Ошибка

А-Цин гуляла в тени пышно цветущих деревьев. Ветер трепал её волосы, а солнечные лучи робко скользили по телу. Птицы весело щебетали о чем-то своём. Девушка подошла к небольшому озерцу. Вода была прозрачная и холодная, было видно, как у камней копошатся мелкие рыбёшки. А-Цин по щиколотку зашла в воду, наслаждаясь этой прекрасной жизнью. И продолжалось это ровно до того момента, пока сзади не послышался окрик. Девушка пугливо обернулась. Не показалось. У большого камня, одетый весь в белое, стоял Сюэ Ян и… радостно и нежно смотрел на неё? Парень быстро подошёл к девушке, останавливаясь у самой кромки воды и улыбаясь. Девушка по колено зашла в воду, все сильнее прижимая к себе бамбуковую трость. — А-Цин, ты единственная, кого я здесь знаю. Где мы? Девушка ещё раз осмотрела его. Чэнмэй стоял перед ней весь целёхонький, даже мизинец, кажется, был на месте. — Почему ты здесь? Почему ты? — спросила она не то холодно, не то безразлично. — Что я? — не понял Сюэ Ян, — Слепышка, где мы? — Мы в раю, — сказала она, бросая шест в сторону, — Но почему ты здесь? Почему не даочжан? Сюэ Ян глупо развёл руками. — Я тут только появился и совсем ничего не знаю. Я не могу сказать почему. Тут есть главный? Ну, или что-то подобное? Девушка кивнула и, бросив на Сюэ Яна злобный взгляд, повела его в сторону большого столба света. Там находился дом, который, словно тесто, растёкся на большой территории. В здании копошились люди. Там было много простых людей. Сюэ Ян не заметил ни одного из известных заклинателей, зато много лично им убитых. Люди косились на него, но после мило улыбались и даже махали. Сюэ Ян сглотнул. Беспричинная симпатия к своему убийце — это странно и даже жутко. Да и Цзянцзая под рукой не было. Сюэ Ян, когда появился здесь, был полностью обезоружен и одет в это противное белое одеяние, сильно похожее на штору, сшитую в нескольких местах. А-Цин дёрнула его за рукав и пальцем показала на сморщенного старичка, сидящего за столом и листающего книгу. — Он должен помочь тебе. Ко мне, пожалуйста, больше не обращайся, дай мне побыть счастливой хотя бы после смерти. Сюэ Ян кивнул и подошёл к столику. Старичок медленно поднял голову и посмотрел на Сюэ Яна. Глаза старичка были словно покрыты пеленой, зрачки едва виднелись. Дедуля облизнул сухие губы и, кряхтя, сел поудобнее. — Вы что-то хотели, молодой человек? Голос старика на удивление был молод и свеж, и говорил он весьма ловко и быстро. — Да, я хотел спросить, почему я здесь. Я не тот, кого ждут райские кущи, я убил много… Дед прервал его жестом и открыл заглавие книги. — Как вас зовут? — Сюэ Ян, имя в быту Сюэ Чэнмэй. Старик начал пальцами водить по пожелтевшим листам. Найдя нужную строчку, он пару раз провёл по ней, будто прощупывая: то ли это и не врут ли глаза. После он начал усердно листать книгу и остановился где-то на середине. Внимательно осмотрел написанное и поднял взгляд на Сюэ Яна. — Что тебя интересует? — Почему я здесь? Я убил множество людей. Клан Чан, весь город И, и простых людей, которые мне не понравились. Чем я заслужил это? Старичок ещё раз посмотрел в книгу. Сюэ Ян смог увидеть там свой портрет и стройные ряды иероглифов. Весь его жизненный путь был написан там. — Сломанное детство. В семь лет потерял мизинец. Жестоко отомстил. Убил весь клан Чан и храм Байсюэ. Обманул Сяо Синьченя, довёл до суицида. Убил Сун Ланя и А-Цин… — читал старичок в слух, а после замолк. — Ах, вот оно, восемь лет жизни, о которых мало кто знает. Раскаяние, желание всё исправить. Вот почему ты здесь — успел исправиться. Сюэ Ян задумчиво склонил голову и, как бы невзначай, проронил: — А Сяо Синьчень тоже здесь? Дедуля перевернул несколько страниц. Теперь с жёлтого листа на него смотрел даочжан. Без повязки на глазах, молодой и свежий. Старичок пробежал по тексту глазами. — Нет, он в Аду. — Что? Но... почему? Старичок повернул книгу к Сюэ Яну и ткнул пальцем в строки, выделенные красным. «Сяо Синьчень извлек Шуан Хуа из его живота и приготовился нанести следующий удар, но Сюэ Ян вдруг добавил: «Даочжан Сяо Синьчень, а я ведь так и не закончил свою историю. Ты все еще желаешь узнать продолжение?» Сяо Синьчень ответил: «Нет».  Несмотря на категоричный отказ, голова его слегка наклонилась вперед, а меч замер в руке. Сюэ Ян сказал: «А я все равно расскажу. И если, услышав конец, ты по-прежнему будешь считать меня виновным, то поступай, как тебе будет угодно». Сяо Синьчень заговорил, словно не веря его словам: «Когда-то Чан Цыань лишил тебя пальца, и, если ты жаждал мести, то мог бы просто лишить его пальца в ответ. Если же он и впрямь настолько обидел тебя, то ты мог бы лишить его целых двух, или даже всех десяти пальцев! Да отруби ты ему руку хоть по самый локоть, и то ладно! Но зачем тебе понадобилось убивать всю его семью? Неужели один твой палец стоит более пятидесяти человеческих жизней?!» Он холодно усмехнулся: «Сяо Синьчень, вот именно поэтому я и ненавижу тебя. Больше всего мне противны люди, подобные тебе, хвастающие своей праведностью, добродетелью и чистотой; глупые, наивные дураки; болваны, считающие, что одни лишь их добрые дела делают этот мир лучше! Тебя от меня тошнит? Замечательно. Честно говоря, мне на это плевать. Однако ты и впрямь думаешь, что вправе считать меня отвратительным?» — И что? Я ничего не понимаю, — Сюэ Ян, наивными глазами, посмотрел на старика. — Даочжан Сяо Синьчень совершил все те ошибки, в которых винил тебя. Ты, на протяжении восьми лет, мучался и каялся. А даочжан просто покончил жизнь, не справляясь со своей участью и не принимая своей вины. Он не заслужил быть здесь. Лицо Сюэ Яна выражало бескрайний ужас. — Я должен увидеть его, должен извиниться перед ним. Пожалуйста, могу я это сделать? — Я позволю тебе повидаться с ним, но недолго. Надеюсь, ты успеешь найти его до того, как закончится время.