Зависимость

Утром спальни обеих именниниц были похожи на цветочный бутик. Девчонки даже разбираться не стали, какие цветы от кого, уж слишком много было букетов, и перебирать на них все карточки заняло бы целый день. Вообще создавалось впечатление, что все обитатели колледжа, включая учителей и руководство, просто скинулись и сделали заказ в цветочном магазине, а доставщики потом разнесли букеты по нужным комнатам. Приняв поздравления от однокурсников, Миа вместе с подругами отправилась домой готовиться к торжеству, чуть позже домой отправилась и Марисса. Пабло, как и говорил, отсутствовал с самого утра, зато он позаботился о том, чтоб его цветы обеим девушкам доставили отдельно. Бустаманте по опыту знал, что заказывать доставку нужно позднее, а не стремиться порадовать именниницу спозаранку, ибо такое стремление чревато тем, что тебя могут не заметить. Вот как в случае с цветочным завалом, благодаря которому девчонки не заимели желания узнать, кто их вообще поздравил. Миа получила цветы от Пабло, как раз когда спешила домой — она столкнулась в дверях колледжа с курьером. Этот же курьер доставил букет и Мариссе. Праздник Мии проходил на элитном курортном пляже Карило*, который сегодня был пуст и в полном распоряжении именниницы и её гостей. Выбить такое место было непосильной и неразрешимой задачей не то что для простого смертного, а даже для очень богатого человека, но не для Франко Коллучи. Ведь пляж контролировался властями города, а то, что подконтрольно Серхио Бустаманте, заочно принадлежит ему. По крайней мере, так считал сам Серхио. Однако получить разрешение на закрытие этого пляжа в определённый день, а также оформить все соответсвующие документы, чтоб никто не подкопался, заняло не один месяц. Зато Миа визжала и прыгала от счатья, называя Серхио своим вторым любимым папой и так обнимая его, что Франко тогда даже немного приревновал дочь. На пляже был установлен огромный шатер, празднично и элегантно оформленный одним из самых лучших востребованных дизайнеров. Внутри был организован банкет, также оформленный и украшенный по вкусовым предпочтениям именниницы — элегантно, стильно, дорого и богато. За пределами банкетного зала тоже располагались шатры, но они были небольших размеров, пляжные с лежаками. Гостей была уйма, включая ребят с других курсов, двух кузин Мии, некоторых друзей из её детства, коих знал и Пабло, ну и конечно же взрослые. Франко с Мерседес; Лукас Коллучи, приходившийся Мии дядей; Серхио с Морой, Соня Рэй, некоторые учителя, а также мать Мии. Присутствие взрослых совсем не напрягало молодёжь, поскольку ребята знали, что через пару часов старики свалят. Это было условием Мии — их не должны контролировать и пасти весь праздник. Миита убеждала отца, что она уже взрослая, умеет себя правильно вести, сама может следить за порядком на своём дне рождения, и что ничего из ряда вон выходящего не произойдёт. Франко согласился, но уговорил дочь хотя бы на охрану и Питэра, которых развеселившиеся детки даже не заметят. Ведь совсем детей без присмотра оставлять нельзя. Звонко играла музыка, а сногсшибательная именниница, одетая в белое вечернее платье, сшитое вручную в именитом модном доме, принимала бесконечные поздравления и комплименты. Место у микрофона не пустовало ни секунды, каждый гость норовил громко и во всеуслышанье поздравить Мию Коллучи, пожелать ей счастья и напомнить, что она стала на год старше. Гости искренние, радостные, душевные, весёлые, и всё так хорошо, почти идеально, она сегодня единственный центр внимания, но почему же так одиноко и хочется волком выть? Это был риторический вопрос самой себе, конечно же она