***
Когда двери отворились перед ними, они сразу же почуяли запах недавно приготовленных угощений. Первым, кого они увидели, был Доран, который сидел на середине дивана и с некой хмуростью смотрел на гостей. Позже они увидели принца Оберина, что поднялся со своего места, чтобы встретить их. На его лице играла вежливая улыбка, он показал рукой на стол, приглашая их пройти туда. Дейнерис, Эшара и Эли сделали реверанс, а после подошли к столу, на котором стояли разные угощения: там были и зажаренные змеи, куропатки в кисло-сладком соусе, фрукты, жареная рыба и, конечно же, красное дорнийское вино. К их удивлению, в комнате никого не было, кроме них и принцев. — Леди Эшара, леди Элианна, — произнёс Оберин, смотря на каждую из них. После же его взгляд остановился на Дени. — Принцесса Дейнерис. Как вам предоставленные комнаты? Надеюсь, что вы всем довольны. — Всё чудесно, мы очень благодарны вам за столь тёплый приём, — ответила Эшара, а после перевела взгляд на Дорана. — Прошу, присаживайтесь, нам есть о чём поговорить, — сказал он, указывая на диван по правую сторону от себя. Дени, Эшара и Эли приняли его предложение и сели. — Помню, как много лет назад вы приезжали сюда. Тогда вы с Элианной были ещё совсем юными, — начал говорить Доран. — Но времена изменились, и сейчас мы собрались здесь, чтобы обсудить важные вопросы. Кто бы мог тогда подумать, что леди Эшара Дейн будет так верна дому Таргариен, что вырастит принцессу вместе со своей настоящей дочерью. Не могу сказать, что мне понравилось то, что ты скрывала от нас всю правду, Эшара, но все же я благодарен, что вы решили раскрыть правду мне и Оберину. Оберин, как ни странно, молча сидел на диване, смотря на каждого, кто присутствовал в этом зале. Он всё ещё злился на Эшару за то, что она врала им и скрывала всю правду, но он не мог злиться на Дени, потому как та даже не знала, кто она. Оберин уставился на Дени, в то время как она опустила голову, слушая разговор его брата и Эшары. — Принцы Дорна, я ещё раз прошу простить меня за то, что не сказала вам правду. Но при всём уважении к вам, я не рассказала правду не потому, что не доверяла вам, а потому что поклялась оберегать Дени. Судьба, постигшая Элию, Рейнис и Эйгона, была чудовищна! Поэтому я не могла рассказать о Дейнерис даже вам. На протяжении всех этих лет я растила и оберегала её, как родную дочь. Но я не жалею о том, что сделала, и я бы сделала это снова… лишь бы защитить свою дочь. — Я понимаю тебя, Эшара. Ты поступила так, как считала нужным — защищала младенца, — произнёс Доран. — Как вы могли заметить, здесь только мы. Нет ни слуг, ни стражи, но, я надеюсь, вы понимаете, почему всё происходит инкогнито? — Да, я заметила это, нигде не безопасно, даже в Дорне, — ответила Эшара. — Дорн безопасен для вас, но только до того момента, пока никто не знает об истинном происхождении Дейенерис. Надеюсь, вы понимаете, что если кто-нибудь узнает об этом, нам всем придется несладко. — Тогда вы понимаете причину нашего прибытия сюда и почему была раскрыта подлинная личность моей младшей дочери? — Конечно, не нужно гадать, Эшара, — без каких-либо уклонений произнёс Доран. — Тогда я прошу вас помочь нам. Дейнерис намерена вернуть трон своего отца. Мы пришли к вам, надеясь на то, что дом Мартеллов остался верен дому Таргариенов, — проговорила Эшара. — Дорн в одиночку не сможет противостоять Баратеонам, Ланнистерам, Старкам и Арренам, — вымолвил Доран. — Но не сомневайтесь в том, что дом Мартеллов все ещё верен дому Таргариенов даже после того, что сделал принц Рейгар. — Прошу прощения? — не выдержала Дени. Ей не понравилось то, с каким отвращением он произнёс имя её брата. Пусть она и не знала его, но — по словам матери — Рейгар был добрым и хорошим человеком, хоть его действия и развязали войну. — Я не хотел обидеть вас. Нет смысла говорить мне о вашем брате, потому как, думаю, вы знаете, что он сделал, — выдохнул он. — Вы меня не обидели, принц Доран, но всё же Рейгар был моим братом, пусть я и не знала его и никогда не видела. Но я попрошу вас больше не оскорблять память о нём и не говорить мне, каков он был. — Доран, я понимаю вашу обиду на Рейгара, но и я, как близкая подруга Элии, прекрасно знала, что Рейгар и она были несчастны в браке. Я видела это сама, Элия исполняла долг перед своей семьёй, — поддержала Эшара Дейенерис. — Да, Элия исполняла долг перед своей семьёй, — повторил её же слова Доран. — Она исполняла долг перед своим мужем, который оставил её; она исполняла свой долг перед своими детьми, защищая их от убийц. Это естественный порыв принцессы, жены и матери, — он сделал паузу. — Но Элия мертва. И я не стану лгать, что у меня нет обид на дом Таргариенов, но у меня нет обид на саму Дейенерис. — Могу ли я рассчитывать на вашу поддержку? — поинтересовалась Дени. Доран лучезарно улыбнулся, но всё же в его улыбке было что-то загадочное, что они не могли понять. — Дом Мартеллов поддержит истиннорождённую наследницу Железного Трона, но то, что сделал ваш брат и отец… это сильно ударило по нам. — Дени и Эли переглянулись, понимая, что что-то точно идёт не так, как им хотелось. — Как вы знаете, мой сын ещё молод и у него до сих пор нет жены. Квентин — наследник Дорна, и если вы заключите с ним брак, Дорн безоговорочно поддержит Таргариенов. Что вы на это скажете, принцесса Дейенерис? Как только Дени услышала об этом, глаза ее стали широкими, словно блюдца, и у Эшары с Эли был точно такой же вид. Она думала, что они поддержат её, ведь знали почти с самого