-====][====-
– Неприлично, так неприлично, – пробормотала Вилл, когда стюардесса нежно причёсывала её волосы. Было неловко осознавать, что… несколько мгновений назад у неё был зритель. В какой-то момент она командовала воображаемым флотом, отправляя его сражаться со столь же воображаемым флотом еретиков или, может быть, ксеносов среди туч пены в ванне, прежде чем внезапно сообразила, что кто-то наблюдает за ней. Не было ничего такого в том, если бы её застали врасплох, когда она вела себя как ребёнок. Но она была обнажена, её единственными прикрытиями были скопления пены, прилипшие к её корпусу – её коже, к счастью, в стратегически важных местах. На данный момент она была одета в элегантную ночную рубашку, каким-то чудом достаточно длинную, чтобы быть ей в самый раз. – Нечего стыдиться, мисс Вилл, – мягко ответила стюардесса, – Каждый заслуживает время от времени небольшого снятия стресса. Вилл стояла на коленях на кровати, отвернувшись, так как стюардесса поправляла её волосы, сидя на придвинутом к кровати стуле. – Я… я попала в ловушку момента, вот и всё, – покраснела она. Что было правдой, поскольку это была её первая ванна, ну, за когда-либо, – Этого больше не повторится. – Что ж, даже если это произойдет, я ничего не скажу, – улыбнулась стюардесса. Она продолжала расчесывать волосы Вилл, которая ощущала покалывания сверху вниз на своей спине, – Мисс Вилл, могу я вас кое о чём спросить? – Конечно, полагаю. – Могу я спросить, как вы так хорошо ухаживаете за своими волосами? Вилл моргнула. – Моими волосами? – Да, – щётка продолжала струиться по её волосам, бесчисленные щетинки разделяли пряди, как многочисленные лодки, плывущие по золотому морю, – Я… никогда раньше не видела и не чувствовала таких великолепных волос. Вы невероятно позаботились о них. Могу я… могу я узнать, какие шампуни и кондиционеры вы используете? – Я…, – Вилл замолчала. У неё не было ответа на этот вопрос. После столетия, когда она находилась в сухом доке, её бесчисленные системы регулировались и настраивались по мере необходимости легионом инженеров и техножрецов. Её корпус был с пристрастием обработан, любые трещины или неожиданные повреждения были быстро отремонтированы, а прошлые ремонтные работы подробно рассмотрены когитатором и магосом, зорко ищущим возможные ошибки и недостатки в прошлом обслуживании. Оружие и авгуры были перенастроены по необходимости, её центральные когитаторы очистили от любого порочного кода и усыпили молитвами и благовониями. Целый отсек для хранения внутри неё был отдан и посвящён исключительно её Обрядам и Отчётам об Уходе – постоянно увеличивающийся объём пергамента, в котором перечислено её текущее состояние. Но её волосы? Ранее она вспомнила о многочисленных опциях для ванны. Мыло, шампуни и кондиционеры с архаичными названиями на Высоком Готике. Ещё раньше – ранние безличные воспоминания, смущающие воспоминания о её купающихся женщинах-офицерах. А ещё о купании её Адмирала, заставляющие её краснеть ещё больше. – Ну, я, ммм… Я использую всего понемногу, и немного больше, чем мне, вероятно, следовало бы, – пробормотала она, – Я также осторожна, чтобы не повредить их. Что было в некоторой степени правдой – ни мистер Безрукий, ни его мусорная баржа не могли сделать больше, чем поцарапать её, а ванна очистила её волосы от сажи огненного уничтожения этой плоскодонки, к её удовлетворению. – Всего понемногу? Интересно, – тихо усмехнулась она, – Признаюсь, я никогда не думала смешивать и сочетать, так сказать. Очевидно, удовлетворённая распутыванием её золотых прядей, стюардесса начала ловко и осторожно заплетать волосы, её руки были до такой степени натренированы, что простое плетение кос превратилось в искусство. Вилл наслаждалась ощущением её рук в волосах и заботы о них. Воспоминаниями о том, как за ней ухаживали десятки людей и техножрецов, исправляя повреждения после ожесточенных сражений с еретиками и ксеносами. Стюардесса закончила всё слишком быстро, аккуратно завязав единственную золотую шёлковую ленту, чтобы волосы оставались на месте. – Думаю, я могу попробовать использовать сразу