The Nameless

      Все события, произошедшие за последние восемь дней пребывания Урухи на этой планете, привели к нему: тому самому переломному моменту, который, несмотря на любой исход, повлияет на Уруху невообразимым способом. Он до последнего момента продолжал отрицать одно чувство — чувство, которое могло уничтожить его. Может, оно уже разрушило его на части, однако то, что произойдет через несколько минут, еще больше разогреет в нем непонятный страх.       Чем больше Уруха ждал, тем невыносимее тянулось время. Юу, тем временем, с грохотом уронил что-то в ванной и тут же выругался, от чего Уруха не мог не прыснуть со смеху. Однако от осознания, что это — единственный момент их близости, разрывал его сердце на части. Да, теперь он наконец понял, что пытался отрицать все это время — любовь. Уруха любил Юу. Но кроме этого до него дошло и кое-что другое, что загоняло в тупик. Уруха любил и Койю, любил его больше жизни, любил всем своим естеством. И в глубине души он понимал, что любовь к этим людям разная. У них с Койю одинаковые чувства к Юу — привязанность и влечение, желание быть с ним, целовать и защищать до последнего вздоха. Если бы Уруха мог, то остался бы с ним навсегда.       Но и Койю он тоже хотел защищать. Его любовь к этому парню не была романтической, скорее Уруха желал оберегать его как родитель оберегает свое дитя, или что-то в этом роде. Койю преодолел столько трудностей, поэтому заслуживал счастья, заслуживал быть с Юу столько, сколько пожелает, и ничто не должно потревожить их.       И вот, обдумав всё, Уруха осознал, что мог сюда больше не вернуться или, по крайней мере, пока не разрешится вся эта заварушка. И это приносило ему душевную боль. Но ему придется пойти на такой шаг, если он хотел подавить опасность еще в самом её зародыше, и чем скорее, тем лучше.       Однако главный вопрос заключается в другом: будет Юу его сегодня любить или наоборот? Впрочем, это не имеет значения, Уруху устраивают оба варианта, выбор остается за Юу.       Из размышлений его внезапно вырвал прекратившийся шум воды в душе, и Уруха тут же откинулся на изголовье кровати, переполняясь предвкушением.       Вскоре Юу вошел в комнату, вытирая насухо влажные и прилипшие к лицу волосы, абсолютно голый. И честно сказать? Урухе показалось, будто его благословили небеса таким видом. По острым уголкам губ и шее стекала вода, тоненькой струйкой спускаясь к груди и животу, все ниже и ниже…       Из губ Урухи вырывается восторженный рык, и Широяма замирает, следом швыряя в сторону полотенце и довольно ухмыляясь. — Надеюсь, это потому, что тебе нравится, — рассмеялся старший, после чего опустился на край постели. Его карие глаза почернели от возбуждения. Уруха засмеялся следом и нетерпеливо приблизился к этому притягательному человеку, позволяя парню оседлать себя. Все еще влажная после душа кожа Широямы излучала приятное тепло и была мягкой на ощупь, и это невыносимо нравилось Урухе. — Ты прекрасно знаешь, что это значит, — отвечает брюнет, утягивая Юу в разгоряченный поцелуй и сплетая языки в привычном ожесточенном танце. Влага с лица Широямы стекала вниз на щеки Урухи, но он совершенно не обращал на это внимания. Момент слишком прекрасен, чтобы подобная мелочь волновала его.       Но никто из них еще взял ситуацию под свой контроль, вместо этого решая просто насладиться томными поцелуями и нежными прикосновениями друг друга. Шершавые подушечки пальцев Урухи очертили бедра Широямы, и он резко притянул его к себе, чувствуя, как старший густо краснеет и бессвязно бормочет от наслаждения. В разгар страсти оба едва ли не могут оторваться от губ друг друга, но Юу все же удается вклинить разгоряченный вздох.       Вскоре Юу вжимался полувставшим членом в живот Урухи, хныча и мяукая словно котенок, и их тела с каждым вздохом впечатывались друг в друга. С этого момента Уруха понял, что Юу просто напрашивается на то, чтобы им овладели.       