детства и относились к ней, как к своей племяннице. Но стоило им узнать о том, что она принцесса, как они сразу же стали другими, будто бы она никогда не была для них малюткой Дени. — Это лишь предложение, а не приказ. Я прошу подумать и дать ответ. Я знаю, что нужно время, и у вас оно будет. — Доран! — не выдержала Эшара и повысила свой голос. — Как ты можешь такое предлагать? Вместо того, чтобы помочь нам и отомстить за Элию, ты готов пойти на такое, лишь бы залечить свою гордость! — Почему ты решил предложить этот брак? Ты забыл, что за Узким морем скрывается последний Таргариен по мужской линии? — продолжала Эшара. Дени и самой было интересно, почему он сделал это. Ведь если она согласится на брак с Квентином, они лишь получат принца-консорта, который не будет иметь власти. С Визерисом они могли бы получить правящую королеву, так почему именно этот брак? — Я мог бы найти и поддержать принца Визериса, но зачем мне это делать, если я не знаю, какой он человек? Он может быть таким же безумцем, как и его отец, — сказал Доран, кидая косые взгляды на Дени и стараясь не задеть её своими словами. — Я не хочу иметь ещё одного безумца на троне, но насчёт Дейенерис я уверен. Она станет прекрасной королевой. — Мой брат говорит правду, — подал голос Оберин, который на протяжение всего разговора молчал. — Мы понятия не имеем, что из себя представляет Визерис Таргариен. Моя принцесса, — обратился он уже к Дейенерис, — ты должна знать, что Квентин ещё с детства влюблен в тебя. Ты ведь помнишь, как он за тобой бегал, когда вы ещё были детьми? Он просил своего отца разрешения на то, чтобы тот позволил жениться на тебе. Вы знакомы уже довольно давно, как и с моими дочерьми, думаю, лучшего брака для вас и не придумаешь. Эли ошарашенно смотрела на принцев и не знала, что и сказать на этот счёт. В этот момент она просто не могла узнать их. Ради трона они хотели пойти на такие вещи… это было низко. Она думала, что дом Мартеллов поддержит Дени, ведь они знали её с младенчества и поэтому могли хотя бы попросить место в Малом Совете, но не брак. Так ещё брак с Квентином, которого, как Эли знала, Дени вовсе не любила, а всегда старалась избегать его. Дени то открывала, то закрывала свой рот, не зная, что и сказать на этот счёт. Сейчас ей меньше всего на свете хотелось выходить замуж, особенно за Квентина. Пусть он и испытывал чувства к ней, но она не разделяла тех чувств и не отвечала взаимностью. Ведь все эти годы она отказывала ему: он был для неё всего лишь другом и ничего более. Но она была принцессой и поэтому знала, что брачный союз — самый прочный. Дени повернулась к своей матери, ища поддержку. — Думаю, нам нужно всё обдумать и обсудить, прежде чем дать окончательный ответ. Вы и сами понимаете, Дени ещё не расцвела и пока не может вступить в брак, — отозвалась Эшара, поняв, что её дочери сейчас нужна помощь. — Я понимаю, но, как я и сказал ранее, моё предложение будет в силе столько времени, сколько понадобится. Я не смею торопить вас, — медленно проговорил Доран. После этого Эшара настояла на том, что на сегодня им придётся закончить и вернуться в свои покои. Получив разрешение, они покинули зал. Доран и Оберин остались одни. — Признаюсь, ты меня удивил: не думал, что ты всё же решишься предложить этот брак, — не переставая улыбаться, произнёс Оберин. — Я пытался, — хмуро ответил Доран. — И думаешь, это разумно? Квентин, став её мужем, не будет иметь никакой реальной власти. Будь у нас Визерис, тогда всё было бы иначе. — Не тебе читать мне нотации, что правильно, а что нет. Я сделал то, что посчитал правильным. Дейенерис может дать нам власть, которой не смогла бы дать Элия. Она ещё молода и ничего не понимает в политике, мы стали бы её правой рукой. — Мы? — разразился диким смехом Оберин. — Брат, поэтому ты недооцениваешь влияние Эшары на нашу принцессу. Эшара считает её своей дочерью, да ты и сам видел, как Дейенерис нужна поддержка и как она смотрит на неё: как ребенок, просящий помощи у старшего. — Эшара не смогла бы остаться в Красной Крепости — ты знаешь, что там одни воспоминания. И, как бы она ни любила свою дочь, рано или поздно покинет её. — Брат, я удивляюсь, насколько ты недальновидный в этом деле. Сразу видно, что ты не уделял внимания своим детям и не понимаешь, на что пойдёт любящий родитель ради своего ребёнка. Ты дал Арианне полную свободу действий, а с Квентином ты и вовсе не проводил времени, не принимал участия в его воспитании, а с Тристаном же можешь, ещё и не всё потеряно. — Они уже достаточно взрослые, чтобы я принимал участие в их воспитании, Оберин, — хмуро буркнул Доран. — Об этом я и говорю: ты вообще не участвовал в воспитании своих детей. — Ты будешь сейчас нотации мне читать, брат? — вспылил Доран, раздражённо смотря на Оберина. — Вовсе нет. Просто хотел предупредить, чтобы ты не переоценивал себя. И ты зря считаешь, что Эшара оставит её. — Оставь меня, Оберин, — грубо и коротко бросил Доран, махнув рукой. — Я услышал тебя. — Как скажешь, брат. Думаю, тебе есть над чем подумать. После этих слов Оберин с грацией поднялся со своего места, дерзко улыбаясь, и покинул Дорана, оставляя того наедине со своими мыслями. «Изгнанник» Таверна в городе была не самой популярной, но сюда заходили разные люди: иногда можно было увидеть кого-то знатного. Многие путешественники, гостившие в городе, также останавливались здесь, можно было заметить даже контрабандистов. В этом месте можно было отсидеться и даже ненадолго скрыться, но, конечно же, только если у