***
На Чарах продолжали тренировать Вингардиум Левиосу. Если на прошлом занятии это заклинание мало у кого получилось, то сейчас больше половины учеников уже с ним справилось. Теперь они получили задание вместо пера поднимать свиток пергамента, а на следующем уроке профессор обещал, что они смогут левитировать более тяжелые предметы. Ученики, которые пока отставали, должны были совладать в следующий раз хотя бы с пером. После уроков Алекса подозвал профессор Флитвик. Естественно, задержался и Гарри. — Мистер Грей, — заговорил маленький профессор. — Я полагаю, вам было бы интересно поучаствовать в совместном проекте с одним из самых многообещающих студентов Хогвартса. Вы ведь знаете Алана Макалистера? Он подходил ко мне, чтобы я одобрил вашу совместную разработку — проект самопишущего пера с вечными чернилами. Хотя такие модели встречаются, мистер Макалистер заверил меня, что ваша — самая перспективная, а также в том, что ваше участие в проекте будет не менее ценным, и вы внесёте не меньший вклад, чем любой студент со старшего курса, — разливался соловьём профессор. — Вы уже обсудили с мистером Макалистером детали? По мере того, как выяснялось, чего хочет Флитвик, выражение лица Алекса приобретало всё более угрюмое выражение. Гарри, наоборот, был доволен — ему нравилось, когда брат занимается наукой. А вот сам Алекс не видел ни малейшего повода для энтузиазма. Он попытался отклонить невиданную честь. — Нет, сэр, я даже не знал о проекте, Алан только спрашивал о моем пере. По-моему, он что-то перепутал. Он почему-то решил, что оно какое-то особенное и что я его сам зачаровывал. Но вы же видите, сэр, что я только первокурсник и ничего такого ещё не умею. В общем, вряд ли я ему пригожусь. — Позвольте вас заверить, что худшее, что может ожидать учёного — это неверие в свои силы. Определенно, вам недостает каких-то знаний, но на это есть Алан. А там, где не справится и он, я готов вас проконсультировать. Если вас это заинтересует, готов простимулировать ваш интерес материально — освободить вас от письменных домашних заданий, например, и учесть ваш проект при сдаче экзамена. Соглашайтесь, молодой человек, соглашайтесь, я уверен, что это будет незабываемый опыт. — Не надо освобождать меня от домашних заданий, сэр, — с досадой проговорил Грей, чувствуя, что от профессора так легко не отделаешься. — Я не могу сразу согласиться, сначала мне нужно встретиться с Аланом, чтобы выяснить, что именно он от меня хочет. Как вы понимаете, это дело серьёзное. Нужно сначала всё взвесить, прежде чем браться за что-то подобное. Профессор признал, что это правильный подход, но попросил не тянуть и побыстрее разыскать Макалистера, потому что был уверен, что Алекс всё же согласится. Он заявил, что с нетерпением ждет начала этого проекта, потому что под его руководством давно не было интересных научных исследований среди студентов. А этот проект обещал быть очень перспективным, и, возможно, даже способным внести вклад в науку. Флитвик мог говорить ещё очень долго, что, кстати, он и собирался делать, но каким-то чудом вдруг вспомнил, что сейчас время обеда. — Ах, простите, совсем вас заговорил. Я уверен, у нас ещё будет возможность всё детально обсудить. Кстати, мистер Поттер, не хотите присоединиться к проекту и работать вместе с вашим другом? Подумайте над этим, а сейчас идите, я тоже скоро подойду в Большой зал. Едва мальчики вышли из кабинета, Гарри не выдержал и заговорил: — Вот это да! Я даже не ожидал, что Флитвик позовёт меня! Но ты, Алекс, должен участвовать, Алан — подходящий кандидат. Да ещё профессор обещал помогать! Гарри не скрывал своего восторга. Он теперь не просто хорошо учится, профессор на полном серьёзе думает, что он не будет лишним в научном проекте! Конечно, он не собирался ни в чём участвовать, ведь он-то знал, что все его знания — всего лишь виртуальная шпаргалка Алекса. Но Гарри всё равно было очень приятно, что Флитвик подумал, что он умный. А вот брату такое подойдет, он с лёгкостью справится с любым проектом. Алекс посмотрел на брата укоризненно, но тот этого не замечал. Энтузиазмом он мог соперничать с Флитвиком. — Гарри, ты что, забыл, что я всё это время просто бегал от Алана? Вот как ты себе представляешь, я буду ему объяснять, что никакого проекта и быть не может? Он ждёт от меня какие-то формулы, о которых я даже не слышал. Алан почему-то решил, что я разбираюсь в чарах не хуже него. Пойми, нельзя даже дать намёк на то, что мы используем что-то необычное. Никто, ни одна живая душа, не должна ничего узнать о наших возможностях, иначе нам не дадут житья. Хорошее настроение Поттера мгновенно испарилось. А он-то размечтался! В его воображении брата уже называли «профессор Грей». — Ну ладно, как скажешь, — вздохнул он.***
