Назад домой

К сожалению, холодная вода не принесла желаемого облегчения и не смыла мысли о ночи, которые не прекращали посещать его голову. Шорт-стоп стоял напротив зеркала и с рассеянным видом смотрел на своё отражение и прошипел короткое «Чёрт!» Он внимательно всматривался в своё тело, которое было покрыто яркими следами от укусов и засосов, которые напоминали о прошедшей ночи, как маленький альбом. С каждой новой отметиной он вспоминал о том, как получал её и его собственные звуки похоти эхом звучали в его ушах. Почему, чёрт возьми, он не может выбросить всё это из головы? Когда Курамочи собрался покачать головой, чтобы стряхнуть все ненужные мысли, он вспомнил, что у Миюки в штанах тоже была выпуклость. Мысль о том, что он заставил капитана так завестись, заставила его покраснеть ещё сильнее, чем он был до этого. Теперь он окончательно понял, что ведёт себя почти как идиот Савамура, и, опустив плечи, оделся в одежу, которая прикрыла бы как можно большую площадь его тела, и вышел из ванной. Теперь его мать, скорее всего, не заметит, что он покрыт засосами. Остаток дня Ёичи провёл исключительно в компании своей матери, которая, конечно, была удивлена, но не жаловалась. Он даже вызвался помогать в готовке, просто чтобы не оказаться наедине с Казуей в гостиной или в своей комнате. Ещё одну возможность он ему не даст. Наконец наступил вечер и праздничный ужин закончился. Курамочи было немного грустно, но всё же он с нетерпением ждал, когда сможет снова побесить Савамуру и увидеть ребят. Конечно же их ожидают тренировки, которые, без сомнения, будут просто адскими, но им всё воздастся в виде новых побед. Вот они шли в сторону вокзала с матерью Курамочи, которая настояла на том, чтобы провести их и попрощаться. Несмотря на то, что Казуя всё ещё чувствовал себя неловко, он всё равно не смог избежать объятий матери, которой он, видимо, запал в сердце, и, после того, как бейсболисты сели в поезд, шорт-стоп упал в кресло и демонстративно положил свою сумку на свободное с собой место так, что у Миюки не осталось другого выбора, кроме как сесть напротив. И снова Курамочи не хотел, чтобы Миюки подошёл нему близко, хотя тот выглядел мирно и невинно. Казуя некоторое время постоял, пытаясь заглянуть в глаза своего вице-капитана, но он отвернулся, поэтому капитан вздохнул и сел на предназначенное для него место. В то время как Ёичи скрестил руки на груди, показывая свою антипатию, Миюки положил руку на его сиденье и посмотрел. Он ещё раз вздохнул. -Послушай, Ё…Курамочи. Извини, если я зашёл вчера слишком далеко и причинил тебе боль, но мне казалось, что тебе тоже этого хотелось, и я подумал…ну…если бы ты не хотел, ты сказал что-нибудь. Мне очень жаль, но, пожалуйста, продолжи разговаривать со мной, - пробормотал Миюки и голос его звучал не так, как обычно, глупый юмор и сарказм из него исчезли. Но Ёичи не позволил себе повестись на это. Это была всего лишь одна из игр кэтчера, и сказал он это только для того, чтобы получит ещё один шанс. Миюки, конечно, не был таким, и глубоко внутри шорт-стоп это понимал, но ему было слишком больно, чтобы даже думать о прощении капитана. - Нет, - единственное, что он ответил, и остальную часть дороги они провели в молчании. Эта поездка была бесконечно долгой, по крайней мере для Казуи, который не осмеливался даже шевельнуться. Может быть, он действительно зашёл слишком далеко, и всё же он не жалел о том, что произошло, потому что независимо от того, что сказал Ёичи, в тот момент это было правильно и им обоим было хорошо. Молчание становилось всё невыносимей и когда Миюки всё же решился его прервать, они приехали в Токио и кэтчеру пришлось признать, что он никогда ещё не был так рад возвращению в общежитие, потому что, по крайней мере, они больше не будут одни и Курамочи, он надеялся, сможет через несколько дней успокоиться. В такси они ехали вместе, но как только они вышли из него, Ёичи полетел в сторону общежития быстрее, чем Миюки смог углядеть. Казуя снова громко вздохнул, он конечно знал, что шорт-стоп не собирался облегчать ему задачу, но надеялся, что когда-то всё же сможет получить прощение. Миюки решил, что ему нужно сейчас просто отвлечься и поэтому быстро оставил сумку в комнате и решил обойти общежитие и посмотреть, кто уже вернулся. По дороге он встречал некоторых товарищей по команде, кто-то из них даже частично вернулся к тренировкам и Казуя остановился, чтобы с ними поболтать. К сожалению, у него не получилось уделить беседам столько внимания, сколько хотелось, но не потому, что он был не вежливым, а из-за, что всего его мысли всё ещё кружились вкруг Ёичи и вернуться в нормальное состояние он не успел. Как только Курамочи наконец сбежал, он забежал в комнату и встретил там Савамуру. Младший сразу приготовился к борьбе, но её не последовало, что заставило его растерянно посмотреть на семпая. - Курамочи-семпай… - пробормотал Савамура, после чего наступила длительная пауза. Забросив сумку в угол комнаты, Ёичи уселся перед консолью, потому что хотел отвлечься, хоть и желания не было играть никакого. - Чего тебе? – проворчал он, пока игра загружалась. - Если вернулся ты, то вернулся и Миюки и он сможет помочь мне с тренировками, - наконец ответил Эйджун, и стало ясно, что эту паузу он использовал, чтобы всё это обдумать. - Меня-то это каким боком касается? – прорычал Курамочи, и даже Савамура смог понять, что семпай, наверное, не хочет разговаривать с капитаном, поэтому вылетел из комнаты и побежал раздражать кэтчера. Едва дверь закрылась, шорт-стоп снова остался в одиночестве и позволил себе упасть и растянуться на четвереньках, глядя в потолок. - И почему ты назвал меня по имени? – раздался шёпот в темноте комнаты.