Выжить любой ценой.

- Мамочка! – улыбался широко мальчик. – Это очень вкусно, можно еще? - Конечно, сладкий, - женщина поднесла мальчику тарелку с печеньем. – Кушай, Ростик и Алисе оставь. - А Алиса обойдется! – хихикнул я. - Я все слышу! – крикнула девочка, забежавшая в кухню. – Ростик, мне оставь, слышал, что мама сказала? – малышка пихнула меня в плечо. - Мне больно, Алиса! – я с обиды толкнул ее, и она упал на пол, разревевшись. Маленькая девочка лежала на полу и, захлебываясь слезами плакала. Женщина подбежала мигом к ней и начала успокаивать. - Ростик, выйди из-за стола, пойди и расскажи отцу, что ты натворил! – кинула мать. - Я просто ел свое печенье, сладости Алисы я отложил на тарелку, что рядом стоит. Вот же! – мальчик указал на белое блюдце. - Меня это не волнует! – взвизгнула женщина. – Выйди! Мне пришлось послушать маму, и я вышел из кухни, глаза уже налились слезами в обиде. Пошутил просто! Разревелась! Я ведь отложил ее печеньки, я не жадина! А толкнул потому, что первая в плечо пихнула. - Что ты там бормочешь? – промямлил мужчина, лежавший перед телевизором. - Пап! – мальчик закрыл лицо руками и расплакался. - Что случилось? Марина! – крикнул отец. – Иди сюда. Шаркающей походкой мать плелась по коридору, преодолев расстояние от кухни в зал, она вошла в него с недовольным лицом, держа за руку девочку. - Витя, Ростик обидел Алисоньку! – сказала женщина. - Что, так и не смог сказать? – обратилась мать к мальчику. - Марина, не дави на сына. Алиса, наверняка, как всегда первая полезла драться, зачем ты сразу присылаешь ко мне Ростислава?! – отец нахмурился и закашлял. - Потому, что… - женщина думала, чем продолжить фразу. - Все с вами ясно. Марина, оставь детей, пусть сами разберутся, но без кулаков, понял Ростик?! - Понял, пап, - хмыкнул мальчишка. - Алиса, а ты перестань реветь, любительница преувеличить и привлекать внимание, - отец сказал, как отрезал, ибо трехлетняя девочка мало поняла бы из этого. Мы с сестрой часто ссорились, все из-за моих неудачных шуток, но мелкая всегда любила привирать. Любила много плакать и орать, чтоб ее пожалели. Я же в свои десять лет, был ребенком уже грамотным и, абсолютно не таким, как она. *** Наступил вечер. Серый и скучный, ничем не примечательный. Как и в типичной повседневности, семья сидела за столом, ожидая подачи ужина. Мама расставила всем посуду с едой и пожелала приятного аппетита. - Витя, убирай свою газету, еда стынет. Мне еще убрать за вами успеть нужно, завтра на работу рано утром на смену. - Ой, Марина, ну что ты в самом-то деле! Сам я за собой уберу, - недовольно кинул отец. – От того, что ты поздно ляжешь, раньше встанешь и успеешь в свою больницу. *** После ужина, мы с Алисой ушли спать. Так как, рано утром мне нужно отвести ее в детский сад и самому добраться до школы. Отец уже не работал, как год по состоянию здоровья и обеспечивала всех мать. Мама проконтролировала папин вечерний прием лекарств, пока сама справлялась на кухне. В квартире стало тихо. Только сопение, доносившееся из детской комнаты, разбавляло тишину. *** Утро. Я поспешно встал и собрал себя и сестру. Отвел ее в сад, а сам пошел в школу. Хорошего ученика и хорошо приняли, и эта школьная атмосфера однообразия тянула в пучину грез и мечтаний. Я любил учиться, у меня получалось. Многие даже завидовали. После школы, я пришел домой, кинув рюкзак и разуваясь, я крикнул: - Пап, я дома! В квартире витала тишина. Никто не ответил. - Пап! – я довольный поплелся в зал, чтобы сообщить о школьных успехах. – Пап, проснись, - шептал на ухо мальчик мужчине, но последний не отвечал. – Папуль, вот же крепко ты спишь, - мальчик побежал за рюкзаком, вынул дневник и вернулся. – Смотри, пап, по всем предметам отличные отметки. Тишину так никто и не разбавил, кроме слов мальчика. Я запереживал, будучи сыном матери с медицинским образованием, я знал, как проверить, жив ли человек. Мигом, я нащупал одной рукой сонную артерию, другую приложил на запястье отца. Не бьется. Нет пульсации. Нет. Нет жизни. Я отошел к стене и скатился вниз, прозрачная пелена покрыла глаза, не давая слезам выступить наружу. Маленький мальчик бормотал только слово «папа». Затем, он сжал кулаки и подошел к отцу. - Да проснись ты! Ты не мог нас оставить! Папа, не мог! – ребенок бил кулаками по холодному телу, лежащему перед ним. Мог. Оставил. Ушел, не попрощавшись. ***