Глава 30: РИВ
9 января 2021 г. в 18:00
— Думаешь, они объединились? — Амами слегка удивленно повернулся к девушке, когда они заворачивали на довольно крутой подъем.
Харукава тут же осеклась, поняв, что сболтнула лишнего, но холодного вида не потеряла. Слишком увлеклась рассуждением, и, казалось бы, безопасным. Не стоило открывать такую необычную позицию.
Почему же любые связанные с Рантаро ситуации так путали? Вечная ловушка — только расслабишься, что-то вновь выходит из-под контроля. Причем как назло в этом даже нельзя было обвинить самого юношу, только не с тем безобидным видом, с которым он посмотрел на Маки. Казалось, восприятие просто не могло исправно работать со всем, что касалось этого человека, вызывая раздражающие неопределенности и ошибки.
Наверное, это была лучшая иллюстрация несовместимости личностей — ее и общее дело не могло исправить… Видимо, оставалось только адаптироваться. Ведь возможности избежать напрягающих контактов пока и близко не наблюдалось — не с огромной перевешивающей выгодой от работы с командой. Стоило лишь быть осторожной.
Однако сейчас отступать было поздно. Харукава чуть втянула воздух, сосредотачиваясь на опасной теме, и, зацепившись взглядом за уже близкий конец подъема, начала:
— Да, из хода ситуации я сделала именно такой вывод, — со всей собранностью произнесла она, неосознанно сдвинув брови. — Тогда события развивались очень быстро. Организация, с которой я «работала», была неплохо осведомлена о них, так что имелся хороший шанс выпытать все, пока инцидент еще не засекретили, — вновь едва заметно вздохнув, Маки твердо отбросила остатки нерешимости. К тому же, казалось, Амами ценил разумный обмен доводами и не был тем, кто сделал бы предвзятые суждения. — РИВ уничтожили за считанные дни, когда в их руках были миллионы. Это невозможно было провернуть, если бы стороны не координировались между собой. Слишком гладко все получилось. Их стерли без малейшего следа…
— Знаешь, — после небольшой паузы сказал Рантаро, и девушка заметила уже привычную слегка проглянувшую в спокойствии серьезность и… заинтересованность, — я тоже склоняюсь к этому мнению.
Холодная маска чуть не треснула от его слов. На секунду Маки распахнула глаза, тут же вновь сосредотачиваясь. Из всех реакций, что могли последовать столь опасному мнению, и к которым она готовилась, это вдруг оказалось… согласие? Ответ по-настоящему застал врасплох.
— Оно действительно многое объясняет, — продолжил юноша: — Организация угрожала каждому из противников. И учитывая, что еще за месяц до того никто даже не воспринимал ее всерьез и в итоге на момент практически не имел информации, думаю, Сопротивлению и Отчаянию пришлось на это пойти, — и вдруг задумчивость Амами уступила место необычный улыбке. Пусть и совсем немного, но вызов, что в ней читался, не имел ничего общего с той добродушной туманной расслабленностью: — И, конечно, обоим было жизненно необходимо скрыть объединение. Каким бы ударом по их репутации обернулось разглашение. Отчаянию — величайшей силе, контролирующей полмира — потребовалась помощь от захваченных. И Сопротивление — воплощение справедливости — стало союзником заклятого врага.
— «Зло» потеряло бы внушаемое ими отчаяние, а «добро» надежду, что на них возлагали. Чтобы существовать, этим сторонам нужно было оставаться черно-белыми, — тут же влилась в рассуждение Маки, энтузиазм незаметно разгорался, теплея в груди. — Потеряй люди веру в их мощь, по всей стране бы тут же вспыхнули очаги восстаний. Все бы стали искать новую силу, на которую опереться, или пытаться построить ее самим. Появились бы десятки организаций, враждующих между собой, но самое страшное, что, конечно же, многие бы вдохновились именно РИВ…
Харукава непроизвольно нахмурилась, чувствуя, как внутри тяжелеет знакомое напряжение. Отдельное узнаваемое ощущение, возникающее, когда в мыслях всплывали РИВ. Это были практически единственные моменты, когда Маки приходилось волноваться о глобальном положении. И несмотря на то, что она полностью поддерживала свержение Отчаяния, перспектива «их» власти была гораздо-гораздо хуже.