Прежняя податливость будто испарилась, и дикая хищная сторона, о которой Уруха даже не догадывался, пробудилась. Его язык все грубее врывался между губ Юу в шквале вожделения, тщательно изучая его каждый сантиметр и наслаждаясь сладким привкусом губ. Вскоре ладони Урухи опустились на ягодицы Широямы, чувствуя, как тот тает под напором прикосновений. Юу залился багряно-красным румянцем от щек и до кончиков ушей, его глаза поблескивали от собравшейся на веках влаги, а влажные губы то и дело приоткрывались в отчаянном желании.       И это постепенно всё больше и больше заводило Уруху. Бедра обоих соприкасались и постоянно вжимались друг в друга, от чего брюнет застонал. Член Юу налился кровью, и будь Уруха проклят, если это не возбуждение. Тело словно пронзало разрядами тока, и Уруха почувствовал, как в груди кольнула некая ностальгия. Но желание заполучить Юу накрыло его сильнее, поэтому он просто проигнорировал этот болезненный укол. — Надеюсь, ты не против побыть сегодня снизу, — промурлыкал Уруха, разрывая поцелуй и обхватив ладонями бедра брюнета. — Не думаю, что смогу долго контролировать себя, просто наблюдая, как ты так реагируешь на мои касания…       И Юу был не в том состоянии, чтобы сопротивляться, тая каждый раз, как их тела сливались воедино. Широяма предпочел дернуть бедрами навстречу прикосновениям брюнета и простонал, вжавшись эрекцией в его пах. Замечая, что его любовнику это действительно доставляет удовольствие, Юу оторвался от его губ и неряшливо мазнул ими чужую щеку, а затем коснулся уха, крайне развязно шепча: — Нет, я не против, я согласен на что угодно, — раздаются едва слышные, но полные возбуждения слова. — Ты можешь делать со мной все, что пожелаешь, Ко…       «Все, что пожелаешь»? И вот тогда у Урухи окончательно отказали тормоза.       Издав почти что нечеловеческий рык, он опрокинул Юу на постель, вжимая в матрас всем своим телом и устраиваясь между его ног. Широяма удивленно охнул, но тут же сбивчиво рассмеялся.       Их взгляды сомкнулись в вспышке страсти, и Юу едва ли мог подавить непреодолимое желание застонать во весь голос от того, как вдумчивые глаза орехового оттенка напротив буквально пожирали его. — Я с тобой хорошенько сегодня повеселюсь, детка, — протянул Уруха и слегка покрутил бедрами. — Так просто я тебя не отпущу.       И за этой фразой вновь последовал крайне настойчивый поцелуй. Койю с легкостью и грубовато сминал чужие губы, параллельно длинными аккуратными пальцами сжав член Юу и ощущая, как дергается раскаленная плоть от каждого касания или трения. И пресвятые звезды, Урухе было безумно приятно глушить ласкающие слух стоны Широямы. — Ко, — хнычет брюнет опухшими губами. — Пожалуйста… Люби меня сильнее.       Ох, а Уруха собирался это сделать, еще как. Теперь он точно не отступит, особенно, когда Юу такой податливый.       Оторвавшись от ствола старшего, пальцы Урухи коснулись заветного колечка мышц, от чего Юу застонал и попытался слегка дернуться навстречу его касаниям. Черт, Уруха так хотел растянуть этот момент и насладиться ощущениями сполна, но… Но этот человек под ним был слишком соблазнительным, и Урухе хотелось плюнуть и овладеть им прямо здесь и сейчас. Он почти дошел до своей точки кипения, до самого предела; его собственный член стоял колом, упираясь в живот и касаясь низа живота Широямы. Уруха обхватил ладонями чужие бедра и развел их так широко, как это только было возможно, не оставляя ни один сантиметр кожи без внимания. Юу полыхал розовым румянцем, что доставляло Урухе невероятное удовольствие, а плоть сочилась смазкой, крохотными каплями собираясь на головке. Юу, очевидно, уже тоже не мог сдерживаться. — У тебя же есть смазка? — между поцелуями прорычал Уруха. — К черту все эти предварительные ласки, я хочу тебя прямо сейчас…       Пунцовый Широяма понимающе кивнул — у них было время на что угодно, но только не на все эти прелюдии. — Да… Под кроватью… — бормочет брюнет, хватаясь пальцами за простынь и сжимая до белых костяшек. — Прошу, поторопись, ты мне так сильно нужен…       Уруха, не медля, наклоняется и обнаруживает коробку из-под обуви, в которой нащупывает знакомый пластмассовый тюбик. Удивляясь обилию нарисованных цветов и клубники на тюбике, он все же решает проигнорировать это и, крайне пошло ухмыляясь, закидывает ноги Юу себе на талию.       