несколько шампуней. Спасибо за совет. Она поднялась с того места, где сидела позади Вилл, и сама Вилл тоже встала. Она прекрасно осознавала, насколько была высокой, когда стояла рядом с женщиной. Та была примерно шести футов ростом, но рядом с Вилл, которая всё ещё умудрялась возвышаться над ней на голову… – Спасибо, – сказала Вилл, нарушив неловкое молчание, – Ммм, насчет моей одежды… – О, ваша форма? – заговорила стюардесса, – Её постирают и позаботятся. Я полагаю, что ваше оружие находится на попечении почётного караула в фойе. Сержант заявил, что будет охранять его ценой своей жизни. «Сержант Кантрелл. Верно». – Ну, тогда это хорошо. Спасибо. – Мне очень приятно служить, миледи, – ответила она, – Если вам что-нибудь понадобится, я или одна из других стюардесс на расстоянии одного звонка. – Я… я поняла. Спасибо, мисс…? – Алис, – с поклоном ответила стюардесса, – Спокойной ночи, мисс Вилл. – Спокойной ночи, – сказала она, и Алис ушла, оставив Вилл в одиночестве. Её хронометр в какой-то момент был обновлен, чтобы соответствовать хронометру "Наследия". Это означало, что у нее было около… восьми часов или около того, прежде чем она должна снова встретиться с адмиралом Куорреном. Это означало, что ей, вероятно, нужно было встать рано, очень рано, и ей нужно было достаточно времени, чтобы подготовиться к утру… Она пожала плечами, и фея на мостике услужливо поставила будильник, который сработает за полтора часа до этого. «Достаточно хорошо», – решила Вилл и потянула покрывало массивной кровати, прежде чем погрузиться в неё, и она тут же вырубилась.-====][====-
Между тем, в залах и коридорах "Его воли"… Фея-капитан моргнула. Он посмотрел на многочисленных офицеров, расположившихся на мостике. Его голова повернулась, большие пустые глаза остановились на этой сцене. Он стоял на командном подиуме, а за ним стоял большой голо-проектор, в настоящее время лишённый какой-либо полезной информации. Ниже капитана различные офицеры и команда стояли у своих постов, неподвижные и готовые подчиняться приказам. – Эй! – скомандовал капитан после минутных размышлений, и собравшийся экипаж начал действовать, занимая свои посты и места, тихая какофония "Эй" наполняла прежде безмолвную комнату невысоким шумом. – Эй, – заговорил голос справа от капитана. Он повернулся, глядя в лицо новичку. На нём была одежда приписанного к флоту комиссара. Его огромную голову венчала остроконечная фуражка, а одна рука лежала на болт-пистолете на бедре. – Эй, – повторила фея-комиссар. – Эй, – согласился капитан. Было бы неплохо совершить прогулку по Кораблю и принять во внимание состояние Корабельных дел. Однако было бы разумно оставить исполняющего обязанности капитана. Но феи-старшего помощника – обычно получавшей такое задание – нигде не было. Предположительно, она когда-нибудь появится. А пока… …Должен быть исполняющий обязанности капитана. Пустые глаза капитана скользнули по команде на мостике. Они наткнулись на идеального кандидата, практически безвестную фею-мичмана. – Эй! Мичман выскочил из кресла, повернулся и отсалютовал капитану. – Эй. – Эй! – капитан указал на пустую палубу перед ним. Мичман немедля приступил к действию, быстро подбежал к капитану и встал по стойке смирно перед своим начальником. Затем капитан потянулся к своей голове, снял богато украшенный бикорн, прежде чем возложить его на голову мичмана. – Эй, – сказал капитан. Исполняющая обязанности капитана фея моргнула, прежде чем коротко кивнуть. – Эй! – затем он отсалютовал, подтверждая своё временное назначение. – Эй. Довольный, капитан повернулся и направился к ближайшему выходу до ближайшего лифта. Комиссар осторожно посмотрел на исполняющего обязанности капитана, прежде чем последовать за ним. – Эй? – поинтересовался он. – Эй, – сказал капитан. Он был уверен, что несчастный мичман справится с задачей. Любой офицер на мостике должен быть готов сделать это, если возникнет необходимость. Стоя перед ближайшим лифтом и ожидая, когда прибудет таинственное устройство и доставит его в первое место назначения, капитан тщательно обдумал, куда идти в первую очередь. После