Выстрел.
***
Рыжие лучи солнца едва касаются потолка, через отшторенные окна. «Кошмары и воспоминания». Первый выстрел. Первый запах пороха. Первая… смерть. Забранная душа человека. Сон развеяло, как не бывало. Поднять не получится — Ларри оккупировал всё тело и лёжа на мне тихо сопит. «Что же будет дальше? Хороший конец с счастливыми родителями и малышами? Всё не будет так, как хочешь ты». И в правду. «Когда всё заканчивалось, так как я хотел?» Этот вопрос ещё долго скребётся в черепной коробке, с того самого момента, когда на Диану напала «собака», но никто не поверил маленькому мальчику. Омега заелозил, морща носик и бурча, что-то про радужный зефир, который не хочет отвечать на обнимашки. Тихо хихикаю, запуская руку в пряди шелковых каштановых волос. Ларри довольно урчит, ближе налегая к руке. «Прямо, как Гизмо». Ещё несколько минут почёсываю волосы, перебирая из и копошась в них. «Вот бы так было частенько». Надо быть осторожным в желаниях. Каждая мысль материальна. Неправильно загадаешь желание — получишь в той же мере. «Если бы я загадал желание, чтобы так было вечно, то я бы попал в день сурка, а этого мне не надо». Кареглазый тихо мычит, хлопая слипшимися ресницами и перемещается на подушку, рядом со мной. — Проснулся? — оглаживаю смуглую скулу. — Угу. — довольно мычит шатен, улыбаясь. — Это сон? — Ларри ещё не до конца осознаёт крепкую связь. — Хочешь повторить, что было во «сне»? — довольно ухмыляясь, омега вылупил зеньки и смущается; едва заметные покрасневшие щёки видны на смуглой коже. — Н-нет. — взгляд выдаётся всё. — Не бойся, — Ларри смущённо давит лыбу, вдавливая голову в подушку. — всё будет хорошо. — тихий писк и ворчанье со стороны смущенного кареглазого веселят меня. «Думал, что поцелую? Обойдешься, сладкий». Солнечный круг полностью взошел на голубой небосвод проливая свои тёплые лучи на недовольно сопящую мордашку Ларри. Забрав одеяло и подложив подушки довольно принимает солнечные ванны, обрекая меня на холодную теневую сторону. «Зараза». Приходится прибегать к крайним мерам. Придавливаю его к кровати, сжимая бёрда, с наглой ухмылочкой слежу за реакцией шатена. Трешевые приколы приходят со времён школы. «А от Ларри услышать это будет просто вишенкой на торте». — Что? — омега начинает очень и очень тихо дышать, не разрывая зрительного контакта. — Любишь сладкое? — переплетаю пальцы и целую в скулу. «Скоро в амебу превратится». (***
«Вот, что за альфа? А? Сплошной ходячий комок загадки, пошловатости и детской ребяточности, а ещё это тисканье щёк…» Конечно вопрос про сладкое немного насторожил меня, а уж тем более «сосать любишь», так вообще чуть в обморок меня не кидануло. «Вот только о чём фантазия думает? Видимо извращение передаются через укус». Почесав метку разглядывая себя недовольного в зеркало, и потрогав выступающие косточки ключицы — съёжился. Неприятные воспоминания тут же пронеслись вихрем в голове. «Пора забыть всё это, пора забыть весь этот ужас». Засмотревшись на себя и не заметив Сала, который решил «прикольнуца» заорал в ухо. Как и ожидалось — я завизжал, подпрыгнул и заматюкался на ржущего альфу. «Так до инфаркта не далеко!» Даже толком не успев «покоцать» Сала, захапан в тиски-объятья и сейчас меня несут не пойми куда. «Хм, хм, хм». Видимо по выражению лица альфы, я со своими мыслями, очень смешно выгляжу. Как оказалось «один друг» оказался (!) дельтой. Мулат с необычной внешностью — на голове