Анна. Лекарство от ликвидации

Перед Анной была Мэрил Стокс. — Анна, вы проходите очередное психологическое переосвидетельствование. Мы считаем, что тест пятен Роршарха помог бы получить информацию о вашем подсознании, но известно, что вы крайне предвзятый человек и могли правильные ответы просто заучить. Мы предлагаем вам перерисовать каждый рисунок. — Зачем? — Вы перерисуете пятна не так, как они расположены, а по-своему, а мы будем знать, какие элементы пятен вас наиболее привлекли. То есть сфальсифицировать этот тест заученными эталонными ответами не получится. Анна начала перерисовывать изображения. На третьем или четвертом рисунке она спросила: — А что будет после анализа пятен Роршаха? Меня устранят, ведь так? Вам надоел филантроп с бесконечной проблемой в плане работы внутри команды? Анна проснулась посреди ночи, на улице уже немного расцветало и поняла, что никакого теста вообще не было. Рик Кёртис спал на том же двухместном диване, но его подушка была с другой стороны. Их подушки часто были расположены с разных сторон, а не на одном уровне головы. Анна закапала нос и постаралась уснуть. Тест Роршаха не использовался уже лет двести, твердо уйдя в историю психологии вместе с гештальт-терапией. Хотя большинство известных психологических методик были американскими, а не немецкими, Анна продолжала считать Германию родиной психиатрии и психологии. Даже сама терапия и консультация была в США завезена из Германии. * * * Время шло, и на работе, под влиянием мистера Раппорта (также известного как мистер Крейзи), происходили не лучшие изменения, конечно. Раппопорт хотел удивить своих коллег в костёле, даже если это достигается путем халтуры. Решил он предложить дизайн нового бронетранспортера, да еще получил такие ресурсы, когда, если ты начальник или его зам, только попробуй предложить план, и его уже начнут проектировать. Раппопорт никогда не отличался дизайном военных машин, он исходил из чистой интуиции и представил неудачный проект. Он заманил всех якобы на очередной брифинг, но вместо террористов и головорезов на экране показывали, рассказывали и расхваливали БТР Раппопорта. Эффект был такой, по крайней мере для Анны, словно ты ждешь свой любимый сериал или шоу на ТВ или стриме в Интернете, а вместо него задерживается магазин на экране, идущий, конечно же, якобы в прямом эфире. Интернет уже давно стал тем же самым ТВ, только чуть в другом месте, и рекламы там было не меньше, если не больше, чем по ТВ. Раппопорт предложил новый подход к БТР: открывающиеся окна по кнопке, позволяющие солдатам вести огонь во время стрельбы. Но в костёле проект критиковали разные агенты. — Мистер Раппопорт, а как же практичность? Через окно можно забросить гранату и БТРу вместе со всеми конец, — сказал Кен Педроуз. — Этот БТР разрабатывается вместе с обновленной тактикой работы спецназа, — говорил Раппопорт так, словно действительно был в этом уверен. — Обновленная тактика — во внезапности появления, террористы просто не успеют прицелиться. — А что, окна будут открываться слишком быстро, за ноль целых одну тысячную секунды? — кто-то спросил в зале, Анна следила не столько за лицами или голосами, сколько за самими вопросами и критикой, даже если знала этих людей. — Террористы поймут, что окна этого БТР вообще открываются и успеют прицелиться. Не говоря уж о гранатомете. — Два таких БТРа будут заходить с обеих сторон на объект, один — отвлекает, а другой — атакует. — Подставлять наших людей? Это что, практично? Можно узнать, кто разрабатывает обновленную тактику, если уж старая в таких операциях сильно устарела? — спросила Анна Гамильтон. — И БТРами, и тактикой занимаюсь я сам. Какие-то проблемы? Короче, этот развод от Раппопорта закончился тем, что он предложил провести тест-драйв нового БТРа. Он определил время и место транспортировки машины. Кукурузное поле в Небраске. Участие обязательно для всех. Странно, прежде в подобного рода операциях принимали участие только тактики и стратеги да высшее руководство, вроде самого Администратора. Он тоже полетит в Небраску, не вопрос, но он как будто