***
Пять утра. Над городом поднялся густой туман, такой, что с высоты птичьего полета не видно ни улиц, ни даже домов. Речку при Королевстве тоже затянуло этой туманной мглой — становится даже немного жутко. Поднялся небольшой ветерок, от которого сильно шумит еще какая-то оставшаяся с зимы зелень, перезимовавшая, подгнившая, теперь сухая и серая. На верхушках некоторых трав еще сохранились, наверное, маленькие зернышки, которые птицы говорливыми семьями прилетают и клюют. Дорога, при входе в величественную крепость Арделя, ветреная и пыльная. Широкий съезд с нее налево ведет к воротам, а позже и в город; город близко, но не виден за туманной мглой, а около поворота куча битых камней, при земле обрисованных зеленым соком травы. Топот копыт множественным эхом ударяется о массивные стены крепости: воины возвращаются домой. Алые капли, еще горячей крови, сочатся из ран солдат и капают на аккуратно выложенную каменную плитку центральной площади. Израненные, измученные воины еле-еле волочатся домой, кто-то без руки или ноги. Не всем удалось выжить, но это лишь пол беды: большинство вернувшихся навсегда останутся калеками. Неожиданная смена обстоятельств заставила горожан вздрогнуть от ужаса — Ибара, король Королевства Мириан, и Модзу, главнокомандующий вражеской армией, прибыли в «Империю Силы» вместе с ардельцами. Нет, дело не в том, что воины Арделя взяли короля соседнего Королевства в заложники. Они будут вести переговоры и заключат мирный договор. Гордость Ибары дала заднюю, и он, наконец, решил воспользоваться мозгами — подумал о будущем благополучии Империи, так сказать. Настало время для собрания королевств. Вопрос союза и условия мира решались в течении двух часов, после чего все мирно разошлись. Удивительно, однако наконец-то можно вздохнуть спокойно и не думать о неизбежном кровопролитии, ну, или так просто казалось.***
Когда солнечные лучи начали попадать в витражные окна дворца, а сам замок потихоньку оживал, Сенку уже был по уши в работе. Конечно, теперь он не один, следовательно, становилось немного проще. Ишигами, Юкио и Ген находились в одой комнате. Асагири перебирал различные книги, отчаянно пытаясь что-то отыскать, а Сенку тем временем не находил себе места из-за сказанных на днях слов. Сайонджи в свою очередь всячески пытался его подбодрить и смотрел в сторону лекаря таким взглядом, мол: ну, что же ты, не трусь, просто поговори с ним. Было бы все так просто. — Слушай, Ген — начал было Ишигами, нервно почесывая затылок, — давай выйдем на минуту. Выходя из пока еще освещенной утренними лучами солнца комнаты, к горлу придворного лекаря подступил ком. Ему было довольно трудно признавать ошибку, но будем честны, Сенку тогда знатно облажался и извиниться явно стоило. Асагири шел впереди, а Ишигами сразу позади него, тут королевский советник резко остановился и, сложив руки на груди, озадачено повернул голову. — Что на этот раз? — как-то грубо, ядовито сощурив глаза спросил тот. — Ничего, — щеки парня почему-то горели и стало жутко неловко. — Если ничего, тогда и не за чем меня звать было. — Подожди, — Сенку ринулся к Гену и схватил его за запястье, чтобы тот не смог уйти, — я не договорил, пожалуйста, дай мне минуту, — дрожь растекалась по всему телу вплоть до кончиков пальцев, — я должен извиниться. На днях наговорил тебе лишнего на эмоциях. Прости, прошу… Уже факт того, что Ишигами проявил инициативу в операции «извини» является удивительным, а то, что он так открыто выражает эмоции — вообще редкость. Тут два варианта: либо он заболел, либо в лесу что-то сдохло¹ и не абы что, а что-то явно внушительных размеров. — Это довольно неожиданно с твоей стороны, знаешь