недолгих размышлений он решил посетить инжинариум. Подошёл лифт, и позолоченные двери открылись, его новые пассажиры вошли внутрь, прежде чем их унесло в глубины Корабля. Через несколько минут и несколько извилистых коридоров капитан и комиссар прибыли на место, первый распахнул огромные медные двери зала. Над и перед капитаном была лишь часть огромного главного плазменного реактора Корабля. Кожух метровой толщины составлял единую большую стену камеры, реактор был слишком велик, чтобы поместиться в один отсек. Это было бьющееся сердце Корабля, горящая звезда, из которой черпали энергию все его системы. Фея-Магос была там, она отвечала за всё обслуживание Корабля. Он, как и ряд других фей-техножрецов, стоял вокруг и смотрел на центральный помост, на котором покоилась поистине огромная книга. Он повернулся к капитану, настороженно рассматривая нарушителя на священной палубе Омниссии. – Эй, – в конце концов сказал он, передавая хриплое электронное приветствие своему техническому начальнику. – Эй, – ответил капитан. Его собственные глаза скользили по комнате, вбирая в себя всё, что можно было увидеть, – Эй? – Эй, – Магос указал на помост, – Эй. – Эй, – согласился капитан. Он подошел к помосту, чтобы взглянуть на огромный фолиант. Книга выглядела старой, древней, но на ней почти не было следов износа – никаких складок на корешке и потёртостей на толстой обложке, – Эй? – Эй, – Магос указал на титульник. Название фолианта было длинным: несколько строк золотого текста на Высоком Готике, выгравированного на толстом кожаном переплёте над священным символом Адептус Механикус. «Собрание инженерных руководств и технических схем для эксплуатации и обслуживания линкора класса «Апокалипсис», издание M30», – гласило название. Капитан осторожно взял обложку и открыл гигантскую книгу, к большой тревоге феи-Магоса и других техножрецов, прежде чем открыть случайную страницу недалеко от начала. Он попал на двухстраничный разворот некоего таинственного устройства – машины для очистки воздуха, согласно заголовку в верхней части страницы. Он наблюдал за страницами, их чёткостью и отсутствием износа, игнорируя протесты Магоса, прежде чем закрыть книгу. – Эй! – через некоторое время капитан заговорил, обращаясь к Магосу, – Эй! – Эй! –кричал Магос в свою защиту. – Эй? – заговорил капитан, и в зале воцарилась гробовая тишина. Даже работающий реактор, казалось, затих, хоть и ненадолго, – Эй, – затем капитан схватился за массивную книгу, поднял её над головой без шляпы, прежде чем обрушить колоссальный фолиант на увеличенный и закрытый череп Магоса, послав оного на палубу с тяжёлым глухим стуком. *бах* – Эй. *бах* – Эй. *бах* – Эй. *бах* – Эй. *бах* – Эй. Магос лежал лицом вниз и дёргался на палубе, его преимущественно кибернетическое лицо теперь прилегало к палубе инжинариума. Техножрец прятался за ближайшими консолями техобслуживания, теперь справедливо боясь капитана. Даже на комиссара это произвело впечатление. Его научили пользоваться болт-пистолетом в основном для обеспечения дисциплины и здравого смысла – хотя последний был более беспорядочным, тем не менее требовалось меньше усилий, чтобы выразить точку зрения или заявление. И какое это было заявление. К тому же… очищающее заявление. Капитан положил древний фолиант обратно на священный помост, и этот том, казалось, не показывал признаков износа после использования в качестве импровизированной дубинки. – Эй, – обратился он к уже успокоившемуся Магосу, всё ещё дёргающемуся на палубе. – Ээээй…, – каким-то образом сумел выговорить Магос, его голосовой процессор сильно потрескивал. – Эй, – капитан повернулся, быстро выходя из инжинариума, и комиссар последовал за ним, очевидно удовлетворенный тем, что дисциплина была измерена, даже если это было сделано не его собственной рукой. – Эй? – спросил комиссар, спрашивая, куда капитан хотел бы отправиться дальше. – Эй? – предложил он, предлагая любую из многочисленных кафетериев Корабля. Энергия была важна для Корабля, но также были важны еда и вода для экипажа. Комиссар также мог употребить закуску, но он не говорил об этом капитану. Капитан кратко задумался. – Эй? Комиссар кивнул, пока они шли. – Эй, – он указал в сторону одного из ангарных отсеков Корабля. В частности, где… хранились эти штуки. Капитан кивнул. – Эй, – решил он. Комиссар шёл впереди. Закускам придётся подождать.-====][====-
