Ненавидеть и любить

      Игги никогда не курил много, но порой другого варианта для успокоения не было и юноша мог выкурить за полдня целую пачку. И в свете последних событий ему приходилось ежедневно покупать минимум две пачки. Утро этой субботы кардинально отличалось от остальных. И не потому что он проснулся не у себя, а потому что друзья выжидающе ждали его рассказа. Вот кто дернул его вчера ляпнуть, что Джотаро и Нориаки познакомились задолго до поступления в университет? Потушив сигарету и оставив ее в пепельнице на улице, Бостон двинулся обратно в дом к компании. Выбора нет — рассказывать придется. Как и отвечать на многочисленные вопросы. — Что ж, — вздохнул парень, садясь за стол, — я, думаю, вам пора узнать, почему я так психую на этих идиотов. История очень долгая, предупреждаю сразу, — студент отпил кофе и, выждав немного, начал, — вы ведь в курсе, что с Куджо я знаком с детства, потому что мои родители по сей день хорошо общаются с мистером и миссис Джостар, мы много времени проводили вместе, а потом он стал реже приезжать и как-то связь потерялась. Когда он переехал из Японии окончательно, то первое время ему было тяжковато из-за акклиматизации и другой учебной программы, мы ведь закончили юридическую школу, так что нагонять ему надо было очень много. Он вообще ни с кем не разговаривал первые два с половиной месяца, а потом… — Игги никогда не любил вспоминать при каких обстоятельствах они вновь начали общаться, — потом я стал свидетелем его первой панической атаки. Благо я знал что с этим делать и вроде все обошлось не так плохо, как могло, но тогда я первый и последний раз видел его слезы, уже молчу про то, какая паника его захлестнула. Он не мог даже вздохнуть нормально, а сказать что-либо — уж тем более. После этого я ходил вместе с ним по врачам и старался всегда быть рядом, контролировал первое время приём таблеток. И все было нормально, пока мы не пошли в колледж. Джотаро уехал учиться в Лос-Анджелес, а я остался в Нью-Йорке, потому что собирался поступать там. В первый же день учебы я и познакомился с Какёином, а потом случайно свёл его с Брандо через его сына. — У Дио есть сын?! — воскликнул Жан, чем перебил друга. — Я тебе больше скажу, их четверо, но я знаком лично только с Джорно, — невозмутимо сказал Игги и продолжил рассказ, — первое время все было нормально, но потом… Я с первых дней общения понял, что Нориаки — может быть достаточно токсичным и вспыльчивым, но я никогда не думал, что это выльется в нездоровые отношения. Вы не поверите, но Дио бегал за ним как собачонка, пока они в первый раз сильно не поругались. В тот вечер Какёин опять начал резать себя. — Опять? — с недоумением спросил Абдул. — У него были замашки на это в школе, — тихо сказал Рохан, — ну знаете, подростковый максимализм, все дела. Но все сходило со временем на нет. — Я тоже так думал, — хмыкнул американец, — пока они не стали постоянно ругаться, обвиняли друг друга в изменах, Нориаки неделями не выходил никуда дальше шараги. Это была середина второго года и Нориаки все чаще и чаще стал приходить на учебу в кофтах и рубашках. Мое терпение лопнуло и я решил отвлечь его, все равно на носу был мой день рождения. И я позвал заодно и Джотаро. Я очень переживал, ведь Куджо, насколько я знаю, забил на приём лекарств и лечение в целом. Но все обернулось куда лучше, чем я мог представить. Эти два идиота нашли общий язык с первых секунд общения, весь вечер не отлипали друг от друга. А в самый разгар веселья пропали куда-то, — Игги усмехнулся и достал сигареты, смотря на араба, тем самым спрашивая разрешение на курение в доме, и тот кивнул, а юноша незамедлительно поджег папиросу, — я нашел их случайно. Ну, как нашел, услышал их стоны. И, блять, да, они поебались тогда, вроде, даже не один раз. Насколько мне известно, это был первый раз у Куджо. Правда, оба прожужжали мне все уши друг про друга, но контакты, на удивление, не просили. После этого все начало рушиться на глазах: Дио узнал об измене, но простил, однако они недолго