***
После долгого отсутствия на занятиях я решила начать с тренировки у Геральда, что должна начаться через полчаса. Приняв бодрящий душ и переодевшись в удобные вещи, я присела на край кровати, завязывая ботинки. Отблеск дневного солнца, отражаемый зеркалом, резанул глаза яркой вспышкой, накрывая их непроницаемой чёрной пеленой, заволакивающей сознание. Множество острых, ледяных иголок пронзили моё тело, поражая каждую клеточку, сковывая любое движение и парализуя. Спустя минуту чёрная пелена постепенно рассеялась, голова пришла в норму и принялась анализировать ситуацию. Я оказалась около узкого ущелья, заваленного со всех сторон огромными чёрными камнями. Пышущие кратеры изливали высокие огненные потоки лавы, поднимая невыносимый жар в воздух. Бурая, каменистая земля сквозь широкие трещины впитывала обратно стекающую магму, как иссохшая от жажды земля вбирает в себя капли благословенного дождя. Разрастающийся жар при каждом вдохе обжигал лёгкие, а толстые слои серого пепла, легчайшего, просто невесомого, покрывали всё вокруг и, кружась мотыльками по воздуху, ложились на губы горьким налетом. «О Шепфа! Я снова в аду? Это сон?» Пропитанный особой тёмной энергией, ад будоражил кровь, от надвигающегося приступа страха скрутило тугим узлом желудок. Бессознательно делаю пару шагов, выходя из ущелья, и слышу режущий свист надвигающегося чёрного облака над скалистым небосводом. Хлёсткий звук разрезаемого крыльями воздуха заполнил подземное пространство, и на моих глазах возникло полчище демонических птиц. Движущееся живое облако на бешеной скорости влетало в одну из расщелин огненного портала, оказавшегося неподалёку. Пронзительные крики демонических птиц перекликались эхом и резали перепонки, проникая в каждую клеточку мозга сильной болью. В панике падаю на колени, выставляя руки перед собой. Острые камни впиваются в нежную кожу и, рассекая до крови ладони, вбирают капельки моей крови в сухую, безжизненную почву, поглощая её с особой жадностью. Поблизости раздаются гортанные крики птиц, несколько из них выбились из стаи, почуяв мой запах крови, и с видом жадных хищников кинулись в мою сторону, окружая со всех сторон. Четыре горящих, красных глаза блестели на их головах, как рубины на солнце. Длинноносые, страшные демоптицы с множеством тоненьких, острых шипов на голове и костлявом теле окружали со всех сторон, бросаясь прямо в лицо. Когти, словно стальные крючья, цепляли мои длинные волосы и дёргали серые перья, в попытках добраться до нежной плоти. Дьявольское отродье то и дело выныривало из сгущающейся надо мной тучи, кидаясь с новыми силами. Зубастые пасти щёлкали у самого лица, выдыхая мерзкий, тошнотворный запах гнили. Отмахиваясь крыльями что есть мочи, я поднялась в полный рост и, создав магический шар, кинула в один из адских скелетов. Демоптица упала на ржавую землю рядом со мной и, медленно подползая, пыталась вцепиться своим острым клювом мне в ноги. Взмах тяжёлого ботинка, и голова адского отродья разлетается на мелкие кусочки, превращая череп в прах. — Мерзкие твари! — крик разрывает глотку, а от нахлынувшей волны новых птиц, силы постепенно покидают моё тело. «Nœãfri ę-gôrzrh påzrthenïs!» Хриплый, низкий голос возник в моей голове из ниоткуда. Медленно чьи-то губы шептали на неизвестном мне наречии то ли молитву, то ли заклинание, повторяя её раз за разом. Нестерпимая боль возникла в области сердца, и тонкие нити вязкой, чёрной энергии, пустив в меня свои гадкие щупальцы, распространяли обжигающую субстанцию по тонким сосудам моего тела. Нечеловеческий крик сорвался с моих губ одновременно