— Поэтому, даже после смерти, они могли серьезно пошатнуть баланс мира. РИВ необходимо было стереть, и обе стороны слаженно постарались в этом деле… Это стало одной из причин, почему инцидент так быстро канул в лету. Никто даже не начал гордиться победой и пытаться обратить ее в свою пользу.
Харукава внимательно наблюдала за эмоциями собеседника, стараясь не делать этого слишком явно, и никак не могла полностью справиться с тем, что от этого приходила своеобразная неуютная растерянность. Слишком пробирающими казались его слова в такие моменты.
Рантаро был зол? Нет, скорее так проявлялась его решимость. И… она явно была сильнее, чем порой казалось из-за некой его маски.
Легкая, но внушительная ухмылка на лице юноши, пока тот пронзительно смотрел сквозь воздух куда-то впереди, и негромкий спокойный голос, в котором просвечивала увлеченность — они все больше придавали разговору некой тяжелой интенсивности.
Однако тема оказывалась настолько цепляющей, что перебивала для Харукавы и это ощущение. Девушка впервые общалась с человеком, разделяющим эту позицию. Нет, из них Рантаро даже был единственным, кого она знала лично. Здесь и недоверчивость отходила на второй план. Дав волю смелости, Маки продолжила завзято собирать картинку:
— Верно, ведь все хотели как можно скорее убить начатые РИВ идеи, не дав никому перенять это и понести дальше… И я понимаю их стремление, — с нотками одобрения задумчиво добавила девушка, и даже не обратила бы внимания, но тут же заметила, как Амами посмотрел на нее несколько пристальнее.
Было что-то располагающее, но и опасное в том, каким наблюдательным был этот человек. С ним всплывали на поверхность детали, о которых Харукава давно забыла по ненадобности. Даже бандиты, чьи жизни напрямую зависели от этих умений, не уделяли столько внимания каждой мелочи в реакции собеседника.
Решив не создавать видной паузы, Маки вернулась к мысли:
— Несмотря на глобальный масштаб, о войне перестали говорить практически мгновенно. Удивительно все же получилось. Несомненно, главные силы хорошо постарались, хотя еще… — вдруг несколько отвлеченные давние сомнения неожиданно вновь всплыли в голове.
Харукава замолчала, взяв секунду взвесить их в контексте ситуации, и, как ни странно — казалось, она склоняла поделиться наблюдением. Только в этот момент Маки поняла, что действительно искала случая обсудить подозрение.
Амами повернулся к ней, словно определяя, стоит ли расспрашивать, но девушка решила избавить его от вопроса и продолжила:
— Странно, что им так легко это удалось. После поражения РИВ все словно погасло. За ними согласились идти миллионы, но так же быстро просто отказались от этого.
— Не так уж и легко, — сказав это, Рантаро ненадолго замолчал, пока они проходили мимо группы беседующих людей, а после негромко продолжил: — Помнишь? Тогда между активными силами случилась настоящая резня. Расправы, которые над ними устроили, много кого впечатлят.
— Дело в другом… В этом инциденте одна неясность и загадка на другой. И, думаю, за ними теряется главный вопрос: что именно заставило людей пойти за РИВ? На вид это лишь очередная организация, стремящаяся к власти — по сути, это единственное внятное объяснение, что я слышала. Но она преуспела среди остальных ужасающе сильно, особенно, как для тех, кто пользовался обычными правилами. Несомненно — у них были свои невероятно действенные методы… — все больше вовлекаясь в рассуждение, Маки невольно сдвинула брови, как будто впереди стоял невидимый человек, которого она собиралась убить: — Что такого РИВ предложили, что смогли завоевать стольких людей? Что было в очередных жадных на власть убийцах, что выделило их среди сотен таких же? Меня это волнует еще и потому, чтобы ситуация не повторилась…
Слова сменились легкой тишиной, пусть недолгой, но Харукава словно вынырнула из них, договорив. С негромким стуком шагов и вновь развернувшейся перед глазами светлой улицей Маки вдруг почувствовала, что разговор зашел необычно далеко. Атмосфера оставалось все такой же располагающе прохладной: задумчивая неспешность, тишина, ясность мыслей, но душа словно заметалась из стороны в сторону.