Увидев на обеде Парвати и Лаванду, Грей приободрился: сейчас он их расспросит. Во всех фанфиках писали, что эти девчонки знают все последние новости. Авторы фанатских произведений даже назначали их в отдел разведки. Девчонки действительно оказались на высоте. — Алекс, Алекс, ты не представляешь, что произошло! — заговорила Лаванда. — Девушки со старших курсов очень переживают, что теперь им негде будет купить косметику. Этот парень, Реджинальд, торговал недорого всякой всячиной, которую он покупал у маглов. — Мне рассказала Падма, — вступила Парвати, — что у него всегда есть что предложить, потому что ему постоянно присылают товар совиной почтой, а крупные партии он забирает в Хогсмиде. Падма сказала, что у него на факультете на это не обращали внимания только потому, что он хорошо учится. — Старшекурсницы ходят на уроки накрашенные? — поразился Алекс. Наверное, это не было запрещено, но они всё же в школе, да ещё с такими строгими правилами, если учеников заставляют носить этот дурацкие мантии. Хорошо хоть никто не требует нацеплять эти громоздкие и неудобные остроконечные шляпы. — На занятия, может, и нет, а вот потом почти все старшие девочки пользуются косметикой. У нас на Гриффиндоре многие у него покупают, тут всё зависит от того, сколько ты можешь потратить, ну и от предпочтений тоже. — А ничего, что косметика магловская? Неужели чистокровные тоже ею пользуются, или они были не в курсе? — спросил Алекс. Он подумал о родителях Энди, которым приходилось зачаровывать магловские вещи, чтобы об этом не догадались покупатели. — Она намного дешевле, чистокровные тоже денежки считают. Линда, староста, Шарлин и Дионисия, Кэти, Натали — они все чистокровные, но не гнушаются покупать у него. — Шарлин Мэлон? — удивлённо переспросил Алекс. Парвати кивнула. Теперь пазл сложился. — Алекс, — окликнула его Лаванда, когда он уже собирался отойти. Она жестом поманила его, заставляя немного наклониться — наверное, хотела сказать что-то по секрету. Алекс нагнулся, и Лаванда прошептала ему на ухо: — Скажи своему приятелю с третьего курса, чтобы написал отцу. Пусть тот поостережется, кто знает, вдруг теперь к нему нагрянут с проверкой. А сейчас ещё слухи разные пойдут… — Хорошо, спасибо, — сказал Алекс. Они с Гарри переживали за Энди и хотели выяснить, всё ли с ним в порядке. Поговорить сейчас с ним не получалось, так как он сидел в другой части стола, но мальчики видели, что Кейн, хотя и не казался особенно жизнерадостным, спокойно общался со своими друзьями — Дугласом и Райаном. Надо потом его потихоньку отловить и передать предупреждение. Но сейчас Алекса интересовало другое. — Гарри, — окликнул брата Грей, — я теперь знаю, кто напал на этого Реджинальда. — Кто? — Гарри, хоть и прислушивался вполуха к разговору, но не особенно следил. Темы, столь привлекательные для девчонок — шмотки и косметика — его не интересовали. — Посмотри на стол Хаффлпаффа. Видишь Уэйна? Сидит себе, ест, как будто ничего не произошло и он совершенно ни при чём. — А причём тут он? — не понял Гарри. — Помнишь, я посоветовал ему поискать парня, который трётся рядом с Шарлин? Вот он и нашёл того, к кому она бегала чаще всего. По этой Мэлон видно, что косметики она покупала много. Да только этот идиот, похоже, не стал искать причину их встреч. Я, конечно, могу ошибаться, но что-то мне подсказывает, что не в этом случае. Гарри завис. — Вот идиотство, если так крышу сносит! — с чувством сказал он. А Алекс подумал, что если директор не найдёт этого простофилю, то тогда они с Макгонагалл только притворяются, что проводят расследование.***