знала, почему. Мало того, что Пабло нет и скорее всего уже не будет, так она его сегодня не видела даже перед торжеством. Вопреки его словам, они не увиделись, он не зашёл, не позвонил, а на её звонки отправлял шаблонные сообщения «я занят, перезвоню позже». Миа не снимала маску счастливой виновницы торжества, улыбалась, а слёзы, подкатывая к горлу, душили стальной колючей проволокой, и казалось, если не дать им волю, она задохнётся. Очередной гость подошёл к микрофону, Миа отвернулась к столу с напитками и взяла фужер. Руки затряслись, слеза упала прямо в бокал с шампанским, создав характерный всплеск и красивое явление, которое кроме Мии видеть никто не мог. — Парадокс, — услышала она рядом голос Франциско Бланко. — Когда девушка плачет, её хочется утешить, однако при этом плачущая девушка делается красивее, чем обычно. Она беззащитная, хрупкая, нежная… — Фрациско оборвался, потом задумчиво дополнил. — Наверно поэтому утешить и хочется. — Ты это к чему? — непонятливо улыбнулась Миа. — Ты плачешь, — мягко сказал он. — Глупости, — Миа провела рукой по своей сухой щеке. — Ничего подобного. — Сейчас нет, а до этого плакала. Да и по лицу твоему были заметны эмоции. — Миа молча опустила взгляд в бокал с шампанским. — Из за Пабло, да? — спросил Фран. — Нууу… — протянула Коллучи, стараясь казаться более-менее безразличной. — Немного обидно, что он не пришёл, но я не злюсь и не расстраиваюсь вовсе, а плакала от умиления, гости такие трогательные тосты говорят, — тараторила Миита, вызывая у Франциско ироничную улыбку. С улицы послышался шум множества голосов, Миа с Франциско заинтересованно переглянулись и, не сговариваясь, двинулись на выход из шатра. К пирсу подплывала крейсерская парусно-моторная яхта. Гости толпились на пирсе, однако их привлекало не столько судно, сколько его название, выведенное графическими большими буквами — 𝑴𝒊𝒂. Именниница с улыбкой посмотрела на отца, но Франко даже признаков того, что причастен к этому, не подал. Он наоборот вопросительно и удивлённо глядел на дочь. Миита растерялась, а тем временем к ней подошёл незнакомец, сошедший с судна, и осведомился: — Миа Коллучи? — Да. — Подарок доставлен. Распишитесь. — Ч-ч-то? — прозаикалась Миа. — Это не арендовано, это подарок? — Да, полноправной и законной владелицей которого вы теперь являетесь. Все документы на собственность уже доставлены по вашему адресу. — Но, — пролепетала Миита. — От кого? — От Пабло Бустаманте. Рядом стоявший мэр выронил бокал с виски, Франко пребывал в ступоре, ребята с пирса свистели и просились скорее ступить на борт. — Распишитесь, пожалуйста, — попросил доставщик. — Ну или можем оформить отказ от подарка. Дрожащей рукой Миа поставила свою подпись, и пока всё внимание доставалось яхте, а Серхио в полном ауте прикидывал её стоимость, обескураженную Мииту молча утянул за собой незаметно для всех появившийся Пабло. Они спрятались за шатром, где Пабло сразу же восхищенно произнёс: — Ты фантастически красива! Миа подавила страдальческий томный стон. Кто бы говорил! Стоит перед ней весь вылощенный в костюме от Бриони, благоухает любимыми Пако Рабан Million и топит её в своих бездонных глазах, от взгляда которых хочется растечься лужицей у его ног. Бросить бы всё к чёрту и сбежать с ним на край света, а там не выпускать его из своих объятий и весь остаток жизни упиваться знанием, что он только её и никогда уже ничьим не будет. — Понравился подарок? — лучился Пабло трепетной улыбкой. — Великолепный, — лишь одними губами смогла прошептать Миа. — Ты же исполнил мою давнюю мечту. — Я помню, что ты давно такой хотела. Вот решил порадовать, к тому же, управлять ею ты