Харукава не была опытной в подобных беседах. Едва ли она прежде вот так делилась с людьми размышлениями. Это совершенно отличалось от покупки-продажи информации, на которые порой требовалось идти, или «прощупывания» со стороны заказчика. Утаивать что-то здесь особо не было смысла. Этот некий «дружеский» обмен на отвлеченную от дел тему… Казалось, мало чем он мог навредить девушке. И все же, возможно, как раз поэтому, она чувствовала эту мечущуюся тревогу, что приходит лишь ответом на расслабленность.
Несомненно, было крайне интересно. Но вот снова общение с Амами уводило ее в некое «слишком» — в какие-то темы, которые она не привыкла делить даже с приятелями. И не столько из-за секретности, а потому что просто не получалось. В ее кругу обычно не встречалась возможность серьезно обсудить подобное, во многом и из-за «яркости» позиций, что заслоняла остальное. С Рантаро можно было быть спокойно-несогласной и сводить обмен лишь к холодным фактам, а не сторонам, хотя, казалось бы, их лагеря были как нельзя дальше. Сама по себе приятная вещь, но все равно преследовало чувство, будто Маки открывает ему слишком много. Такая навязчивая необъяснимая тревога — даже несмотря на то, что повода было откровенно не видно, она продолжала звенеть на краю сознания. Харукава не любила ситуации, которые не понимала — за пеленой безопасности в них могло скрываться что угодно…
— Маки, что ты думаешь об этих людях? — с мягкой, но глубокой сосредоточенностью произнес Амами, отвлекая от мыслей.
Казалось, с его словами разговор внезапно стал еще на уровень теснее. Тайна так убедительно заманивала дальше. Теперь, когда Харукава заметила, можно было прерваться здесь, ограничиться поверхностным ответом, но, кое-что поняв, она все же решила рискнуть.
— Это террористы, стремящиеся к власти — как и Отчаяние, как и кто угодно здесь. Только им удалось убить гораздо больше прочих, потому что у них было свое действенное оружие… — Маки немного захватила воздуха и снова нахмурилась, решив действительно постараться. Неосознанно, она стала идти чуть быстрее, а в груди теплела энергия. Не так приятно, и не так просто было открываться, но сейчас необходимо было звучать как можно честнее: — Эта организация невероятно опасна, как и любой, кто переймет их методы. Если это произойдет, какой-никакой порядок снова окажется под огромной угрозой, и это может уничтожить все тайные зачатки настоящего сопротивления…
Пара прохожих вновь заставила замолчать, но едва они достаточно отдалились, Харукава, даже на секунду не оторвав взгляда от абстрактной точки впереди, завзято продолжила:
— РИВ одни из тех, кто ответственен за хаос, в котором мы сейчас живем, и они чуть не привели все к исходу еще худшему, чем власть Отчаяния. Не знаю, что они о себе возомнили и чего конкретно хотели, но в итоге им действительно удалось сотрясти мир, — подняв взгляд, Маки взяла небольшую паузу: — Я никогда… не имела дел с этими людьми, — она произнесла это спокойно, посмотрев в глаза Амами с крайней внимательностью и, благо, недоверия в них не нашла.
Харукава понимала, почему он вел эту тему так аккуратно, понимала, зачем скорее всего задал этот вопрос, и почему узнать четкий ответ было по-настоящему важно. Не только для Рантаро — для всей сплоченности команды — ему нужно было знать, что Харукава не причастна к подобным делам.
Отчаяние — это словно болезнь. Безумие. РИВ же были строгой структурированной организацией с четкой целью — власть. Едва ли они уступали первому в жестокости в этом стремлении, только проявляли ее в гораздо более холодной, расчетливой беспощадности. Если бы подобные люди одержали верх, то можно было бы забыть обо всех очагах недовольства, что притаились и тут и там в этом хаосе. Не считая Абсолютных, Отчаяние не особо уделяло внимание всем им — и в этом, как Маки считала, и лежал ключ к изменениям. Когда-нибудь затаившиеся силы бы выросли достаточно и в итоге свергли захватчиков.