Дамблдор сидел за столом в своём кабинете и тёр виски. Из-за нападения на ученика ему совсем не удалось поспать. То, что происходило, не вписывалось ни в какие рамки. Нападения шли одно за другим, а он, Альбус, выяснил только то, кто напал на Питера. Но Питер — не ученик Хогвартса. Как бы Альбус ни отмахивался, сейчас он понимал, что ему придётся во всем разобраться. Итак, первое нападение, в результате которого пострадал Джордж Уизли. Минерва провела расследование, в котором ей помогали Флитвик, как специалист по чарам, а также Снейп, как специалист по тёмной магии, за неимением другого. Профессора пришли к выводу, что бладжер прокляли каким-то неизвестным им тёмным проклятием. Чтобы не создавать паники, виновником назначили кого-то из одноклассников Уизли. Далее — нападение на Гарри, и тут Снейп смог точно определить, чем его прокляли. Затем на матче кто-то применил аналог Левиосы, от чего профессор ЗОТИ едва не выпал с трибуны. И вот теперь новое нападение — на Реджинальда Дженкинса. Но тут всё было просто, никаких тёмных проклятий — обыкновенная Бомбарда. А может быть, Бомбарда Максима, судя по разрушениям в помещении, в котором нашли юношу. Дамблдор нахмурился; он не находил ничего общего между этими случаями. Улик по-прежнему не было, его контроль замка не позволял понять, что происходило ночью возле Северной башни. А ведь нападений было больше, вдруг вспомнил Альбус. После того, как прокляли бладжер, случился этот переполох, когда Гарри Бомбардой выбил парадную дверь, потому что спешил помочь своему другу, который, по его словам, упал с Астрономической башни. А Грей заявил, что его кто-то скинул. Альбус тогда просто отмахнулся от этой истории, не поверив мальчику, но теперь задумался: возможно, у Алекса Грея действительно были какие-то враги. А если это были враги Поттера? Кто же мог хотеть на него напасть? Пожиратели? Но их в Хогвартсе нет. Квиринус был под полным контролем, так что это не он. На него самого напали. Если только… Конечно, Альбус следил за Квирреллом, но полной уверенности в том, что он знает о каждом шаге учителя ЗОТИ, не было. Мог ли Квиринус под воздействием личности… не важно, чьей, вступить в контакт с Петтигрю и заставить его напасть на Поттера? И тогда, если Питер напал на Гарри, мальчику пришлось бы обороняться. Жаль, что Петтигрю мёртв и уже не узнать, как всё было на самом деле. Ведь он, Альбус, так и не нашёл времени, чтобы встретиться с анимагом в Хогвартсе с начала учебного года. Он был уверен, что торопиться некуда. От таких мыслей Дамблдору полегчало: его подопечный — Гарри Поттер — не монстр, а просто сильный волшебник, который по какой-то причине не доверяет ему, своему директору. Это может быть какая-то объективная причина, а может — просто неприязненное отношение Грея. Вспомнив об этом мальчике, мысли Дамблдора помимо его воли потекли в другом направлении. Второго октября, если ему не изменяет память, Рональд по его заданию заманил Гарри к церберу. Альбус специально следил тогда за Запретным коридором. Кроме Гарри, ауру которого он мог при необходимости различать даже на расстоянии, в комнате, где живёт питомец Хагрида, побывало ещё несколько студентов. Сам порядок посещения Запретного коридора наводил на мысли о том, что сначала несколько человек оставили в комнате приманку для Гарри. Единственной приманкой для него, как это себе представлял Альбус, мог быть его друг. Об этом легко было догадаться, стоило вспомнить, что Поттер всегда ждал от Грея подсказку, как поступить. Дамблдор специально не расспрашивал Уизли, что или кого именно он оставил в Запретном коридоре, потому что пока директор этого не знал, он не был соучастником. Спустя какое-то время в Запретном коридоре появился Гарри, вероятно, с помощником, после чего увел оттуда того, кого там оставили, предположительно, Грея. Что, если Поттер понял, что Рон не просто так оказался рядом? Наверное, Гарри повздорил с ним из-за этого и сжёг крысу ему назло. Он мог расправиться с питомцем Уизли, не подозревая, что это анимаг, а просто желая отомстить за вынужденное посещение цербера. Тогда получалось, что Гарри не мучил животное, чтобы насладиться его страданиями, а