бы самоустранился от контроля Раппопорта. Анна задавала себе вопрос: он что, сам его боится? После брифинга Анна вместе с Кеном и Риком готовилась к отправке на самолет. Их экипировали холостыми патронами, хотя несколько людей имели боевые. Якобы для прикрытия, хотя в этом районе никто кроме фермеров не появляется. Они прибыли в Небраску к часу ночи по местному времени. БТР скинули специальным парашютом с воздуха, транспортировать своим ходом слишком рискованно — проект абсолютно секретный. Так что БТР оказался по уши в колосьях кукурузы и его еще надо было найти. Анна, Рик, Кен, Администратор и другие агенты приземлились на парашюте. Существовала одна единственная проблема: они точно не знали, в каком именно районе приземлился БТР. Нортон начал обследовать местность с помощью дрона, который был среди его экипировки, но даже с его помощью он едва ли находил машину. Какой-то умник не прикрепил ни дрона, ни веб-камеру к самой машине, чтобы засечь ее месторасположение. Провозившись два часа, при помощи Нортона они все-таки нашли БТР. Он находился в колосьях кукурузы и оценить его ни внешне, ни внутренне в такой обстановке было невозможно. Самый разумный план: выруливать на дорогу. К этому времени, в Небраске если кто и был, то только не спящие ночами фермерские девушки, да редкие автомобилисты. Не говоря уж о том, что на километр в квадрате здесь их встречаемость всегда была очень низкой. Так что приняли решение: выруливать. Анна села вовнутрь через башню, как в танках образца Второй Мировой. Раппопорт говорил, что гранатометчики часто ударяют по середине или задней части, так что размещать там выход неправильно. Логичное решение. Она заняла положение недалеко от угла, но не в самом углу. Сбоку открывающаяся полка для вооружения, чтобы не держать автоматы и пистолеты. Одна проблема: ее новенький автомат Stuttgart SM74 с холостыми патронами не влезает на какие-то милиметры в неразобранном виде. Раппопорт предполагал, что солдаты в полевых условиях еще разбирать и собирать автоматы будут или этот Stuttgart не учитывался при проектировке пропорций? Не успели еще завести БТР, так Анна нажала кнопку открытия окна. Колосья, которые вылезут в лицо — небольшая проблема. Ей важно знать, работает ли здесь открытие окна от двигателя или от собственного генератора. Но кнопка не слушалась, конечно. Естественно, она от двигателя, а БТР еще не завели. Просто блеск. Ее всегда бесил этот недостаток даже в гражданских автомобилях, не говоря уж о военных. Если из длительно стоящего БТР надо кого-нибудь подстрелить мимолетом проходящего, включение двигателя в такой машине всегда выдает военных. В темном салоне был умеренный, но не идеальный, желто-тускловатый цвет. Кажется, от лампочки в 30В. Возникает вопрос: к чему такая экономия? На кнопке сэкономили, на свете тоже сэкономили. Еще скажите, что на броне тоже сэкономили, и первый же уличный хулиган с самопальной базукой сможет подстрелить, не говоря уж о куда более экипированных террористах. Она смотрела на лица Кена Педроуза и Рика Кёртиса, которые пробовали этот БТР первыми, так при свете ламп в салоне отражение от их носов были такими, как будто кто-то обрисовал их лица темными чернилами. Вырулив на асфальт, в БТР влезали и также из него вылезали разные агенты, чтобы оценить его эргономичность, удобство, дизайн, функциональность и прочее. Анна думала: маловероятно, что кто-то вообще верил в успех этого проекта мистера Крейзи. Она еще подумала, что перед БТР была такая толпа, словно собрались пацифистские демонстранты для очередного дешевого митинга о запрете оружия, технику пригнали для масштаба. Но критика так и звучала из уст разных людей. — Не все сразу, — сказал Администратор на поднявшийся рокот. — По одному. — Stuttgart SM74 не такой уж тяжеловесный автомат, но он не влезает на полку, — сказал кто-то за Анну, так что она сосредоточилась на более микроскопических недостатках. В этот век уже не было БТРов, где просто сидели солдаты, они обычно были с подручными по́лками, напоминая автобус дальнего следования, только военный. — Для открытия