Кошачий рай

12 декабря 2047

Дорогая Какао,       Рада слышать от тебя добрые вести. Твоя работа на общее дело вдохновляет меня продолжать делать мое дело. Я не буду отвечать на твои вопросы к прошлому письму, потому что надеюсь, что ты найдешь ответы в том, что я сейчас расскажу.       Я затрагиваю неприятную тему. Я надеюсь, тебе легче читать это, чем мне — писать. Но насколько невежливо говорить о людях за глаза — настолько же это для нас важно. Мне нужно рассказать о том, как неко могут воспринимать своих хозяев, и кем являются непосредственно наши хозяева.       Трагедия сегодняшнего положения неко в том, что мы целиком и полностью зависим от своего хозяина. Хозяин волен распоряжаться нашей судьбой так, как ему заблагорассудится. Для неко нормально испытывать симпатию к людям, особенно если эти люди не держат неко и симпатизируют нашему делу. Но для неко ненормально симпатизировать своему хозяину. Даже если хозяин относится к неко с уважением и защищает ее от государственного угнетения, он является носителем всей дееспособности. Если неко испытывает симпатию к хозяину, она испытывает стокгольмский синдром. Это случается, и случается часто. Неко сломлены нынешним положением дел, они не образованы, часто воспитаны в атмосфере ненависти и насилия, неко намного реже, чем хотелось бы, осознают себя иначе, чем рабов, собственностью хозяина. Кроме того, у неко нет возможности иметь семью, и потребности в близких замещается любовью к хозяину как к отцу. Чтобы изменить отношение неко к хозяевам необходимо создавать для неко систему образования, чтобы неко могли реализовать интеллектуальные способности и выработали способность к рефлексии. Кроме того, необходимо внушать владельцам неко чувство вины за практику рабовладения, убеждать в несостоятельности обоснования нынешнего положения дел через естественный порядок. Если больше владельцев начнут относиться к неко как к равным, сложится класс неко, способные потребовать установления своих самостоятельных прав.       Нужно обсудить роль, которую сыграли в нашей жизни наши хозяева — Сигурэ и Касё Минадзуки. Их роли различны, но на их примере нужно разобраться, как нам заставить общество людей принять неко как равных.       Сигурэ Минадзуки. Что ты знаешь о ней? Мне интересно, но я не буду ждать следующего письма. Если ты задавалась вопросом, чем занимается Сигурэ Минадзуки, чем она зарабатывает деньги, то я разрешу твой интерес. Кто бы мог подумать, что Сигурэ Минадзуки — не простая милая тетенька, живущая в японском традиционном доме на окраине, а расчетливый и хладнокровный предприниматель. И она не брезгует грязным бизнесом. Если тебе интересно, откуда я знаю про то, как неко попадают на рынок рабов — то вот откуда. Сигурэ Минадзуки — одна из самых влиятельных заводчиков неко в Канто, да и во всей Японии. Через ее руки проходит до миллиона неко в год. Она поставляет рабов именитым промышленным холдингам, и кроме того, имеет милое хобби — держит дома своих любимчиков — неко, которых она вырастила своими руками и всячески охраняет от агрессивной окружающей среды. Ее репутация, впрочем, ходит впереди ее самой. Пару лет назад Сигурэ — или лучше Минадзуки-сама — расширяла бизнес за пределы Канто, на Хоккайдо и Окинаву. Наши друзья из Общества забили тревогу, как только узнали, что это произойдет. Позже они рассказывали, что за полгода все руководство в ключевых районах этих регионов сменилось, были налажены новые транспортные связи, вплоть до изменения расписания движения поездов. Поток неко был налажен меньше, чем за год. Сегодня Окинава — один из самых проблемных регионов, по нашей оценке. Мы оцениваем регионы, рассчитывая количество неко, живущих в приемлемых условиях и живущих в натуральном рабстве, затем делим один показатель на другой. В Окинаве этот показатель вырос с 14 до 114 за два с половиной года. Вот какова власть Сигурэ Минадзуки. Если бы ее дело учитывали в экономической статистике, ее компания вошла бы в топ 100 японских компаний.       Касё Минадзуки — совсем другой человек. Несмотря на то, что не брезгует использовать неко в качестве обслуживающего персонала в кондитерской, ведет себя профессионально. Учитывая, что его неко выполняют достаточно сложную и скоординированную работу, его нужно считать, скорее, благополучным случаем. Если неко, воспитанные Сигурэ, ведут себя как дети, неко, воспитанные Касё проявляют самостоятельность. Скорее всего, Касё знает, чем занимается его сестра. Для меня загадка, как он к этому относится, он не раскрывал этого. Мое предположение — ему претит бизнес сестры, поэтому он стремится жить отдельно и содержать себя самостоятельно.       Делаем выводы. Сигурэ — часть проблемы. Касё — часть решения. Ты выросла под влиянием именно Касё и его воспитанниц. Именно тебе я это сейчас пишу. Не тем, кто с младенчества знал только мир Сигурэ. И мы, те, кого вырастил Касё, собираемся спасти тех, кого вырастила Сигурэ.       Но должны ли мы любить Касё? Конечно, нет. Он — наш хозяин. Он держит неко. Но нужно признать: если он вырастил неко, ищущих свободы, он не заслуживает нашей ненависти.       Какое-то время не жди писем. Мне нужно поработать. Без борьбы прогресс невозможен. С любовью, Мэйпл