Близкие люди

      Лето стремительно подходит к концу, и в самый последний его день Кит и Акша становятся счастливыми родителями чудесной девочки, которую они называют Тексия, сложив имена отца и матери Кита.       Кэти никогда не забудет того чувства прикосновения к божественному, когда она взяла на руки крошечную малышку с фиолетовыми глазками Кита и крошечными бугорками на голове, доставшимися в наследство от Акши.       — Акша, как вам удалось создать столь прекрасное существо? — Кэти не в силах оторвать взгляда от младенца. Девочка смотрит на неё подслеповатыми глазами, причмокивая губками.       — Ну всё, дай её мне, — требует молодая мама, усаживаясь поудобнее на подушках и протягивая руки к дочери.       — Ты такое солнышко, так бы и скушала тебя, какая же ты хорошенькая, — бормочет Кэти, пальчиком водя по щёчке девочки и поднося её к Акше. — Ты погоди, сейчас придёт Кит, он её с рук вообще не спустит. Наша чудесная космическая девочка.       — Вообще-то она вполне себе земная, — бурчит Акша. Она вымоталась, устала и хочет спать, но сначала — забота о ребёнке.       — Не буду вам мешать, — говорит Кэти, пожимая плечо Акши, которая уже даже не смотрит на неё, сосредоточившись на девочке.       Пидж выходит к Киту; он терпеливо ждёт, когда ему позволят наконец присоединиться к любимой. Ему уже сообщили, что родилась девочка, крепенькая, здоровенькая — «Просто удивительно, как ваша жена с ней справилась! — Кит нетерпеливо кивает, собираясь войти в палату. — Нет, папаша, подождите. Вас позовут». Кит про себя ругается теми немногими галрийскими ругательствами, которые знает, и начинает метаться по больничному коридору, как зверь. Когда к нему наконец выходит Кэти, он рад, что видит знакомое лицо.       — Ну? — нетерпеливо спрашивает он.       — Иди, — устало машет рукой в сторону двери Кэти и опускается в холле на стул. Она чувствует какую-то вялость, тоже хочется спать. Последние десять часов были не самыми простыми, но итог того стоил. Она сидит, откинув голову назад и глядя в белоснежный потолок больницы и благодарит небеса за то, что всё прошло хорошо.       — Эй, Кэти?       — Что? — она поднимает голову и встречается взглядом с Китом, который высунул голову из палаты.       — Спасибо! Я знаю, что это…       Холт отмахивается, она знает всё, что он хочет ей сказать, но она ни о чём не жалеет. Акша была права — это было настоящее исцеление. Она наконец-то отпустила свою боль, и слёзы, которые катятся у неё по щекам, впервые за долгое время — от счастья. Самого настоящего, щедро освещающего саму жизнь, идущего из глубины сердца.       На плечо ложится тёплая ладонь, и Кэти, почти не глядя, утыкается носом Лэнсу под мышку. Два заплутавших сердца, обретших покой.       — Надеюсь, у неё нет хвоста? — неловко шутит Макклейн, и Кэти фыркает, утирая слёзы.       — Нет. Она такая красивая! Похожа на них, как будто их лица кто-то соединил в «Фотошопе».       — Ой, ну тогда не такая уж и красивая. Кит вовсе не красавчик, — смеется Лэнс под шутливые тычки от подруги. — Ладно, я шучу. Конечно, красивая. А когда можно будет посмотреть?       — Давай дадим им время?       По коридору бегут Ханк и Шей, они несут огромную связку шаров и торт от шефа Гарнизона.       — Для кого это? — удивляется Кэти, глядя на украшенный витиеватыми розовыми линиями бисквит. — Акше нельзя. И вообще, ей бы поспать. Она устала. Давайте не будем им мешать?       — Секундочку! — Ханк приоткрывает дверь, запуская связку шаров внутрь палаты, и Кэти слышит оттуда сначала возмущённый возглас Акши, а потом тихий смех Кита. — Это мы можем и сами съесть. Я так разволновался, что могу и слона слопать.       Вся компания отправляется в больничный кафетерий, где они пьют чай за здоровье мамы и малышки, едят наивкуснейший торт. Шей завалила Кэти вопросами, как всё прошло. У Холт столько впечатлений, что она слегка в ступоре и отвечает односложно, просто потому что ей ещё предстоит переварить то, чему она была свидетелем.       