Юу не прекращает хныкать, желая как можно скорее приступить, и Уруха чувствует, как на это реагирует сам хозяин сосуда, Койю: в уголках глаз пощипывали слезы, стекая по щекам. Перестав ерзать на месте, Широяма обеспокоенно перевел на него взгляд. — Ко? Малыш, всё в порядке? — спрашивает брюнет и приподнимается, смахивая с щек Урухи слезы. — Для тебя это всё слишком?       Но Уруха лишь улыбается, перехватывая его ладонь и целуя. — Нет, я просто… Я правда счастлив, — смеется он, не прекращая целовать чужую ладонь. — Мы наконец-то это сделаем… Спустя аж шесть лет…       С облегчением выдохнув, Широяма прошелся пальцами по пухлым губам возлюбленного, после чего прильнул и поцеловал его в щеку. — Койю, пожалуйста… Ты мне нужен. Я тоже не могу поверить, что мы с тобой так долго этого ждали, но давай поговорим об этом позже, ладно? Ну же, я больше не выдержу… — тягуче проговаривая последнюю фразу, Юу нащупывает его ствол, с ухмылкой поддразнивая.       Уруха вытер слезы и открыл крышку тюбика, выдавливая изрядное количество смазки себе на пальцы, а затем швырнул его куда-то на пол. — Хорошо, раз ты так мило просишь, то я не заставлю тебя долго ждать. Будь послушным мальчиком, ложись.       Юу делает, как ему велят, и опускается на прохладную простынь, как можно шире раздвигая ноги. Не тратя драгоценное время, Уруха наклоняется, соприкасаясь телами, и поддразнивающе проходясь пальцами между его ягодиц.       Урухе так доставлял сейчас его вид… Вот было бы интересно посмотреть на выражения лиц поклонников Юу, если бы они узнали, что Юу мог выглядеть вот так. Первый палец слегка соскользнул внутрь, на что Широяма отвечает болезненным, но восторженным вздохом. Не в силах сдержаться, Уруха проникает глубже, чувствуя, как напрягаются мышцы. — Ах, не… не так быстро, Койю, — невинно поморгав, Юу выгибает дугой спину. — Дай… Дай мне сначала привыкнуть…       Уруха зацеловывает уголки его глаз, смахивая губами слезы боли, и утыкается носом в шею. — Прости, — бормочет брюнет, замедлившись. — Потерпи немного, ладно? Скоро я заполню тебя без остатка, просто расслабься и дыши.       Юу дышит медленно, но неровно, едва палец младшего толкается глубже, растягивая узкие стенки. Все это время свободной рукой Уруха немного оттягивал влажные черные волосы, терзая его губы своими. Он добавляет второй палец — и боль, которую испытывал Юу до этого, сменяется легким писком, а затем и вовсе мольбами. С уголков губ выступила ниточка слюны, и оба разорвали поцелуй, дабы насытиться кислородом.       Между рваными вздохами Юу внезапно закричал, не в силах дышать, едва чужие пальцы нежно, но уверенно задели в нем особую точку. — Б-Боже, — стонет брюнет, наклоняя голову вбок. — Ты… так глубоко во мне…! Мне… мне так хорошо, Ко…       Уруха ухмыльнулся — его глаза на тот момент почернели сильнее прежнего. Хватая возлюбленного за волосы, он притянул его ближе к себе, но не поцеловал. — Тебе хорошо? Что же, тогда, думаю, ты готов…       Без предупреждения добавив третий палец, он развел ягодицы Юу в сторону, заставляя того почувствовать крупную дрожь. Урухе нравились эти ощущения, нравилось то, как Широяма подавался ему навстречу, отчаянно нуждаясь в его члене и ласках.       