окна необходимо включение двигателя, — сказала Анна. — Если надо застрелить убегающего противника через окно, включение двигателя БТР нарушает конспирацию. Также, шум от открытия окна слишком громкий. Надо уменьшить его до уровня работающего ноутбука. — Я считаю, что на резине колес слишком сильно сэкономили для этого класса техники, — высказался Кен, хотя когда он вообще разбирался в шинах военных машин. — Их прорезать может любой хулиган при помощи мачете, я уж молчу о пулях. — Какие предварительные тесты вообще прошел этот БТР? — серьезно спросил Рик Кёртис, в остальное время нося амплуа клоуна. — Мистер Морти, это конфиденциальная информация, — ответил Администратор. — В чем смысл демонстрации конфиденциального БТР и непредоставление по нему информации того же класса? — снова переспросил Рик Кёртис. Он умел быть настойчивым, если это было необходимо, за это он и нравился Анне. Толпа просто рассмеялась. — Отставить, мистер Морти. Это приказ мистера Раппопорта. Толпа снова рассмеялась, но тише. На расстоянии примерно пятидесяти метров приближался тяжелый грузовик-тягач. Согласно приказу того же мистера, БТР отгонят в Небрасский филиал костёла при помощи этого тягача, хотя он и спроектирован Раппопортом из Техаса. Как только бригада тягача начала цеплять БТР при помощи тросов, толпа сначала разошлась, а потом ждали БТРы Фридмана, которые доставят всех их на секретный аэродром в Небраске, откуда они прилетят в Техас к утру. В военном самолете Администратор сказал, что Раппопорт остановился на Небраске из-за плотных кукурузных стеблей, что позволяет замаскировать БТР за ними и оценить его на месте. По изначальному плану предполагалось, что БТР заминируют и взорвут, выдав это за вандализм, но позже его забрали при помощи тягача, поскольку в окрестностях были замечены только редкие случайные таксисты, а в их районе и вообще никого. * * * На следующий день мистер Раппопорт пригласил Анну в свой кабинет. Когда ее вызвали с брифинга, Рик Кёртис подмигнул, а остальные не проявили никаких эмоций. Ее веселили эти строгие штучки: не будет же он пытать ее только за перечисление минусов тестового БТР, который вообще собран для того, чтобы их находили? Это же их работа: критиковать экспериментальное оружие. Она пришла, Раппопорт предложил присесть, и она села. Появился третий человек, подключивший ее к полиграфу. Задали несколько формальных вопросов про имя, возраст, секретную и обычную фамилию, потом же начался допрос с пристрастием. Раппопорт заподозрил, что она специально саботирует БТР, занижая его итоговые баллы, ведь она не победила на конкурсе молодых лидеров. — Вы действительно работаете по предварительному сговору с Риком Кёртисом и другими неустановленными людьми для того, чтобы уничтожить БТР Раппопорта уже на первых испытаниях? — Нет. — Вы предполагаете, что если полностью переработать БТР Раппопорта, он все же выйдет на вооружение и заменит БТР Фридмана? — Да. Это возможно. Через несколько часов: Мэрил Стокс про видеозапись с ответами Анны Гамильтон перед Администратором и Раппопортом. — Все же она не совсем верит в последний вопрос. Да, датчики показывают лишь слабый пик, но она сомневается и корректирует саму себя. Она бы предположила, что БТР вышел в строй, если бы у него полностью заменили дизайнера. Если бы он перестал быть БТРом Раппопорта, а за него взялась хотя бы я или сам Администратор. — Вы считаете, что ее надо подвергнуть дисциплинарному взысканию? — спросил Раппопорт больше Администратора, чем кого-либо в комнате. — Она имеет право нелюбить твой БТР. И это рабочая модель с нулевым пробегом, недостатками дизайна, оформления, дешевой броней и шинами, не говоря уж о свете в кабине. Доработай его лучше по проекту и потом уже устраивай тесты. — Непременно займусь этим, сэр. Анна поняла, что с Раппопортом лучше не спорить и секретами не делиться. Он будет использовать их против нее. Кен и Рик прошли похожий тест, а то, что Кен — друг Анны — Раппопорт сначала не знал. Его сдал Рик, но не особенно портил ему жизнь, ради поддержки иллюзии того, что он лоялен Раппопорту.