еще были вместе, потому что какой-то отморозок Брандо, которого он отшил, выцепил Какёина ночью, чуть не убив, благо отделался малой кровью, хоть и в больнице провалялся долго. А у Джоджо вовсе поехала крыша от учебы, я не думал, что он настолько в это втянется. — И какого хуя они кинулись друг на друга в первый день? — спросил Жан. — Думаешь я не разговаривал с ними об этом? Они в упор говорят, что не были знакомы до универа, что на вечеринке переспали с другими людьми. Может это потому что у нашего рыжика на тот момент были белые относительно длинные волосы и он носил фиолетовые линзы, а еще и серьги вишенки, Рохан знает о чем я, уже не говорю, что не было шрамов, — ответил Бостон, — а Джотаро это Джотаро, его хер поймешь. — Нориаки не совсем своим именем представиться мог, либо Джоджо неправильно услышал, — предположил Кишибе, откидываясь к спинке стула и скрещивая руки на груди, — Тенмей пишется точно также и эти имена японцы часто путают на слух. Да и мне кажется, что Какёин просто пиздит, что не помнит Куджо. — В общем, как-то так, поэтому я и психую на них, теперь вы отстанете от меня? — вздохнул Игги, оглядывая друзей, — Я хочу, чтобы они сошлись, но заставлять или что-то делать для этого — не собираюсь. Пусть сами все вспомнят и поймут, надеюсь, вы того же мнения.       Ребята одобрительно кивнули. Сейчас лучше сменить тему, а к этому щепетильному вопросу вернуться лишь тогда, когда будет более понятно, что происходит между сокурсниками.

***

      Какёин неторопливо перевернулся на живот и потянулся к бутылке пива. Сделав глоток, юноша прислонился к стеклу щекой, продолжая рассматривать Куджо, читающего учебник по риторике. Что-то возбуждающее в его внимательном взгляде определенно было, чему зеленоглазый улыбнулся.       Нельзя точно сказать, что между ними происходит. Они как ненавидели друг друга, так и ненавидят до сих пор, однако представить хоть один день в одиночестве уже невозможно. Дурацкие ссоры, оскорбления, стычки, язвительные передразнивающие фразочки, нежные прикосновения, спокойные разговоры, ночные объятия — все это стало по тёплому родным. С каждым днем необъяснимая тяга переставала пугать, лишь казалось, что именно этого и не хватало для душевного спокойствия обоих.       Да о чем вообще говорить, если Джоджо с самого утра, когда большая часть города спит после бурной пятницы, потянул сокурсника в художественную галерею на выставку, поход в которую обещал на прошлой неделе. Он с удовольствием слушал рыжеволосого, когда тот объяснял суть импрессионизма, удивляясь его глубоким знаниям в данной сфере и задаваясь вопросом, на тот ли факультет поступил парень. А Нориаки был даже рад рассказать и показать Куджо одно из самых любимых направлений. — Не смотри на меня так, — сказал черноволосый, откладывая книгу, — в чем дело? — Вот думаю: ебнуть тебе бутылкой по голове или еще раз поцеловать, — хмыкнул студент, допивая слабоалкогольный напиток. — Я в очередной раз на твою уловку не поведусь, — шикнул Джоджо, переворачиваясь на бок и подпирая голову ладонью. — Одиннадцатый раз — не очередной, Джотаро, это даже не случайность, — хохотнул Нориаки, ставя пустую тару на пол. — Тц, просто завали ебало, — прошептал голубоглазый, подтягивая одногруппника за руку поближе, — только раздражаешь. — А ты попробуй меня заткни, — второкурсник перекинул ногу через бедра, садясь сверху и наклоняясь поближе к лицу напротив, — не сможешь ведь.       Куджо усмехнулся, понимая, что вновь поддаётся на провокации. Юноша мягко укусил сокурсника за нижнюю губу, а потом прильнул к устам. Терять нечего, если нырять в этот дурманящий омут — то с головой. Вместе.       Нориаки мог лишь усмехнуться на это и бодро ответить на поцелуй, проникая языком в рот и проводя им по дёснам, пока не сплетет с чужим. Пальцы грубо тянут волосы, а нехватка кислорода только подливает масла в разгорающийся огонь. Джоджо медленно перемещает ладонь с рыжей макушки на чужую шею и сжимает ее, на что сокурсник больно кусается, но голоса не подает. Не дождётся. — Только Пол может звонит с таким промежутком, — сквозь поцелуй прошептал черноволосый и нехотя отодвинулся, давая юноше ответить.       