ли, — запястье Асагири все еще было сжато собеседником и из-за такой близости у королевского советника невольно екнуло сердце, — может для начала отпустишь мою руку? Тогда и поговорим. Ишигами тут же ослабил хват, а затем и вовсе выпустил из рук запястье друга. — Не то, что бы я всерьез обижался на тебя, Секу-чан, — начал было Ген, — однако твои слова меня крайне озадачили. Я был растерян и не знал другого выхода, кроме как на время отдохнуть друг от друга. Я не держу зла, так что прошу, не стоит. — Так или иначе, я сказал лишнего, извини. — Ты же знаешь, что я не могу не простить тебя. Я в любом случае… — Асагири на секунду замялся, затем снова продолжил, — я всегда буду рядом, понимаешь? Что бы не случилось, я без раздумий, если что, отдам жизнь ради твоей цели. Нет… Ради тебя. Я буду идти к финишу до конца бок о бок с тобой. Лицо придворного лекаря выражало удивление и едва заметную радость. То ли от откровений со стороны Гена, то ли от чувства спокойствия, что на него не держат обиду. — Спасибо, — с полминуты спустя ответил наконец Сенку, — это взаимно. Наконец, решив все свои вопросы и разобравшись в случившемся оба парня вернулись в кабинет. Ишигами посмотрел на Сайонджи намекая, что все прошло удачно, в ответ Юкио с улыбкой кивнул. Ребята с десять минут перебирали книги в комнате, наводя порядок и разгребая накопившийся в покоях бардак. Вдруг тишину нарушил неожиданный вопрос со стороны советника: — Слушай, Сенку-чан, когда у тебя день рождения? — В январе, — ответил Ишигами. — Жаль, мы пропустили. Зато с полгода спустя я начал тебе содействовать, что априори прекрасный подарок. А подружка что подарила? — Чего? — Не понял лекарь. — Не придуривайся, у таких красавчиков, как ты, обязательно есть дама сердца, если, конечно, ты не заглядываешься на парней. В таком случае говори прямо, чтобы я не терзался в догадках. Придворный лекарь удивленно смотрел на Гена, гадая, как такой серьезный парень может задумываться о таких глупостях. — А тебе какая разница? — Просто спрашиваю. — Он хотел сказать: «сгораю от любопытства», — уточнил Юкио. — Меня не интересуют ни те, ни другие. Давай ты лучше делом займешься. — Врешь, — бросил Асагири. — Не интересуют, — с легким раздражением повторил Сенку, не то, что бы соврал, так, слегка слукавил. — Как скажешь, — согласился наконец советник. После этих слов трое парней снова вернулись к работе. Солнечные лучи постепенно уходили из виду и в комнате становилось темнее. Парой свет таки проглядывал через застекленное окно, из-за чего были видны частички летающей по покоям пыли. Не мешало бы как следует прибраться. В конце концов, как уже заметил сам Ишигами, от накопившейся пыли дышать в помещении стало куда сложнее. Это, безусловно, не является серьезной проблемой, но постоянная головная боль из-за недостатка кислорода, поступающего в мозг, сильно раздражала и выматывала. Внезапно из-за межкомнатной двери, что соединяла рабочий кабинет и спальню вышел полусонный Хром. Он что-то невнятно пробормотал себе под нос и направился в сторону окна. Затем легким движением отворил створки и жадно вобрал в легкие свежий воздух. — Доброе утро, — заметив юнца, помахав рукой, сказал Сайонджи. Парень вздохнул. — Доброе. — Не выспался? — задал вопрос Юкио, на который предварительно уже знал ответ. — Ага, — буркнул тот в ответ, — все никак не мог заснуть от дурных мыслей. Не могу понять чью запонку я нашел в комнате. Лучник опустил голову, приложив руку к подбородку, затем ответил: — Дай-ка взглянуть. Хром порылся в кожаной калите́² и, наконец, найдя нужную вещь, протянул ее собеседнику. Юкио с полминуты всматривался в нее и разглядывал, затем, промычав, выдал: — Что-то знакомое. Не помню на ком, но определенно видел их раньше. — То же самое, — раздался откуда-то слева голос Асагири. Он ловко вынырнул из-за близлежащего угла комнаты и добавил, — кстати, доброе утро. Хром демонстративно сморщился, якобы от света исходящего от Гена. Затем повернувшись, не нашел ничего лучше, кроме как спросить: — Что это он такой довольный? Обычно ходит весь раздраженный и ненавидящий все и вся. Как-то это не по-Геновски. Случилось что-то хорошее? — Он повернулся в сторону лучника, показывая, что вопрос был адресован ему. — Хах, не по-Геновски, говоришь. Может и случилось, кто же во всем Арделе способен разобрать, что творится в голове у этого парня? Юный лекарь ничего не ответил на заданный ему встречный вопрос. Лишь опустил взгляд куда-то в ноги и ненароком задумался, но уже о чем-то своем.***
Прошло еще пару часов. Асагири начал все больше думать о найденных запонках и сам решил все разузнать. Исходя из его, так сказать, должности, во всем Королевском дворе Ген имел явное преимущество. В очередной раз шагая привычным темпом по оживленным, но от этого не менее холодным коридорам замка, Королевскому советнику в голову пришла мысль: догадка. Как бы странно то ни было, но подозрения Асгири упал ни на кого иного, как Хьегу, главнокомандующего королевской армией Арделя. Если советнику не изменяла память, что бывает довольно редко, то он определенно видел эти запонки у него на манжетах. Ген внимательный молодой человек. Еще с раннего детства у него в привычку вошло обращать внимание на незначительные вещи, так что такая внимательность с его стороны вполне обусловлена. Наконец дойдя до нужного места, до которого топать нужно было через весь замок, Асагири пристально всматривался в дверь, все никак не решаясь зайти внутрь. Покои Хьеги — место, куда запрещено было входить абсолютно всем, кроме его самого и личной прислуги. А особо любопытным, кто бы вообще сюда не сунулся, «генерал» выносит приговор лично. Уж неизвестно, что такого он там прячет, но королевскую семью, судя по всему, это совсем не волнует. Спустя пару минут, Асагири таки закончил топтаться на одном месте и решился отворить дверь. Стараясь сделать это как можно тише, королевский советник, как кот, нырнул в комнату и закрыл за собой дверь. В комнате чисто, а все вещи разложены по местам. Такой идеальный порядок просто удивителен, хотя бы потому что со стороны Хьега просто не кажется педантом. Асагири не теряет ни секунды времени и быстро, но тихо подкрадывается к шкафу, где, по логике вещей, должна быть одежда главнокомандующего. Он быстро перебирает манжеты выглаженных рубашек и, метаясь глазами с одного рукава на другой, останавливается. Не нашел. Озадаченно притупив взгляд Королевский советник не понял, где ошибся. Сообразил. Рывком Ген бросается к деревянной тумбе, но увы, высшие силы не удостоили его еще двумя минутами времени и неожиданно тело парня сковывает — он уже не в состоянии пошевелиться. Ком подступил к горлу от глухого скрипа паркета и стука каблуков от чужих ног. — А тебе хватает наглости, Асагири Ген, — хрипловатый мужской голос дал понять, что Хьга явно не в восторге от картины, раскинувшейся перед ним, — ты что тут забыл? — Ох, главнокомандующий Хьега, а Вы как раз вовремя, — из уст Гена раздался нервный смешок, — пришел вернуть Вами потерянное, — «попробую взять его хитростью». Асагири протянул запанку, которою он выпросил у Хрома, в то время, как на лице Хьги царил шквал эмоций: удивление, непонимание, гнев и… страх? Да, это определенно был страх. Но перед чем? Хотя вернее будет спросить: перед кем? — Откуда? — выдавил наконец из себя блондин. — Один юнец