***
— Гарри! Я слышала, что вчера отец Малфоя напал на тебя! Это правда? — сбивчиво затараторила Гермиона, подбегая к магику, который пил тыквенный сок. Появление надоедливой ведьмы вызвало внутри волну раздражения, привычным жаром прокатившуюся по всему телу и дававшую так мало шансов, чтобы её сдержать. Осуществив над собой волевое усилие, Гарри растянул губы в привычной для него, дежурной улыбке и развернулся к Гермионе. — Ничего страшного, Герми. Он просто был не в духе. — Боже… Значит, это правда… Я до последнего надеялась, что сказанное девчонками в нашей гостиной лишь слухи, — испуганно прошептала ведьма, прикрывая рот рукой, но потом, словно придя в себя, запричитала снова — что он сделал тебе? Ты сильно ранен? — Вовсе нет. Но если ты сядешь сейчас рядом со мной, я буду чувствовать себя намного лучше. Замерев на секунду от неожиданного предложения, Грейнджер слегка покраснела, но присела на скамейку и замолчала, не отрывая взгляда от Поттера, которым безмерно восхищалась. Сам же маг ждал только появления профессора зельеварения, которого, как он успел подслушать вчера вечером, к нему приставили для безопасности. «Какой же замечательный сегодня день… Я готов был бы получить ещё раз по морде, если бы мне могли обещать встречу один на один с этим магом, ведь мои отработки, к сожалению, пролетели так быстро, что я не успел ими насладиться в полной, присущей мне мере», — улыбнулся собственным мыслям Гарри, провожая взглядом прибывающий профессорский состав. Снегг пришёл самым последним и был явно не в духе. Окинув привычным для него презрительным взглядом собравшихся, он сел на место рядом между профессором ботаники и тренером по квиддичу, но неожиданно, его руки практически невесомо коснулась рука МакГонагалл. — Профессор Снегг, садитесь рядом с директором, а я сяду на ваше место. — К чему такая перестановка? — недовольно буркнул зельевар, но глаза Минервы блеснули более настойчиво. — Есть необходимость обсудить с вами некоторые детали. Прошу вас, профессор. Осознав, что иного выхода у него нет, Северус покинул своё место, пропуская вперёд МакГонагалл, начавшей, как ни в чём не бывало, разговаривать с Роландой Хуч и уже через несколько секунд, послышался стеснительный смех, присоединившейся к ним Помоны Стебль. «Хорошую себе помощницу выбрал старик. Все подстроила так, будто это ей необходимо поболтать, а не мне обсудить с ним очередные, возникшие в его голове бредни», — с еле сдерживаемой ненавистью подумал Снегг, присаживаясь рядом с Дамблдором, который даже не обратил на него внимания. «Да и сам неплохо притворяется. Хотя, о чём это я? Вся его жизнь — притворство, без единого проблеска истины». Никто из собравшихся учеников не придал значения подобной смене мест профессора. Равно как никто не заметил замешательства самого Снегга, не имевшего возможности погрузиться в собственные мысли из-за необычайно накалившейся обстановки. Только Гарри, наблюдавший за невольной пересадкой профессора, своим эмпатичным чутьём почувствовал, в каком сильном гневе находится Северус и какое сильное напряжение присутствует в его душе, когда он находится рядом с Дамблдором. — Куда ты смотришь, Гарри? — спросила Гермиона, выведшая Поттера из раздумий. Мысленно чертыхнувшись, Гарри уже пожалел, что предложил ведьме сесть рядом с ним. — На профессора Снегга. — лениво ответил магик, переведя взгляд на отстранённо обжирающегося Рона. — Тоже заметил, что он пересел? Уступил место даме, поболтать с подружками, — пожала плечами Грейнджер и слегка улыбнулась, — он такой джентльмен. Прям как ты! — и она задорно пихнула в бок магика, а сама захохотала, привлекая в себе внимание окружающих, в том числе и Северуса, взгляд которого сразу выловил из толпы причину заметного повышения шума в столовой. Гарри не смотрел на неё. Он столкнулся глазами с чёрными, как тьма, глазами профессора и уже не желал сдаваться, отворачиваясь в сторону. Как и Снегг, привычно принявший негласные условия игры. Смотря на преподавателя, взгляд Поттера излучал такой огромный спектр эмоций и чувств, что