***
Элизабет Редфокс спрятала поглубже костяную волшебную палочку, и устало опустилась на стул. Для нее этот день был полной катастрофой. — А ведь все начиналось так хорошо, — удрученно покачала она головой, смотря на застывшего Вана. Она родилась в семье потомственных магов. И казалось бы, у родителей с выдающимся талантом, должна была родиться дочь с неменьшими способностями. Только вот магии в Лизе оказалось совсем чуть-чуть. Только и хватало, что использовать артефакты, да письмена. Она бы вообще отказалась от магического пути, если бы не отличное обучение и поддержка родителей на ранних этапах ее становления. Но чем природа ее действительно щедро одарила — это острым умом и неординарным, почти паранормальным, чутьем на древние артефакты и забытую (или запрещенную) магию. Благодаря найденным жезлам, палочкам, посохам, амулетам и ручкам, Лиза смогла далеко продвинуться в Держательной Магии, имея инструмент для любого случая жизни. Да, она не могла становиться размером с дом, или швыряться звездами, как богоравные волшебники, но ей это было и не нужно - Лиза умела находить тонкий подход. Зачастую. На парочку деревенских увальней, продающих фолиант, который больно читать, ее тоже навело чутье. Лиза не знала, что это за фолиант, но ей уже приходилось иметь дело с артефактами, содержащими запрещенные заклинания. И с последствиями их приобретения. Поэтому покупать его она пришла при полном параде — в балахоне, закрыв лицо и поменяв голос. А мельники, увидев этот маскарад, потребовали столько денег, что волшебница чуть не поперхнулась. Поэтому Лизе пришлось придумать историю про исполнитель желаний и тайный орден. Потом к ним присоединился пронырливый старик, и все пошло наперекосяк. Не из-за старика, просто в какой-то момент все зашло слишком далеко. Лиза не хотела применять запретную магию, чтобы просто своровать книгу. Магия подчинения ненадежна, и со временем имеет свойство либо растворяться, либо слишком сильно влиять на разум, из-за чего люди начинают вести себя заметно по другому. Бегать от Рунных Рыцарей Лизе не понравилось еще в прошлый раз. И вот теперь ее осторожность обернулась ненужными жертвами. Она еще раз осмотрела тело Роба, но с такими повреждениями черепа не живут. Необычные люди. Если бы Роб был магом, то еще были бы шансы, но он магом не был. Лиза достала магическую ручку и написала пару строк условий. Магия сработала, и тело Роба уменьшилось до размера брелка для ключей. — Выброшу потом где-нибудь. Или закопаю. Знавала я одного парня, который собирал трупы побежденных магов и таскал их в виде ожерелья на шее. Больной ублюдок, — она положила Роба в карман и тяжело вздохнула. — Да и я не здоровее, раз сама с собой разговариваю. Ну хоть не с трупами, да, брат Роб. Был у меня знакомый, который подружился с утопленником. Таскался с ним по лесам, разговаривал, а потом завалился в бордель. Вот крику то было, когда они поняли, что это не вусмерть пьяный маг, а просто маг вусмерть. Бурча себе под нос, Лиза сноровисто собирала свои вещи — стол, стулья, шкафы, прямо с книгами, и даже железную кровать с одеялом она уменьшала и аккуратно складывала в рюкзак. Туда же прятала и свечи, веревки, еду и прочую мелочь, которая сама собой насобиралась за последние пару месяцев. — Так, это на продажу, это выбросить. Проклятое одиночество, сколько я уже по деревням и горам шатаюсь? Год? Полтора? К черту, отправлюсь в какой-нибудь большой город на пару недель, устрою шоппинг, потрачу все деньги. Волшебница я, или деревенская знахарка! Хватит копить. Хммм, — Лиза осмотрела огромный рюкзак и две увесистые сумки, получившиеся после сбора. Получившаяся гора вещей была ей по плечо. — Мне нужна телега. Волшебница обернулась и бросила взгляд на Вана с книгой. Оставлять артефакт, ради которого она