Анна. Лекарство от ликвидации

После смерти Хосе, цветов, отвезенных к случайно выбранной неизвестной могиле, Анна вообще задумалась о перспективе своей сексуальной жизни, признав ее неактуальной. Какое-то время ей вообще не хотелось отношений, секса, ничего. Даже не потому, что она гермафродит или нет, просто потому, что секс ей стал неприятен после того, как Хосе оказался мертв из-за череды ошибок. Она его почти не знала с детства, но после свиданий узнала лучше некоторых школьных подруг. И теперь его нет и не будет. Кто виноват в этом? Она троилась в ответах. Либо они оба по тем или иным причинам, возможно Хосе тоже что-то скрывал да не говорил, либо сам секс как таковой (что там по статистике убийств, совершенных на сексуальной почве?), либо персонально она сама. Анна вспомнила, что ей не хотелось его убивать, она могла убежать, но он один из свидетелей, может пустить какие-то слухи против нее, которые в маленьком Эль-Пасо могут иметь значение. Даже в двадцать втором веке он оставался большой деревней, где внешний вид играет все. Она решила уехать из Эль-Пасо в Сан-Аджело, где находилось ее будущее место работы. Прежде из Эль-Пасо до Сан-Аджело люди в черном вообще садились с ней на самолет. Так она подсела на форумы, что было для нее не в первой, а осталось еще с подростковых лет, и таким образом она вышла на Джона Ярда, Дэвида Пирса и прочих знакомых в Интернете. Однако, она думала, что форумы состояли из сливного бачка и людей, которые и так себе нигде не найдут места кроме как на ресурсах, где можно строчить сообщения со скоростью пуль. Там она сформировала себе другой имидж, но ее едва ли уважал Джон Ярд. Мог ли Джон Ярд представить, что она заинтересовалась психологией не столько из-за себя, сколько из-за Хосе Фернандеса? Ей было по большому счету все равно на ЭЭГ, какие-то спайки, собственное здоровье. Повзрослев и закончив школу, поняла, что ее основные мучения закончились, теперь она может ездить на пикапе, посещать разные рестораны, ночные клубы и наступила позитивная полоса. Не считая работы, конечно, ведь их служба опасна и трудна. Ее конспирологическое понимание этого костёла тоже росло. Каждый суперсолдат имел своего военного психиатра, который в курсе его дел. Их было штук семь в филиале, один обслуживал около сорока человек. Психиатра Анны звали Мэрил Стокс, Анна не стремилась рассказывать ей все, но Стокс была в курсе основных событий в жизни Анны. Разумеется, Анна не сказала ей, что причастна к неуставному убийству Хосе Фернандеса. Слишком сильно может пострадать, если об этом кто-нибудь узнает. Анну могут либо разжалобить из суперсолдат, либо отправить на переподготовку. Не говоря уж о том, что они могут повредить приемной семье Анны и разжалобить Мэтью, который из командования в частной штаб-квартире отправится вместе с Нэнси в какой-нибудь дом пенсионеров с лишением дееспособности. И это еще лучший из возможных сценариев. Анна поняла, что костёл использует сложную схему лояльности при которой суперсолдат или вообще не должен покинуть контору, или это будет сложно и даже при хорошей планировке не гарантирует результата. Предположим, суперсолдат по каким-либо причинам сбежит. Это не отменяет гермафродитизм, который они добавили к каждому из них и трудность в установке нормальных сексуальных отношений. Хотя можно уничтожить потребность в сексуальных отношениях вообще, психологически, при помощи религии или подсесть на гормоны. Далее, суперсолдат владеет кучей информации, которая реальна, но похожа на бредовую, в первую очередь на параноидную шизофрению. Заказчик — бредовый преследователь, которого якобы нет и никогда не было; костёл — бредовая организация, которой тоже нет и не было. Военный психиатр из самой конторы отличается разумным пониманием проблем суперсолдата. Любой мирской психиатр примет это за то или иное бредовое расстройство. Далее, суперсолдаты имеют странную ЭЭГ, отдаленно похожую на эпилептическую активность, только без симптомов эпилепсии. Скорее всего, вывод мирского психиатра будет таков: эпилепсия или органическое расстройство с параноидальным бредом. Тем более, как узнала Анна в том же Интернете, эпилепсия с симптомами шизофрении более чем возможна. У нее появилась неуставная теория заговора, что заказчики разных суперсолдат, кем бы они ни были, специально конструировали именно эти изменения внутри ДНК, чтобы солдаты служили на них и не покидали контору. Отслуживших свое суперсолдат выбрасывали в какие-нибудь психиатрические клиники или вовсе убивали, причем второй вариант тоже не исключен. Почему? Да потому, что в психиатрических клиниках США появляются люди с комбинацией гермафродитизма, однобразными бредовыми идеями про какой-то костёл и ЭЭГ с эпилептическими спайками. В начале это привлекает