умеешь. Чистая правда. Когда Мии было десять, Франко подарил ей небольшую парусную прогулочную яхту и научил ею управлять. И если многим детям было бы скучно и неинтересно вникать в то, что такое гик, флюгель, такелаж и прочее, то для Мии это стало настоящей страстью. Но когда она в свои одиннадцать без спроса укатила на судне с подружками, и выпендрёжа ради натянула паруса так, что судно под напором ветра понесло в неизвестном направлении, а Франко пришлось искать детей с береговой охраной и вертолётами, он зарёкся делать ей такие подарки. Яхту продал, хладнокровно игнорируя горькие слёзы дочери, и в будущем на всякую просьбу и намёк о таком подарке отвечал категоричное «нет». — Но, Пабло, — проговорила пораженная Миа. — Ты где деньги взял? — Опустошил один из счетов папочки, — прыснул со смеху Пабло. — Это было нелегко, но я справился, — он прищурился и с некой гордостью задумчиво проговорил: — Из меня выйдет неплохой финансовый махинатор. — Что же ты натворил, — голос Коллучи дрожал от испуга. — Серхио же тебя убьёт. — Поэтому мне надо быстрее смыться, пока он меня не заметил. — Бустаманте это явно только веселило, он говорил, посмеиваясь. — Главное, что тебе понравилось, остальное ерунда. Ну всё, зайка, мне пора, — он поцеловал её в лоб, но Миа неожиданно подтянулась и припала к его губам. Бывает ли французский поцелуй дружеским? Плевать им обоим, что нет! По телу усладой разливалась нега, удовлетворяя потребность друг в друге и возвращая способность жить, чувствовать, дышать, видеть мир в красках. Жаль только, эффект такой пилюли не долгоиграющий. Получив дозу заряда счастьем, они оторвались друг от друга, после чего Пабло стал отстраняться, не в силах выпустить из своей руки её ладонь. — С днём рождения, Миа, — в последний раз на сегодня поздравил он её, их пальцы разомкнулись, и Пабло быстро стал удаляться. А тем временем ребята уже перетаскивали на яхту музыкальную установку, еду и лежаки. Лухан отвешивала Гвидо болючих подзатыльников за то, что тот в качестве шутки вздумал нагло плюхнуться на лежак, который Лухан с Маркусом волокли на судно. *** Бустаманте сел за руль, и только хотел хлопнуть дверью, как послышался беспредельно грозный голос: — Пабло! Паблито быстро размышлял, как поступить: сделать вид, что не услышал, и укатить, взвизгивая шинами, или смело и достойно принять на себя весь гнев отца? Тем временем Серхио приблизился к авто, упер руку в открытую дверь и склонился над сыном, который исподлобья смотрел на него щенячьим взглядом. — Вот скажи мне, сынок, у тебя папа дебил? — Нет, — прилежно отвечал Паблито. — Может, у тебя мама дебил? — Нет. — Так в кого же ты тогда такой дебил?! — взревел Серхио. — Я думал, ты не против подарков девушкам, — прикидываясь дурачком пробубнил Пабло. — Такие подарки ты будешь дарить им, когда сам начнёшь зарабатывать! Ты хоть понимаешь, что наделал, поганец? — кипел злобой мэр. — И дело даже не в сумме, ты ведь получил её незаконно. Если власти страны начнут копаться в счетах чиновников, как я им объясню, что меня обокрал собственный сын?! — Не обокрал, а взял выделенную ему сумму, — бормотал младший Бустаманте, опустив голову и продолжая прикидываться инфантилом. — Это же мои деньги. Да, его. Но распоряжаться он ими не мог, пока не достигнет совершеннолетия. И все эти годы Пабло об этом счёте даже не вспоминал до тех пор, пока не встал вопрос: что подарить Мие на семнадцатилетие. Можно было бы конечно подождать своих девятнадцати и без проблем распорядиться внушительной суммой, но это было бы слишком поздно, а порадовать подругу хотелось сейчас, а не через полтора года. Поэтому ждать Пабло не стал и не