Какёин недовольно цокнул и закатил глаза, но за телефон потянулся, все еще сидя на Джотаро. Блять. Это видеозвонок. — Если я не отвечаю, значит я занят, — рыкнул студент, когда увидел француза, — чего хотел? — Эм-м, с тобой все нормально, ты в какой позе вообще сидишь? — Жан был откровенно удивлён виду друга и с интересом рассматривал его, — Ты весь растрёпанный… — Полнарефф, ближе к делу, — голубоглазому явно нравилась стойкость одногруппника, поэтому грех было бы не ущипнуть его за бедро, однако тот лишь стиснул зубы. — А, ну, в общем, ты не в курсе куда Куджо пропал? Нам он не отвечает, у Джоске опять паника началась, — почесав затылок, сказал серебровласый. — Не ебу, — выдохнул Нориаки, чувствуя как ладони «пропавшего» забираются под футболку, — я ему позвоню, скажу чтобы отписался. — Договорились, — студент улыбнулся, но завершать звонок не собирался, — а чем ты там, собственно, занимаешься? — Неважно, пока, — Нориаки нервно заблокировал телефон, кидая его на кровать, — На чем мы там остановились? — Я собирался задушить тебя, — игриво сказал черноволосый, скидывая с себя зеленоглазого и нависая сверху, — а ты, кстати говоря, неплохо так контролируешь эмоции. — Я тебе губу прокушу, если не заткнешься и не продолжишь, — прошипел второкурсник и в двенадцатый раз потянулся к ненавистным устам.       А Жан тем временем переводил взгляд то на Абдула, то на экран смартфона, понимая, что они узнали о том, чего им уж точно знать не надо было. Рассказывать Хигашикате об этом они точно не будут.

***

      Под конец недели у француза сдали нервы окончательно. Он просто не мог уже нормально смотреть на друзей, которые, к слову, неожиданно отстранились друг от друга, так еще и из-за этого снизилась успеваемость. Потому что все в университете, а уже тем более в компании, знают, что такое поведение студентов — затишье перед бурей. — Мохаммед, мне страшно, — устало сказал юноша, выходя из корпуса на перекур, — я не знаю что они могут в этот раз выкинуть. — Ты слишком сильно забил себе этим голову, милый, — араб нежно приобнял любимого за плечи, — все хорошо будет, не переживай. — Они в прошлый раз две недели не разговаривали, а потом их на скорой увезли! У обоих подозрение на сотрясение мозга было и по два перелома! — воскликнул Полнарефф, прижимаясь ближе.       Абдул глубоко вздохнул и крепче обнял парня. Ему тоже было в какой-то степени страшно, но больше за возлюбленного, чем за друзей. Они-то разберутся в своих чувствах, а вот ему надо будет успокаивать вечно переживающего Жана. — Если тебе будет проще, то попробуй поговорить с Нориаки, он обычно идет с тобой на контакт лучше, чем с кем-либо из нас, — улыбнулся кареглазый и поджег сигарету парню, — а я поговорю с Джотаро, хорошо? Я в деканат, встретимся на лекции, не скучай, — юноша мягко улыбнулся и чмокнул любимого в щеку, после чего направился в сторону административного корпуса.       Мохаммед чересчур переживал за эмоциональное и психическое состояние своего парня, учитывая приближающуюся сессию. А тут ещё и друзья непонятную хуйню творят, так что вновь начавшаяся бессонница была более чем объяснима. Студент, в принципе, старался не лезть в их отношения, даже после рассказа Игги и всего услышанного в целом. Однако что-то в их странном поведении действительно настораживало. Впрочем, сложно делать какие-либо выводы, не зная всей правды.       Чем ближе юноша подходил к нужному кабинету, тем больше накатывало волнение. Ничего, вроде, не должно было случиться, однако просто так смешанное чувство не появилось бы. Глубоко вздохнув, он постучал в дверь и прошёл, встречаясь взглядом с сокурсником. — О, Абдул, здравствуй, — мужчина улыбнулся вошедшему студенту, а после продолжил разговор с черноволосым, — если вопрос нет, то жду вас обоих после этой пары, — Куджо кивнул и быстро покинул деканат, от чего у кареглазого появились вопросы. — Мистер Пирс, что-то случилось? — озадаченно спросил араб. — Да нет, Мохаммед, все хорошо, хотел сказать, что у вашего факультета через две недели увеличенные выходные, так как будет проходить международная конференция и большинство преподавателей будут отсутствовать, — отмахнулся декан, — тебе, как старосте, требуется оповестить поток, учитывая что Вильям и Габриэла отсутствуют.       