с потоками бушующей энергии, рвущейся из ладоней наружу. Неукротимый столб огня вылетел на пару метров, сжигая, как тонкий лист бумаги, на своём пути визжащих от боли демонических птиц. — Вики, очнись! Что с тобой? — взволнованный ангел сидел передо мной на коленях. Будто вырванная из ужасного сна, я продолжала кричать и биться в истерике, махая руками. Сознание постепенно возвращалось и понимание, что я уже на Небесах, начинало успокаивать нервы. — Нет… нет… прекратите, мне больно. Дино смотрел на меня большими, испуганными глазами, прижимая моё трясущееся тело к себе. — Успокойся. Я с тобой. Что произошло? — Я не знаю… Я собиралась к Геральду, а потом… — тяжело вздохнув, я осознала, что лучше не впутывать ангела в свои дела: — Извини, Дино. Мне нужно всё обдумать. — быстрым движением я встала на ноги и подошла к проклятому зеркалу, вглядываясь в своё отражение. — Что тебе нужно от меня? — голос срывается на крик; я пытаюсь докричаться до глубины зазеркалья, а сложенный от злости кулак касается холодного отражения, рассекая костяшки пальцев. — Вики, я не хочу лезть не в своё дело, но всё что происходит с тобой за последнее время — это не нормально. Нам нужно кому-то обо всём рассказать, кому ты доверяешь и кто сможет нам помочь. — Нет, мы не можем впутывать в происходящее кого-то ещё. Это касается не только меня, но и одного из Серафимов, так что прости, нет. — теплота смотрящих на меня голубых глаз заставила ненадолго успокоиться, — Мне нужно вернуться на учебу как можно скорее. Ты узнал, что можно сделать со скрижалью? — Я спросил у отца про ангельский скрижаль. И он ответил, что такая могущественная реликвия хранится в Эдеме под защитой ангельских страж. Это самое большое сокровище Небес, данное самим Шепфой, в нем кроется великая сила и погибель ангелов. Она может даровать могущество, а также способна изгнать ангелов с Небес, заперев врата Эдема, — обеспокоенность Дино передалась и мне, я чувствовала, что он хотел мне что-то сказать, но не решался. — И что мне с ней делать? Пока она скрыта рунами и заклинанием Ребекки, но настанет час, и демоны поймут, что я забрала её с земли. — Я бы предложил отдать её Престолам, рано или поздно снова случится война между ангелами и демонами. У нас должен быть рычаг давления на ад, чтобы не допустить кровопролития! — я нахмурила брови и сделала шаг к двери от Дино. — Что ты такое говоришь? А как же равновесие? Каждый второй кричит о нём! Если бы Шепфа хотел поставить на колени целый ад, он отдал бы ангелам обе скрижали! — противоречивые чувства, возникшие в глубине души, говорили о том, что, может, и правильно отдавать скрижаль ангелам, но знание того, что равновесие — нерушимая часть Небесной жизни, не позволит мне сделать неправильный шаг: — Хорошо, я подумаю об этом! А сейчас мне нужно к Геральду.***
Быстрыми шагами спешу в спортивный зал, пытаясь не опоздать на занятие. Ангел, не отставая, движется за мной, чуть взмахивая крыльями. Поворот за поворотом, и кабинет профессора Гаапа привлекает моё внимание доносившимся из него шумом. — Дино, постой, — беру ангела под руку, и мы крадёмся к приоткрытой двери: — Ты слышишь? Кажется, профессор Гаап ругается с Дагоном! — шепчу еле слышно Дино, который хмурит брови. — Вики, ты опять лезешь не в свои дела? — ангел одёргивает рукав моей толстовки, пытаясь привлечь внимание и остановить, но было уже поздно. «— Не тебе мне говорить о нарушении правил, Дагон. Ты то и дело продаёшь детишкам ингредиенты для зелий. — злобный голос разносился на весь кабинет: — Я сам знаю, что было лучше для меня и моего сына. — Ты