тебя в карманах есть золотишко. Мужчина в тёмном плаще прошёл в таверну, оглядываясь по сторонам. Он подошёл к владельцу этого места и слегка наклонился. Бледные, холодные, льдисто-голубые глаза уставились прямо на невысокого лысого мужчину, протиравшего бокалы. — Гаред, рад тебя видеть, — буркнул мужчина в плаще. Владелец таверны слегка нахмурился, а после же слегка улыбнулся, узнав человека перед собой. — Давно тебя не было, Джон. Я уже начал думать, что с тобой что-то случилось. — Как видишь, я здоров и всё ещё стою перед тобой, — с усмешкой произнёс Джон, но потом его взгляд снова помрачнел. — Налей-ка мне вина, Гаред, по нашей старой дружбе. Ты же знаешь, я завсегдатай в твоей таверне. — Дай угадаю — у тебя нет денег, — сказал владелец таверны, слегка прищурившись. Джон ничего не ответил на его слова, и мужчина тяжело выдохнул, разводя своими руками. — Пусть ты и мой старый друг, Джон, но я не собираюсь поить тебя за свой счёт. Поэтому проваливай или же плати. — Черт бы побрал тебя, Гаред, — раздражённо прохрипел Джон. Гаред пристально посмотрел на Джона и слегка сжался от его вида. У него были грязные и длинные рыжие волосы и борода с пробивающейся местами сединой. Он был жалок, выглядел как самый настоящий сломленный человек. Он тяжело вздохнул, а после поставил на стойку одну кружку эля. — Выпивай и проваливай, Джон. Можешь не возвращаться сюда, пока не найдёшь деньги. Я не собираюсь больше поить тебя и не посмотрю в следующий раз, какой ты жалкий, — после этих слов Гаред отошёл от Джона. А мужчина в плаще недолго думая схватил кружку и всего несколькими глотками осушил её. После того, как в кружке не осталось и капли, он в полном молчании направился к выходу. Вокруг было шумно — таверна всегда полна народу. Здесь были слышны громкие разговоры и смех, а также стук деревянных кружек по столу. Он не стал здесь больше задерживаться и покинул таверну. Выйдя на улицу, он почувствовал свежий ветерок, сразу стало легче дышать. В таверне стоял неприятный запах пота и алкоголя, а на улице же было как-никак лучше. Джон даже не стал оглядываться по сторонам, а побрёл туда, куда его глаза глядели. В мыслях снова всплывали воспоминания, которые все эти годы он так усердно старался забыть. Ему доверились однажды, а он не смог оправдать ожидания, а из-за его беспечности погиб самый дорогой человек. Если бы он только остался жив, всё было бы по-другому. Он бы сейчас вершил великие дела, но всё же он был мёртв, и Джон винил себя в его смерти. Его убийцы живы-здоровы и по сей день оскорбляют память о нём, а бывший лорд ничего не может с этим поделать. Он не мог отомстить, потому что это было просто невозможно. Джон шёл, не разбирая дороги, настолько погружённый в свои мысли, что сам того не осознал, как оказался напротив летней резиденции Мартеллов. Мужчина недовольно скривил лицо, вспоминая представителей этого дома. Он не питал к ним любви; напротив, считал, что из-за брака с Элией его принц был столь несчастлив. Джон презирал их: они даже не успели мобилизовать свою армию и помочь Рейгару. Он винил их в смерти своего серебряного принца, он винил Роберта и Ланнистеров, он винил Старков, их всех. Джон ещё какое-то время стоял около ворот, а после плюнул себе под ноги и уже собирался уйти, как ворота открылись и через них вышел воин в знакомых ему доспехах. «Дейн», — сразу понял он. — Ещё этого не хватало, — буркнул себе под нос Джон. Буквально через минуту к воротам подъехала карета и мужчине пришлось отойти в сторону, но он никуда не ушёл, а остался и стал наблюдать за тем, что же произойдёт дальше. «Кто мог быть на встрече с Мартеллами? Кого из Дейнов он знал?», — начал перебирать у себя в голове Джон. — «Может быть, леди Эшара, сестра сэра Эртура? Но что ей здесь делать?» — А зачем мне нужно это вообще знать? — пробормотал себе под нос Джон. — Это не моё дело, а я не в настроении, чтобы говорить с дамами. Услышав голоса и быстрые шаги, он поднял голову и просто опешил. К нему шли молодые леди, одну из которых он уже знал. Это была Эшара Дейн, сестра Эртура Дейна. Кажется, прошло много времени, а она до сих пор была так же молода, как будто бы время было не властно над ней. После его взгляд устремился на девушку, шагавшую справа от Эшары. Джон не знал её, впервые видел, но у неё были тёмные волосы. Но то, что он увидел дальше, просто не могло быть. Мужчина протёр свои глаза, но видение никуда не ушло. Он не мог отвести свой взгляд от молодой девушки с тёмными волосами, казалось, что что-то в ней было так знакомо. Джон на протяжении нескольких секунд стоял и смотрел на неё, пытаясь понять, на кого она похожа, но когда осознание наконец накрыло его, ноги предательски затряслись. Девушка была так похожа на королеву Рейлу, что в одно мгновение ему показалось, будто это она, но мужчина помнил, что королева была мертва. А не спит ли он сейчас или валяется где-то под столом в таверне? Этого просто не могло быть. «Призраков не бывает», — сказал он себе. Находясь всё ещё в шоковом состоянии, Джон даже не заметил, как ноги сами повели его прямо навстречу этой девушке, напоминающей ему о покойной королеве Рейле и принце Рейгаре. «Это не может быть правдой, это просто невозможно», — бормотал себе под нос Джон. Остановившись недалеко от них, он смог привлечь их внимание. Мужчина все так же продолжал смотреть на неё так, как будто бы она была ненастоящей. — Лорд Коннингтон? — позвала его неуверенно Эшара. Кажется, она была не уверена в том, что человек, которого она