последние два месяца устраивала выездной цирк, Волшебница не хотела. Разгадать тайну фолианта она так и не смогла, а он мог оказаться довольно ценным. А трогать его было себе дороже. Лиза подобрала камень с пола бросила его в подростка. Камень завис в сантиметре от тела, повисел немного, а потом просто упал. — О, похоже, магическая энергия заканчивается! Или время действия магии? Подожду, пожалуй, может что-то изменится. Пока ждала, Лиза успела поменять неудобный Балахон на мягкую походную одежду, быстро перекусить и даже немного заскучать. Но вот, тело Вана засветилось ярким белым светом, и мальчик, неуклюже выронив книгу, громко спросил: — Дядя Роб? Что происходит? Лиза указала костяной палочкой на мальчика и применила магию. Зеленый луч соединил кончик палочки и лоб Вана, и волшебница уже привычным тоном начала отдавать приказ: — Сейчас ты отдашь мне… — она осеклась, так как Ван, улыбаясь, пытался пощупать зеленый луч. Магия, словно безвредный ярмарочный фокус, проходил сквозь его руку и не оказывала никакого эффекта. — Это как? — Ой, теть, а что это такое классное? — Я не тетя, — нахмурилась Лиза. Мальчик покраснел и смущенно сказал: — Прости, дядя. Просто ты такой красивый, что я подумал, что ты не дядя. — Я не дядя! Я девушка, волшебница! И вообще, — Лиза повторила заклинание. — Ты сейчас отдашь мне книгу и вернешься к себе добой, тебе ясно? — Да, конечно, — пожал плечами Ван. — Тетя девушка-волшебница, а давай ты мне потом фокусы покажешь, а то меня мама за мукой послала. — Книгу! — Да, вот, держи! — Ван бросил фолиант, подхватил мешок муки, который Лиза не собиралась брать с собой, и побежал на выход. Остановился, огляделся, и смущенно сказал: — А где выход то? — Пойдем, я провожу, — сказала ошарашенная Лиза. Волшебнице совсем не понравилось, что Ван оказался невосприимчив к магии подчинения. «Кто знает, сколько еще существует в мире людей, подобных ему. Надо проверить, какая еще магия на нем не сработает. Может, получится найти управы на таких как он». — Спасибо, тетя девушка-волшебница! — Не зови меня тетей! Ты же не маленький, сколько тебе лет вообще? — Лиза незаметно использовала жезл с иллюзией змеи. — Мама не разрешает мне отвечать на этот вопрос, — ответил Ван, пройдясь по змее, словно вовсе не заметил ее. — Хм, — Лиза достала амулет с другой иллюзией. — И на какие еще вопросы мама не разрешает тебе отвечать? — Мое полное имя, откуда мы, кто мой папа, как зовут маму, почему те дяди гнались за нами… еще какие-то, но я не помню, — перечислял Ван, пока Лиза проверяла один свой амулет за другим. «Он полностью иммунен к магии, влияющей на разум. Видимо, поэтому защита фолианта на него не сработала» — Кстати, Ван, а что ты увидел в той книге, когда читал ее? — Кота! — глаза у Вана загорелись. — Кота? — Ага, большого и пушистого! — с улыбкой ответил мальчик. — Он мне рассказывал про космос, звезды, планеты. Это было так интересно! «Похоже, фолиант является магическим учебником. Стоит такой от тридцати до ста восьмидесяти тысяч драгоценных. Хотя, если в нем можно выучить какие-нибудь заклинания, то будет дороже. Нужно только подобрать защиту от иллюзий, и можно будет самой посмотреть. А потом решу, что делать дальше». — Ван, а почему тебе нельзя отвечать на те вопросы, — обратила внимание на странность Лиза. — Не знаю. Мама просто ругается, даже когда я ее спрашиваю. «Похоже, эти двое от кого-то скрываются, — чутье Лизы на артефакты и деньги снова дало о себе знать легким покалывание в ладони. — Нужно узнать поближе. Кажется, я смогу заработать, если помогу им. Или если сдам их властям, посмотрим». Они вышли из пещеры под ясное чистое небо. С деревьев капал тающий снег. Перелетные птицы, совсем недавно вернувшиеся из зимовок, нахохлились и жались друг к другу, греясь. Проснувшаяся