Вечером все собираются в палате Акши. Кит уже привёз сумку со своими вещами, собираясь провести все дни законного отпуска с женой и дочерью. Через видеосвязь звонит Широ. Он поздравляет молодых родителей. Передаёт привет ребятам. Его взгляд ненадолго задерживается на Кэти и скользит дальше по остальным.       Она вглядывается в его лицо. Широ ей кажется немного осунувшимся и каким-то уставшим. Возможно, он и правда устал, а может, его изображение искажено космической связью. Кэти не может никак отделаться от мысли, что морщин у него прибавилось, и сердце сжимается — ей хочется дотронуться до него, спросить, как он там, всё ли хорошо. Ей хочется просто поговорить с ним, как они всегда разговаривали. Поддержать. Обнять по-дружески, как они обнимались раньше.       Кэти потихоньку соскальзывает с постели Акши и выходит в коридор, пытаясь унять внезапную дрожь. Она так скучает по нему. Не как по тому, кого хочет сделать своим, а как по другу. По товарищу. Ей не хватает мудрого взрослого Широ, который всегда знает, что надо делать. Они так плохо расстались, и ей сейчас стыдно за свою вспышку гнева. Но и он ведь вёл себя некрасиво, разве нет?       Зачем она только послушалась Лэнса и открыла Широ свои чувства прямо накануне его свадьбы? Это было глупо, конечно, Такаши не передумал бы за месяц до торжества. Ерунда. Не таков Широ. Он всегда несёт ответственность и за себя, и за того парня — за всех. Готов выйти вперёд и закрыть всех попавших под раздачу своим крылом.       Может, он и правда любит её где-то глубоко в душе. Но не той любовью. И если он счастлив с Кёртисом (боже, сделай так, чтобы он был счастлив с Кёртисом!), то и ей пора жить дальше. Только так его не хватает. Так пусто без него в Гарнизоне.       Несколько дней Кэти не решается сделать то, что задумала в тот вечер. И наконец, она включает камеру и, чересчур радостно улыбаясь, записывает сообщение для Широ. «Привет! Как ты? Я хотела сказать… Может, пора зарыть топор войны? Мы ведь друзья. Можем мы вернуться на год назад, когда ты так же был где-то в командировке и мы просто разговаривали обо всём? Я скучаю по другу Широ». Пауза. И подумав, Кэти добавляет: «Я надеюсь, что у тебя всё хорошо». Пересматривает запись. Пойдёт или нет? Нет ли в голосе отчаяния? Не услышит ли он там то, чего нет? Она прокручивает и прокручивает запись. Да нет. Звучит вполне естественно.       Дрожащей рукой нажимает «Отправить» и выдыхает с облегчением. Сделано. Теперь его ход. И от того, что он ей скажет, будет зависеть, смогут ли они потихоньку, шаг за шагом, вернуться в точку отсчёта. До того, как она потеряла голову, до того, как призналась ему в любви, до того, как поцеловала его накануне свадьбы.       Ответ от него приходит через несколько дней. Кэти, покусывая от волнения губы, открывает видеосообщение.       «Кэти! Я так рад тебя слышать и видеть! Я думал, что тебе нужно немного времени, чтобы… всё устаканилось, поэтому не настаивал. И я рад, что мы наконец можем снова быть друзьями. У меня всё хорошо. Расскажи о себе?»       И Кэти снова прокручивает и прокручивает запись, давно запомнив слова наизусть, ловит оттенки в голосе Такаши, проверяет: правда ли они могут переступить через прошлое и двигаться вперёд?       — Кэти-Кэт? Чем занимаешься? — Лэнс, как всегда забывающий о границах, входит в её комнату без стука. — Это Широ?       — Как ты напугал меня! — Кэти подпрыгивает и поспешно выключает запись.       — У него всё хорошо? Выглядит не очень, — замечает Лэнс.       — Говорит, что да. Но мне кажется… Да нет, если что-то случится, он сообщит. Может, просто много работы.       — Мы с Ханком и Шей договорились сходить вечером в кино. Ризави и Кинкейд тоже идут. Ты с нами?       — Ага.       — Супер! Встречаемся внизу в шесть! — и Лэнс уходит так же внезапно, как и пришёл. Пока он был у неё в комнате, его телефон пропиликал раз пять. Кэти улыбается: есть у неё подозрение, что или в Гарнизоне будет прибавление, или наоборот.

