не то что в свою бывшую лабораторию. И точно знала, почему: место хранило память.
Уже на пороге Старк живо вспомнила, как, позабыв про сон, они с Брюсом впервые застали рассвет за изучением скипетра Локи. Холодные лучи восходящего солнца робко дрожали на исчерканных листах и белых столах, блестели на гранях колб. Тогдашняя ночь не принесла им колоссальных успехов, но Брюс искренне улыбался, пока Тони травила непристойные шутки и хлебала кофе за милую душу, и они оба, будто заколдованные, глядели на светящийся камень.
То был самый разгар первой миссии, но в последствии картина повторялась не раз — Тони отчаянно бежала от семейного быта. Благо, из Поттса вышла отличная нянька.
В конце концов, с Беннером вышло как-то неправильно. Глупо. Пожалуй, даже несправедливо. Куда он сбежал? Где пропадает? Почему никому не доверился, почему не просил помощи? Жив ли он вообще? Может, его тоже через семьдесят лет достанут из каких-нибудь льдов?..
А ведь они хотели работать вместе всегда.
— Что-то случилось? — зацепив пальцами карманы брюк, Старк огляделась. — С Питером что-то не так?
— И да, и нет.
Хелен подкатила доску с приклеенной к ней парой рентгеновских снимков, и Тони, поправив очки, наклонилась. На одном снимке был виден перелом, на втором кость была целой: Питер сломал руку, упав, и эти кадры Старк детально изучила, как только, так сразу. Но перелом сросся быстро, гипс сняли уже через день, и Питер ни на что не жаловался — он так быстро приходил в себя, что уже изнывал от скуки, хоть после падения не прошло и недели.
Более того, когда Тони со Стивом решили ночевать в Башне, поближе к сыну, сама Хелен сразу разогнала их по домам, а значит, Питер был более, чем стабилен. Так в чём проблема?
Будто прочитав её мысли, Чо заговорила:
— Посмотрите на время. Разница между снимками ровно двенадцать часов. Из них рука была сломана максимум пять, судя по полному восстановлению кости, — доктор подняла взгляд на Старк. — Вы знаете, что я хочу сказать. Даже Стив Роджерс не обладает такой скоростью регенерации.
Тони закусила губу.
— Усовершенствованный ген суперсолдата? — она глянула на Чо, и та качнула головой.
— Я только начала изучать этот вопрос. Исследовать ДНК Питера трудно, так как некоторые коды сыворотки почти невозможно отделить от другой генетической информации. Но мне кажется, что-то вмешалось в его ДНК, и, если продолжить…
— Но это ведь может быть ген суперсолдата? — перебила Тони, и на сей раз Хелен взглянула на неё с недоверием.
— Теоретически.
— Почему вы думаете, что это не он?
— Я
предполагаю. Сыворотка адаптировалась к мистеру Роджерсу, но её изначальный код не мог измениться так кардинально. Более того, известная информация допускает, что код сыворотки может вообще не передаться потомкам носителя, — она вскинула брови. — Вы ведь обычный человек, мисс Старк?
— В том смысле, в котором вы спрашиваете, — да. Но синяки у Пита всегда проходили быстрее, чем у других детей.
— Я лишь говорю, что конкретная мутация может быть не наследственной. Возможно, мальчик попал под радиацию, а последствия проявились только сейчас в виде ускоренной регенерации.
— Как защитный механизм?
— Как защитный механизм.
Тони сняла очки, покивав. Хмуро покосилась на доску. В любом случае, исследования будут полезны — неважно, что именно делало Питера неуявзимым, но проверить, насколько оно было безвредным, всё же стоило. А уж если присутствует хоть малейшая опасность, специалист уровня Чо наверняка выявит проблему до того, как последствия станут необратимы.
— Спасибо, Хелен, — Старк улыбнулась, протянув руку, и доктор ответила на рукопожатие. — Продолжайте работать, держите меня в курсе. И пусть это останется между нами, — она подмигнула. — Мистер Роджерс всё равно в этом не смыслит.
Хелен озадаченно свела брови, но секундное недоумение быстро сменилось нечитаемым выражением. Она пожала плечами.
— Ваше дело, мисс Старк.
Только в дверях Тони нагнал красноречивый совет воздержаться от такого количества фастфуда в рационе Питера.
***
— Потому что это не претензия, а необоснованная брехня, — усмехнулся Стрэндж, и прежде, чем разгоряченный Сэм Уилсон ответил, раздалась череда требовательных ударов судейского молотка.
— Джентльмены, прекратите балаган. Вы забыли, где находитесь? — судья Барбер, тучный мужчина в годах с флегматичными взглядом из-под седеющих косматых бровей, одёрнул спорящих с плохо скрытым недовольством. Оба адвоката тот час опустили взгляд, точно стыдливые школьники. — Учтите, мистер Стрэндж, ваша исключительная репутация не помешает мне выписать штраф за неуважение к суду.
Уилсон одёрнул пиджак, глянув на оппонента, но тот лишь покорно кивнул.
— Приношу извинения, ваша честь. Больше не повторится, — и виноватости в его голосе не набралось бы и на грош.
— Можете сесть.