исхудавшая белка вышкрябывала свои зимние запасы со дна дупла. Зимний лес пробуждался от долго зимнего сна. Лиза подставила лицо навстречу ласковым солнечным лучам, наслаждаясь проникающим в тело теплом. Ее настроение сразу улучшилось, возвращая душе былую безбашенность и авантюризм. Волшебница поправила рюкзак и сказала Вану: — Ну, давай уже провожу тебя до дому. Деревня, в которой жил Ван оказалась недалеко от пещеры. Совсем небольшая, она едва ли насчитывала сто домов. Но даже так в деревне стоял шум. Орали петухи, лаяли собаки, по дорогам бегали гуси. Деревенские занимались своими делами, кто-то стирал, кто-то копал, кто-то просто бил баклуши. Мимо Лизы пролетел деревенский дурачок, который напился с утра и теперь катался на свинье. Волшебница скривила нос и краем глаза посмотрела себе за спину. За ними уже собралась толпа любопытных детей, которые тыкали пальцами в ее баулы и громко о чем-то щебетала. Лиза не очень хотела, чтобы ее запомнили, но понимала, что не сможет не привлечь внимания в скудной на развлечения деревне. Поэтому заранее надела широкополую шляпу, которая хоть как-то защищала ее лицо от посторонних взглядов. Так они и дошли до места, где жил Ван. Дом находился на отшибе, немного в стороне от основного поселка. Лиза отметила неухоженный, по сравнению с другими, двор, покосившуюся калитку и ветхую крышу. Было видно, что в доме никто долго не жил. На пороге их встретила молодая женщина. Ее темная кожа, черные волосы и карие глаза выдавили в женщине уроженку востока. — Мам, я принес, — радостно подбежал к ней Ван. Одного взгляда на этих двоих было достаточно, чтобы понять, что они не могут быть родственниками. Лиза не могла не отметить крепкие мускулистые руки и сбитые костяшки женщины. Пусть на ней и было надето бесформенное платье, но было видно, что тело ее очень натренировано. Волшебница поняла, что перед ней стоит умелая воительница. Сделав доброжелательное лицо, Лиза подошла к хозяйке дома и поздоровалась: — Добрый день! Мы можем поговорить? Женщина осмотрела Лизу с головы до ног, задержав внимание на поясе, в которые были воткнуты волшебные палочки. — Ван, отправляйся в свою комнату, — приказала женщина, и когда мальчик скрылся за дверями, обратилась к Лизе: — В приличном обществе принято сначала представляться, — сложила она руки на груди. — Меня зовут Аделаида, — ответила Лиза. — Я здесь, потому что могу помочь вам с вашей… надоедливой проблемой. В том, что эти двое от кого-то скрываются, Лиза уже не сомневалась и мысленно подсчитывала, что она сможет дать, а что потребовать взамен. Беглянка быстро огляделась, шугнула любопытную детвору и открыла дверь перед Лизой: — Заходи, поговорим. Дом внутри оказался чуть менее запущен, чем двор, но было видно, что долго здесь жить женщина не собирается. Хозяйка провела Лизу на кухню. — Присаживайся за стол. Женщина споро заварила чай и поставила кружку перед Лизой. Девушка поднесла ее к носу и вдохнула пряный аромат персикового чая, с тонкой ноткой горечи. Улыбнулась хозяйке дома, которая следила за ней не отрывая взгляда, и поставила кружку на стол. В следующую секунду произошло сразу несколько вещей. Смуглокожая женщина выхватила из рукава короткий нож и метнула его в волшебницу, а женщина нырнула в бок, на ходу доставая костяную палочку. Воительница увернулась от заклинания и рванула к Лизе. Волшебница не успела отскочить и завертелась кутерьма. В узком помещении, полном мебели, женщина воин быстро оказалась над волшебницей. Достав еще один нож, она резко ударила сверху вниз. Лиза едва успела перехватить клинок в паре сантиметров от горла и теперь боролась, не давая кончику ножа коснуться кожи, но чувствовала, что значительно слабее и вот-вот проиграет. Собрав всю силу в рывке, она резко дернулась, подставив плечо под