видит, настоящий. — Леди Эшара, не думал, что вы узнаете меня, ведь прошло столько лет, — поднял он на неё свои глаза. — А время над вами смиловалось — вы всё также хороши. — А вы изменились, лорд Коннингтон. Никто не слышал о вас уже многие годы; я думала, что вы погибли. Рада, что это не так. — Лучше бы я погиб ещё тогда, однако боги пощадили меня, чтобы я не забывал свой позор и жил с ним каждый день. Не думал, что боги сведут нас спустя столько лет. — Боги играют в свои игры, нам, смертным, не понять, в какие. Я думаю, что эта встреча не случайна. Боги пощадили вас, а это значит, что вы ещё сыграете свою роль, милорд. Как вы здесь оказались? — поинтересовалась Эшара. — Ха-ха-ха, — мужчина громко рассмеялся. — Миледи, не говорите мне о богах: будь они так милосердны, не позволили бы произойти тому, что случилось тогда на Трезубце. Они бы не забрали жизнь принца Рейгара. И будь с ним ваш брат, который поклялся служить ему и оберегать, тогда у Рейгара был бы шанс победить, но он оставил его, покинул, когда был так нужен. В решающий момент его не было, ваш брат, леди Эшара поступил, как трус! — взревел Коннингтон. Вся его злость и боль, накопившиеся годами, вырывались наружу. — И тогда бы мне не пришлось жить с этим позором, думаю, вы должны гордиться таким братом, леди Эшара! — Я не потерплю оскорбления в адрес моего брата! Вы не знали его и не смеете говорить мне, что он трус. Он никогда им не был, — вспылила Эшара. — Эртур выполнял все приказы своего принца и был верен ему до конца. То, что вы сделали, останется с вами, это ваш позор. — Вот как? Если он был предан принцу, как вы говорите, тогда где же он был во время войны? Боги мне свидетели: я подвёл Рейгара, не смог покончить с Робертом. Но ваш брат, миледи, был королевским гвардейцем, и его прямой обязанностью было беречь своего принца, но вам, миледи, просто страшно признать, что ваш брат, Эртур Дейн, великий Меч Зари, просто сбежал, оставив Рейгара на верную смерть. Он не более чем предатель. Эшара была вне себя от гнева. Да как он смел говорить такое про её брата? Эртур никогда не был таким, всегда был верен долгу и своему принцу. Она уже хотела ответить, но Эли не дала сделать этого. Она вышла вперёд и тем самым привлекла внимание Коннингтона. — Да кто вы такой, чтобы так разговаривать с моей матерью?! — яростно спросила его Элианна. — Да кто вы такой, чтобы поливать грязью моего дядю и лучшего мечника Семи Королевств? Принц Рейгар погиб на Трезубце, значит, так и должно было быть, и не смейте винить кого-то в этом. Не смейте винить других в том, что не смогли сделать вы! Джон всего лишь усмехнулся, услышав эти слова. Так значит, эта девушка была дочерью Эшары — как занятно. — Не тебе указывать, что мне делать, а что нет, — прошипел сквозь зубы Джон Коннингтон. Дени некоторое время стояла молча, но её терпение тоже было недолгим. Пусть она не знала Эртура Дейна, но никто не смел говорить про него такие гадкие вещи. Этот человек ей совершенно не нравился, ей хотелось, чтобы он поскорее убрался отсюда. — Да, не ей вам указывать. Это сугубо ваше мнение, но знаете, что думаю я? Вы просто слабак, который не смог оправдать своих ожиданий. Не вам говорить о чести сэра Эртура, не вам обвинять его во всех смертных грехах. Он всегда был верен принцу и дому Таргариенов. Вы не смогли выиграть в Колокольной битве, и это ваша вина. И поэтому не вам говорить про то, что Эртур Дейн был трусом и предателем. — Кто ты, девочка? — Неважно, кто я, милорд, — ответила ему Дени. — Если бы вы знали, кто я, уже стояли бы предо мой на коленях, а не относились ко мне неуважительно. Что-то в ней было ему знакомо, но он не мог понять, что именно. Он никак не мог поверить в то, что думал. Этого просто не могло быть, говорил Джон себе. — Громкие слова для той, кто не понимает, о чем говорит. Я, пожалуй, представлюсь. Я Джон Коннингтон, некогда лорд Гнезда Грифонов, десница короля Эйриса Таргариена и лучший друг и вассал принца Рейгара Таргариена! — с гордостью произнёс лорд Джон последние слова. — Раз уж я назвался, то и ты раскрой своё имя, или леди Эшара не обучила тебя манерам, девочка? Этот человек уже начинал раздражать её. «Если он хотел знать, кто она, значит, узнает», — сказала себе Дени, а после же сделала несколько шагов к нему, пока не подошла достаточно близко. Всё же ей не хотелось, чтобы кто-то ещё знал о том, кем она была. — Если бы мой отец был жив, то он бы уже давно отрезал вам язык за подобную дерзость или сжёг вас заживо. А мой старший брат, как вы сказали, ваш лучший друг… скажите мне, милорд, что бы он сделал, если бы вы с таким неуважение разговаривали с его младшей сестрой? Рейгар был бы недоволен вами, — спокойно и негромко произнесла Дени, не сводя своего взгляда с лорда Коннингтона. — Вы хотите знать, кто я... что ж, я представляюсь. Моё имя Дейенерис Таргариен, милорд, и вы только что проявили неуважение к принцессе. — Что за чушь? — обратился он уже к дорнийке. — Кто она такая, как смеет называть себя принцессой и причислять себя к драконам?! — Она наследница Семи Королевств, младшая сестра принца Рейгара и принца Визериса. Она тот мертвый ребёнок королевы Рейлы и короля Эйриса, — прошипела Эшара. Этот человек заставил её злость выйти наружу, и она подтвердила то, что сказала Дени. — Нет, этого не может быть, — Джон был шокирован такими вот известиями. — Даже находясь в изгнании, я слышал, что её милость скончалась, оставив мертворожденного ребёнка. И последний оставшийся живой Таргариен — это Визерис, который