Это больше чем устраивало Уруху, и он, становясь все более нетерпеливым, в последний раз толкнулся в чувствительный сфинктер, прежде чем с характерным шлепком вытащить пальцы.       У Юу остается лишь доля секунды на передышку, после чего Уруха силой хватает его за талию и приподнимает, заставляя оседлать себя и обхватить руками шею. Уруха всем своим естеством излучал уверенность и сексуальность, и их губы вновь сомкнулись в буре страсти. Юу охает, едва его член надавливает на чувствительный вход. — М-м-м! Черт…       Широяма может насладиться этим ощущением лишь на миг, прежде чем Уруха обхватит его бедра и разведет в стороны, шепча прямо в шею: — Не сдерживайся.       Комната наполнилась их тяжелыми вздохами, и Юу почувствовал, как нечто горячее и большое проникает в него, заполняя и вызывая жгучее онемение. Словно забыв как дышать, Юу приоткрывает рот и блаженно закатывает глаза, чувствуя, как разум отключается от столь неописуемой словами реальности. Все тело сковывает удушье, и он выгибается, в то время как Уруха вошел в него до основания.       Сам же Уруха не мог и описать это чувство. Юу невероятно узкий и горячий, как он себе и представлял. Простонав, брюнет прижимается лицом в чужую шею и часто выдыхает между поцелуями. — Ах, Юу, ты… так хорош, — рычит Уруха, опуская ладонь, дабы коснуться его влажных мышц прямо возле своего члена. — Ты так сильно меня сжимаешь в себе… Дыши ради меня, малыш… Все ведь нормально?       Юу ведь в порядке? — Да, нормально… Койю. Я не… Я не могу… Пожалуйста, двигайся… Я хочу, чтобы ты двигался…       И Уруха лишь от этого был готов растаять.       Не говоря ничего в ответ, он резко вошел под другим углом, выбивая из горла старшего сладкие стоны. Сначала Уруха слегка дразнил его, усыпая подбородок и шею влажными поцелуями и чувствуя, как вибрируют голосовые связки от каждого стона с каждым толчком. Спустя какое-то время Уруха, не в силах сдержать размеренный темп, ускорился, от чего Юу уже кричал, и вбивался в его тело максимально глубоко.       Желая буквально слиться с ним воедино, Уруха переворачивает возлюбленного на спину и вжимает в матрас, закидывая его ноги себе на плечи, прежде чем продолжить грубо толкаться в его тело. Стоны и крики Юу мелодично разливались медом в его ушах, и старший впился пальцами в его плечи. — Юу… Юу… Будь всегда со мной рядом, прошу… — хнычет брюнет и крайне нежно прикусывает губу Юу. — Я люблю тебя… Люблю тебя, люблю… Так сильно… — Койю, — вопит Широяма. По его багряным щекам льются слезы, пока Уруха буквально вколачивает его в постель. — О боже… Да… Пожалуйста, сильнее! Ах… Ах, черт…!       Спина вновь изогнулась грациозной дугой, едва Уруха задел простату, из-за чего у Юу перед глазами засверкали искры. Уруха задевал ее вновь и вновь, не останавливаясь ни на миг и не отрываясь от губ возлюбленного. — М-м-м, тебе нравится, детка? — тихо проворковал младший, чувствуя, как сжимает Широяма его в себе с каждым рывком. — Тебе нравится, когда я задеваю это местечко внутри тебя, да?       Уруха утопал в ощущении, страсть его засасывала словно воронка черной дыры. — Да! О, боже, да… Мне так нравится… Еще, Койю! Сильнее, прошу! Ах, ах… Боже…       Подгибая пальцы на ногах, Юу кричал во все горло, а импульсы, похожие на разряд тока, затягивали его в темную пелену. — Юу… Ох, Юу, ты сейчас такой сексуальный… Такой потрясающий, Юу… Ты потрясающий…       Вскоре низ живота обдало жгучим покалыванием, рвущимся наружу, и Уруха толкнулся глубже, получая в ответ еще больше стонов от невероятно красивого парня под собой.       Да, Юу выглядел таким красивым и бессильным перед наслаждением. Но в то же время осознание того, что это их первый и единственный раз, разбивало Урухе сердце. Юу уже стал его зависимостью. Он зависим от его прекрасного тела и его узкого жара вокруг своей плоти, зависим от оглушающих, но таких сладких стонов, причина которых — он сам…       Уруха понимал, что больше никогда не испытает подобное, и слегка замедлился, но не унимал напора. Нужно выжать из этого времени максимум чувств. — Я… Я сейчас кончу, Койю… — доносится усталый шепот и крики. — Я сейчас…!       