нашел ее в покоях Придворного лекаря. Интересно, что же она там делала? Нет, ну, конечно, если она не Ваша, то я пойду. Я лишь осмелился предположить, — Королевский советник подошел к двери, затем остановился, — так что, не Ваша? — Дай сюда, — процедил Хьега. — Вы не ответили на вопрос. — Какой? — Что она там делала? — На этот раз Ген повторил вопрос громче. — Честно говоря я и сам ни малейшего представления не имею, — блондин повернулся лицом к собеседнику, — она как раз пропала несколько недель назад, похоже, одна из прислуг стащила. «Какая правдоподобная история. Нет, я не могу быть уверен, что он лжет», — рассуждает Асагири. — В таком случае, что Ваша прислуга забыла в покоях Ишигами Сенку? — Это допрос? Не забывайся. Пес должен знать свое место, а на вопрос твой я ответил. Хьега подошел ближе к советнику и сверля его взглядам, «держал» на расстоянии вытянутой руки. Ген сглотнул накативший ком и невольно попятился назад. — Выметайся из моих покоев с глаз долой, пока я тебе лично шею не свернул, поганый пустобрех. Асагири лишь окинул блондина взглядом, мол: это еще не конец. Протянул запонку, что собеседник непременно забрал, затем тут же убрался, закрыв за собой дверь. Сбежал, как последний трус, но не торопитесь с выводами. Это победа. И она горит ярким пламенем в руках Асагири Гена. Не тлея.***
За то время, пока парни решали свой межличностный конфликт, а затем и Ген занимался вопросом касательно Хьеги, младшая принцесса тоже времени зря не теряла. И то, что она делала, фактически является самой важной частью их плана: она разговаривала со своей старшей сестрой. Будем честны, все мы знаем о доброте душевной Рури, но в данной ситуации все не так просто. Хотя старшая принцесса и недолго медлила с ответом, но все же принятие решения о предательстве собственного отца требовало время на размышления. Она ответила «да», на счастье скромного «революционного» отряда. Всё вокруг шло подозрительно хорошо, что крайне настораживало. При чем вообще всех. Что, в прочем-то, совершенно не удивительно. Собственно, не долго они куковали и радовались жизни, как и своему успеху. Чуть ранее; в покоях Рури Шишио: — Сестра, если ты не готова принять решение сейчас, я могу подождать — это не проблема, — сжимав кулаки у коленей, слегка опустив голову, говорила Кохаку. — Нет, — возразила Рури, — все в порядке. Я согласна помочь, если это спасёт Ардель от гибели — я готова пойти на подобное. Но, — принцесса замялась, — какова вероятность того, что план Ишигами Сенку не пойдёт крахом? — Я не знаю. Все это звучит крайне сомнительно. Их намерения благие, вот только успехом они могут не увенчаться. Если отец прознает обо всем, я не знаю что, — белокурая девушка не успела закончить, как её перебил мужской голос: — Прознает о чем? — в дверном проёме стоял Рюсуй и пристально наблюдал за реакцией дальнейшими действиями сестер. «Дерьмо, я даже не услышала, как он вошёл», — пронеслось в мыслях у Кохаку. — Д-давно ты тут стоишь? — Достаточно, чтобы понять, что вы что-то задумали. И не только вы одни, — принц нахмурил брови и его взгляд упал на пузырьки с лекарством его сестры, — аккуратнее, смотри, чтобы там яда не было. — Брат, ты слишком критичен! — Возразила Шишио младшая. — А ты слишком наивна! С каких пор ты защищаешь этого лекаря? — Прошу, успокойтесь. Придворному лекарю Ишигами Сенку дозволено лечить меня. Если бы отец не питал к нему доверия — он бы этого не позволил, — длинноволосая принцесса пыталась утихомирить их, но безуспешно. — Это не важно. Если вы планируете революцию — я вас обеих заставлю за это поплатиться и того высокомерного мальчишку в том числе, — не унимался Кронпринц. Двое