хотел. — Как ты раздобыл мою подпись? — рявкнул Серхио. — Без неё бы тебе и цента не выдали. Пабло скрыл ироничную ухмылку. Он умеет подделывать отцовскую подпись с восьми лет, но умением воспользовался только сейчас. Пабло молчал, а Серхио понимал, что он ничего не может сделать. Никаким наказанием он не повлияет на сына, ну что он сделает? Ограничит ему свободу — это только сильнее сподвигнет сына к свободе стремиться. Запретит выступать в группе — будет выступать втихаря. Лишит содержания, наследства? Это не отобьёт у Пабло охоту тратить деньги. Ну а отправлять сына в военное училище только потому, что он решил исполнить мечту любимой девушки, было бы совсем несообразно. Поэтому Серхио просто прочитал Пабло краткую нудную лекцию, которую завершил тем, что тот от него больше денег не получит. К тому же, Пабло играет в группе, вот и пусть начинает зарабатывать сам, и когда поймёт, насколько это нелегко, то, может, научится тратить деньги с умом. — Хорошо, я понял тебя, папа, — говорил Пабло голосом слаборазвитого. — Можно я теперь поеду, а то там еще у одной девушки день рождения, тоже надо подарок подарить… — Идиот! — прошипел Серхио, с силой захлопывая дверь авто. *** В ресторан Пабло с Мариссой прибыли на квадроцикле, который Соня Рэй подарила дочери на день рождения. Марисса слезла, поправила клешёный подол своего жёлтого платья, и взглянула на Бустаманте. Так как он отказался от шлема, ветер при поездке раздул его волосы, создав своеобразную причёску. — У тебя причесон как у Брэда Питта, — хихикнула Марисса. — Так прикольно волосы зачесались назад. — Я на него похож, да? — важным голосом спросил Пабло. — И костюмчик соответствует, — потеребил он свой пиджак. — Да, прям копия, — польстила Марисса и, взяв его под руку, они двинулись к заведению. Когда вошли, Андраде оглядела невероятно романтичное, но пустое помещение, и удивилась. — А где все? Пабло изогнул брови. — У тебя семь пятниц на неделе, Мариссита. Ты вроде без шумного торжества хотела. — Да, но я не о своих гостях, а вообще о гостях ресторана. — Сегодня он только наш, — улыбнулся Пабло. — Ну или если хочешь, твой. Арендован до завтра. — Здорово, — заулыбалась Марисса, оглядывая красивый зал. Такие показывают в кино, когда хотят передать с экрана всю романтику и сказочность момента. Вокруг словно пустота, а всё пространство заливает тёплый бликующий свет. Посреди зала стоял накрытый стол, по его бокам располагались зажённые свечи. Оба сели друг напротив друга, и откуда ни возьмись материализовался официант с бутылкой шампанского в ведёрке со льдом. Мариссе оставалось только поражаться необычайной романтичности Бустаманте. За ужином беспечно болтали ни о чём, Пабло достал из внутреннего кармана кассету и вручил Мариссе её подарок. — Ого, ты всё-таки успел сегодня записать. — Мне просто подфартило, Факундо с группой записывались с самого утра, вот он и выделил мне пару часов. Ну что, включим? — Конечно. Пабло щёлкнул пальцами, снова появился официант, который выслушал просьбу и пошёл её исполнять. — Только молча, ладно, я хочу вдумчиво послушать. — Как скажешь, — ответил Пабло. Дослушав до середины песни, Марисса сама не выдержала. — У тебя невероятно красивый голос! Такой бархатный, мягкий, прям… — она задумалась, подбирая слова. — Прям слуховой оргазм получаешь! — Ты мастер на комплименты, — засмеялся Пабло. — Потанцуем? — Конечно. Как только они закружились в танце, по полу был пущен густой дым, что придавало эффектности и яркости, а танцевали Пабло с Мариссой ярко и эффектно. Это не было простым медленным танцем, пара кружилась в заводном вальсе, который был только что импровизировано