Древний демон не знал, сколько времени прошло с тех пор, как Разоритель пал в битве. Поскольку его… взяли, захватили, сохранили как… как трофей. Возможно, не совсем последнее. Это… это место… не было комнатой для трофеев. Что ухудшило положение. Если бы это была комната трофеев, демонический меч с этим бы справился. Он мог быть, мог стать объектом раздора, мог бы дождаться, пока другой, достаточно достойный, чтобы владеть им, пришёл, чтобы взглянуть на него, чтобы его душа наполнилась желанием. Возможно, украсть его, передать кому-нибудь ещё в качестве трофея или оружия. Таким образом, он мог найти нового владельца, достаточно достойного, чтобы нести его. Но это? Оскорбление за оскорблениями. Здесь он – не трофей, а просто хлам, оставленный на полу. Потому что "здесь" – это палуба ангарного отсека внутри одного из военных кораблей Анафемы. И Драк'ниен, "Эхо первого убийства", бесцеремонно выбросили на феррокритовую палубу, как… как… кусок мусора. Выброшенный и забытый, вместе с второстепенным демоном-идиотом внутри этого Когтя, всё ещё прикреплённым к части руки Дурака… И да, другая рука Абаддона всё ещё сжимала рукоять, и по ней сочилась чёрная кровь. И демонический меч отметил, что была ещё одна часть этой… неудачи Воителя, которую так же бесцеремонно выбросили и так же забыли. Что ж, не совсем забыли. Это был широкий охранный кордон из… штуковин, круг смутно гуманоидных не-людей, стоящих вокруг демонического оружия, численностью не более двух дюжин. Они носили униформу флота Анафемы и несли соответствующее оружие. Но… Но они не были людьми. Или демонами, или любой другой расой, о которой он знал. Из всех, что знал древний демон. Здесь не было ни души, ни того, что он мог бы воспринимать своими варп-чувствами. Нечего развращать. Вместо точек присутствия варпа здесь была только эта странная разбавленная дымка – как будто одна великая душа была разостлана невозможным образом. Они, с их комично огромными головами и пустыми невыразительными лицами, были чем-то новым. И они непрерывно наблюдали как за Драк'ниеном, так и за Когтём, сколько ему известно времени. Сначала он попытался заговорить с ними, обещая власть и силу. Для мести их врагам. Удивительно, но они полностью проигнорировали демонический меч, на самом деле отвечая не на Драк'ниен, а только на Коготь, когда тот дёргался или когда щёлкали болтеры, пытаясь выстрелить давно израсходованными развращёнными снарядами. Драк'ниен всё ещё мог слышать безумно бормочущего Демона, находящегося внутри него, издающего непонятную чушь и, без сомнения, не менее расстроенного своим затруднительным положением. Однако, в конце концов, один из них, который выглядел ответственным за сброд, зажестикулировал другому, сказав что-то совершенно чуждое Драк'ниену, прежде чем последний бросился прочь через люк и через несколько мгновений вернулся с коробкой в руках. Коробка, как с ужасом осознал Драк'ниен, была полна наушников, когда существо начало обходить по кругу и раздавать их всем присутствующим. Это было то, что могло быть несколько часов или много лет назад. Так что теперь его можно было бы заглушить, что могло пойти ему на пользу. Он сомневался, что его нынешнее положение может ухудшиться. А потом ещё двое из них вошли в ангар.-====][====-