Юу отчаянно начинает толкаться навстречу толчкам любовника, чувствуя, как хрипнет горло от стонов и вскриков. Влажные шлепки тел друг о друга и сбивчивые вздохи Юу заводили Уруху еще больше. — Ну же, Юу, — мурлычет брюнет, впиваясь ногтями в мягкую молочную кожу бедер. — Ты можешь кончить для меня, давай же…       В низу живота завязался знакомый узел, а темп становился все более хаотичным и сбивчивым. Юу отчаянно надрачивал собственный член, с каждой секундой крича все громче и громче до тех пор, пока не закончился воздух в легких, и он шумно вздохнул. — Ах-х! М-м-м-м…       Из пухлых губ вырывается крик, и Широяма изливается в свою ладонь, забрызгивая также живот. Он прикрывает глаза и приоткрывает рот, не прекращая обессиленно стонать.       Уруха вновь словил себя на мысли, что этот парень невероятно красив, и не смог не сбавить темп, сменяя грубость на нежность и плавность и наслаждаясь ощущением того, как ритмично сжимаются чужие мышцы вокруг его ствола. Он проводит рукой по бледному животу Широямы, липкому от семени, и понимает, что до оргазма у него есть несколько секунд. — Юу, ты такой красивый, — тихо смеется брюнет. — Куда ты хочешь, чтобы я кончил? В тебя или на тебя? Я не узнаю, пока ты мне сам не скажешь.       Широяма едва ли пришел в себя; его глаза застилала пелена слез и приятной боли, в то время как Уруха продолжал вбиваться в него. Его полные губы и шея поблескивали от слюны, а горло саднило и першило, однако ему все же удалось удовлетворенно произнести: — М-м-м… Сначала на живот… А потом… Можешь кончить… в меня.       Ах, если бы он только знал… — Понял, — нежно бормочет Уруха и наклоняется, целуя чужие влажные губы. — Ты понятия не имеешь, как горячо сейчас выглядишь.       Вместе с этим он медленно набирает темп, неистово вбиваясь в жаркую тесноту, в то время как Юу беспомощно всхлипывал.       Вскоре Уруха не смог сдерживаться и, в последний раз толкнувшись изо всех сил и задев простату, выходит из тела любовника и слегка проводит рукой по члену, после чего протяжно стонет, чувствуя, как погружается в нирвану. — Ах, черт…       Уруха кончает, заливая густым белесым семенем живот Юу и немного грудь. Как только последние капли пачкают его собственные пальцы, брюнет вновь стонет и шумно хватает ртом воздух, чувствуя, как по телу дрожью раздается оргазм.       У Юу, тем временем, был тот еще видок: он тяжело дышал, лежа с раздвинутыми ногами, в то время как по его телу и на постель стекала сперма их обоих. — О, боже, это… Это было потрясающе, Юу. Я… безумно тебя люблю.       Окончательно измотавшись, Уруха падает на подушку и устраивается по левую сторону от возлюбленного. Оба лежали молча, боясь испортить столь драгоценные минуты тишины после такой эмоциональной встряски. Уруха в тот момент осознал, что столь долгие ожидания явно того стоили.       Простынь и одеяло были заляпаны темными влажными пятнами, и Юу явно не захочет потом заниматься стиркой…       Проходит чуть ли не вечность, прежде чем Юу очнется от ступора и вздохнет, а дымка возбуждения сойдет с его блестящих карих глаз. Теперь он немного отошел от столь ошеломительного опыта.       К счастью, на тумбочке со стороны Широямы стояла коробка с салфетками, поэтому Уруха решил воспользоваться заминкой и этими салфетками, следом ложась на постель и совершенно непринужденно вытирая с себя и Юу следы от слюны и собственной спермы. Засохшие белесые капли смотрелись весьма сексуально на коже, поэтому Уруха решил отметить для себя на будущее этот кинк, но…

«Я это запомню, даже если все равно не смогу быть рядом и увидеть лично».