просто разозлился на его хозяина. По отрывочным воспоминаниям умирающего Петтигрю, а также из беседы с Уизли, в которой он упоминал время, когда пропала крыса, Альбус примерно сопоставил сроки, из чего сделал вывод, что эта версия была вполне жизнеспособной. И в ней Гарри тоже можно было оправдать. Был ещё один вариант, самый зыбкий и неправдоподобный — вредили те, кто послал Грея. Но Альбусу здесь было не за что зацепиться, и он не стал его рассматривать. Как бы там ни было, но у старого волшебника отлегло от сердца: он больше не считал Гарри монстром, силу которого нужно немедленно ограничить. Но если в случае с крысой всё было понятно, то остальные нападения по-прежнему нуждались в расследовании. Увиденное в сознании Питера подбросило Альбусу больше вопросов, чем ответов. Теперь Дамблдор примерно знал, что могло случиться с Питером, но ему всё ещё предстояло понять, кто напал на Гарри накануне матча со Слизерином, кто на самом деле проклял бладжер, поразивший Джорджа Уизли, и были ли эти случаи связаны. И, в довершение всего, неплохо было бы разобраться, кто пытался скинуть с трибуны учителя ЗОТИ и взорвать выпускника-рейвенкловца. А пока не найдётся виновный, в замке было небезопасно и проводить ритуал было нельзя. Итак, решено, ритуал отложен.***
Гарри напрасно накануне придумывал предлоги, чтобы не идти на тренировку: её отменили. Об этом рассказал очень грустный Оливер, который зашёл в комнату первокурсников, чтобы отдать Гарри метлу. — Надеюсь, до четверга они поймают нападавшего, — хмуро сказал он. — До четверга — это потому что следующая тренировка в четверг? — спросил Алекс, пока Поттер прятал под кроватью свой Нимбус. Вуд повернулся к Грею и ответил: — Именно, но если нет, то мы потерпим. Ведь если это тот же, кто напал на Поттера, нам лучше подождать, чтобы не потерять ловца. Поразив Алекса до глубины души своим здравомыслием, Оливер с сожалением посмотрел туда, куда убрали Нимбус, и вышел. — Интересно, что Вуд столько времени делал с нашей метлой? — спросил Поттер. — Игра была в субботу, а сегодня вторник. Хотя вопрос был явно риторический, Алекс ответил: — Думаю, он летал вместо завтрака, обеда и ужина, а может, и вместо уроков, — и, вспомнив об утреннем объявлении, он добавил: — Вот теперь понятно, что имела в виду Макгонагалл, когда сказала, что будут «ограничения». — А на библиотеку это распространяется? — поинтересовался Гарри. Алекс пожал плечами: — Давай проверим. К счастью, библиотека работала, и перемещаться по замку не запретили. Алекс был не против провести время там, особенно вместо того, чтобы сидеть на холоде, наблюдая за полётами команды. Мальчики медленно шли вдоль стеллажей, заставленных литературой, рекомендованной первокурсникам. — Даже не знаю, что ещё можно здесь взять, — задумчиво проговорил Грей. — По-моему, мы изучили не только то, что советовали профессора, но и всё, что хоть как-то относится к учебной программе. Гарри, излишний энтузиазм которого и послужил причиной посещения библиотеки, сказал расстроенно: — Ну ладно. Надеюсь, Грейнджер не сможет осилить за короткий срок все рекомендованные книги и не опередит тебя. Алекс посмотрел на брата и улыбнулся: — Понятно. Тогда я поищу что-нибудь ещё. Мальчики снова двинулись вдоль по проходу, не замечая, как из-за угла стеллажа выглянула кудрявая голова Гермионы. Полки на нижнем и среднем уровнях не содержали ничего нового и полезного. Алекс уже собирался уходить, как вдруг поднял голову. Точно! — Гарри, ты помнишь, как я в первый раз снял книгу с самой верхней полки? — Это когда Грейнджер сказала, что нам нельзя их трогать? — ухмыльнулся Поттер. — Алекс, я просто уверен, что это то, что нам нужно! Алекс по очереди призывал книги, которые бегло просматривал и либо возвращал назад, либо отдавал Гарри, у которого вскоре образовалась внушительная стопка. В ней были и Гербология, и Зельеварение, и Трансфигурация. Даже нашлись труды по Истории магии, которую оба мальчика недолюбливали. — Странно, — сказал Гарри, когда братья уселись с выбранными фолиантами за самый дальний стол в укромном уголке, чтобы их не заметили. — Тут нигде не сказано, что это для первого курса. Только название