было сложно сказать, какие из них преобладают. Он чувствовал голод, интерес, восхищение, сумасшедшее озорство, которое пыталось взять верх каждый раз, когда он видел профессора. Сейчас Гарри мечтал только об одном: чтобы все окружающие их люди исчезли, и дали возможность двум магам наиграться вдоволь в их жизни, которые Поттер мечтал разыграть словно Смерть в свою лотерею. «Чего он пялится на меня?.. — пронеслось в голове Северуса, когда игра в гляделки заметно затянулась, — Неужели не испытывает никакого дискомфорта от моего взгляда?» — Северус, смотрю, ты уже начал выполнять мой приказ? — добродушно проведя рукой по бороде, шепнул ему Альбус, заставляя отвлечься от гляделок с мальчишкой. — Что вы имеете в виду? — небрежно бросил Северус, лишь на мгновение, поворачиваясь к директору, а развернувшись назад, увидел, что Поттер, как ни в чём не бывало, разговаривает со своими однокурсниками и не смотрит в его сторону. Словно происходящее было наваждением. — Ты настолько внимательно наблюдаешь за ним, что у окружающих могут возникнуть некоторые подозрения, — продолжая улыбаться, все тем же тихим голосом сказал Дамблдор, наливая себе в бокал тыквенного сока и отрезая кусок шоколадного пудинга. «Значит, все это было не наваждением и я не схожу с ума. Это хорошо… Плохо то, что если старик успел заметить пересечение наших взглядов, могли и другие… Надо быть осторожнее», — подумал Северус, но ничего не ответил Альбусу, так как знал: старика не интересует ничто кроме собственной выгоды и исполнения его прихотей. Маг слишком хорошо успел уяснить это за долгие годы сотрудничества с ним.***
— Фу-ух! Нам осталось пережить только зельеварение. — устало вздохнул Рон, когда они вышли в коридор из кабинета астрологии. — Да, и потом можешь с чистой совестью идти и жрать! — с явным раздражением бросила Гермиона. — Э-эй, что я тебе сделал, а? Гарри, почему ведьма меня так ненавидит, словно это я предсказываю ей каждый урок, что она помрёт в одиночестве с книжкой в руках, а не Трелони?! Магик чувствовал, что его голод уже с трудом сдерживаем, а перед глазами все чаще стали всплывать картины ужасающих зверств, вызывающие в его сердце поистине детский восторг и возбуждение. «Вот бы сейчас убить этих ничтожных болтунов, рты которых не закрываются ни на секунду — с благоговением подумал Гарри, но решил, что если он будет столь неаккуратен, то не увидит своего любимого соперника — Северуса Снегга, — а поэтому, нужно держать себя в руках», — улыбнулся магик и незаметно взял за руку Гермиону. — Если честно, то я бы тоже с удовольствием пожрал, — заключил Поттер, смотря, как от удивления увеличиваются глаза Гермионы и с каким победным удовольствием расплывается в улыбке Рон. — Ви-иди-ишь! Ничто человеческое не чуждо и избранным, а ты — ведёшь себя как зануда! В конце учебного дня все нормальные люди хотят есть. — Да я не это имела в виду… — начала оправдываться Гермиона, но Гарри остановил перебранку «товарищей». — Давайте сначала сходим на урок, а потом, с чистой совестью наедимся все втроём. Как вам идея? — Поддерживаю! — поднял руку вверх Рон, а Гермиона согласно кивнула. В это время Северус уже сидел в своём кабинете и смотрел на принесённые школьным секретарём документы, в которых было намечено непонятное ему изменение расписания. В связи с ним, уроки у гриффиндорцев отменялись практически на три недели, а он должен был сегодня выдать им всем домашнее задание, чтобы они не отставали по темам. «Это значит, что и мальчишку я не увижу целых три недели! Что за чёрт! — мысленно возмущался маг, в исступлении ярости расхаживая по своему кабинету, — я должен что-то придумать…" Прозвенел звонок, оборвавший его мысли и в кабинет толпой повалили ненавистные зельевару ученики. Их гвалт сбивал его, не давая возможности придумать наиболее выгодный для него исход из этой ситуации. — Молчать всем! — гаркнул Северус и в этот момент, в кабинет вошли ещё трое учеников, среди которых был и Поттер, так ожидаемый магом, и он взглядом приказал садиться. Весь урок профессор был словно на