исследователей-профессионалов: психиатров, но мирских, не военных. Те интересуются: это что, новая болезнь? Почему она не упоминалась в 2010-х, 2020-х, 2040-х наконец? Как давно появилась эта болезнь, какая семейная история у этой болезни? Они, конечно, могли дать отработавшим свое солдатам какие-нибудь фальшивые документы, где написано, что родители этих детей вовсе не приемные военные. Какие-нибудь умершие статисты-алкоголики. Не исключено, что эти документы уже были готовы заранее и где-нибудь лежали, хорошо запрятанные. Потом это привлекает внимание всяких троллей, типа тех, которые устроили буллинг из-за ее предполагаемого аутизма в 2110-е годы. Они давно унять себя не могут из-за собственных больных детей (вариант: они сами являются этими детьми) и просматривают все научные исследования, связанные с мозгом даже не будучи психиатрами. Даже то, что костёл маскируют под какой-то центр коррекции аутизма уже о многом говорит. Наверху у кого-то идет лютейшая тошнота от их псевдоантиаутистического активизма столетней давности. Нет, даже помещение бывших суперсолдат в психиатрические клиники — это опасно, проще их убить и дело с концом. Есть же исследователи бредовых убеждений, сами психиатры, которые могут узнать какой-нибудь реальный секрет, пусть и в творческой обработке. Ведь все психиатрические пациенты будут говорить про костёл одно и тоже, так как это правда. Тогда возникнут подозрения: на каких же реальных или вымышленных, но действительно существующих мифах все это основано? Например, Советский Союз развалился, но некоторые пациенты по-прежнему относили себя к религиозной организациии вымышленного Советского Союза, которая была основана на доктринах Ленина и Маркса. * * * Гермафродитизм стал ее самой большой сексуальной проблемой во взрослые годы. Она страдала не только от неприятия со стороны людей. С девушками эту проблему не обсудишь, у них просто нет члена, с парнями и подавно. Хуже всего, она не знала, как точно гермафродитизм влияет на женское тело, ведет ли он к задержке месячных или к искажению каких-то других технических функций женщины. Так что ей пришлось учить огромную часть сексологии только потому, что она оказалась носителем такого тела. Анна узнала, что есть псевдогермафродиты и истинные гермафродиты. Псевдогермафродитами называют гормональный сбой, который больше похож на недоразвитие члена или вагины, когда присутствуют половые органы, соответствующие искомому полу, только вот гормоны от другого пола. Но она была истинным гермафродитом с мозаичностью: то есть у нее присутствовал и член, и вагина, подлежащие стимуляции. Любопытный факт: гермафродитизм у обычного человека (то есть не у суперсолдата) являлся в США основанием для признания человека негодным для службы в армии, но для суперсолдат было сделано особое исключение. Видимо, чтобы одних не путали с другими, солдаты с психоло-сексологическими проблемами, но без сверхспособностей им были не нужны. Одновременно росла ее конспирологичность в вопросах службы, которую она тщательно скрывала от Мэрил Стокс и прочих якобы знатоков индустрии. Если суперсолдат провалит операцию, где-то будет замечен (например, убьет неуставного человека как Анна Гамильтон при свидетелях или окажется в плену), очевидно ни НАТО, ни ФБР, ни ЦРУ, ни тем более сам костёл (тем более, формально костёла не существует) не будет узнавать в суперсолдате своего человека. Якобы этот гермафродит не может быть агентом армии США, вне зависимости от того, что утверждает, поскольку гермафродиты вообще от службы в армии освобождены. Ловкий ход, который можно использовать в неудачных шпионских играх. Людей (теперь уже понятно, мозаичных гермафродитов) растят ради них, они выполняют задания по заказу этих людей, а если провалятся, то якобы сами виноваты. Спецслужбы США здесь не при делах. Так было почти три века назад когда в США был Рузвельт. Если американский шпион в Третьем Рейхе или какой-то другой европейской стране по тем или иным причинам провалился, то США не узнавало его как сотрудника своей разведки, так что Анна подумала: за три века спецслужбы вообще никак не изменились. Только технологий добавилось, в том числе биологических и генетических. * * * Анна заинтересовалась форумами в подростковые годы. Не слишком удачная попытка рассказать о своей школе обернулась лишь тем, что она искала ресурсы, посвященные гермафродитам, включая форумы, хотя и просматривала их в режиме гостя. Она стремилась получать информацию двух типов: чтобы лучше лгать одноклассникам в школе (хотя после того как она выросла, потребности не было даже в этом, поскольку нигде кроме костёла она практически не общалась) и чтобы получить какую-то информацию о себе. Классе в шестом она думала, что должна искать отношения среди гермафродитов и