придуман ими самими. Потом Мариссе захотелось осмотреть всё помещение полностью, тогда Пабло дал распоряжение убрать бликующий свет, и под потолком включились обычные лампы. Ресторан оказался огромным двухэтажным, напротив входа располагалась широкая лестница, которую Марисса изначально не разглядела. Девушка побежала наверх, там зал делился на разные зоны, Мариссу привлёк обычный бар со стойкой, а Бустаманте вызвался быть её барменом. Пабло неуклюже вертел шейкер и пытался жонглировать стаканами, перебив их с десяток. — Ну-ка дай, недобармен, блин! — Марисса забрала у него шейкер и очередной стакан, которому предстояло превратиться в осколки. Она сидела на высоком стуле по другую сторону стойки. — Что там? — спросила Андраде, слегка потряхивая шейкер. — Чего ты туда налил, что мешаем хоть? — Водку с мохито. — А ты гурман. — Мариссита подкинула шейкер, словила его, после чего удивленный Пабло наблюдал, как в стакан льётся жидкость. — Где ты этому научилась? — А чёрт его знает, — честно ответила Марисса. — Видимо, от скуки в каком-нибудь клубе пробовала, — она взяла полный стакан и, откинувшись на спинку стула, закинула ноги, скрестив их на барной стойке. — Хорошо здесь, — сказала она, делая глоток коктейля. — Удобно. Будешь? — предложила ему напиток. Бустаманте взял стакан и вежливо попросил: — Марисса, убери, пожалуйста, ноги со стойки. — Ооой, — хитро заулыбалась Андраде. — Педантик злится? А если я туфли сниму? — помахала она стопами. — Это ничего не изменит, ведь ты уже запачкала ими столешницу. — Да брось, они чистые. — Ладно, я сам уберу, — пока Пабло обходил стойку, Мариссита, не меняя позы, безмятежно сделала глоток коктейля. Бустаманте подошёл, подхватил её ноги и поднял их высоко вверх, сложив Мариссу пополам. — Ты что делаешь? — возмутилась Андраде. — Туфли с тебя снимаю, — скинул он одну туфлю. — Пабло, ну мне же неудобно в такой позе, опусти мои ноги вниз! — Ты же капитан группы поддержки, должна уметь складываться в любую комбинацию, — смеялся Пабло, скидывая вторую туфлю. — Когда меня так против воли загибают, мне неудобно! Пабло, ну отпусти. Он медленно опускал её ноги, сокращая между ней и собой расстояние. В итоге Бустаманте оказался слишком близко, а ноги Мариссы по разные стороны его бёдер. — У тебя красивые глаза, — честно сказал он. — Тёмные, почти чёрные, такой редкий цвет, и очень глубокий взгляд. — Не настолько, как твой, — выразительно произнесла Марисса, и в этот раз долгий зрительный контакт ей был очень даже по душе. Сократив между ними расстояние еще на несколько сантиметров, Бустаманте погладил ладонью её изгиб и нежно обхватил губами её губы. Марисса ответила таким же образом, прикрыв глаза. А вот и те самые эмоции! Пабло невольно улыбнулся, и полностью обхватил Мариссу за талию, меняя поцелуй с робкого на интимный. Тем временем веселье било фонтаном, яхта ходила ходуном. Виктория с Рокко подошли к установке, Рокко стал что-то настраивать, а Виктория заговорила в микрофон. — Миа, сердечная подружка моя, настало время подарков. Я помню, что от подарков гостей ты всегда отказываешься, но от подарка, который сделан, так сказать, своими руками, отказываться нельзя. В общем, Рокко написал песню и мы хотим тебе её подарить. — Ну, не совсем тебе, — влез Рокко к микрофону. — Точнее, не только тебе. — Мы хотим подарить эту песню вашей группе! — возвестила Виктория. — Послушай, тебе очень понравится. Песню Sera de dios все слушали молча. Взрослые давно покинули мероприятие, но и они были бы в восторге от этой романтичной трогательной композиции. Миа не отрывала взгляд от сцены, вслушиваясь в каждое слово песни, как вдруг рядом