Адвокаты опустились на свои места, и Тони, сидевшая, облокотившись о левый подлокотник, задержала на Стрэндже задумчивый взгляд. Он нравился ей таким — бьющимся, взбудораженным. Умный пройдоха, он был на своей территории и знал все лазейки, и сейчас от него, всегда такого спокойного, волнительным жаром исходила уверенность. Старк не разделяла его настроение, но доверяла.
Впрочем, и Уилсон промахом не был. Тони мало знала о его юридической карьере, поскольку пересекались они чаще на супергеройском поприще — и как союзники, и как противники тоже. Сокола она считала хорошим членом команды, во всяком случае, полезным бойцом, но ничего не могла сказать о нём, как о человеке. Разве что ей всегда симпатизировала его дружеская привязанность к Роджерсу.
Ведь когда-то они все ужинали за одним столом.
Как о юристе, Стрэндж о Уилсоне отзывался скупо, так как доселе не встречался с ним в зале суда. В профессиональных кругах он считался специалистом «со скамьи запасных», и одно было точно — он сильно уступал Стрэнджу в опыте. Впрочем, это Уилсону не помешало к вечеру прислать Старк повестку и сейчас активно отстаивать права друга: посему Стрэндж уже пару минут доказывал, что глупо лишать права опеки, только потому что родитель однажды не уберёг ребенка от причинения себе вреда.
С чем, кстати, сама Тони не была целиком согласна.
Прочистив горло, судья Барбер дотронулся до микрофона.
— Питеру Роджерсу семнадцать лет. По отношению к нему не было предпринято ни одного прямо вредящего действия ни со стороны матери, ни со стороны отца, поэтому, — он метнул строгий взгляд на дёрнувшегося Сэма, — после получения надлежащей справки о его полном выздоровлении, мальчик самостоятельно решит, с кем из родителей жить во время суда. У мистера Роджерса и мисс Старк сохраняются равные права на общения с сыном, — он легко стукнул молотком и приподнял брови. — Ещё что-нибудь?
Чуть откинувшись, Тони посмотрела на Роджерса, сидевшего справа от Сэма, и он тоже взглянул на неё. Серые глаза Стива темнели праведным сожалением, но Старк оставалась непроницаема — потому что меньше всего ей хотелось втягивать в это Пита.
А выбора не оставалось.
— Ваша честь, — Сэм снова поднялся, — мы настоятельно требуем пересмотреть местоположение Питера. Так называемая «Башня Мстителей», которая раньше была известна как «Башня Старк», где сейчас лежит мальчик, долгое время находилась под контролем мисс Старк, и всё управление до сих пор осуществляется её искусственным интеллектом.
— Протестую, неверная формулировка, — Стрэндж тоже встал, и судья кивнул ему. — Во-первых, управление осуществляется программой,
созданной мисс Старк. Авторство не даёт ей формальной власти, потому что, во-вторых, юридически мисс Старк не имела никакого, как сказал мистер Уилсон, контроля над «Башней». В две тысяче первом, — он демонстративно выудил из стопки документов, лежавшей на столе, пару файлов, — мисс Старк переписала «Башню» на мистера Поттса. В конце две тысячи второго мистер Поттс подписал договор с организацией, известной как Щ.И.Т., в котором отказался от прав на «Башню», передавая её во владение данной огранизации. Позволитие? — он приподнял документы, и судья снова кивнул, приглашая подойти.
— Ваша… честь, — вяло возмутился Сэм и, взяв копии бумаг от Стрэнджа, бегло их просмотрел. Опустив их на стол, он только пожал плечами в ответ на беспокойный взгляд Роджерса, и Тони, тихо фыркнув, посмотрела на своего адвоката, который как раз положил документы перед судьей.
— Более того, — продолжил он, — новоявленая «Башня Мстителей» была в том же году зарегестрирована официальным штабом оперативной группы «Мстители», находящейся под руководством Николаса Д. Фьюри. Соответственно, именно он контролировал вышеупомянутый искусственный интеллект. Резюмируя, всё это значит, что, если я не ошибся в расчётах, мисс Старк не имеет никакой связи с «Башней» уже восемнадцать лет, — Стрэндж обернулся на помрачневшего Сэма. — Проверяйте свои источники.
Тони что-то чиркнула в блокноте, и Роджерс задержал на ней озадаченно хмурый взгляд. Впрочем, сама Старк даже не покосилась в его сторону, подняв глаза к спине Стрэнджа.
Судья Барбер ещё раз пересмотрел предоставленные бумаги, после чего с тяжелым вздохом откинулся на спинку своего кресла.
— Я принимаю ваш аргумент. Просьба мистера Уилсона отклонена.
— Спасибо, ваша честь.
На столе Стивена ждал блокнот с написанным в центре листа и подчёркнутым дважды «выпендрёжник». Адвокат усмехнулся, но ответить не успел — Сэм снова поднялся, голос его на сей раз звучал твёрже.
— Ваша честь, мы требуем проверки компьютерных программ, контролирующих «Башню». Срок нахождения Питера там не известен, и перестраховка будет разумна: пусть незаинтересованный специалист подтвердит, что мисс Старк и де-факто не имеет доступа к управлению системами в здании, а значит не может препятствовать встречам моего клиента с сыном.