предмета и имя автора. И этих авторов нам точно не советовали. — Ты не думай, что это запрещённая литература, — ответил Алекс. — Я тебе рассказывал, что где-то здесь есть Запретная секция, вот оттуда нельзя брать книги. — Вот бы туда попасть, — мечтательно проговорил Поттер. — Гарри, что с тобой? Заразился от Грейнджер? — удивился такой жажде знаний Алекс. — Или ты решил, что я соревнуюсь с Заучкой, как ты с Малфоем? — А разве нет? — Гарри состроил рожицу, а Алекс замотал головой в знак отрицания подобной ерунды. Мальчики просидели в библиотеке до самого ужина, работая с выбранными книгами. Сначала они опасались, что их кто-нибудь заметит, но братьям никто не помешал. Они работали, как привыкли. Если Алексу казалось, что информация в книге достойна запоминания, Гарри листал её, давая Алексу возможность запечатлеть материал. У Алекса не было времени как следует проанализировать то, что они нашли, но это действительно были не школьные учебники. Выбранные книги больше походили на научные трактаты, которые содержали различные научные сведения, полученные из разных источников и разной степени доказанности. Авторы снабжали эти сведения своими комментариями, дискутировали с другими учеными на страницах своих книг. Однозначно, этот материал был слишком сложен, чтобы быть просто учебным пособием. Непонятно было, что делали эти труды в секции для первокурсников, пусть даже и в той её части, которая была недоступна ученикам. — Знаешь, Гарри, вряд ли можно будет воспользоваться хоть чем-нибудь из этого, — признался Грей. — Думаешь, учителя узнают, откуда это взято? — Может, и не узнают. Но я сам не уверен, что нам стоит пользоваться этими сведениями. Тут многое противоречит тому, о чем пишут в наших учебниках. Вот, например, трактат по Трансфигурации. Тут упоминаются сразу несколько концепций. По одной, сначала надо изучать теорию, чтобы понять, как именно производится преобразование, а уже потом учиться осознанно трансфигурировать предметы, то есть переходить к практике. По другой — бесполезно изучать то, чему нет предела — магию. По ещё одной — колдовство осуществляется магом и его магией, причём волшебная палочка считается чем-то вроде плацебо, тем, что позволяет просто увеличить уверенность в своих силах. — Ну, мы-то колдуем без палочек, как тут и сказано, значит, это правильная теория, — сделал вывод Поттер. — Только не забывай, что мы это делаем не силой желания, а при помощи моих расчётов. Если я чего-то не могу рассчитать, то волшебство у меня не получится. Вот ты — другое дело! Я думаю, Гарри, что ты — великий маг, если ты сам можешь творить волшебство, стоит тебе чего-то действительно захотеть. Гарри даже порозовел от похвалы. Конечно же, ему очень нравилось, когда брат его хвалит. Однако он был счастлив совсем по другой причине: ему хотелось быть сильным, чтобы суметь защитить брата. Слова Алекса давали надежду, что у Гарри хватит на это сил. — Если ты не будешь использовать эти сведения для учёбы, то, может, они пригодятся тебе для чего-нибудь другого? — спросил Гарри. — Не знаю, у меня пока нет идей. По-моему, кроме школы, вряд ли это будет нам полезно, — ответил Алекс. — Возможно, на уроке у Снейпа или Флитвика ещё можно было бы использовать что-то из этих книг, но только не у Макгонагалл. Хотя у Флитвика тоже не стоит, тогда он не отстанет от меня с этим проектом. Насчёт декана Гарри был совершенно согласен: эту кошку не стоило дергать за усы. Он посмотрел на виртуальные часы. — Пора на ужин, — сказал он. — Только надо незаметно поставить все эти книги на место.***