Однако подход РИВ был совершенно иным. По их серьезному стилю было видно: подобные люди бы в первую очередь позаботились о любых зачатках восстаний… и истребили бы их на корню. С ними пришла бы уже настоящая диктатура: твердая, безжалостная и, что самое страшное, невероятно хитрая. РИВ смогли переманить на свою сторону стольких обычных людей — несомненно, как управлять массами, они знали лучше, чем кто-либо.
Они были революционерами в этом деле. Если теперь кто-нибудь раскроет их метод…
Это то, чего Харукава так опасалась: Отчаяние пришло относительно само собой без строгих понятий, но его хаос дал жизнь новому уровню зла. Годами в его условиях формировались и оттачивали навыки те, кто уже собирался использовать силы всерьез. Кто хотел править в широком преступном мире, где освоился, кто подошел бы к этому куда серьезнее и дотошней. И Маки была уверена: совсем скоро после РИВ последуют другие, и, возможно, на уровень сильнее… Все же хорошо, что она нашла эту команду сейчас. Если и убегать, то самое время — после шанса могло и не быть.
— Хорошо, — с привычной расслабленной улыбкой произнес Рантаро.
Не спеша радоваться и продолжая изучать реакцию собеседника, Харукава все же почувствовала некое облегчение. Наконец-то точки были расставлены. По крайней мере, в этом вопросе они нашли понимание.
Маки вовсе не хотела, чтобы Амами считал, будто ее взгляды близки к бандитским и тем более террористическим. Все же она была убийцей, и презумпция невиновности не была на ее стороне. Хорошо, что представился шанс прояснить все.
Однако не успела девушка разобраться с остаточными мыслями, как сосредоточенность быстро развеяло нечто другое. Вдруг взгляд зацепился за человека на другой стороне улицы, который, обернувшись, смотрел на Маки — уж слишком направленно. Размышления уже запустили стандартный поток, но так же неожиданно человек просто продолжил неторопливо идти вперед, отдаляясь по улице.
Харукава еще некоторое время скрытно поглядывала вслед, но больше ни единого подозрительного намека не заметила. Фигура прохожего скрылась за поворотом желтоватой стены, и девушка вновь сосредоточилась на своем пути, все еще не теряя напряженности, как вдруг по телу прокатилась волна дрожи. Женщина впереди — с таким же наблюдающим взглядом. На этот раз Маки шутить не собиралась, тем более что приходилось пройти рядом.
— Осторожно, — предупредила она Амами, уже и не обращая внимания на его вечно расслабленную реакцию.
Слегка расправив плечи в готовности и едва наклонив голову, приближаясь к боевой позе, девушка смерила наблюдающую грозным взглядом, всем видом давая понять, что связываться с ними не стоит. Харукава не потеряла ни капли уверенности в шаге, напротив, немного ускорилась, боковым зрением внимательно следя за округой. И действительно женщина несколько отошла ближе к зданиям, продолжая смотреть уже не так явно, и как-то нехорошо хмурилась. Это был страх? Да, немного, но не только. И эта странная смесь строгости с испугом и, несомненно, чем-то еще — чем-то куда более весомым — абсолютно не давала покоя.
Проходя мимо, Маки уже думала, не стоит ли остановиться и допросить ее, но столь радикальные действия могли дорого обойтись. Женщина явно была здесь не одна… причем, несмотря на наглость, вела себя, скорее как обычный человек.
Нужно было как можно скорее уходить отсюда.
Харукава прибавила шагу, спускаясь с растянутого холма, в котором кривилась эта небольшая улица. Тщательно оглядываясь по сторонам, девушка едва поворачивала голову, чтобы не выдать себя. Ее окружали аккуратные домики не выше трех этажей и подрагивающие на тротуарах тени деревьев. Мысли старательно цеплялись за любые признаки, и вдруг уже спустя минуту — снова. Двое парней, что беседовали, размахивая руками под березой, постепенно стали тише и, не прерывая разговора, перевели на напарников подозрительные взгляды.
