7 декабря 2047
Дорогая Какао, Спасибо, что ты так быстро ответила на мое письмо. Прежде чем продолжить, отвечу на твои вопросы. Да, большую часть из того, о чем я рассказываю, я видела своими глазами. Но поверь, лучше этого не видеть. Когда видишь такое, легко засомневаться, или испугаться, или прийти в ярость. Чтобы говорить о том, что я видела так, как об этом говорю я, мне потребовалось достаточно много времени. Нет, об этом нужно рассказывать не для того, чтобы разозлить. Злость разрушительна. Она не позволяет принимать верных решений. Более того, злость от этих ужасов беспомощна. Мы можем разозлиться на то, что происходит, начать искать виновных или совершать поступки, но мы не приблизимся к тому, чтобы это прекратить. Нужно признаться себе, что есть вещи, на которые мы не в силах повлиять. Сейчас наша задача — менять то, до чего мы можем дотянуться, потому что только так мы однажды спасем тех, кого мы сейчас не в состоянии спасти. Итак, теперь я расскажу о том, как и почему появилось Общество. Возможно, ты помнишь события, о которых я буду говорить. Это было пять лет назад, весной 2042 года. В провинции Тиба действовал один из химических комбинатов. Тогда еще не была повсеместно распространена жестокая эксплуатация неко. Этот завод был первым в регионе. Около двух тысяч неко, недовольных условиями труда, восстали, повязали надзирателей и объявили забастовку. Владелец завода не предпринял попытку договориться, и тогда губернатор связался с лидерами забастовки и предложил быть посредником в переговорах. Лидеры согласились. Три дня спустя прошли переговоры. Лидеры настаивали на выполнении своих требований — ограничении рабочего времени, введении обеденного перерыва, достойной заработной плате. Владелец предприятия настаивал, что если забастовка прекратится, он будет настаивать на помиловании всех участников, кроме лидеров. Стороны так и не смогли договориться. Спустя еще два дня лидеры решили организовать демонстрацию, чтобы привлечь внимание к своим требованиям. Они рассылали по стране призывы присоединиться к забастовке и выйти с ними на улицы. Промышленники Всерьез отнеслись к этим действиям, и они пролоббировали введение на территории Тибы режима чрезвычайной ситуации и призвали национальную гвардию. В день демонстрации на улицы вышли десятки тысяч неко и людей. Скоро они собрались в колонну и двинулись к мэрии, чтобы предъявить политические требования. Когда голова колонны подошла к военизированной заставе на пути к мэрии, начальник гарнизона отдал приказ — никого не пропускать, в случае необходимости — стрелять на поражение. Задние ряды колонны давили на передние. В какое-то момент командиру показалось, что происходит прорыв, и он приказал открыть огонь. В тот день на улицах Тибы погибло более тысячи неко и около трехсот человек. Среди военных пострадавших не было. Тот завод заработал спустя несколько недель. На нем не осталось никого из старого состава: владелец избавился от всех, кто там работал во время забастовки. Именно те, кто был свидетелем и участником этих событий сегодня составляют основу нашей организации. Все лидеры той забастовки погибли — они шли во главе колонны, но их последователи сегодня возглавляют Общество. Многие оказались разбросаны по всей стране, и поэтому у нас есть представители почти во всех префектурах. Все эти пять лет положение неко только ухудшалось. Промышленники почувствовали власть и довели неко в некоторых префектурах до абсолютно рабского положения. В обществе сложилось представление, что неко, будучи оставлены в покое, становятся преступниками или наркоторговцами, поэтому политики обещают все больше и больше нас ограничить, и их поддерживают, и некому возразить, потому что мы не влияем на политические решения. Неко стало больше, но нас все меньше на улицах. Неко перестали быть диковинкой, теперь мы — инструмент удовлетворения потребностей, нами не хвалятся, нас прячут. В домах, в гетто, в тесных общежитиях при производствах, в борделях, в притонах. Общество за эти годы не имеет серьезных побед. Все что нам удалось — спасти несколько неко от казни и от жестоких хозяев. Многие участники погибли на работах, были арестованы, или были похищены. Неко стало больше, а Общество стало меньше. У нас постепенно исчезают связи с достаточно влиятельными и сочувствующими делу людьми. Кроме того, постоянно растет силовое давление. Была создана целая спецслужба для того, чтобы находить недовольных неко и уничтожать их. Мы уязвимы, как никогда. Совсем недавно, например, были арестованы участники нашей организации в Киото. Сейчас мы уже скорее всего не сможем их спасти. Их либо казнят публично, либо они просто исчезнут. Эти истории не попадают в газеты — людям нет дело до очередных в чем-то провинившихся неко,. Против нас — богатые промышленники и политики. Они не отдадут такую выгоду просто так. Промышленники — из-за дешевой рабочей силы, политики — потому что есть враг в нашем лице, проделками которого можно оправдать свои неудачи, против которого можно защищать общество, не забывая позаботиться о себе. Мы стоим против Левиафана. Без борьбы прогресс невозможен. Спасибо, что теперь я могу на тебя положиться. С любовью, МэйплМэйпл - Какао, 07.12.2047
3 июня 2020 г. в 17:00