Ангел кровопролития

Большая сумка не хотела застегиваться. Яга все давала наставление, пока Фаворов отчаяно пытался впихнуть еще парочку землей и книг. Алексей отгонял мать, рассказывая любимой внучке как окончательно покорить себе магию крови и как призвать Мальте, так же поделился небольшим секретом «сада». Влад изъявил, что нашёл наставника девочке, Старк орал, что он не позволит больше забивать этим бредом голову его дочурке. Дэнни зевал, смотря как маленькая девочка (она тоже была обращена в камень несколько веков назад, а сейчас всех потихоньку расколдовывали) бегает по дому, что-то радостно крича. В сторонке стоял мелкий, нервно переглядываясь с Балором. Демон скрестил руки и цинично осматривал «брата». Ася хихикнула, улыбнувшись от этой теплоты семейных сборов. Вот она семья. Настоящая. Без холода и предъявок. Без пронизывающего кости ужаса и страха, опаски или вины. По тело разливалось лишь спокойствие. А ещё разлилось приятное тепло, когда Ренд подошёл с спины, обняв и прижимая к себе. После этого в её жизни начнётся совсем новый, необычный и странный этап. В этом этапе многим не будет места, даже тем кого только-только нашла. Но они же всегда будут с ней, да? В них течёт одна кровь, а еще они всегда будут с ней в этом странном кулоне, который повесил ей на шею Алексей, попросив Михаила присматривать за молодой хранительницей. Ключи пришлось отдать старшим, более опытным. Лишь ключ крови остался у молодой Старк. Это было её спасением, ключ крови замедлит смертельный исход проклятья, давая фору снять. Влад оставался в середине. В его планах было вернуть трон и Алексей был готов ему в этом помочь. Старший маг крови благословил и внучку на бушующие свершения, и ее любовь с Рендом на свадьбу. Кунь-Лунец в тот момент раскраснелся, но благословения принял, пообещав ее защищать ценой собственной жизни. Это было приятно. И было в то же время неимоверно стыдно. Преданная любовь Дэнни, казалась незаслуженной. И на все те острые углы, на их сглаживание был отдан целый вечер, последний вечер в этом удивительном сказочном мире. И эта ночь была действительно сказочной. Они все обсудили. Он, прижимая ее к себе, взяв ее лицо в руки и прильнув своим лбом к её, тихо рассказывал какая она удивительная, что любовь может быть даже без ответной, но он до гроба её. Что он никогда ее не чувствовал. А потом были совершенно новые, непонятные, но до головокружения приятные чувства, что остались на утра приятной болью внизу и бордовыми следами по коже. В поместье Картмен было много лошадей, так что до забытого Богом портала они добирались конницей. Чем ближе они подъезжали, тем страшнее становилось. Она пропала ничего не сказав. Мать там сейчас в бешенстве, а вместе с ней и Эдисон. Но ругаться оказалось уже и не кому. Вместо теплого уютного дома — была кровавая бойня. И в квартире бабушки с дедушкой тоже. В квартире, что еще несколько месяцев назад была домом для их компании, была сожжена. Руки треклятого Таскмастера долезли до всех членов ее семьи, что были в мире людей. Все до единого — мертвы. За это лето просто исчез целый род. Успела она только вырвать бедного Андрея и мелкого, Мугоро, из цепких рук органов опеки. Больше не было ни кого. У неё просто отняли семью, вырвали кусок её. Было, больно вот так покидать родину, оставить всё, что имела. Оставить могилы родных, поэтому взяла месяц отсрочки. Фьюри был в бешенстве. Хотя нет. Это было не правильно говорить, что ничего не осталось. Остался «сад», над которым, как она считала, прадедушка трясся больше чем над собственными детьми. Почему — раньше для Аси был вопрос. Как-то после слов Лёши, что он оставлял матери Энни участок родовой — все встало на места. Это родовой участок земли. А раз земля родовая, то и силы тут много. Понятно, что приспешник тьмы так за него переживал. Девушка выдергивала пучками траву из линий винограда. Когда-то этот сад был просто нам прекраснейшим местом. Переваривая всё, что она увидела в середине, в голову невольно лезут сравнения, что сад когда-то был небольшим кусочком того сказочного места. Со смертью стариков участок стал некому не нужен. Он находился в небольшом садоводческом товариществе. Участок был сам по себе