***

      Приходит осень с ветрами и иногда — дождями. Кэти и Широ обмениваются небольшими сообщениями по видеосвязи. Они ни разу не говорили онлайн — всегда в записи. Кэти списывает это на то, что Широ записывает ей сообщения, когда у него есть свободное время. Ей всё так же регулярно приходят от него весьма сухие и деловые письма по поводу работы, расчётов и отчётов для Айверсона. Наверно, он просто не хочет мешать работу и личное, решает Пидж.       Что-то в его письмах, сухих и непохожих на Широ из видеосообщений, настораживает её. Только Кэти никак не может понять, что именно.       Приближается годовщина свадьбы Такаши и Кёртиса. Вспоминая себя год назад, Кэти стыдится. Ну просто глупая девчонка! Разве можно было так себя вести? И Лэнс. Просто чудо, что они выпутались из простыней и остались друзьями. Настоящее чудо. Мама была права.       Жизнь Кэти течёт, как полноводная река. Днём она занята работой. Обедает вместе с Лэнсом и остальными ребятами из Гарнизона. После работы три раза в неделю заезжает к Акше. Кит вернулся к своим обязанностям и время от времени отлучается с Земли по делам «Клинков». Ханк и Шей не расстаются ни на секунду. Правда, работать на кухне она отказалась и теперь помогает лаборантам в медицинском крыле.       — Ты не скучаешь по Балмере? — спрашивает как-то Кэти. Они сидят в столовой. Обе пришли раньше остальных, поэтому тихонько секретничают друг с другом.       — Скучаю. Это мой дом. Я раньше не представляла, как смогу жить без неё. Но потом…       — На твою голову свалился один землянин? — улыбается Кэти.       — Именно. Он подарил мне мечту увидеть Балмеру свободной. И так и случилось, благодаря всем вам.       — Не преуменьшай своих заслуг. Ты спасла нашего друга и боролась против Заркона наравне со всеми.       — О, моя роль была очень скромная во всём этом.       — Может и так, зато очень важная, — заверяет её Кэти.       — Спасибо, — улыбается Шей. — А что касается твоего вопроса… Балмера навсегда останется моим домом, но и без Ханка я жить не смогу. И даже речи не было, чтобы он оставил Землю, — она мотает головой, и её большие серьги-кольца подпрыгивают в такт. — Зато я, как и мечтала, смогла увидеть другие планеты и миры. Поэтому я здесь. И я надеюсь, что мы тут и останемся.       — Такая жертва, — задумчиво произносит Кэти.       — О! Нет, совсем нет! — улыбается Шей. — Я рада быть здесь!       И Кэти думает о том, что за своим любимым мужчиной она бы тоже пошла на край света. Она бы полетела за Широ, куда ни забросила его судьба. Но вот поди ж ты, отказалась, когда она предложил. «Потому что он женат!» — напомнила она самой себе. Не будь Кёртиса, она бы, разумеется, согласилась.