скрывается за Узким Морем, а ты выдвигаешь её, эту самозванку, на роль принцессы? — Я не лгу, — на этот раз спокойнее ответила Эшара. — Зачем мне врать тебе или кому-либо ещё? Это твоё право — верить мне или же нет, но сейчас ты стоишь перед принцессой. Я была последней, кто видел королеву, а тебя не было в тот день на Драконьем камне и ты не знаешь, что там произошло. Я поклялась Рейле защищать её дочь — это была последняя просьба умирающей королевы. И ни ты, ни кто-либо ещё не слышал об этом, потому что никто не должен был знать о ней. Я не собираюсь доказывать тебе свою правоту. Всё это откровение было для него как гром среди ясного неба. Так, выходит, ребёнок Рейлы выжил и сейчас стоял перед ним? Ему было до сих пор трудно поверить во всё это, он был ещё зол на дом Дейнов и на самого Эртура, но по глазам Эшары видно, что она не врала. Джон стал всматриваться лицо юной Дейенерис, и теперь он видел в ней черты королевы Рейлы, черты её отца и брата. — Ваше высочество, — буркнул он, вставая на колени, — молю вас простить меня. Я не хотел грубить вам, я не знал. Черты лица Дени немного смягчились, когда она увидела мужчину на коленях. Она кинула взгляд на Эшару и на Эли, которые были явно удивлены поведением лорда Джона. Они не думали о том, что он поверит в то, что услышит, и признает Дени Таргариеном. Дени опустила глаза на мужчину: он больше не казался таким грозным. Сейчас она видела в его глазах боль и сожаление. — Милорд, прошу вас, встаньте, — попросила она его, и тот немедленно исполнил её приказ. — Не важно то, что вы думаете, милорд. Как я и сказала ранее, это ваше мнение, но я попрошу вас больше не говорить со мной таким тоном и оскорблять дом Дейн в моём присутствии. Вы оскорбили леди Эшару, милорд. Никто не смеет так с ней разговаривать, ваши слова не оправдывают вас. Ни один благородный человек не станет поносить даму, вы меня поняли? — задала вопрос Дени, и мужчина кивнул. — Вы немедля принесёте извинения леди Эшаре. — Ваше высочество, вы хотите, чтобы я принёс извинения женщине, чей брат поклялся ценой своей жизни оберегать наследного принца, а позже бросил его? Прошу ещё раз простить меня, но вам не кажется все это странным? — А должно, лорд Коннингтон? — с явным раздражением произнесла Дени. — Вы оскорбили ту, что оберегала меня всю мою жизнь и была верна дому Таргариенов. Я не знаю вас, все ваши заявления держатся лишь на ваших словах. Если Эртура Дейна не было на Трезубце, значит, он исполнял приказ своего принца. Вас там не было и вы не знаете, где был Эртур Дейн. Я ясно дала понять, что я хочу от вас. И повторять не собираюсь. Джон посмотрел на Эшару: она ему никогда не нравилась, как и Элия. — Миледи, приношу вам свои извинения и прошу простить за те слова, что были адресованы вашему брату, — процедил он, стиснув зубы. — Лорд Коннингтон, я принимаю ваши извинения и надеюсь, что более не услышу таких слов в адрес себя или моей семьи, — ответила Эшара, а после выдавила из себя слабую улыбку. — Эшара, — обратился он к ней уже спокойным голосом, — ты в самом деле не знаешь, где сейчас твой брат и почему ему пришлось покинуть Рейгара? Эртур ничего тебе не рассказывал? — Я не видела Эртура с начала восстания, — призналась Эшара. — Что он должен был мне сказать? — Боюсь, как и тебе, мне мало что известно. Если он не мертв — во что мне с трудом верится, — то он может быть только с братом её высочества, с наследным принцем Визерисом. — Он не мертв, я знаю это, — уверенно произнесла Эшара. Ей хотелось верить в это — и она верила. — Я не знаю, где он сейчас, но он вернётся, рано или поздно, и тогда ты сможешь расспросить его обо всем. Джон кивнул на её слова, а после повернулся к девушке, имя которой он до сих пор не знал. — Это твоя дочь, Эшара? — поинтересовался мужчина. — Да, Элианна, — ответила Эшара. — Прошу простить меня за грубость, — произнёс он, посчитав, что его поведение было по отношению к ней всё же не уважительным. Эли ничего не ответила на слова, но и не перестала смотреть на него. — Могу ли я спросить, почему вы прибыли в резиденцию Мартеллов? — Я полагаю, вам не нужно это знать, — просто ответила ему Дени. — Ваше высочество, — обратился Джон, вновь становясь на колено, — прошу вас, позвольте быть подле вас, я клянусь своей честью, что больше не подведу вас и ваш дом. Позвольте служить вам, клянусь памятью Рейгара, что я вас не разочарую. — Лорд Коннингтон, для чего вы делаете это? — спросила его Дени. — Для чего вы клянётесь мне? — Я верю, что вместе мы сможем найти принца Визериса — вы же хотите его найти, не так ли? Как истинный и верный слуга вашего дома, я не забывал своих клятв, служа вам, и я верю, что этим почту память ваших брата и матери. Дени пристально посмотрела на него, а после же улыбнулась. — Я, Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариен, принимаю вас на службу, лорд Джон Коннингтон. Встаньте же, и пусть ваш меч послужит мне, как он служил моим отцу и брату. — Я, Лорд Джон Коннингтон, клянусь вам в верности, моя принцесса. Дощатый город Незамедлительно покинув летнюю резиденцию Мартеллов, Дени вместе с Эшарой, Эли и Джоном Коннингтоном отправились в главный торговый порт Дорна — Дощатый город. Отсюда они могли отправиться в Эссос, не привлекая внимания, вот только для этого нужно было найти подходящего капитана. Всю дорогу, пока они ехали в карете, лорд Коннингтон все так же кидал раздражённые взгляды на Эшару, пусть и не начинал конфликта. Дорога была не слишком долгой, но не сказать, что самой