Цепи, ошейники и питомцы

      Вместе Лотосу и Готу правда было легче, они знали что могут друг на друга положиться. Гот видел в Лотосе кого-то более опытного, более сильного, готового защитить и поддержать, готового спрятать от ужасной действительности в своих объятиях, а если пока и не в объятиях, то во взгляде, в теплоте голоса, в заботе каждым действием. С ним Гот чувствовал себя в безопасности, он был ему примером и вдохновителем.       А Лотос видел Гота как что-то сокровенное, неприкасаемое. Что-то, что нужно во что бы то ни стало сохранить, защитить. Такое хрупкое и нежное, что посыпется от одного неверного касания, и миллион светящихся чистотой невинностью осколков разлетится по всей вселенной без возможности вернуть такого дорогого, единственного самого важного монстра.       Поддерживая друг друга, они не замечали как менялись. Лотос стал спокойнее, живее, а Гот стал подражать своему более старшему другу. Он учился стойкости, старался так же не поддаваться Роллеру, упорней терпел боль, отодвигал её на задний план, старался не зацикливаться, не кричать и не плакать. Но эти его потуги явно не пошли ему на пользу. Роллер отлично видел, какую часть боли может вынести каждый из его зверюшек. Он ориентировался на эти знания в своих развлечениях с ними, и когда Гот начал строить из себя более стойкого и выносливого, он захотел как можно быстрее поставить того на место.       Когда реакция мальца стала слишком скучной на его обычном уровне насилия, Рюрик резко перешел на более жестокие меры - царапины стали глубже, процесс медлительнее, удары все больше приходились на наиболее уязвимые места. Как бы ни старался, это Гот уже не мог так спокойно выносить. Из глаз вновь лились слезы, а из горла вырывались сдавленные вскрики. А Рюрику только этого и надо было, чтобы в середине процесса приостановиться, и за одно из рёбер приподнять к себе малыша. — Ну и что же мы так заголосили? Никто кроме тебя ведь не виноват в таких мучениях.~ — прямо на ушко нашептывать начал.       Лотос и так наблюдал, весь на иголках, за попытками Гота быть сильным, а теперь и совсем весь помрачнел, расслышав эти слова в почти гробовой тишине комнаты, прерываемой лишь всхлипами страдальца. — Хочешь перейти на уровень Лотоса - пожалуйста, я не против, раз ты у нас тоже начал выебываться.~ — медленно, маниакально-ужасающе скользя ледяным лезвием по костям.       Но нарастающая угроза в атмосфере была прервана голосом Лотоса: — Прекрати пугать его.. — всё таки заставив себя поднять взгляд на мучителя и глянуть прямо в глаза. Казалось бы, это просто слова, но сейчас они, нет, даже только один голос Лотоса дал Готу всё, что нужно. Ощущение защищенности, нужности, безопасности. Всё, что нужно, чтобы придти в себя, успокоиться, отстраниться от утихающей боли. — Помолчал бы. Думаешь, сухим из воды выйдешь? — Рюрик явно не оценил этого геройства Афтера. Его хмурый взгляд легко заставил Лотоса отвести глаза, но желаемый эффект был уже достигнут - Готу стало легче.       А вот Лотос в этот раз огреб и правда больше обычного, что однако не остановило его от подобных действий в будущем.       В конце концов, конечно, настал день, когда цепь Гота была откреплена от стены. В жизни Роллер не видел такого трогательного воссоединения. К вечеру они уже лежали прижавшись друг к другу, закутанные одеялом, и о чём то тихонько разговаривали. Именно это расслабленное общение и позволяло им потом спокойно засыпать, не боясь завтрашнего дня.       Они так умиротворенно и спокойно лежали, сопя в непосредственной близости друг к другу, что Рюрик просто не мог удержаться от того, чтобы на следующий день с утра пораньше не отдернуть младшего из этих объятий, прерывая эту сладкую негу, и разбудив обоих. Да, в этот раз он решил начать истязания прямо на общей постели, не оттаскивая мученика прочь от Лотоса. Прямо перед ним., так близко, что можно дотянуться, страдал самый ценный в его жизни монстр. Разве мог он просто отвернуться, и закрыть глаза? Нет, соблазн был слишком велик. В моменты, когда Роллер не особо замечал какую часть тела, и как кромсает в своем больном увлечении, Афтер аккуратно подставлял свой кончик хвоста или просто руку под удар. Однако конечно, Роллер был бы полным идиотом, если б не заметил попыток своего любимчика защитить эту бесполезность. Внешний вид Лотоса тогда тоже был довольно интересным зрелищем. Сосредоточенный мрачный взгляд глаз, уже невольно наполнившихся слезами, что как-то не спешили в путь по его щекам, был сконцентрирован только на действиях хозяина. Буквально за момент до соприкосновения ножа и тела Гота, он клал на истязаемое место ладонь, либо успевал подставить хвост, со временем все меньше и меньше следя за своей незаметностью. Но в одну из таких попыток, мучитель внезапно оттолкнул его хвост, и целенаправленно ранил именно Гота. Это внезапное действие заставило Лотоса дёрнуться, и взметнуть взгляд на хозяина, который в свою очередь лишь криво усмехнулся над такими жалкими попытками защиты. И всё бы и дальше продолжилось так же, если бы сразу после этой усмешки Лотос не уложил добровольно свою руку на руку Роллера, прямо прося каждой ноткой своего взгляда просто остановиться.       И всё таки вскоре истязания переключились уже на него, оставив Гота в стороне.       "До чего ты только докатился.." - издевался Роллер в процессе, но Лотосу было уже всё равно. Он даже готов был вновь беспрекословно слушаться хозяина, потому что его разум заполнило умиротворение, даже чувство выполненного долга, принесённое успешной защитой любимого.       За покорность, в конце, Рюрик милостиво потрепал его по голове, и вышел из комнаты, в оставшийся день даже больше не беспокоя их.       Гот тут же подобрался назад вплотную и уцепился за своего защитника объятиями, на которые ему, чуть вяло, но ответили. Ему всё ещё не давал покоя тот факт, что Лотос взял его боль на себя, тем самым, возможно, даже удвоив свои страдания. Но, вот, всего пара ласковых слов и поглаживаний по голове от этого "защитника", как Гот уже даже чуть-чуть улыбается. Когда такое вообще было в последний раз?       Это, наверное, самый счастливый момент для них.