снова раздался голос Франциско Бланко. — Ну вот, ты опять плачешь. — Разве? — Миа дотронулась до своего лица. — Это от песни. — Да, красивая, — согласился Франциско. — А у меня тоже для тебя есть подарок. — Тоже песня? — Нет. Вот, — перед носом Мии оказалась серебряная цепочка с изящным кулоном в виде маленького сердечка. — Ой, как мило, — заулыбалась Миа. — И такой минималистичный, стильный, подойдёт к моему платью. Поможешь надеть? — Конечно, — Бланко застегнул цепочку и одобрил подобранный к образу аксессуар. — Класс, тебе очень идёт. — Спасибо. Франциско, а почему у тебя нет девушки, с тобой что-то не так? — Какой интересный вопрос, — удивлённо засмеялся Фран. — Ты так почву прощупываешь? — пошутил он. — Нет, просто я давно замечаю, что ты хороший, добрый и галантный, а девушки почему-то нет. Это всегда странно, когда у вроде как идеального парня нет спутницы. — Не встретил ещё ту самую. — Ааа, — протянула Миа. — Понимаю. Да, своего человека сложно найти. — А знаешь, — прищурился Бланко. — Если честно, я её встретил, но она и её сердце принадлежит другому. — Ооо, сочувствую, — совсем не понимала Миита никаких намёков, что только умиляло Франциско, он рассеянно улыбался. — Но ты не огорчайся, я верю, что ты встретишь самую лучшую девушку на свете и её сердце будет свободным для тебя. Взорвались аплодисменты, Миа восторженно взвизгнула и побежала к Вико с Рокко уточнять, правда ли они хотят отдать эту шикарную песню группе Erreway. *** Марисса охотно отвечала на поцелуй, позволив Пабло нащупать застёжку молнии своего платья. Но он вдруг замешкался, прервал свои действия и отошёл. — Тебя что-то смущает? — сообразила Андраде. — Да, — честно признался Бустаманте, нервно коснувшись своего лица. — Ты… — он прочистил горло. — Ты вроде девственница… — Пабло, — с саркастичной улыбкой смотрела на него Марисса. — Я год встречалась с женатым мужчиной, ты считаешь, у нас были платонические отношения? Паблито тупо захлопал глазами. Да, об этом он как-то не подумал, у него в памяти отложились другие моменты. — Но… А как же тот случай с Соней, и с Иваном… Ты была так напугана. Марисса посмеивалась, не размыкая губ. Такой озадаченный и взволнованный Пабло Бустаманте её очень забавлял. — Соню я хотела позлить, она наивно считает, что я невинна и достаёт меня дурацкими разговорами о первом разе, а Иван меня просто не привлекает, поэтому и нервничала. Переварив информацию, Пабло кокетливо стрельнул глазами, приближаясь к Мариссе со словами: — Ну, это многое меняет. В этот раз он решительно притянул её за бёдра, прижав плотнее к своему паху. Поцелуй был страстным, и теперь оба наверняка знали, что произойдёт. Под небом над яхтой взрывались зрелищные фейерверки, выписывая искристыми звёздочками незатейливое «поздравляем» и имя именниницы. Свистящие салюты перекрывали грохот музыки, всё это смешивалось с громкими голосами и смехом, а Миа смотрела вверх, как та девочка из Титаника, которая не знала, что салюты эти означают сигнал бедствия, а вовсе не символ торжества. — Конфетка, ты как? — поддатый Гвидо появился незаметно. — Я уже поздравлял тебя с днём рождения? — Да, Гвидо, и не раз. Даже хотел закрепить это поздравление смачным поцелуем. — Ох, точно, — вспомнил Гвидо оглушающую оплеуху, обрушенную изящной ладонью Мии Коллучи. — Извини, меня иногда заносит рядом с красивыми девушками. — Извинения принимаются. — Ты повеселела, — заметил Лассен. — Давно уже, — сказала Миа правду. После визита Пабло её настроение действительно поднялось. — Но только немного повеселела, — уточнил он. — Ну, у меня настроение 50/50, — согласно кивнула Миа. — Наполовину весело, наполовину