приятной. И вот, спустя время послышались голоса людей, подул морской бриз, в воздухе отчетливо чувствовался запах моря. Это означало, что они прибыли в место назначения, но это было только начало. — Вот он, Дощатый Город, как же давно я здесь не была, — сказала Эшара, на мир предавшись воспоминаниям. — А я был здесь совсем недавно и могу показать вам замечательную таверну, леди Эшара, — вставил свое слово Джон, а после улыбнулся. — Не сомневаюсь в ваших познаниях, милорд! Но мы здесь не для того, чтобы предаваться пьянству и блуду, а чтобы найти корабль, который отправит нас в Эссос. — Конечно, леди Эшара, — ответил сухо Джон, — но позвольте поинтересоваться, как вы намерены добиться расположения капитана, что отправится вместе с нами в Эссос? Даже с вашим милым личиком это не получится, — довольно улыбнулся Джон. — Я не какая-нибудь легкомысленная женщина, лорд Коннингтон, — перед тем, как покинуть Звездопад, мой племянник выдал нам достаточно денег, чтобы заплатить любому бравому капитану за его услуги. — Что ж, прекрасно, — произнёс Джон. — Надеюсь, вам хватит золота, а иначе придётся искать другие пути, леди Эшара, — дерзко улыбнулся Джон. Эшара бросила на него недобрый взгляд: в каждом его слове был упрек в ее адрес, и в каком-то смысле она понимала, почему он так делает, ведь для многих после Турнира в Харренхолле о ней поползли слухи, и весьма нелестные. Что она легкодоступная девушка и раздвинула ноги сначала перед одним Старком, а потом пыталась соблазнить другого. Даже ходили нелепые сплетни, будто бы она пыталась соблазнить принца Рейгара, желая отбить его у своей же подруги. Эшара понятия не имела, кто вообще распускал такие слухи, но не сомневалась, что Коннингтон слышал о них. — Вы можете когда-нибудь помолчать? — раздражённо спросила его Эли. — Зачем же молчать? За разговорами дорога тянется быстрее, миледи. — Хватит, лорд Коннингтон. Мы услышали вас, — на этот раз сказала Дени, смотря на Джона. Больше Джон ничего не произнес, но все же не сводил своих глаз с леди Эшары. Кто знал, что творилось у него в голове и о чем именно он думал, но мысли уж точно были не самые добрые. Эшара посмотрела на Дени и улыбнулась ей, благодаря ее и тем самым прекращая этот нелепый разговор. Вскоре они услышали крик возницы, и карета остановилась. — Приехали, леди Эшара, — сказал один из стражников, который услужливо открыл дверь.***
После этого они вместе отправились к докам. Эшара встречалась с капитанами, предлагала им денег, некоторые говорили о том, что только недавно прибыли в порт и у них ещё здесь есть дела, кто-то же запрашивал больше денег, парочка осмелела и соглашалась отправиться в путь только если она и её дочери разделят ложе капитана. Она думала, что найти корабль, который отправит их в Эссос, будет намного легче, но на деле все оказалось совсем не так. — Кажется, вы что-то не подумали, леди Эшара, — произнёс Джон с насмешкой. — Что нам делать, я даже не представляю. Я думала, это будет легче, — выдохнула устало Эшара. В какой-то мере Джон был прав: все это ни к чему не привело. — Может быть, удача нам все же улыбнется, не время вешать нос, матушка, — подбодрила ее Эли, — может, попробовать ещё что-нибудь? — продолжила она, а после начала осматриваться, пытаясь найти кого-нибудь, кто мог помочь им с кораблём. — Хорошо, думаю, стоит еще попробовать, мы еще не все доки обошли, может, и правда найдется тот, кто-то согласится помочь нам. После они отправились дальше, стараясь убедить других капитанов о помощи. После очередной неудавшейся попытки договориться Эшара решила, что на сегодня достаточно и они попробуют удачу завтра, а сейчас им лучше отправиться в гостиницу. Они уж собирались покинуть доки, но услышав, как кто-то звал их, остановились. Обернувшись, они заметили мужчину с бородой, которая была заплетена в форме трезубца и окрашена в синий цвет, так же, как и его волосы. На его поясе красовались аракх и стилет, золотые рукоятки которых были изготовлены в форме нагих женщин. На его лице играла улыбка, когда они наконец-то обернулись, и он подошёл ближе. — Простите, но я тут слышал, что вы ищете капитана, — сказал мужчина. — Вы капитан? — поинтересовалась Дейнерис. — Да, один из немногих, кто бывал в Эссосе. Я сам оттуда, милые леди. — А по вам не скажешь, что вы капитан, — сказал Джон, указывая на его одежды, но, заработав раздраженный взгляд от Дейнерис, лишь улыбнулся и замолчал. — Вы сказали, что вы из Эссоса. Вы и вправду готовы отвезти нас туда? — поинтересовалась Эли. — Конечно, как я могу не оказать помощь таким красивым женщинам, которые так нуждаются в помощи? — улыбнулся этот человек. — Все эти капитаны ищут наживы и завышают цены, особенно видя таких милых дам. Эшара слегка прищурилась: что-то ей не понравилось — то, как этот человек зацикливался на их внешности и оглядывал их, он даже не затронул речь о сумме. — Благодарю, но все же, думаю, мы обойдемся и без вашей помощи! — сказала Эшара пытаясь спровадить этого человека. Дейнерис подошла к Эшаре, не понимая, почему та так отреагировала: — Что ты делаешь? — Милая, я не думаю, что мы должны соглашаться на его помощь. Он просто так готов оказать нам помощь, даже не потребовал деньги с нас, и то, как он смотрит, мне не нравится. Дейенерис вновь посмотрела на капитана: — Что вы хотите взамен? Она понимала, что её мать была права: этот человек странно вёл себя и смотрел на них. Он предложил им помощь, а взамен ничего не попросил. — Я всего лишь хочу помочь трём милым Леди, что так отчаянно