удар. Нож вошел под ключицу, почти до середины лезвия, едва не задев кость. В лицо женщины брызнула кровь и Лиза застонала от боли, но, ухватившись за нож, не дала его вытащить. Одной рукой она удерживала оружие, а другой потянулась к поясу, в котором была склянка с сонным зельем. Ей удалось открыть крышку, и их обеих заволокло оранжевым туманом. Беглянка расслабила руки и завалилась на Лизу. Волшебница спихнула женщину с себя и, поднявшись, выпила противоядие. У нее был слабый иммунитет к собственным отравам, поэтому она не заснула сразу. Тихо матерясь, она вытащила нож из плеча и обработала рану. Лизе не впервой получать травмы, и она всегда носила аптечку с собой. Выпив обезболивающее, Волшебница привязала женщину к стулу и влила в нее противоядие. Как только глаза женщины начали открываться, волшебница тут же применила на нее магию подчинения. Лицо воительницы расслабилось. — Не сопротивляйся, сиди тихо, отвечай на вопросы, поняла? — Да. — Для начала, как приличный человек, представься. — Вивьен, — ответила женщина. — Кто ты? Чем пыталась отравить меня? — Я бывший член команды охотников за головами. В кружке было зелье правды. — Откуда ты приехала? — Из Боско. — Работорговка, — поняла Лиза. — Что ты делаешь в Фиоре? — Прячусь от преследователей. — Почему? Дай развернутый ответ. — У нас был контракт на похищение Золотого Ребенка. Мы смогли его выкрасть, но понесли большие потери. Из отряда в живых осталась только я. Сейчас жду возможности вернуться в Боско. — Что такое Золотой Ребенок? — Это живой артефакт. Лиза грязно выругалась. Она слышала про запретную магию Жизни, которая позволяет оживить предметы, но ни разу не встречала ее. Но, даже если бы и встретила, не стала бы связываться с ней. Мир еще помнил времена, когда жил самый ужасный темный волшебник - маг Зереф, и до сих пор не мог оправиться от его наследия. Магию Жизни Зереф использовал для создания демонов, которые в свое время разоряли целые государства, и до сих пор вселяют ужас в сердца людей. Если Совет Магов получит хотя бы намек на то, что кто-то познал эту магию, он вышлет все свои силы, чтобы уничтожить этого мага на месте, не считаясь с потерями. — Где сейчас этот Золотой Ребенок? — спросила Лиза. Она собиралась избавиться от опасной вещи, пока про нее не прознали. — Сидит в своей комнате, — без эмоций ответила Вивьен. — Что?! Ван — это Золотой Ребенок? Он же совсем не похож на артефакт! — Да. Лиза была в шоке. Подорвавшись со стула, она начала ходить из стороны в сторону, в уме перебирая варианты. Слегка успокоившись, она вернулась и продолжил допрос: — Расскажи все, что Знаешь о Золотых Детях. Развернуто. — Производством Золотых Детей тайно занимается одна семья в Боско. Секрет создания таких детей есть только у них, но когда мы похищали Вана, смогли найти кое-какие документы. В них говорится, что в младенчестве выбираются дети с сильным магическим потенциалом. После чего над ними проводится особый обряд, который выводит определенную черту младенца до абсурдных значений, жертвуя другими. За год после проведения обряда, Золотой Ребенок вырастает, и внешне походит на подростка тринадцати — четырнадцати лет. После чего перестает стареть. Но ни одному Золотому Ребенку еще не удалось прожить больше десяти лет. Они не могут иметь потомства. — Больные ублюдки, — выругалась Лиза. — Маги Боско совсем повернуты на голову, раз превращают детей в артефакты. Сколько лет Вану? Какая его отличительная черта? — Ван очень молод, он только-только перестал расти. Ему нет и полутора лет. Особенностью Вана является абсолютная удача. — Что? — удивилась Лиза. — Как можно улучшить удачу? Это же не что-то материальное! — Сила, умственные способности, магический резерв, шестое чувство, талант к музыке или художественным искусствам - все это