себе подобных, но даже в этом случае оставалась одна проблема: слишком высок уровень военных секретов. Анна начала приглядываться детально к этим сообществам когда выросла и повзрослела, но никогда не переходила к отношениям. После Хосе она думала, в том числе и из-за службы, что лучше принцип «сначала изучи — потом связывайся», чем отношения наобум. С одной стороны, найти гермафродитов в Интернете не было такой уж большой проблемой. С другой стороны, гермафродиты и интерсексуалы представлялись ей как одноразовые мальчики для встреч и секса. Среди них очень мало было настроенных на семью и детей, долгосрочные отношения. Многие преследовали такую цель, что мало им одной женщины (Анны или кого угодно еще), надо попробовать всех. И это злило Анну больше всего. Отчасти, влияло бесплодие многих традиционных гермафродитов. Плодные гермафродиты встречались и того реже. Тем более, Анна только предполагала о своей плодности, но не знала наверняка; это еще нужно было проверить. Но традиционные отношения мужчины и женщины казались ей не более надежными. Интернет пестрил жалобами об изменах, избиениях, домашнем насилии со стороны мужчин (все это, конечно, не про Анну, она сама могла кого-нибудь убить), кое-где маячила бедность, невыносимые условия жизни. «У гермафродитов вроде меня есть специфические проблемы. Допустим, я встречаю какого-нибудь гермафродита, серьезного и солидного, не в плане больших денег, но хотя бы настроенного на отношения. Но их вообще мало. Их до того мало, что ты боишься его потерять. Потому, что если уйдет один — другой может не придти, никого больше вообще не будет. А ведь гермафродит, даже мозаичный и трезво выглядящий — не герой. У него могут быть недостатки, как и у обычного человека, зачастую они и есть. Ты влюбляешься, не обращаешь на них внимание, тормозишь критику человека внутри себя. Но если люди не подходят друг другу, значит не подходят. Ты — тормозишь критику человека, а он может не тормозить, предпочитая критиковать тебя». «Ты начинаешь жить депрессией, которая будет связана либо с тем, что человек уйдет — и ожиданием этого ухода — либо тем, что он действительно уходит. Если он уйдет, тебе начнет казаться, что тебя больше никто не полюбит просто потому, что тебя полюбить никто не может из-за тела. Самой лучшей тактикой становится игнорирование романтики, так как она жестоко бьет именно по таким людям, вроде меня. У гермафродитов мало выбора, поскольку мало самих гермафродитов. Кажется, что нормальные люди, нормальные женщины выбирают партнеров исходя из того, нравятся ли они им или нет, но для нас всегда на первом месте будет фактор гермафродитизма. Потому, что обычные мужчины нас не понимают или эти примеры с Хосе Фернандесом будут повторяться один за другим аналогично историям об обычном бытовом насилии в СМИ и Интернете». «Одновременно, ты понимаешь, что продолжаешь являться такой же женщиной с обычным уровнем окситоцина, как и без патологии. Ты влюбляешься в продавцов, официантов, ты смотришь на мужчин и ты понимаешь, что они очень далеки. Забудь о всяких политических лозунгах: свобода называться гермафродитом в соцсетях еще никому не давала такой же ключ к семейному счастью, как и людям без патологии. Как ты себе это представляешь? Бегать по тематическим форумам или ночным клубам и говорить, что 95% гермафродитов бесплодны, а я в списке 5% плодных мозаичных и хочу такого же мужчину? Ты уверена, что тебе ответят, почему это вообще должно кого-то волновать?» «Если я иду в продуктовый, цветочный, какой-нибудь другой магазин, какую-нибудь контору, типа страховой компании, я каждый раз повторяю: меня здесь не было, как и этого разговора. Иначе я полгода буду помнить стоящих там мужчин. Это моя какая-то странная особенность: влюбляться и даже не пытаться начать отношения. Не притворяйся, что не знаешь. На форумах же ни Джон Ярд, ни Дэвид Пирс, ни какой-то иной друг по переписке все равно не знает этой правды. Им полезнее знать какой-нибудь похожий вымысел по мотивам, скажем о том, что я бросила школу в седьмом классе, чем правду что о костёле, что о гермафродитизме». * * * Когда Анна училась в школе, она была вынуждена обманывать учеников, что занимается музыкой, танцами, рисованием, хореографией, чем угодно (и изучать эти области в реальности хотя бы на уровне дилетанта), лишь бы не рассказывать секреты о костёле. И Мэтью, и Нэнси Розенберги говорили ей, что если она хоть когда-то скажет секрет, или даже часть секрета, ей будет очень больно или она даже вообще никогда не проснется. Анна испытала первый страх, причем это был скорее всего страх неизвестности. Она компенсировала это изучением всего перечисленного, плюс последними новостями, интересными фактами. Она стала обработчиком информации еще в детстве, так она себя