нуждаются в помощи. И не беспокойтесь, я не возьму с вас и монеты, ведь я Даарио Нахарис, живу и сражаюсь ради красоты и любви, — сказал он, выделив последние слова, при этом смотря на Дени и Эли. — Слушай, как там тебя… Даарио Нахарис, сражающийся за любовь и красоту, нам не нужна твоя помощь, — сказал Джон, слегка прищурившись и изучая этого человека. Признаться, ему он также не нравился, как и леди Эшаре — странный он, — на капитана ты мало смахиваешь, да ещё и брехню какую-то несёшь. Мы найдём другой корабль, в Эссос плывут много кораблей. Казалось, Даарио просто не замечал Коннингтона и обращался только к девушкам: — Дамы, я уверяю вас, что все это зря, только потратите время. Завтра я отплываю обратно в Эссос и даю вам время до завтра: если решитесь, то ищите меня в таверне «Голая леди», — сказал Даарио, а после поклонился им и ушел тем же путем, по которому пришел. — Не нравится он мне, — произнёс Джон, провожая его своим взглядом. — Вам никто не нравится, милорд. — А вам больно нравится, миледи. — ответил Джон. — Кажется, вы сами хотели отказаться от его помощи. — Вовсе нет, я знаю таких вот людей: ими движут лишь страсть и их желания, поэтому я стараюсь держаться подальше от них. И все же мне кажется, что все не так просто. — Не так прост, как кажется? — переспросил Джон. — Если вы так считаете, то, конечно, мы можем найти его в этой таверне. — И все же, уверена, мы обойдемся и без его помощи, завтра попробуем ещё, — произнесла устало Эшара. — Он сказал, что завтра покидает Дорн, другие капитаны отказывали и уж точно завтра они не передумают. Что мы будем делать, если упустим этот шанс? — спросила Дени. — Обсудим все это в гостинице, — сказала Эшара и направилась прочь из доков. Дейнерис, как и остальным, ничего не оставалось делать, как последовать за ней. По приходу в гостиницу у Дени, Эли и Эшары состоялся долгий разговор. Эшара наотрез отказывалась верить словам Даарио, но Дени утверждала, что это, может быть, их единственный шанс. В итоге после длительного спора Эшаре пришлось уступить. На следующий день они все отправились искать эту таверну с кричащим названием и нашли без труда, расспрашивая местных. Увидев её, Эшара поняла, что она больше была похожа на бордель, чем на таверну. — Так, Дени, Эли, вы остаетесь здесь вместе с лордом Джоном, а я зайду и попытаюсь найти нашего любезного капитана. Дени раздраженно вздохнула: ей не хотелось оставаться здесь, но она знала, что та не возьмёт её с собой, поэтому умоляюще посмотрела на Эли. — Матушка, — позвала её Эли, заставляя Эшару посмотреть на неё. — Я не пущу тебя одну без защиты. Кто знает, что там может произойти — я пойду с тобой, и это не обсуждается. А Дени и лорд Джон останутся здесь. — Милая, эта таверна, не думаю, что тебе будет приятно идти туда. Да и со мной ничего не случится. — Раз уж ты не берёшь меня и лорда Джона, то хотя бы возьми с собой Эли. Она сможет защитить тебя, в случае чего. Ты сама это знаешь, она хороший мечник. И если Эли пойдёт с тобой, то мне будет намного спокойнее, зная, что ты там не одна и с тобой ничего не случится, — говорила Дени, умоляще смотря на неё. Эшара лишь вздохнула и кивнула. Возможно, её дочери были правы, но все же ей не хотелось, чтобы Эли видела это место. Она была слишком юна.***
Стоило Эшаре и Эли зайти внутрь, как неприятный запах сразу ударил им в нос. Было много неприятных мужчин, которые пили и ругались, к тому же здесь было много шлюх, которые ходили по таверне почти обнаженными, сидели на коленях у мужчин и делали много другого, что Эшаре не очень-то хотелось видеть — поэтому она и не хотела позволить Дени и Эли войти сюда. Эли же смотрела на все не то, чтобы с интересом: она чувствовала отвращение к этому месту, но ожидала что-то подобное. Именно поэтому она и не позволила своей матери идти сюда в одиночку — кто знал, что могло тут произойти. Девушка старалась держаться ближе к своей матери, не смотреть на полуголых женщин и не видеть и не слышать пьяных мужчин. Поэтому, не теряя ни секунды, они направились прямиком к хозяину таверны. Эшара заметила, как мужчины смотрят на них и пожирают глазами, ведь в свои тридцать семь лет Эшара была очень привлекательной женщиной, а Эли была ещё слишком молода. А именно такие девушки и нравились мужчинам. Ей хотелось поскорее найти Даарио и убраться отсюда. — Где мы можем найти Даарио Нахариса? — обратилась Эшара к хозяину таверны. — Даарио Нахариса? — переспросил мужчина, бросая оценивающий взгляд на двух девушек, а после усмехнулся. — Он на втором этаже, третья дверь справа. — Благодарю. Они поднялись на второй этаж. Найдя нужную дверь, Эшара и Эли без стука вошли в комнату, где застали неприятную картину: Даарио спал на кровати абсолютно голый, с ним также были две девицы в чем мать родила. Эшара сразу поняла, что Даарио не просто так ей не понравился, чего еще можно было ожидать от такого человека? Эли, увидев эту картину, сразу же опустила глаза. Эшара нашла на полу ведро с водой и вылила воду на спящих: реакция была незамедлительной. Девушки вскочили с кровати с криками и воплями, пытаясь понять, что произошло. Они были похожи на кудахчущих куриц. Сам капитан сразу же схватился за свое оружие, но, заметив Эшару, опустил его и дерзко улыбнулся. Эли не могла не наблюдать за всем этим и начала улыбаться. Это было очень забавно: возможно, когда-нибудь она сможет повторить нечто подобное. Но пока, у неё будет, о чем рассказать Дени, когда они выйдут отсюда. — Доброе утро, — сказала Эшара, ухмыляясь. — Ну