— Ух ты, — тихо смеется Широяма, дурашливо и влюбленно улыбаясь. — Это… был самый бурный секс в моей жизни… Ты просто потрясающий, Койю. Хотя завтра у меня явно будет побаливать задница…       Юу поворачивается к нему, позволяя чужой ладони накрыть его живот, и довольно обнимает брюнета. Они так засыпали в объятиях друг друга вот уже который день. — Юу, ты такой милый, — хмыкнул Уруха и вжался щекой в грудь возлюбленного. — М-м-м… но да, это было… просто потрясающе. Ты лучший.       Слово «потрясающе» и близко не могло описать того, что Уруха сегодня испытал. Трогательно, чувственно, сногсшибательно, эйфорично — ни одно из этих слов не описывало его ощущения.       Хихикнув, Юу зевнул, и покрасневшие глаза начали медленно закрываться от усталости. И Уруха не мог его в этом винить. Такой бурный секс, да еще и ранним утром утомят кого угодно. — Ох, ладно, я чертовски устал, — сетует старший и вжимается подбородком в макушку брюнета. — М-м-м… но хочу еще…       Вина и грусть терзали Уруху изнутри, поэтому он изо всех сил подавил желание разрыдаться. — О, детка, — усмехнулся Уруха, чувствуя, как с каждой секундой еще больше разбивается на части сердце. — Ты… понятия… не имеешь… У нас впереди еще целый день, поэтому ты можешь заняться чем угодно, как только поспишь…       Сам же Уруха ни капельки не устал, поэтому, вероятно, еще какое-то время он спать не будет. Но вместе с тем Уруха уже всё знал: как только он со всем разберется, то… у него не останется другого выбора, и придется оставить земную жизнь позади. Найдет ли он в себе смелость рассказать Юу правду? Без понятия. Уруха лишь надеялся, что воспоминания об этом месте и Юу сохранятся в его памяти до конца времен. — Ладно… Когда я проснусь, ты будешь рядом?       И Уруха безумно хотел ответить «да». Но у него и так почти не осталось времени. Нежно и ласково улыбнувшись, он наклонился и поцеловал Юу. В тот момент он находился одновременно и на седьмом небе от счастья, и словно в аду.       Едва Юу уснет, всему настанет конец: этой идиллии, любви Урухи к Юу, его пребыванию на этой планете… Всему. И он дико боялся того, что могло случится в ближайшие несколько часов. — Я, наверное, заскочу быстро домой за одеждой и назад к тебе. Хочется подольше побыть с тобой.       Юу, по-видимому, такой ответ вполне устроил, и он прикрывает глаза, с полным удовлетворением вздыхая. — М-м-м, хорошо. Я только… хочу, чтобы ты кое-что знал.       Уруха улыбнулся и лениво провел ладонью по гладкой розоватой коже оголенного живота брюнета, тем самым пытаясь скрыть внутреннюю тревогу. — И что же?       И в следующую минуту Юу целует его в макушку так нежно, что вина и тоска еще больше накрывают Уруху. — Я люблю тебя, Шима. Всегда любил и буду любить.       Уруха не мог сдержать слез. Если бы от разбитого сердца можно было умереть, он бы уже давно покоился с миром. Но слова Юу принесли ему успокоение, в котором Уруха так отчаянно нуждался.       Это всё, что он желал услышать. Теперь он мог покинуть Землю без всяких сожалений. — Я… тоже тебя люблю.