назвала. — Мама, мама, я знаю, кем я хочу быть. Я обработчик информации, — сказала Анна лет в десять. — Неплохая идея! — ободрила ее мачеха и поцеловала. Хочется верить, что она действительно любила Анну в эти дни. Анна следовала этой идее. Ей хотелось все увидеть, все узнать, все посмотреть. Интернет позволял многое когда она стала подростком. Однако, когда она столкнулась с общением начались проблемы. В ней был неугомонный дух любознательности такой силы, что он почти не характерен для обычных людей. Такие люди добиваются очень большого успеха, становятся Нобелевскими лауреатами, крупными политиками, если бы Анна не была суперсолдатом. Столкнувшись с общением и форумами, ее как только не называли. Аутистка, брошенка; девушка с большой наивностью, но без мозгов на плечах. Типичная блондинка, которая думает, что может свернуть горы. Подобный уровень любознательности, по всей видимости, не был характерен для обычных людей в мирке; большинство не хотело быть обработчиками какой-либо информации. Информации было столько, что обработка и запоминание казались бессмысленной тратой времени: достаточно открыть смартфон на поисковой системе и просто подсмотреть. После убийства Хосе Фернандеса она стала изучать психологию людей чуть лучше, для этого она и пользовалась форумами. Теперь она знала, когда по мнению людей выглядит слишком навязчивой, занудной, несерьезной или глупой. Анна осознала, что испытывала эмоциональную боль, которую никак не унять. Да, Хосе Фернандеса она убила лишь однажды, но таких Хосе у нее было слишком много. Слишком много людей, с которыми она хотела продолжать общаться, а они уходили. Она хотела выяснить, кем стала Миранда после школы, а она скорее всего переехала и ее след простыл. Некоторые подростки не хотели общаться с Анной потому, что она была для них слишком странной. Типа той с урока французского. Понятно, что людям свойственно завидовать и насмехаться над успешными, Анна хотела понять, можно ли общаться с людьми так, чтобы они никогда тебе не завидовали, к примеру. Не ты говоришь, а они на тебя реагируют и как-то оценивают; а ты говоришь специально так, чтобы они повели себя определенным образом, например считали Анну своей, а не чужой. Ее интересовало, как стать кукловодом и управлять марионетками. После убийства Хосе она решила: никаких больше Хосе Фернандесов. Ни убитых физически, ни тех, кому она проиграла даже в банальной аргументации. Анна тратила большое время на всевозможных Джонов Ярдов, Дэвидов Пирсов, любителей посредственных музыкальных шоу на ТВ, чтобы понять, сможет ли она вообще хоть с кем-то общаться и хоть перед кем-то отстоять свою точку зрения, или суперсолдаты создаются только для выполнения приказов в будущих убийствах и вообще не должны контактировать с людьми. Она не всегда выбирала лучшие способы отстоять свое мнение: как признание в уходе из школы с седьмого класса и отсутствия дальнейшего образования. После того, как она заговорила слишком умно, никто не верил на форуме, что она хоть что-то знает, кроме прочитанного в Интернете, но все оценили ее память. Она способна до мелочей запомнить даже самый микроскопический и неинтересный факт, самую скучную информацию по любой области знаний. Анна свободно жонглировала темами от психологии и психиатрии до нотной грамоты и театральной режиссуры. Ей нравились ее достижения: если бы она появилась в другом обществе, которое «не знает», что она бросила школу, ее бы приняли за очень начитанную и образованную. Обычно, так и было. Люди не склонны оценивать аргументацию в чистом виде. Мышление обычных людей видимо во все времена определялось тем, что они о тебе «знают» или «не знают». Джону Ярду она не нравилась: во-первых, она знает о «шизофрении», а в 90% случаев о ней говорят в осуждение, а не в одобрение, во-вторых, он был точно таким же фриком с заученными фактами из Интернета, и без Интернета не узнал бы ничего. Так Анна поняла, что неправильно понятых Хосе Фернандесов в целом не будет, а Джон Ярд это лишь единичное исключение. Была еще пара людей, похожих на Джона Ярда, которые узнавали такой подвох в заученных фактах, но никто из грамотных людей общества не мог понять, получила ли Анна образование по этой теме, занималась ли она перечисленной деятельностью или просто запомнила учебные книги. Особенно когда она стала более профессиональной и не говорила перед людьми более двух или трех тем, а их вполне мог изучить обычный человек, а не только гений при помощи Интернета. Если бы Джон Ярд и похожие на него клоуны хоть как-то могли понять, что это последняя соломинка для Анны. Если она так не будет делать, ее затянет в трясину недоверия и ненависти к себе. Он тоже гордился байками, только его гордость распространялась на одну тему; изучать другие он не хотел.