красный ирокез, глаза пурпурного цвета без зрачка. Это ещё сильнее подогревает интерес к Роберту. «Даже у двух дельт, конечно может родиться дельта, но это очень и очень маловероятно. А тут сам дельта!» Что не сомненно ввело меня в дичайший ступор. Конечно моя мягкая часть тут же подорвалась и множество вопросов посыпались на красноволосого ирокезника. Сал же оставил на «растерзание» своего старого друга, любезно помахав ручкой и свалив в город, а полученную информацию надо законспектировать. Задав всевозможные вопросы: «Что?», «Где?», «Как?», «Когда», «Зачем?» Я отстал от Роберта и уже спокойно попиваю чаёк. Альфа возвращается быстро и с картонной коробкой в руках. Роберт согласно кивает, а нахожусь в непонятках. «Что они уже успели провернуть?» Следующая локация оказалась автомобилем и снова мы колесим по ровной дороге среди пышных крон деревьев и тающего снега. «Что же нас ждёт? И, что случилось в доме Сала?» Быстро листающая картинка деревьев надоела и я решил попялиться на… лежащего рядом Гизмо. «Как?!» Выпучив зеньки на рыжего негодяя, нервно выдыхаю. «Ну вот как такое возможно? Ах да, он же кот…» Почесав Гизмо за ушком, кот довольно муркнул. Дрёма пришёл незаметно, слегка прикрыв веки и я уже в глубоком сне. Чувство лёгкости и оказываюсь, а темноте, рассеиваюшейся серыми зданиями с ядовито-зелёными лианами, оплитающие трещены дорог и самих домов. И из этих же лиан стали расцветать цветы — тёмно-синие, и пара ромашек. «Красиво». Инстинктивно иду на невидимый зов, и здания осыпаются пеплом, выстраивая другие картины. Большое кладбище, безымянные памятники и два креста. «Диана и Генри Фишер. Вечная память усопшим». Нервная дрожь пробирает всё тело. Я знаю эти имена. «Я хочу проснуться! Проснуться!» Кромешная тьма, которую можно ощутить, словно она сыпится песок сквозь пальцы. Горькие слёзы катятся по шекам. «Но я не виноват!» Яркая вспышка. Моргнув, снова яркое свечение. «Ленты? Неужели…» Красные и синие ленты окутали грудину, крепко сдавив. — Связь на ментальном уровне окрепла, достигая максимального уровня. — детский голос эхом раздался по всей темени. — Душа соединила свои половинки. — вторит подростковый голос. — Теперь душа сшита по швам и укреплена по всем фронтам. — уже взрослый голос самого Сала. Говорящие так и не показались, но я точно узнал из них голос своего альфы. Ленты тянутся в сторону сверкая искристыми искорками, освещая дорогу. «Это. Это Сал!» Ленты тоже обвили его грудь, а голубые глаза буквально сияют своей чистотой. Утираю накатившие слёзы и неуверенно подхожу, боясь, что это очередное наваждение моего мозга. Очереднся надежда, которая может рассыпаться в дребезги, заставляя чувствовать всю никчёмность сущности омеги. И я ведусь на это чувство. Оказываясь в крепких объятиях альфы.***
Тихий зов и лёгкое поглаживание щеки выводит из странного сна. Открыв глаза вижу довольную мордашку Сала. «Да ладно?» альфа ещё шире улыбается. «Дурак». Фишер хмыкнул беря меня на руки и неся к небольшому дому с небольшим прудиком где плавают разноцветные рыбки. — Теперь нам ничего не помешает и не найдёт, — голубоволосый усадил меня на диван и сам приземлился рядом. — Что ты сделал? — зная отца Трэвиса, и этот случай с домом альфы, видимо его рук дело. — Всего-то предоставил некоторые улики, мы его больше не увидим, не волнуйся, Ларри. — протестующе мычу, под давлением феромонов, и фыркаю, даже не пытаясь встать, всё равно не получится.