улучшаемо. Удачливые Золотые Дети — самые распространенные в Боско. Лиза нахмурилась и с сомнением посмотрела на Вивьен. И на всякий случай обновила магию подчинения. Излишняя разговорчивость воительницы — это первый признак спадающего подчинения. Волшебнице было мерзко. Конечно, в мире существует много отвратительной магии. Заклинания, вызывающие пожирателей из темного измерения, управление душами, да то же подчинение. Но создавать из живых людей артефакты, превращать их в предметы - это что-то за гранью добра и зла. И все же Лизе очень хотелось посмотреть на магию, которую она никогда раньше не видела. Поэтому она приказала Вивьен: — Сейчас ты позовешь Вана и скажешь ему слушаться меня. Вести себя будешь как обычно. В наш разговор не вмешивайся, — приказывала Лиза отвязывая женщину. — Выполняй. Вивьен позвала Вана, отвернулась и сделала вид, что что-то готовит. Лиза по новому посмотрела на мальчика. Только сейчас она обратила внимание, что его растрепанные волосы не просто желтые, а имеют легкий медный оттенок, словно настоящее золото. В остальном — подросток как подросток. Слегка покрасневшие голубые глаза, юношеские веснушки на лице, легкая худоба и нескладность, присущая всем мальчикам в переходный возраст. — Ван, давай сыграем, — предложила Лиза, которая решила проверить удачу Вана. — Я положу под один из стаканов деньги. Если найдешь их, то сможешь забрать себе. Хорошо? — Конечно! Обожаю игры! — Отлично, отворачивайся. Лиза перевернула три стакана, положив под один из них десять драгоценных. Ван нашел деньги с первого раза. Тогда волшебница увеличила число стаканов, но Ван продолжил безошибочно находить приз. Лиза стала прятать разное количество денег под несколькими стаканами одновременно, но Ван находил тот, под которым спрятана самая большая сумма. По настоящему увидеть удачу Вана Лиза смогла когда попыталась обмануть ее. Она спрятала под тремя из пятнадцати стаканов по десять драгоценных. Ван потянулся за одним стаканом, случайно рукавом перевернул другой, спотыкнулся, ударил коленом столешницу и перевернул третий. Стоит ли говорить, что именно под этими стаканами лежали деньги, а остальные остались нетронуты. "Его удача просто феноменально, - ошарашенно думала волшебница. - это отвратительно, но так... полезно! Может, оставить его себе?" Лизу разрывало противоречивое чувство. С одной стороны, Ван притягивает удачу. Не метафорическую, а вполне реальную, ощутимую. Лиза не понаслышке знала, как сильно нужна удача в путешествиях. Особенно с ее родом заработка. С другой стороны, за мальчиком охотятся, и наверняка не самые простые люди. Следовательно, путешествие с Ваном несет дополнительную опасность. Плюс, неизвестно еще как правительство Фиора отнесется к «живому артефакту», если узнает. «Что же выбрать, возможность заработать славу, деньги, уважение, и чувствовать постоянную угрозу за плечами, или бросить все и продолжить путешествовать в одиночку. Снова месяцами лазить в горах и по склепам, недоедать, спать на сквозняках и мыться раз в полгода в холодных речках. Зато живой и спокойной, — Лиза снова посмотрела на перевернутые стаканы. Удача Вана манила, к себе, как огонь мотылька. И была так же опасна. — Удача, удача… бросить монетку, что ли? Или дать бросить ее Вану?» — Кто не рискует, тот не пьет шампанское, — решилась Лиза. — Ван, собирайся, мы пойдем путешествовать. — Правда? Отлично! Мальчик убежал, а Лиза повернулась к Вивьен. Она обновила магию подчинения и начала отдавать приказы: — Ты скажешь Вану, чтобы он слушался меня. Ты забудешь меня. Ты не будешь помнить, куда исчез Ван. Ты решишь, что он сбежал сам и отправишься искать его в сторону Боско. Ясно? — Да. — Исполняй. Ван вернулся с небольшим рюкзаком за спиной. Вивьен передала слова Лизы, и волшебница с мальчиком незамедлительно покинули дом. Воительница еще стояла некоторое время не шевелясь. Вскоре, она помотала головой, приходя в себя, и осмотрелась по сторонам. Она поискала Вана по поселку, а потом отправилась в сторону границы с Боско.***