Студент улыбнулся и поинтересовался, будут ли ещё какие-то поручения. Получив отрицательный ответ, юноша взглянул на время и поспешил на лекцию. Аудитория находилась в дальнем корпусе, поэтому спешка была вполне объяснима. В принципе, можно было срезать через библиотеку, но что-то подсказывало, что туда соваться сегодня не надо. Нервы дороже.       Второкурсник опустился на своё место за пару секунд до звонка, параллельно строча в общий чат потока о последних новостях. Преподаватель нудно оповещал о сроках сдачи курсовой работы, что была успешно сдана у девяноста процентов студентов, и дополнительных заданий, а также о долгах, которых накопилось у потока не мало. В особенности у группы араба. В особенности у Польнареффа. Метнув на возлюбленного разгневанный взгляд, коим можно было убить, юноша недовольно цокнул.       Профессор только начал рассказывать сегодняшний материал, как в аудиторию с грохотом ввалились Какёин и Куджо, бесповоротно прерывая лекцию и тем самым обращая на себя слишком много внимания. Скомканное извинение за опоздание прозвучало очень неестественно из их уст, что троица не упустила из виду. И вновь они сели порознь.       Игги заметно напрягся к концу пары, впрочем как и Жан. Атмосфера в воздухе накалялась и всем казалось, что вот-вот повторится выходка студентов. И даже в последние минуты облегченно вздохнуть не получалось. Но, ко всеобщему удивлению, занятие закончилось без каких-либо происшествий. И со звонком оба покинули кабинет также громко, как и вошли. — Что у них, блять, происходит? — фыркнул француз, скидывая тетради в портфель. — Либо реально разосрались и сейчас друг другу ебальники набьют, либо специально делают вид, что разосрались, чтобы мы меньше придирались к ним, — кинул Бостон, доставая сигарету, — пойдёмте на курилку, у меня голова сейчас треснет от такого количества домашки. — Я в библиотеку за учебниками загляну, потому что один молодой человек очень сильно проебался, — спокойно сказал Абдул, с укором смотря на своего парня, — потом подойду.       Кареглазый разошёлся с ребятами в коридоре. Ему очень не хотелось посещать сегодня читальню, однако выбора не было. Те книги, что нужны Полнареффу, отсутствуют в электронном виде, поэтому юноша нехотя плёлся на пятый этаж, чувствуя, что очень пожалеет об этом.       Сказать что он расстроился от количества долгов серебровласого — не сказать ничего ровным счетом. Винить Нориаки и Джотаро в этом было бессмысленно, лишь Жан виноват в том, что запустил немаловажный предмет. И сам Мохаммед, потому что не уследил за сроками сдачи.       Поздоровавшись с библиотекарем, парень уверенно направился к стеллажам в поисках дурацких учебников. Желание побыстрее убраться отсюда увеличивалось в геометрической прогрессии с каждым шагом, так что юноша решил для себя, что чем скорее он расправиться с этим, тем будет лучше. Завернув к отделу по праву, Абдул практически сразу взял нужные книги и уже хотел возвращаться обратно, как услышал приглушённый стон прямиком за стеллажом. И почему только парочки выбирают именно библиотеку для любовных утех? — Ты слишком громкий, боже, закрой рот, идиот. — А ты попробуй заткни. — Опять ты за старое?       Араб изумленно смотрел в книги, прекрасно понимая, кому принадлежат голоса. Надо смыться незамеченным, в противном случае психов рыжеволосого он точно не переживет. В который раз он оказывается свидетелем того, что ему знать не надо. И в который раз мысленно дает подзатыльники друзьям за их поведение. В любом случае, второй вариант Игги оказался верным, так что можно спокойно выдохнуть. Бури в этот раз не будет. Наверное.