оправил его на верную гибель! Было очевидно, что он не вернётся! Гаап, ради Сатаны, скажи мне, что ты ничего задумал? — Не твоё дело, грязный перебежчик! Ты пожнёшь плоды своих действий сполна, когда исполнится пророчество. Правда, если доживёшь до этого. — от злобного смеха Гаапа толпа мурашек промчалась по телу; ангел снова дергает меня за рукав, показывая рукой в сторону лестницы. — Ты послал его на верную смерть. Он же был высшим демоном, твоим сыном. — переживание в голосе архидемона никак не вязались с его вечной злостью и агрессией на окружающих, но сейчас казались уместными. — Тебе ли не знать, на всё воля Шепфа. У каждого из нас есть своё предназначение. Он был рождён для этого, а значит, он погиб не зря. — Как ты можешь говорить об этом? Его же убили осколком зеркала самого Метатрона. Он навеки канул в небытие. — И хочу заметить, убийство произошло в твоих теплицах. — ехидным голосом ответил Гаап. — На что ты намекаешь? Я к этому не причастен! — разозлённый Дагон стукнул по шкафу, и пара книг упала на пол. — На то, что на его месте мог оказаться и ты. А теперь проваливай отсюда! — услышав, как Гаап прогоняет архидемона, крылья за моей спиной встрепенулись, и теперь, уже дёргая за рукав рубашки Дино, мы рванули к лестнице». — Ты слышал, архидемон знает что-то про смерть сына Гаапа. Да и сам профессор не сильно расстроен убийством собственного сына. — взволнованная от услышанного, я никак не могла успокоить свои крылья, они то и дело норовили расправиться и ходили ходуном за спиной. — Ох, Вики. Тебе не живётся спокойно. — ангел стукнул ладонью по лбу и, открывая дверь спортивного зала, пустил меня первой.***
Тренировочный зал был забит до отказа. Геральд стоял среди учеников, размахивая в руках длинным посохом Бо, рассказывая всем столпившимся о технике нанесения ударов. Поймав мой взгляд, профессор одобрительно кивнул, улыбнувшись краешком губ. Пробежав глазами по залу, я быстро нашла среди толпы учеников бордовые крылья. Люцифер стоял в своей любимой компании, о чём-то разговаривая с Вассаго. Нежная ручка Ости покоилась у него на плече, играя пальчиками. И где-то глубоко в душе моё уязвлённое самолюбие бьется в истерике, вырывая чёрные перья демоницы одно за другим. Голос профессора эхом раздался по залу, предлагая разбиться на пары, я всего на секунду перевожу взгляд, как в спину мне влетает деревянный посох. — Ну что, убогая, сегодня я буду твоим ночным кошмаром! — натягивая змеиную улыбку, Эйшет стучит посохом о пол. — Это мы ещё посмотрим! — наклоняюсь, чтобы поднять свой посох, и замечаю рядом Люцифера. Его глаза моментально вспыхивают при пересечении наших взглядом, незаметно для всех он вытаскивает из кармана сложенный лист бумаги, довольно поигрывая бровью. Я опускаю свой взгляд и чертыхаюсь. Белый папирус, сложенный в несколько раз, есть не что иное, как выпавшая из кармана записка от мамы. Люцифер показывает глазами в сторону двери, предлагая этим жестом выйти; мои щеки заливаются пунцовым цветом то ли от стеснения, то ли от злости, и я пытаясь успокоиться, демонстративно отворачиваюсь от демона, отвешивая ему ментальный подзатыльник. — Какого хрена ты постоянно ходишь к Вассаго? — Эйшет замахивается посохом, и я, пропуская нападение, получаю мощный удар по крылу. Острая боль отдаёт в область лопатки, и я, приседая, замахиваюсь, подсекая ноги демоницы. Эйшет стремительно падает на спину и так же быстро встаёт. — Когда ты наконец-то поймёшь, что не нужна ему? Он использует тебя, Эйшет! — карие глаза демоницы наполняются огнём, и, взяв посох двумя руками, она начинает вращать