Братья зашли в Большой зал тогда, когда на столах ещё не было еды. Однако тут уже собрались практически все ученики, а также профессора. В ожидании трапезы они оживленно обсуждали утреннюю новость. В школе началось расследование, и ученики строили свои, порой самые нелепые, предположения о том, кто напал на Дженкинса. Алекс и Гарри прошли вдоль по проходу в поисках свободного места. Поттер по привычке нашёл глазами белоснежную макушку за слизеринским столом. Вроде бы ему и дела нет до Малфоя, но контролировать ситуацию надо. Драко впервые с аппетитом поел: после обеда повторно допросили слизеринских первокурсников, а его в их числе не было, что позволяло расслабиться. Определенно, ему тогда повезло, что он и Крэбб с Гойлом успели уйти. Сначала свидетелей мучил Снейп, а потом вызвала к себе Макгонагалл. Оба профессора искали связь между нападением на Поттера и рейвенкловца, но ничего не выяснили, кроме того, что Паркинсон, Пайк и Нотт планировали затеять ссору. Заместитель директора сняла с них по десять баллов за неподобающее поведение и отпустила, а декан ядовито прошёлся по их умственным способностям, и не забудет это происшествие до выпуска. Алекс не стал сразу садиться. Он предложил брату: — Давай сначала узнаем у Лаванды и Парвати, что стало известно обо утреннем нападении. Братья подошли к девочкам, которые рассказали, что пока никого не поймали. Подружкам удалось узнать, что пострадавшего старшекурсника нашёл Филч. Он позвал Снейпа, дежурившего вчера ночью, и вдвоём они вытащили парня из-под обломков обрушившейся стены. Ходили слухи, что профессор Снейп обнаружил горы испорченной взрывом косметики, и теперь все девушки в трауре, потому что Реджинальду будет нечем торговать, когда он выйдет из Больничного крыла. — Значит, он выживет? — спросил Грей. Хотя он знал, что его комбинация с Уэйном может кончиться чьей-либо травмой, он не ожидал, что парень пострадает так серьёзно. — Да, он уже пришёл в себя, но он не видел, кто на него напал, — сказала Лаванда. А Парвати добавила: — И теперь, когда он поправится, ему грозит взыскание за то, что ходил по школе после отбоя, а также за эту самую косметику. — Понятненько, — довольно проговорил Гарри. Реджинальд сразу ему не понравился, и, хотя он не желал ему смерти, взыскание рейвенкловцу, по мнению Поттера, не помешало бы. Поболтав с одноклассницами, Алекс и Гарри пошли искать свободное место. К сожалению, оно нашлось только неподалеку от Рона Уизли. Но это не было поводом остаться голодными, и мальчикам пришлось туда сесть. Сегодня рядом с Роном расположилась Гермиона в обществе Данбар, которая давненько не появлялась со своей «подружкой». Алекс показывал Гарри на эту парочку. — Во даёт, — протянул Поттер. — Данбар совсем бессовестная! Как ей другие девчонки от ворот поворот дали, так она снова давай «дружить» с Заучкой. — Это ненадолго. Как только Грейнджер потащит её в библиотеку, так Данбар моментально «дружить» перестанет. Мне кажется, они друг друга стоят: одна — наглая, другая — занудная. — Прекрати так делать, Рональд! — вдруг раздался резкий голос Грейнджер. — Чем это она так недовольна? Неужели не привыкла ещё, что её дружок Рон — редкостная свинья? — сказал Гарри, накладывая котлеты себе и брату, добавив на тарелки побольше гарнира. Сегодня приготовили нежнейшее пюре, которое сначала показалось десертом — взбитыми сливками. Это было просто чудесно, потому что обычно картошка подавалась в жареном виде. Алекс тоже удивился, он уже привык, что Грейнджер была к своему единственному другу на редкость нетребовательна. Но увиденное всё объяснило: Рональд тоже хотел пюре, но делал он это самым отвратительным способом. Вместо того, чтобы наложить себе из общего блюда, он залез туда пальцем и теперь слизывал нежную массу в перерывах между поглощением котлет. — Какая гадость, — негромко сказал Грей. Барьер опять решил, что это было сказано не для Гарри, а для всех. Уизли, по крайней мере, услышал. После того, как Гермиона указала ему на неподобающее поведение, он решил проблему просто - забрал себе общую тарелку. Если до этого он скромно макал туда пальцы, то теперь, получив всё блюдо в своё полное распоряжение, он стал совать в пюре котлеты, как в соус. Услышав высказывание Грея, Рон побагровел от злости. Он одной рукой вцепился в блюдо с пюре, другой — в блюдо с котлетами, не зная, что предпочесть: или доедать, или отпустить всё это великолепие и заехать Грею освободившимися руками. Возможно, он не утерпел бы и устроил драку, не побоявшись свидетелей, но тут кто-то закричал: — Смотрите! То один, то другой гриффиндорец стал оборачиваться назад, и Алекс тоже повернул голову. Он увидел, как по проходу от дверей зала в сопровождении профессора Снейпа величественно шёл Люциус Малфой собственной персоной.