***

      Середина ноября. Кэти с ужасом вспоминает себя годичной давности. Взвинченная, накрученная, сошедшая с ума от безответной любви, ищущая утешения в поцелуях Лэнса. Щёки сами собой пылают. Неужели она, дурочка наивная думала, что таким образом привлечёт внимание Широ? Заставит его, что, ревновать? Опять-таки это была идея Лэнса. С каких пор она вообще слушает Лэнса? Ладно, бедный парень не виноват, он-то как раз пытался помочь. Но ей надо было включить мозг, тот, который хорошо работает, если нужно произвести сложнейший расчёт, но совершенно не помогает в сердечных делах.       Кэти глубоко вздыхает и начинает запись поздравительной открытки на годовщину свадьбы.       «Дорогой Широ… — нет, не то. Удалить. — Такаши! — ладно, допустим. — Такаши! Год назад ты стал мужем… — ерунда. Может, так: — Год назад весь Гарнизон стал свидетелем свадьбы двух любящих людей… — почему так официально-то? Кэти, расслабься уже. Вдох… выдох. Просто скажи от сердца, что ты думаешь. — Широ! С первой годовщиной свадьбы! Я верю, что ты счастлив и желаю тебе продлить это счастье как можно дольше. От всей души поздравляю. Будь счастлив! Это всё, что я хочу. Обнимаю!»       Кэти выключает камеру. Слушает себя: сказала ли она всё, что хотела? Ну, почти. Она бы ещё с радостью извинилась за своё детское поведение, но это кажется неуместным в поздравительной открытке. Может быть, потом. Или когда он вернётся. Да, лучше, когда он вернётся.