грустно. — Миа, Пабло тебя любит, — голос Гвидо на удивление прозвучал серьёзно. — Безгранично и всей душой. Я знаю, поверь, мы не раз с ним говорили на эту тему. А если любит, то не предаст, с кем бы он там на свиданья ни бегал. — Странно такое слышать от тебя, Гвидо, — мягко улыбалась Миа. — Ты лютый бабник, откуда тебе знать о любви без предательства. — А вот, представляешь, знаю. Я тоже сильно любил, и когда встречался с той девушкой, на других даже смотреть не хотелось. Кроме неё для меня никого и не существовало, будто она одна во всём мире. — И что же произошло? — Это долгая история. Ты, главное, не грусти, это же твой праздник. Ты сегодня центр вселенной, да и не только сегодня! — позитивно вещал Гвидо. — И как-то даже больно видеть тебя поникшей. — Хорошо, Гвидо. Спасибо за поддержку. — У меня есть идея. Давайте все вместе нырять прямо с яхты. — Хорошая идея! — одобрила Миа и обратилась к шумным гостям. — Ребят, ребят, Гвидо предложил кое-что интересное… — все уставились на Лассена, который, пошатываясь, снимал с себя штаны. Миа не сразу поняла, почему все так странно смотрят, потом повернулась и возмущённо воскликнула: — Гвидо! — Что? — взглянул он на неё, отбросив брюки. — Аааа, — вспомнил Гвидос и оповестил присутствующих, тем самым объяснив своё обнажение. — Все купаться! Ныряем в воду наперегонки! Толпе идея понравилась, они врассыпную бежали к разным краям судна, на ходу скидывая одежду и оставаясь в нижнем белье. Пиджак Пабло валялся на полу, Марисса пропустила сквозь пальцы его галстук, аксессуар упал, а сама Марисса уже сидела в расстёгнутом платье со спущенными с плеч лямками. Бустаманте не торопился, он целовал девушку в губы, поглаживая её спину и медленно раздевая, словно растягивал процесс. А процесс двигался вперёд, и в тот момент, когда Марисса расстёгивала пуговицы на его рубашке, а он целовал её плечи, где-то поблизости раздался смех Мии. Бустаманте резко взглянул прямо перед собой. Смех прекратился, Миа заговорила, но видеть Пабло её не мог. Она говорила так, будто вела с кем-то диалог, звучали какие-то отдельные фразы, она кому-то отвечала, поддерживала разговор с неизвестным Пабло собеседником. Медленно выпрямляясь и уперевшись руками в подлокотники стула, Бустаманте начинал осознавать, что этот самый собеседник — он. Себя он не слышит, но помнит эти разговоры и интонацию, с которой она говорит или отвечает на вопрос, с которой смеётся. Обычные, ничего не значащие разговоры тёплыми вечерами, утром за чашкой кофе или в обед в кофейне. Вот только не значащие ли, если он помнит каждую их деталь? Выпрямившись и оказавшись лицом к Мариссе, которая быстро поняла, что что-то не так, Пабло зажмурился и энергично встряхнул головой, пытаясь выкинуть оттуда Мию Коллучи. Из головы, из сердца, из души, в которую она так легко вошла своей красивой походкой, не встретив ни единого препятствия и сопротивления. Вошла и не собирается уходить. А ведь может. Она может уйти. Если он сейчас сделает то, что собирался, Миа уйдёт, оставит его навсегда. Уйдёт с истериками, обидой, болью, вот только покинет она лишь его, а не его сердце, душу и мысли. — Прости, — выдохнул Пабло, не открывая глаз. — Я не могу, Марисса, прости, — он снова зажмурился, а Марисса заметила как его начинает лихорадить. — Пабло, — мягко коснулась она его лица. — Пабло, всё в порядке, — встревоженно говорила Марисса. — Всё хорошо, успокойся. Марисса осторожно его обняла одной рукой, прислонив его голову к себе. Пабло не противился таким объятиям и положил голову ей на плечо. Голос Мии стих, осталось только неприятное послевкусие после осознания того, что он чуть не натворил.