— Рантаро… — негромко обратилась Маки, уже соображая возможные пути отступления.
— Знаю, — с серьезностью сказал он. — Ничего страшного, идем.
Втянув воздух и усмиряя чувство опасности, Харукава собранно последовала за ним. Двое продолжали путь узкими дорогами, пока прохожие на них начинали встречаться все чаще, изредка одаривая этими неприятными взглядами. Маки никак не могла понять почему. Ничем внешне странным ни она, ни Амами не выделялись, к тому же люди проходили в обе стороны, так что понять, что напарники шли от аномалии, было невозможно. А значит, все эти жители знали о них заранее. Однако, казалось, они все лишь направлялись по своим делам и ничего не предпринимали: даже не следили, а скорее посматривали и едва ли пытались это скрыть. Не то что не профессионально, а откровенно обычно — не похоже на организованный заговор. Зато, если это действительно был он — то был колоссальным.
Харукава осмысливала очередную охапку диких вариантов, проникая во все детали «слежки», когда мимо прошла очередная девушка и, прижав ремешок сумки к своему бежевому пиджаку, с суровым холодом глянула исподлобья. Не побоялась же так относиться к незнакомцам, идя одна.
— Срежем здесь, — Амами указал влево, отвлекая от новой порции раздумий.
После этого оба завернули на довольно тесную улицу. Ее тень дала некую надежду, но не успела Маки порадоваться, как увидела, что на самом деле людей впереди собралось достаточно.
Дорога снова пошла чуть вверх. Яркие послеобеденные лучи заливали стены парой этажами выше и рассеивались по округе теплым светом. Однако первое уютное впечатление очень быстро и неприятно сменилось недоверчивым напряжением. Оно буквально холодело в груди в контраст необычайно теплым тонам вокруг.
Прохожие не торопились, они словно увязли в густом воздухе улицы. Многие умостились на выставленных здесь лавках или просто стояли у зданий парами и небольшими группами, общаясь между собой.
Несмотря на это было тихо: стук легких шагов четко звенел в ушах. Словно весь город здесь молчал. И почти каждый встречный поглядывал на Маки с Рантаро. Теперь разнообразие чувствовалось намного явнее: кто с ленивым безразличием, кто с любопытством, а кто и с раздраженным осуждением — как один следили за напарниками.
Харукава сравнялась с Амами и даже вышла чуть-чуть вперед, чтобы контролировать ситуацию. Напряжение леденело в венах от их пристальных взглядов. Жители не отводили глаз, даже когда девушка прямо смотрела в ответ. Казалось, вся улица замерла и замолчала… В своем необыкновенном философском спокойствии.
— Почему они смотрят на нас?.. — едва слышно произнесла Харукава.
В боковом зрении проплывали фигуры людей, пока она сосредоточенно следила за малейшим их шагом. Пожилая пара на лавке совсем рядом медленно повернула головы, провожая напарников.
Не было ни страха, ни тревоги, лишь тихое задумчивое наблюдение. Все четче создавалось уверенное впечатление, что жители знают куда больше, чем Маки и Рантаро. И это было глубже обычного заговора или контроля. Как… все вели себя настолько невозмутимо?
— Они чувствуют, что мы не здешние, — вполне спокойным, но сосредоточенным тоном ответил юноша.
На секунду внутри словно что-то вспыхнуло, тут же вновь покоряясь собранности. Холодно пекущее осознание, что затаилось в сознании уже давно. Это ведь тоже было работой аномалии?.. Но что именно?
— Пойдем, дорога близко, — почти расслабленно тихо добавил Амами.
Пока Маки чуть обернулась, он прошел вперед, и можно было бы подумать, что ему вовсе все равно, если бы она не увидела, как Рантаро едва уловимо нахмурился. Все же читать его оставалось так же сложно — одна лишняя деталь переворачивала всю устойчивость впечатления. О какой уверенности могла идти речь?