Капитан вышел на палубу ангара и быстро приблизился к кордону службы безопасности в центре. Большинство второстепенных космических кораблей было убрано и либо доставлено на палубу на противоположной стороне Корабля, либо перемещено в прилегающий ремонтный зал, как и феи-рядовые и инженеры, которые обычно ухаживали за ними. Остался только дромон – пассажирский шаттл был слишком велик, чтобы пройти через перекрёстный проход к левому ангару. Это показалось странным выбором – положить нечестивые реликвии на пол ангарного отсека. Капитан предпочёл бы, чтобы их заперли в ящике для хранения в дальнем углу Корабля и под усиленной охраной, или просто запустили в космос, где орудия ПКО Корабля могли бы быстро с ними справиться. Но приказы остались приказами. Особенно Её приказы. Между тем назначенный личный состав, которому было приказано следить за ними, сообщил, что одна из реликвий пыталась как-то поговорить с присутствующими. Фея-сержант попросила у феи-квартирмейстера защиту слуха в виде прочных наушников. Капитан был слегка впечатлён инициативой сержанта и считал, что она заслуживает похвалы. Говоря об этом, упомянутый сержант повернулся к своему начальнику, когда тот подошёл. – Эй, – отсалютовал он. – Эй, – ответил капитан, – Эй? – Эй, – указал сержант на демонический меч в центре кордона, – Эй. – Эй, – капитан направился к центру и Хаоситскому оружию, миновав оцепление. – Эй? – встревоженно спросил стоявший рядом комиссар, – Эй! –настаивал он. – Эй, – успокоил капитан своего спутника, когда они достигли центра. Перед ними лежат три восстановленные реликвии. Проклятый демонический меч и странный гибрид когтя-болтера. И третья реликвия, которую капитан считал странно неуместной рядом с другими. Вблизи демонический меч был ужасен. Отталкивающий и уродливый, настоящий продукт Варпа. Рука, одетая в ярко украшенный наруч силовой брони, всё ещё сжимала рукоять оружия. И, к большому удивлению капитана, лицо на искривлённом эфесе демонического меча действительно заговорило. – Ты, – прошипело оно, – Ты здесь не такой, как другие. Освободи меня, возьми меня в бой, и тебе будет дарована сила, превосходящая твои самые смелые фантазии! Капитан посмотрел на говорящий меч, отметив в его голосе намёк на отчаяние, прежде чем повернуться к комиссару. – Эй? – Эй, – ответил комиссар. Капитан снова повернулся к мечу. И злобно ухмыльнулся, настолько, что даже демонический меч остановился на полуслове. – Эй. В ангарном отсеке без суетливого персонала, работ и молчаливой службы безопасности уже было тихо. Но почему-то стало ещё тише. – Чт… что ты собираешься делать!? – спросил меч, внезапно испугавшись. – Эй, – а затем капитан потянулся к передней части штанов, прежде чем потянуть, громкий звук разрыва эхом разнёсся по ангару, когда пара нижнего белья, выпущенного Муниторумом, была высвобождена из капитанских штанов. – Что ты собираешься с этим делать… ТЫ НЕ ЗАПИХНЁШЬ ЭТУ ОТВРАТИТЕЛЬНУЮ ШТУКУ В МОЙ РОгхраргхарб…, – демонический меч бесцеремонно заставили замолчать, когда капитан наклонился вперёд и сунул нечестивый комок ткани в открытую пасть отвратительного лица, снова заставив тишину воцарится в ангарном отсеке. Довольный своей работой, капитан встал и повернул обратно тем же путем, которым он пришёл, а комиссар последовал за ним, ещё раз полностью поражённый капитанским… бесцеремонным способом применять власть на Корабле. – Эй? – спросил капитан. – Эй, – твёрдо ответил комиссар, соглашаясь. «Офицерская столовая» звучит как отличная идея – можно было бы перекусить. И это была бы прекрасная возможность проверить текущие запасы складов снабжения Корабля – воды, продовольствия и прочего. И закусок, особенно закусок. Но их обратный путь к лифту и верхним уровням Корабля был быстро прерван первым помощником. – Эй! – воскликнул он, затаив дыхание. Капитан и комиссар остановились. – Эй!? – удивился первый. – Эй, – подтвердил старший помощник, дико махнув рукой над ними, – Эй! Капитан сразу двинулся, его длинные шаги заставляли его подчинённых почти бежать трусцой, чтобы не отставать, и быстро уносили его к новому месту назначения: главной часовне Корабля, расположенной над ними в надстройке. Время имело значение. Она была здесь.-====][====-