иголках, осознавая, что уже скоро прозвенит звонок, а он все ещё не оповестил класс о достаточно большом перерыве в их занятиях и не дал им задания. Вместо этого, он отчётливо ощущал на себе взгляд юного волшебника, который время от времени скользил по фигуре профессора и безынтересно отворачивался прочь. Это злило мага, чувствующего себя животным из зоопарка, но он никак не мог придумать, что ему делать с этим. — Итак… Перед уроком мне принесли изменения в расписании и у нас пропадает очень много очных занятий… — не успев договорить, профессор услышал несдержавшийся облегчённый вздох, пронёсшийся по классу, — поэтому, я задам вам достаточно задания, чтобы вы не забывали о существовании моего предмета и не подумали, что вам устроили внеплановые каникулы! — с ещё большим остервенением гаркнул профессор, заметив, что избранный вовсе не был рад такому повороту событий и грустно отвернулся к стене. «Хочет сказать, что ему не понравилось, что у нас пропадает занятий аж на три недели?» — скептически подумал маг, но в его голове было посеяно семя сомнения. — На доске вы видите задание, на выполнение которого я даю вам семь минут. По истечении этого времени, я начну проверять каждого. Время пошло!***
Когда песок в часах прекратился, маг стал опрашивать класс, но ответы обычных учеников его не интересовали и он слушал их вполуха, лишь изредка кивая. Но вот, очередь дошла до Поттера, который с некоторой опаской и стеснением вышел к доске, рассказывать свою часть заданного Северусом задания. Зельевар полностью обратился в слух, не упуская ни единого, сказанного волшебником слова. Он ждал, когда сын его заклятого врага ошибётся, но как назло, Гарри говорил без единой ошибки и даже ударение в особо сложных заклинаниях ставил верно. «Мне нужно, чтобы ты ошибся Поттер…» — мысленно твердил Снегг, чувствуя, как раз избранного подходит к концу, а он все ещё не совершил ни единой «помарки» в рассказе. Неожиданно, резко развернувшись, гриффиндорец задевает стоявшую на краю стола чернильницу и она, словно в замедленной съёмке летит на профессора. Класс успел только ахнуть, прежде чем чернильное пятно стало медленно растекаться по бумагам зельевара и капать на его безупречно чёрную мантию. Внутренне, Северус торжествовал. Он даже подумать не мог, что все получится настолько удачно, ведь теперь, он имел полное право применить к Поттеру такое дисциплинарное наказание, которое ему и не снилось, а значит, незапланированные каникулы учеников от его предмета, на избранного магика не распространяются. Класс замер, ожидая реакции профессора, который развернулся в сторону Поттера и процедил сквозь зубы: — К вам. Трёхнедельные каникулы. Не имеют. Никакого отношения, Поттер. Минус пятьдесят очков Гриффиндору! — гаркнул маг, размашистым шагом преодолевая расстояние кабинета в сторону выходной двери, но на секунду развернувшись, Снегг добавил, — Не смейте никуда уходить Поттер! Остальные свободны! Все ученики стали собирать вещи участливыми глазами смотря на застывшего около доски Гарри. — Как ты умудрился так, Гарри… — прошептала Гермиона, подходя ближе. — Теперь и наесться не сможешь, — проныл озабоченный только одной едой Рон, но магик пожал плечами. — Не переживайте ребят, идите в столовую, увидимся там. — Ты думаешь, он отпустит тебя после случившегося так быстро? — скептически вскинула бровь Грейнджер. — Я же не специально… — Ещё бы ты специально! — ахнула ведьма, но потом, грустно добавила, — ему абсолютно всё равно. За то, что ты испортил его документы и плащ, профессор будет мстить… — но не успела Гермиона договорить, как в дверном проёме появилась высокая фигура Северуса. — Пошли вон! — прошипел маг, и друзей Гарри словно ветром сдуло. Волшебник замер, изобразив на лице испуг и неотрывно смотря в глаза зельевара, который с грохотом закрыл дверь в класс. Никто и подумать не мог, что он специально опрокинул чернильницу на своего учителя, предчувствуя возможное расставание. «Разве я мог бы оставить вас, профессор… Когда появился такой замечательный шанс пообщаться целых три недели наедине…»