***

      Рождество. Пидж встретила Мэтта, пригласила Лэнса и Веронику на ужин, но оказалось, что брат и сестра улетают на Кубу.       — Ты вернёшься? — спрашивает Кэти у Лэнса.       — Да, — отвечает он, но в его голосе она не слышит уверенности.       — Ты ведь знаешь, я буду скучать, — говорит она, беря его за руку, когда они идут по коридору к столовой. — Но ты не должен цепляться за Гарнизон из-за меня или ещё кого-нибудь. Если твоё сердце зовёт тебя в другое место, то, может, пора сделать этот шаг? Что думаешь, Макклейн?       — Не то чтобы я тут из-за тебя, — возражает Лэнс. — Просто… Не знаю. Я так стремился оказаться здесь. Наверно, мне просто жалко отказываться от мечты детства.       — Ну Лэнс, ты ведь добился того, о чём другим и не мечтать даже. Ты же ного-рука Вольтрона!       — Ного-рука? — он скептически приподнимает бровь. — Я не виноват, что Широ чуть не погиб и кому-то пришлось летать на Красном.       — Речь не об этом. Думаешь, вы с Анной справитесь с отношениями на расстоянии?       — Но Ханк как-то справлялся.       — Всё равно она прилетела сюда. И потом, это Ханк! И Шей! А вы другие.       — В каком это смысле?       — Лэнс, прекрати со мной спорить и не смей возвращаться. Только чтобы запаковать вещи. Усёк?       — Есть, мэм, — он шутливо отдаёт ей честь и они, смеясь, вваливаются в столовую. — О, там Райан, пойдём!       За их столом всегда шумно и многолюдно. Четвёрка пилотов, Лэнс, Кэти, Ханк и Шей. Звёзды Гарнизона. Простым смертным иногда кажется, что от них исходит волшебный свет славы, которого им никогда не достичь.       — Что-нибудь слышно от Широ? — спрашивает Ханк. — Я думал, он приедет к Рождеству.       Кэти качает головой.       — Не в этом году. Нецелесообразно гонять туда-сюда корабль. Говорит, что вернётся в апреле.       — А я слышал, что Крётис и часть команды прилетает ещё в феврале? — добавляет Джеймс.       — Правда? Странно, — односложно отзывается Ина.       Лэнс вопросительно смотрит на Кэти — знала она об этом или нет? — но Холт лишь равнодушно пожимает плечами в ответ. Она не будет больше играть ни в какие игры, загадывать, додумывать. Пусть всё плывёт по течению. Её душа наконец-то спокойна, и она не хочет променять это спокойствие на волнение о том, что там в семействе Широгане-Блэйков происходит.       Первый месяц нового года проходит в дружеских встречах с Китом, Акшей и крошкой Тексией, семейных вечерах в доме Холтов, болтовне с Мэттом. И впервые за долгое время Такаши звонит Кэти напрямую, не через почту, не через запись видеосообщения. И она так рада его видеть и слышать, что к концу звонка касается пальцами монитора, и Широ повторяет этот жест, так что ей кажется, что она почти чувствует тепло его руки.       — Как я рада тебя видеть, — говорит она искренне и тепло, и улыбка Такаши греет её сердце в ответ. Нет, всё-таки он и правда то ли похудел, то ли ещё что-то, но лицо как будто осунулось, а в глазах усталость. — Тяжёлый день?       — Немного, — признаётся он. — Хотел с тобой поделиться. Я познакомился с местным инженером, и он…       Такаши увлечённо рассказывает о новом знакомом, который, по его словам, ментальный брат самой Пидж.       — Нет, серьёзно, я как будто на тебя смотрю, только в другом обличье.       Он продолжает рассказывать, а Кэти просто смотрит на него и радуется, что они снова могут говорить так, как раньше. Широ умолкает и ждёт от Пидж ответа, и когда его не следует, спрашивает:       — О чём ты задумалась?       — О том, как я рада, что ты мой друг.       И его тёмно-серые глаза улыбаются ей в ответ.       — Я постараюсь звонить чаще. До связи, Кэти.       — До связи.       В феврале и правда часть экспедиции с Тибелии возвращается в Гарнизон, в том числе и Кёртис. Кэти видела его мельком, один раз даже поздоровалась, проходя мимо по коридору. Лицо офицера совершенно бесстрастно, когда он смотрит на неё равнодушными голубыми глазами. По сплетням, которые докладывает Лэнс, старший лейтенант Блэйк довольно часто видится с Вероникой. Но для Кэти это не имеет значения. Она знает, что старшая Макклейн не из тех, кто будет выбалтывать чужие секреты. А Кэти вполне достаточно того, что Широ и так всё чаще появляется на её радарах.       — Я видела на днях Кёртиса, — говорит она в одном из звонков.       — Да? И как он?       — Делает вид, что меня не существует, — пожимает плечами Кэти.       — Ну… — Широ умолкает, опуская взгляд. Повисает пауза. — Главное, что с ним всё хорошо.       — Да, пожалуй, — отзывается Кэти и меняет тему.       За зимой приходит весна. Лэнс, несмотря на угрозы подруги, вернулся в Гарнизон, чтобы доработать учебный год.       — Эти молокососы без меня никуда, Кэти-Кэт. Вот сдадут экзамены, и всё.       — Что — «всё»? — спрашивает она, склонив голову на бок.       — Отправлюсь на Кубу. А дальше… не знаю. Мы с Анной хотели попробовать счастья в Нью-Йорке. Она ведёт переговоры с одним издательством. Возможно, будет у них фотографом.       — А ты? — Кэти даже не приходится изображать радость за Лэнса, у которого наконец-то всё налаживается, она улыбается так, словно это ей предложили жить в городе мечты.       — Посмотрим. Может, я последую твоему совету и открою танцевальную студию.       — О, это чудесно! Потанцуем? — она вскакивает с дивана и протягивает ему руку. — Подожди, старый добрый Иглесиас подойдёт?       — Вполне, — смеётся Лэнс, беря её за руку.

***

      Кэти в миллионный раз просматривает письма от Широ. Те, которые по работе, те, которые вызывали у неё столько подозрений. И наконец, она понимает, в чём дело — в каждом из них спрятан код, который вёл её на другой почтовый ящик. И там она обнаружила целую тонну писем от собственного брата.