сестёр застыли в ступоре. Рюсуй все слышал, а это значит, что в скорем времени вся информация может дойти до ушей Его Величества. Принц презрительно сощурил глаза и развернулся, выходя из комнаты закрыл за собой дверь. — Черт! — Вырвалось из уст Кохаку, — нужно помешать ему. — Остановись, не делай ситуацию хуже. — Да куда еще хуже?! — Исправить ситуацию мы, увы, не в силах. Рюсуй нас слушать не станет и ты сама это знаешь. — Я пойду к Ишигами, нужно предупредить его. — Ступай, — как-то обеспокоенно ответила Рури. Девушка мчалась так быстро, как только могла, словно молния. Поворот за поворотом, этаж за этажом, дверь за дверью и вот, она наконец добежала до покоев Придворного лекаря. — Сенку! — Врываясь в комнату, закричала та. — Ух, Боже, — от неожиданности, что у Сенку, что у всех остальных прибывавших в покоях парней чуть не хватил инсульт, — Ваше Высочество, я, конечно, все понимаю, но не за чем так кричать. — Извини уж, ситуация не позволяет, — пытаясь отдышаться, произносит принцесса. Сенку побледнел и представил в своей голове все худшие варианты событий: — Что произошло? — Рюсуй слышал весь мой разговор с сестрой. — Еб твою мать, — донесся голос Гена откуда-то из-за угла. — Спасибо, что сообщили, — придя в себя после услышанного, ответил наконец Ишигами, — с ним нужно поговорить и чем быстрее, тем лучше. — Я могу попробовать, — отозвался Юкио, — мы с Кронпринцем вместе проходили рыцарскую службу. В возрасте семи лет меня с ним направили на воспитание, так называемому «лорду-хозяину», и до четырнадцати лет мы воспитывались у местного феодала при королевском дворе в роли пажей. За это время мы хорошо сдружились. — При таком раскладе событий мы можем справиться с ситуацией. Буду рассчитывать на тебя, — по привычке косо улыбнулся лекарь. — Можем справиться, говоришь? — Спросил Юкио у Сенку, зжав ладони в кулак и выдавил из себя нервный смешок. — Чудеса случаются, — отозвался тот. — Не стоит рассчитывать на что-то столь эфимерное, — высказался Ген, — мы ничего не добьемся, если будем стоять столбом. Заканчивай мяться, Юкио, и вали к Кронпринцу. — Как-нибудь на досуге поищи в толковом словаре слово «бездушие», — недовольно пробурчал Ишигами, — твое высокомерие здорово поубавится, когда рядом со смертным приговором ты увидишь свое имя. — Он прав, — вмешался Сайонджи прежде, чем Асагири успел ответить, — шансов, что мы найдем кого-нибудь еще, почти нет. А пока мы не разберемся с вопросом нехватки людей, да еще и с Рюсуем, я, Ген, Хром, Кохаку и ты, Сенку — все, на что мы можем рассчитывать, и толку от нас пятерых немного. Да и действуем мы слишком уж медленно. — Слыхал, Сенку-чан, Юкио-кун считает, что от тебя толку ноль, — ухмыльнувшись, заметил Ген. — Не вырывай фразы из контекста, — отрезал Сенку, хотя спорить не стал, и Юкио, в отличии от Асагири, это заметил, — мы не можем больше терять время, иди. Лучник кивнул и тут же направился к Принцу. До величественных покоев наследника престола идти считанные минуты, поэтому он быстро дошел до них. За стенами замка гремел гром, а мелкая морось постепенно превращалась в ливень. Было слышно, как массивные капли дождя ударялись о витражные стекла дворца со внушительной силой. Такое ощущение, что они вот-вот и разобьют стекло. В надежде, что он еще не опоздал и Рюсуй ничего не рассказал королю, Юкио подошел к охране у покоев принца. Разрешив тому войти, Сайонджи нерешительно постучался. Дверь ему открыли не сразу, а когда ручка наконец начала опускаться, в дверях стоял Рюсуй собственной персоны. На нем красовалась льняная рубаха с кружевными рукавами и воротом, а так же темно-синие, почти черные брюки на завышенной талии. — Позволишь