зачем же нужно было именно так будить меня? Есть другие способы, более приятные, — возмутился Даарио. — Уверена, вам уже с этим помогли, — парировала Эшара, указывая на девушек, — девочки, оставьте нас, пожалуйста, и помойтесь как следует, чтобы не заразиться глупостью. — Идите, нам с милыми леди нужно поговорить, — сказал Даарио, натягивая свои штаны. — Плата на столе, возьмите её и уходите. Девушки, взяв деньги, незамедлительно выбежали из комнаты, оставляя Эшару, Эли и Даарио одних в комнате. — Я по поводу вашего предложения. Вы все еще готовы отвезти нас в Эссос? — Нужно было сразу с этого начинать, — произнёс он, улыбаясь. — Я уж думал, что вы не придёте, откажетесь. Но моё предложение все ещё в силе: я не могу бросить молодых и прекрасных женщин в беде. — Вы странный челове, к капитан Нахарис: не берете плату и готовы помочь нам за просто так? В чем подвох? — Нет подвоха, миледи, — ответил он. — Я видел вас в доках. Скажу так: я не могу смотреть на грустных прекрасных женщин. Я живу и сражаюсь ради любви и красоты, миледи. — Вы уже это говорили. Куда именно вы направляетесь? — В Астапор, миледи, — ответил мужчина, — а после уже в Юнкай. — Что же, думаю, нам это подойдет. После прибытия, я надеюсь, мы расстанемся с вами довольно быстро. Даарио лишь дерзко улыбнулся: — Нас ждёт долгое путешествие, миледи. Может быть, вы даже не захотите расставаться со мной, — добавил он, а после подмигнул. — Вы слишком самоуверенны. — Сочту это за комплимент, — ответил мужчина, улыбаясь. — Как хотите. Мы ждем вас снаружи, поторопитесь. — Конечно, миледи, — ответил он, а после шутливо поклонился. Выйдя из таверны, Эшара вздохнула с облегчением, а Эли же как ни в чем не бывало подошла к Дени. — Я словно побывала в семи кругах ада, — проборматала Эшара. Коннингтон понял, о чем говорила Эшара, а вот Дени прищурилась, не понимая, о чем речь. — Леди Эшара, неужели вам там понравилось? Кажется, ваша дочь не прочь туда вернуться, — издеваясь, спросил её Джон. — Милорд, кажется, ваши шутки немного устарели. — Не сомневайтесь во мне, миледи… специально для вас я придумаю что-нибудь новое, — ответил Джон, улыбаясь. После же его лицо вновь приняло серьёзный вид, и он сложил руки перед собой. — Ну что, как успехи? — спросил он, смотря на леди Эшару. — Капитан сейчас выйдет, — просто ответила она. — Другого я и не ожидал, — пробормотал Джон. — Этот павлин ряженый только и ждал, что мы явимся к нему. Спустя всего несколько минут из таверны вышел капитан. Его синие глаза пробежались по телу Дени, он ухмыльнулся, и тогда принцесса увидела золотой зуб. Его вьющиеся волосы достигали воротника и развевались от легкого ветерка. Он выглядел все так же странно, как и первый раз, когда они встречались с ним. Но сегодня он был в полосатых панталонах, высоких сапогах из пурпурной кожи, белой шелковой рубашке и в жилете с золотыми кольцами. Его изогнутый аракх висел на левом бедре, а золотой стилет — на правом. — Неужели вышла разукрашенная красавица, — произнёс Джон Коннингтон с насмешкой, обращая внимание на его наряд. — А мы вас заждались. Даарио проигнорировал слова Джона, улыбка не сходила с губ ни на секунду. — Я прошу прощения за то, что заставил прекрасных дам ждать, — сказал он. — Но зато теперь мы можем идти, корабль ждёт. — После этих слов он указал вперёд, по направлению к докам. И, не произнося больше ни слова, Дени вместе с Эли и Эшарой направились за ним, а Джон следом. Он все так же с подозрением смотрел на этого дерзкого капитана. «Нельзя доверять наемникам, капитанам, этому уж точно», — сказал он самому себе. Они добрались до доков минут через десять. Всю дорогу Даарио рассказывал о своих путешествиях, травил шуточки, от которых никто не смеялся. Но таким способом он пытался показать, что не имеет никаких дурных помыслов, хотя время от времени и ловил хмурые взгляды от Джона Коннингтона и подозрительные от леди Эшары. Они остановились только тогда, когда Даарио Нахарис резко развернулся и указал на свой корабль, на котором они должны были плыть. Это было длинное деревянное судно с неглубокой посадкой. Насколько было известно, мелкая посадка позволяла осуществлять передвижение даже в неглубоких местах и высаживаться прямо на берег. Этот корабль был быстрым и маневренным, таким, какой им и был нужен. На парусах были изображены четыре вороны между скрещенными молниями. Как только Джон увидел эти паруса, сразу же нахмурился и посмотрел на Даарио. — Кто ты, мать твою, такой? Капитан наёмников? — задал вопрос Джон, тем самым заставляя всех посмотреть на него. — Я бывал в Эссосе и знаю, кому принадлежат такие флаги. — Я капитан этого корабля, милорд. — ответил невозмутимо Даарио. — Я здесь по поручению и, как я сказал, мой путь будет лежать в Астапор, а после в Юнкай. Я лейтенант Младших Сынов, милорд, это что-то меняет? Джон уже хотел что-то сказать, но Дени не позволила ему вставить и слова. — Вы услышали капитана Нахариса, милорд. Не думаю, что его откровения заставят нас повернуть назад, — произнесла она, смотря на него. Даарио лучезарно улыбнулся, смотря на принцессу. — Я обещал, вам, что мы поплывём в Эссос, и я собираюсь сделать это. Рад, что вы встали на мою сторону, миледи, — сказал он, тем самым ещё сильнее зля Джона. — Скоро мы отправимся в путь, располагайтесь в каютах, — продолжил говорить он. После этих слов капитан направился на борт корабля, а девушки и лорд Коннингтон прошли следом. Этот день должен был стать началом их путешествия и концом пребывания в Дорне.