Осколки тепла

Луч солнца упал на светловолосую макушку, вплелся в волосы, мазнул по опущенным векам, скользнул вдоль щеки и остановился на приоткрытых губах. Армин довольно заурчал, разлепляя заспанные глаза: просыпаться таким теплым утром, какое было сейчас, ему нравилось – в то время как другие ребята недовольно ворчали на нагретые простыни и ленивой вереницей ползли к душевой. Армин резво заправил постель, сделал пару разминочных движений, чтобы избавиться от ощущения одеревенелости после сна, и после присоединился к товарищам. Возвращаясь в комнату с полотенцем на мокрых волосах, Армин заметил стайку девушек в нескольких метрах от себя и помахал им. Все они были заняты, судя по всему, увлекательным разговором, и на его приветствие ответила – кивком головы и легкой тенью улыбки – только Энни. Следующим днем, после занятий Армин замешкался на выходе из аудитории, и его довольно грубо оттолкнул в сторону кто-то из парней, спешащих на обед. Тетради и книга выпали из рук, но стоило потянуться за ними, как ладонь Армина накрыла маленькая девичья ладонь. Энни молча помогла ему собрать вещи и несколькими словами дала понять, что проучит того, кто пихнул Армина, на предстоящей тренировке. Через пару недель Армин опоздал на ужин, занятый стиркой, и, идя в столовую, даже не надеялся, что осталось достаточно еды для утоления жуткого голода. Но за дальним столиком сидела Энни – перед ней стояла полная тарелка супа. Она сказала, что Армин должен поесть, иначе не дойдет до комнаты: вон как ноги подкашиваются. Удостоверившись, что голодным он не останется, Энни покинула помещение. * Сейчас, сидя за столом с товарищами по оружию и объясняя, почему он считает бывшую курсантку родного 104-го отряда Энни Леонхарт Женской особью, Армин и самого себя заставлял верить в это. Потому что не мог такой хороший человек, каким ему помнилась эта неразговорчивая девушка, оказаться таким плохим.