зайти? — Спросил Сайонджи. — Безусловно. Кронпринц отворил дверь шире, чтобы Юкио смог нормально зайти, затем, сопроводя рукой старого друга, тут же ее закрыл. — Садись, пожалуйста, — указывая на рядом стоящий стул, сказал Рюсуй. Лучник же в свою очередь отказываться не стал. — Слушай, — с полминуты спустя начал тот, — тут такое дело… — Сайонджи не успел закончить — собеседник перебил его: — Тебя Ишигами Сенку подослал, я правильно понял? — Ты никогда не врал мне, поэтому и я не стану. Да, хотя вернее будет сказать, что я сам выдвинул свою кандидатуру на роль посла. — Я тебя слушаю, — удивительно, что Рюсуй так просто согласен выслушать Юкио, учитывая то, о чем именно пойдет разговор. Как будто в этой ситуации он согласен слушать только его. — Я знаю тебя дольше, чем кого-либо, поэтому надеюсь, что ты примешь правильное решение. Рюсуй, — Сайонджи впервые за долгое время назвал давнего друга по имени, — прошу, оставь их. Пусть все идет своим чередом. Господь знает лучше нас, что правильно, а что нет. Поэтому, если вдруг Ишигами выбрал неверный путь, он за это еще успеет расплатиться. Смотря прямо в изумрудные глаза собеседника, Кронпринц тяжело вздохнул. — Ладно, — ответил тот, — только потому что я верю лично тебе я оставлю их в покое, но не более. — Спасибо, — поблагодарил его Юкио. Он поднялся со стула и со спокойной душой собрался уходить. — Уже уходишь? — Поинтересовался принц, — ты итак достаточно редко заходишь. Я между прочим могу и обидеться, — Рюсуй одновременно ехидно и как-то по-детски дружелюбно улыбнулся. — Может я еще завтра зайду, извини, сегодня никак, — так же улыбнувшись, ответил тот. — Эх, променял меня на кучку революционеров, — драматично закрыв лицо рукой, изображая обморок, напоследок поддразнил друга Кронпринц. Юкио же в ответ только рассмеялся. И пускай разговор со старым другом немного успокоил принца, окончательно унять его смогла лишь Франсуа. Разговор с ней был недолгим — достаточно было всего нескольких фраз, чтобы утихомирить Кронпринца. Франсуа хорошо умеет подбирать слова.***
Сыро и холодно. По темному небольшому коридору проносятся звуки шагов — по ним идет мужчина в черном плаще, а подле него — старичек, держа в руке факел, что, казалось бы, вот-вот потухнет. Из-за капюшона не видно его лица, а имя мужчины неизвестно. Подойдя к какой-то старой двери, старик пытался нащупать в карманах ключ, наконец, найдя его, отворяет дверь. Мужчина снимает плащ и вешает его на напольную вешалку, оставляя его сушиться. Откуда-то сверху капает вода, похоже крыша протекает. Тем же временем по полу пробегает отвратительное насекомое — таракан. — Мерзость, — раздавив его ногой, процедил мужчина, — неужто не было комнаты получше, а? — обратился тот к все тому же старику: владельцу таверны, в которой он остановился. — Прошу прощения, Ваша милость, но эта комната — лучшее, что я могу Вам предложить. — Тц, ладно. Надолго я здесь не задержусь. — И слава Богу, — донёсся голос из-за двери, — здравомыслящий человек не пошел бы на такое, — в дверном проеме стоял парень лет двадцати, натягивая привычную себе приторную улыбку. — Оставь нас, — махнув рукой в сторону владельца таверны, не удостоив его и взглядом, отозвался мужчина, — ну здравствуй, Накамура Гото. Кажется, скоро тебе придется помогать мне с убийством человека, — он ядовито ухмыльнулся. — И чьей же смерти Вы так жаждете? — Цукаса Шишио.Will not play at tug o' war. I'd rather play at hug o' war, Where everyone hugs Instead of tugs, Where everyone giggles And rolls on the rug, Where everyone kisses, And everyone grins, And everyone cuddles, And everyone wins
By Shel Silverstein
Конец седьмой части.