Это произошло в тот момент, когда Ван и Лиза пришли к нему домой, и он отправился в свою комнату. Мальчик услышал шум, чей-то вскрик. Сперва он хотел выйти и посмотреть, что происходит, но вспомнил, что он хороший мальчик, и пока мама не сказала ему выйти, он не имел права выходить. А потом Ван услышал диалог Лизы и Вивьен. Когда он узнал правду о себе, то впал в замешательство. Золотой Ребенок, вещь, мама — не мама, что это? Как это понимать? Как к этому относиться? Он не понимал, но очень хотел разобраться, и подарок Странника откликнулся на его искреннее желание. То, что было отнято ритуалом — способность быстро мыслить, строить причинно-следственные связи, испытывать разные эмоции, все это в один миг обрушилось на него, словно лавина. Новые чувства, эмоции, мысли погребли под собой ребенка. В один миг, из огрызка человека, переделанного в артефакт, он стал полноценной личностью. А вместе с личностью, пришли и обычные человеческие желания: родительской любви, преданных друзей, долгой жизни. Того, что было отнято у него по велению случая. И сердце Вана разбилось. «У меня нет мамы и папы. И нет возможности найти их. И даже жить мне осталось всего десять лет. Так мало, — он упал на колени, и заплакал. — Я артефакт, который приносит удачу. Но раз именно я был выбран стать артефактом, не значит ли, что на самом деле я — самый большой неудачник на свете?!» Горе переполняло его. Вану хотелось нормальной жизни. Найти друзей, любовь, завести детей, а не вести существование вещи. «Может, если я стану умнее, то придумаю, что мне делать?» Он искренне пожелал, и силы Странника дали то, что Ван просил. Сперва мальчик понял, как может исчезнуть. Сбежать и замести следы так, чтобы его не нашел ни один человек в мире. Ван мог бы стать новой личностью. Только это не вернуло бы ему родителей, и не продлило жизнь. Ван пожелал стать еще умнее. Он понял, как может обогатиться. Стать самым богатым человеком на земле. Снести к чертям весь Боско, наказать тех, кто сотворил такое с ним. А потом остаться в одиночестве, стоя по пояс в крови, неся груз за десятки тысяч поломанных судеб. Это не было похоже на счастье. И тогда Ван в третий раз пожелал стать умнее. Он осознал, что такое Странник. Осознал его возможности, восхитился, и ужаснулся. Даже имея ту каплю силы, которая была одолжена Вану, он мог бы стать чем-то больше, чем самые сильные маги. Мановением мысли переписывать реальность, подчинить себе законы природы, властвовать над душами и мыслями. Не сразу, но со временем, Ван мог бы стать Богом. Но с великой силой приходит великая ответственность. А с великим знанием — великое горе. Так учит мудрость? Но ведь дело не только в этом. У бога нет друзей, только муравьи, которые копошатся в его ногах. Став умнейшим человеком на земле, Ван по-настоящему осознал это. А так же он понял еще кое-что. Он уже был счастлив. Тогда, когда не понимал мира вокруг себя, когда все казалось таким простым и понятным, когда он был… идиотом. — Что бы быть счастливым, не нужно быть умным. Нужно… верить. Окружающим людям и себе. Я ведь не умру. Сейчас я могу сделать так, что проживу дольше, гораздо дольше, чем жалкие десять лет. Я смогу прожить нормальную жизнь. Не как артефакт или бог, а как человек. Мне ведь совсем не нужно вся эта сила, власть и влияние. Только быть счастливым. Он взял под контроль силу Странника и, по щелчку пальца, изменил свое тело. А когда зашла Вивьен, чтобы позвать его к Лизе, ее встретил уже не бог, а просто паренек Ван. Не самый умный, но очень удачливый и с добрым сердцем.