Две недели спустя…
Гастон был очень доволен собой. Он немного заржавел от множества сложных слов, из которых слагались очень длинные-предлинные предложения. Но Гастону удалось прочитать большую часть книги, которую он тайно прятал от своей жены в течение этого времени. Язык был очень сложным, и для кого-то без постоянной практики (которую он в настоящее время получал от Белль) это было немного проблематичным. Бывали дни, когда ему донельзя надоедало читать книгу без картинок, но Гастон действительно хотел доставить Белль удовольствие. — Эй, Белль! Прекрасная книжка! — поздоровался он. Его громкий голос испугал ее. Белль поморщилась. Она намеренно вышла из дома рано утром, чтобы побродить по городу в одиночестве, а заодно расспросить отца Роберта о той самой книге, которую сейчас держала в руках. В последние две недели он был ужасно скрытен и не рассказывал о её местоположении. Белль повернулась к мужу. — Т-ты её читал? — она спросила почти так же, как в первый раз, когда он столкнулся с ней, во время своего ухаживания за ней. Ладно, он уже практиковался в этом. Он уже выучил том наизусть. Он практически стал им. У него были эти знания! — Моя щедрость так же безгранична, как море, моя любовь так же глубока; чем больше я даю тебе, тем больше у меня есть, ибо и то и другое… бесконечно! — начал он декламировать. Она удивленно подняла брови. — Гастон, ты это читал? — Её голос был полон надежды и, смеет ли он сказать, счастья. — Ну конечно же! — сказал он своим громким и раскатистым голосом. — Хотел посмотреть, почему это тебе так нравится. Она улыбнулась. — Ну, так и есть… признаться, и ты меня очень порадовал! — потом у нее вырвался смешок. — А почему ты скрывал это от меня? Что ты читал «Ромео и Джульетта»? Он небрежно пожал плечами. — О, Белль. Разве ты не можешь просто восхищаться моими действиями без всех этих вопросов? — Конечно, Гастон, — сказала она, и её тон снова стал невеселым и раздраженным. — О чём я только думала?..Бескрайняя, как море
16 июня 2020 г. в 19:41
Примечания:
Гастон должен был соблюдать правила приличия в городе, но он слишком любил угодить Белль.
Гастон небрежно прогуливался по улицам деревни со своим обычным видом уверенности и превосходства. Он кивнул в знак приветствия булочнику, мяснику, деревенским торговцам и дамам, которые все еще благоволили к нему, хотя он уже полгода состоял в браке и был вполне доволен своей женой — женщиной своей мечты. Ему всё ещё было безразлично, что они думают о нём.
По мере того как солнце клонилось к закату, шум в городе постепенно сходил на нет. Те, кто каждый день собирается на городской площади, наконец-то направлялись домой, где их наверняка ждал ужин. Кстати, об ужине. У Гастона было мало времени, ведь его собственный ужин может остыть бы, когда он вернётся. Тем не менее, он шёл через тихий город со своей блестящей улыбкой.
И Гастон надеялся, что благодаря ей никто не заподозрит его в каком-нибудь странном поведении.
Он в последний раз оглянулся через плечо, прежде чем быстро нырнуть в библиотеку. Гастону не нужно было, чтобы кто-нибудь видел, как он интересуется книгами, чтением и словами на страницах! Он резко выпрямился, когда отец Роберт заметил его.
— Месье Гастон, — он был искренне удивлен несвоевременным и неожиданным появлением охотника в заведении. Но отец Роберт никого не осуждал, тем более тех, кто хотел одолжить его книги.
— Что я могу для вас сделать?
Дородный мужчина не слишком уверенно оглядел комнату.
— Мне нужна та книга, которую всегда берёт Белль, — пробурчал он не очень вежливо.
— А?
— Да, да, — настаивал он. Гастон отмахнулся от обеспокоенности и одновременно интереса библиотекаря к этому делу. Он подошел к маленькому столику и взял книгу, которая выглядела наиболее знакомой. — Вот эта! — сказал он решительно.
Отец Роберт нахмурился.
— Месье Гастон, я уверен, что Белль будет рада сама взять эту книгу утром.
Плечи охотника слегка напряглись, но он всё же повернулся к библиотекарю и одарил его полуутешительной улыбкой. — Нет, мне это нужно… сейчас, — Гастон решительно кивнул, приподнял шляпу и направился к двери. Открыв её, он снова повернулся к отцу Роберту. — Никто не должен знать, что я был здесь. Ты понял?
В его голосе не было угрозы, но библиотекарь знал, что лучше не задавать вопросов.
— Да, сэр.