Вилл почти вырубилась в тот момент, когда её голова ударилась о подушку, усталость от дневных событий наконец настигла её новую человеческую форму. Она ожидала или, по крайней мере, желала приятных снов от Императора, о славной битве с его врагами и победе, выполняя Его божественную волю среди звёзд. Или хотя бы милых стюардесс, расчёсывающих её волосы. В итоге она получила… это. Она стояла перед огромным золотым входом в свою собственную часовню, с золотой аквилой Империума, украшающей двойные двери. Она… не знала, как на это реагировать. Она посмотрела вниз, сообразив, что она босиком и всё ещё в ночной рубашке, а под её ногами виднелась металлическая палуба. По какой-то причине было… тепло, когда она почему-то ожидала, что будет холодно. Она пошла вперёд, упёрлась руками в двери и толкнула их, и, к её большому удивлению, колоссальные двери легко открылись внутрь, бесшумно скользя в петлях. Часовня была огромной и пустой, бесчисленные ряды скамей слева и справа ожидали верных слуг Императора, которые, вероятно, никогда больше не займут своих мест. По бокам возвышались титановые витражи со сценами её прошлых капитанов и команды на войне. Потолок над ней был покрыт фресками, изображающими прошлые битвы, в которых она участвовала во имя Императора. Прямо перед ней, в дальнем конце пустого прохода, находился ныне пустующий большой золотой подиум, на котором находящийся на борту корабля Жрец Министорума читал бы свои проповеди. А за ним… Был Он. Или, скорее, массивная золотая статуя Его. Её Бог-Император в ослепительно ослепляющем золоте, опираясь закованными в перчатки руками на рукоять огромного меча, взирал на свою паству. На неё. Она шла к его статуе, миновала бесконечные ряды скамеек, ноги привели её к ступеням на подиум, прежде чем она начала подниматься. Через несколько мгновений она предстала перед Ним, Его Величество был в своих великолепных златых доспехах, а она – в своём ночном платье. – Я…, – пробормотала она, не зная, что сказать. Звук эхом разнесся по пустому залу, – Я не знаю, как быть человеком, – наконец сумела она сказать, – Я… я должна быть военным кораблем. Я даже не должна быть живой. Я не знаю, почему ты сделал меня девушкой… Человеком. Вилл бросилась на колени, надеясь на ответ. Статуя ничего не сказала. – У меня спросили кое-что о себе. О моих волосах, – рука легла на длинную золотую косу, с любовью заплетённую Алис, – Я не… я не знала, что сказать, потому что я не должна быть человеком, – она упала на колени, – Я… я бы хотела, чтобы ты мне сказал. Статуя хранила молчание. Вилл тоже этого не ждала – почему-то она знала, что этого не произойдёт, хотя, вероятно, это был сон, и в нём было возможно всё. Она преклонила колени в тишине для передышки, её дыхание – единственный звук, который на это указывал. «Дышу, – подумала она, – То, что делают люди. То, что я делаю сейчас». Она поднесла руки к груди и прижала их, чувствуя, как внутри бьётся сердце. Оно билось в гармонии с отдалённым гулом, разносившимся по её корпусу тем еле слышимым звуком, который был составлен из всех вибраций всех работающих систем на ней, звук, от которого невозможно избавиться, находясь на борту. По всей вероятности, она будет единственной, кто когда-либо снова услышит биение своего сердца. Ей… было грустно по этому поводу. Как будто она потеряла для себя что-то важное. Её Адмирал. Пэрол. Её команда… Но добилась ли она чего-нибудь? Это… осознание? Смертности? Бытия человеком? Она стояла на коленях, размышляя, пока чья-то рука не коснулась её головы и не начала нежно её почёсывать. Она была потрясена своими мыслями и посмотрела в лицо никому иному как своей фее-капитану, хоть и без шляпы. Её фея-первый помощник и фея-комиссар тоже были там, в сторонке. – Эй, – обеспокоенно спросил он. – Я… думаю, я в порядке, – заверила она его. Или, может быть, её. На первый взгляд они все выглядели… андрогинными. Она чувствовала, что, по крайней мере, её фея-капитан была мужчиной, так же, как она чувствовала, что маленькая фея-техножрец раньше под мантией и механодендритами была женщиной, – Я просто как бы, ну, как-то забрела сюда. – Эй, – успокаивающе кивнул он, – Эй. – Да, – её руки перешли к косе, – Стюардесса, Алис. Она хорошо с этим справилась. – Эй. Вилл кивнула. – Я передам комплимент, – Вилл помолчала, прежде чем продолжить, – Умм, капитан? – Эй? – Вы можете… можете продолжать это делать? Это приятно. – Эй, – ответила её фея-капитан и продолжала искренне гладить её по волосам, к её большому удовольствию. Некоторое время она оставалась так.-====][====-