— Протестую, из пустого в порожнее.
— Протест отклонён. Специалист будет назначен, спасибо, мистер Уилсон, — и судья что-то пометил у себя на листке.
Роджерс приподнял брови, Старк в ответ помотала головой. Бестолковые переглядывания, за которыми скрывался намёк на перемирие, начинали её раздражать — она, по примеру Стрэнджа, перевела всё внимание на судью.
Адвокаты подтвердили, что более просьб не имеют, после чего была обговорена разумность медиации. Эта практика была распространена для решения супружеских споров, и Стрэндж предупреждал, что судья может указать на необходимость примирительной процедуры. Судья Барбер, ссылаясь на то, что пресса может пронюхать о деле, несмотря на конфиденциальность, также подчеркнул, что в интересах спроящих остыть сейчас, на досудебном этапе — было сказано, медиатор поможет обойтись малой кровью.
С утвердительным ударом судейского молотка слушание было завершено.
Прежде, чем собираться, Стрэндж наклонился к Тони.
— Снаружи толпа репортёров, — он заглянул ей в глаза, — и ты не обязана им ничего говорить.
Он был достаточно близко, чтобы разглядеть брызги золота вокруг её зрачка, и, моргнув, он не сразу опустил взгляд: с блёклой улыбкой Старк похлопала его по руке.
— Я знаю.
Договорившись о следующей встрече, Тони направилась к выходу. Роджерс, который тихо переговаривался с Сэмом, услышав чёткий стук каблуков, встрепенулся и, неловко простившись, поспешил за вышедшей Старк.
Адвокаты смотрели вслед, пока за кэпом не закрылась дверь — поведя плечом, Уилсон вернулся к сборам, и Стрэндж скользнул взглядом по его столу.
— Неплохо, — бросил он, и Сэм удивлённо обернулся.
—
Неплохо?
— Хорошее начало для человека, который давно не выступал в суде.
Уилсон усмехнулся — он на удивление спокойно сносил поддёвки. Застегнув портфель, он вновь повернулся к Стрэнджу и заговорил, как ни странно, от чистого сердца, без межстрочных намеков; не как обращается наглый умник к превосходящему по силе задире, а как равный обращается к равному.
— Слушай, я знаю, что ты очень крутой адвокат, один на миллион и так далее. Но ты же понимаешь, что это не про Тони и Стива сейчас, а факты — факты говорят в нашу пользу. Имею ввиду, если медиация не будет успешна, у вас… просто нет шансов.
Стивен опустил файл с документом в портфель.
— А ещё у меня нет проигранных дел.
И, прежде чем уйти, он подарил Сэму быструю неискреннюю улыбку.
***
Роджерс нагнал Старк в пустом коридоре, и та отстранилась, когда он легко коснулся её плеча.
— Тони, пожалуйста. Нам надо поговорить. Это важно.
— Точно, — Старк остановилась, и Стив тоже резко затормозил, — как раз хотела сказать тебе кое-что очень важное.
Борода. Тебе страшно идёт борода, зря ты ее сбрил. Не хочешь опять отрастить? Она станет новым достоянием Америки, вот увидишь.
— Тони…
— Ну что ты от меня хочешь, Стив? — она вздохнула, скрестив руки на груди. — Я уже сказала, что Питера тебе не отдам. Хочешь знать, почему? Я скажу: потому что ты лжец и предатель, и, честное слово, я не хотела поднимать эту тему и не хотела вообще об этом думать, но я, — она глубоко вдохнула, прежде чем понизить голос, — я правда не знаю, какой выбор ты сделаешь, если вдруг на одной чаше весов снова окажется Барнс, а на другой — наш сын.
Роджерс посмотрел на неё сложно: тоскливо, тревожно и несогласно. Тоскливо, потому что рядом с ней всегда вспоминал, какой хорошей они были командой, и тревожно, потому что, наверное, в глубине души понимал, что его несогласие — блеф, а вот её опасения не совсем безосновательны.
— Это даже не обсуждается.
Он был, сжав крепко зубы, как натянутая пружина — ещё движение, и сорвётся — но Тони в ответ лишь пожала плечами:
— Лучше скажи, как будем Питу про суд объяснять.
В конце концов, это Стива ставило в невыгодное положение, не её.
Оставив его хмуриться пуще прежнего, Тони решительно двинулась дальше — сткунула пальцем по реактору, и наночастицы стали расползаться по ней, заключая в железный костюм.
Роджерс провожал её долгим, тяжелым взглядом — когда Старк распахнула дверь, её лицо скрыла маска; она приветственным жестом вскинула руку, и зашумела жадная до горячих сплетен толпа. В коридоре тоже началась суета: откуда ни возьмись появились туда-сюда снующие люди в костюмах, довольные и взволнованные, и только пара из них удивлённо обернулись на застывшего у окна Капитана Америку.
Ни слова не произнеся, Старк поднялась в воздух под дружное щелканье фотокамер, и, когда Стрэндж поравнялся со Стивом, Тони поблизости уже не было.