небольшой. Этого хватало на огородик и небольшую хатку с беседкой. И то, кажется, беседка была больше хатки. За прошедшие года опустошения, участок одичал. Культурные растения перестали расти, а вся территория обросла бурьяном и сорняками. Некогда плодоносящие деревья — засохли. Не сказать, что девушка видела смысл что-то делать в земле. Нет, она прекрасно понимала, что стоит ей уехать в Америку — этот участок станет вновь никому не нужен. Просто хотелось что-то делать. Когда ты тяжело работаешь, мысли из головы уходят. Переваривать, думать о смерти, казалось, своей семьи — не хотелось. Выравнивать мысли — тоже не хотела. Она уже поняла — спокойно тут всегда было из-за родовой земли. Она просто пропитана силой её семьи. Не хотелось особо ничего. Почему она просто не может уйти от сюда куда-то далеко?.. Почему не может забаррикадироваться от всего на свете тут, в её саду? И жить отшельником. Томоэ ковырялся в зарослях малины и клубники, оставляя остатки и культурных растений и старательно вырывая все ненужное. Из глуби дома доносились тихим удары молотка. Дэнни старался что-то смастерить из остатков досок, что в прошлый раз не вынесли, для малышни. Хатка была разделена на две комнаты. Расёмон игрался с Андреем в беседке. Фамельяр радостно похрюкивая и тьяфкал, а неудержимый ребенок носился за пышным комочком. — Что тебя беспокоит? Как Ренд перестал стучать и оказался рядом — девушка не заметила. Его появление заставило вздрогнуть. Кунь-Лунец же сел на корточки рядом и приобнял одной рукой любимую за плечи, потом вытер капельку пота с татуировки. Кожа действительно нагрелась на ней. Томоэ косо взглянул на пару, фыркнул и ушёл заниматься в другую часть участка. — Так заметно? — Твоя татуировка как лавовая лампа. Дэнни специально парой переходил то на английский, то на язык Кунь-Луня. И девушка уже понимала. Это было невероятно эффективно для изучении языка. — Как лавовая лампа, — рефлекторно повторила волшебница, поддаваясь теплым объятиям. — Ань… Она вздрогнула от собственного имени. Так непривычно. Она отвыкла так себя называть. Поэтому тут же поправила на «Энни», а задумавшись добавила " или Ася». Дэнни кивнул. — Ась, что с тобой? — Со мной… Все хорошо, просто… Очень не привычно и… Сложно переводить. Адреналин окончательно ушёл из головы и события последних месяцев обрушились… Камнем. Я не успела собрать свою семью, как вновь ее потеряла. А еще я теперь мама двух ерких мальчишек. — Ерких?.. — Ну. Быстрых, веселых, озорных. С «шилом в попе». — Шило в попе… Ренд начал перебирать в голове воображаемый справочник. Он еще не освоился с культурой Америки, а тут Россия. Им двоим надо работать над этим, привыкать к новой жизни. Девушка встала, после чего обняла себя руками. Дэнни остался сидеть. — Все это, — она ответила невилемый круг в воздухе, — смахивает на ломанную историю или… Ужасно глупый сон. Нет, кошмар. Такие кошмары мне никогда не снились… Девушка отвернулась, оглядывая тяжелым взглядом заросли травы. — Незадолго до вашего прихода, я еще мечтала, что все они, все взрослые умрут. И буду только я и мелкие. Я все смогу, я справлюсь. У меня был план. Я даже пыталась создать машину из электронного набора, что электрическими волнами убил бы всех взрослых, — девушка горько усмехнулась, — Это была детская обида подростка, который был серой мышкой. Но вот теперь: у меня есть имущество, моя мечта осуществилась, у меня есть парень, я похудела и обзавелась отцом-основателем миллионером. Я Чертова ведьма! Все детские желания — были выполнены. Так почему я не счастлива?.. — Потому что это не то, чего ты хотела? Дэнни встал. — Возможно. Из всего, что я чувствую… мне ужасно стыдно перед Балором, что он так и не увидел родную мать, что он погиб и вынужден быть духом без плоти. Мне стыдно перед Мугоро и Андреем. Мне стыдно перед старшими. И мне страшно, что все это — только цветочки. Что же будет, когда пойдут ягодки? Тьму мы так и не остановили. Нам просто дали пинка под зад и погнали проч. Фьюри на меня взъелись… Как растить детей я вообще не знаю! — Ась… Ну тише… Ренд прижал ее к себе. Девушка закрыла лицо руками, стараясь не плакать. — Почему с мной?.. — Потому что так решила судьба. — Дура твоя судьба. — Туше.