его, наполняя своей энергией. Поочередно, раз за разом демоница наносит резкие, сильные удары, увеличивая амплитуду движения посоха. — А кто ему нужна, ты? Мерзкая, поганая Непризнанная? — разрастающаяся ярость демоницы выходит сиреневым пламенем из её ладони: — Что он вообще в тебе нашёл? Я демон среднего ранга, а ты никто! Жалкий человек! — посох заполнился энергией демоницы и мерцал в руках при нанесении ударов. — Не можешь справится с Непризнанной без магии? — подстёгивая ненависть Эйшет, я отражаю каждый её удар. — Сучка! — преисполненная злостью, демоница останавливает посох, и мерцающий сиреневый шар из её руки бьет меня прямо в грудь, отбрасывая в тренирующегося неподалёку ангела. От удара меня будто окатывает ледяной водой, и резкая боль в районе солнечного сплетения заставляет согнуться, от этого перехватывает дыхание, и я глотаю воздух, будто рыба, лишившаяся воды. Слёзы непроизвольно собираются маленькими капельками в уголках глаз. Я, разворачиваясь, падаю крыльями на холодный мраморный пол, пытаясь восстановить дыхание. Эйшет, раскручивая посох в сиреневой дымке, подходит из-за спины, замахиваясь для нанесения контрольного удара. Закрываю глаза, готовая принять всю её ненависть без остатка; давящая на грудь, как тяжелый камень, энергия Эйшет, парализует и не даёт сдвинуться с места. Раздался глухой удар дерева о металл, щепки разлетелись по сторонам, попадая на лицо и тело, затем ещё один, и, открыв глаза, я вижу красное зарево глаз, в бешенстве прожигающее лежащую рядом со мной Эйшет. — Подходить к лежащему сопернику со спины недостойно демона среднего ранга. Люцифер протягивает мне руку, я цепко хватаю его ладонь. Демон поднимая меня с пола, вытягивает из моей груди светящийся сиреневый шар, растворяя его в воздухе. — Спасибо! — дыхание стало свободным, я улыбнулась, посмотрев в глаза Люциферу. — На что вам всем сдалась эта проклятая Непризнанная? — Эйшет, отряхиваясь, поднимается с пола, бросая обиженный взгляд на сына Сатаны: — Каждый ученик Небесной школы уже побывал в этой убогой! — Что за чушь ты несёшь? — я сердито свожу брови, переводя взгляд от Эйшет к демону. — Я несу чушь? Не ты ли уже который раз приходишь к Вассаго и остаёшься у него? А твои похождения с ангелочком? Глаза Люцифера опасно сверкнули, он презрительно прошёлся взглядом по моей фигуре, достал из кармана свернутую бумагу и, сжав её между пальцами, демонстративно кинул мне в лицо. — Люцифер, это неправда! — пытаюсь поймать демона за руку, но он её одёргивает. Вспышка красных глаз и разгорающийся огонь заставил остановить попытку, и демон, развернувшись, уходит из зала. С ехидной улыбкой впиваясь в меня глазами, Эйшет пропускает сквозь тонкие губы красную ленту змеиного языка. От этого действия я непроизвольно вздрагиваю и, подбирая с пола сложенный лист бумаги, следом за демоном вылетаю из тренировочного зала. Бордовые крылья уже не видно на горизонте, и слёзы обиды стали наворачиваться на глаза от слов Эйшет. Я делаю пару глубоких вдохов, отгоняя гнусные мысли из головы, и, спрятавшись за колону, разворачиваю записку от мамы, печать на которой была уже сорвана Люцифером. «Виктория, моя дорогая дочь, мой ангелочек! Я ждала нашей встречи много лет! Шепфа даровал тебе…» Взмах бордовых крыльев выбил из рук записку, и Люцифер, поймав её рукой, хватает меня за горло, сжимая с такой силой, что от его пальцев точно останутся синяки. — Игры закончились, Непризнанная! Пора отдавать долги за свою мамочку! — чёрная дымка поглощает наши тела, и мы растворяемся в пространстве, отправляясь в неизвестное для меня место.