Лето — время отдыха и приключений, яркого солнечного света и знойной жары. Иногда из-за такой жары хочется уехать на море или же просто окунуться в первый попавшийся таз с водой. Можно даже под шлангом с водой постоять. Под до жути ледяной водой. Также к билету в лето прилагаются зачастую поездки за город или же куда-нибудь из страны. С семьей или без нее. Отложив все дела или же, взяв с собой кое-какие документы или что-то другое, с чего ты добываешь деньги на свой кусок хлеба.
Вот и Кенма, взяв отпуск от трансляций и от игр вообще, - Тетсуро был в шоке от этого, - решил повезти свое семейство куда-нибудь подальше от городской суеты и духоты летнего Токио. И Куроо вновь был удивлен, что кто-то такой, как Кенма, решил выйти из дому по своей собственной воле, так еще и взяв с собой мужа и маленькую Хитоку. Но все это легко объяснимо. Лето в Токио, да и в Японии в общем, выдалось в этом году слишком жарким и даже вода, что Козуме выпивал литрами за раз, или же вентилятор, что Хитока и Тетсуро сломали, вот только маленькая Ячи — ребенок, а Куроо — взрослый, у которого детство в жопе, как говорится, заиграло и не может никак выключиться, не спасали. В общем, остался только кондиционер, который даже включённый на полную мощность, все равно не спасал от токийского зноя.
Именно из-за этих обстоятельств, но на самом деле Кенма просто хотел выехать куда-нибудь с семьей, они сейчас едут на машине Тетсуро, на которую тот так старательно копил, на не самое близкое озеро в лес. В место, где всегда, даже в солнцепек, будет свежо, и можно будет искупаться, пожарить шашлыки или что-то в этом роде.
Можно было бы поехать на пляж куда-нибудь, бюджет Кенмы это позволял, он даже позволял выбрать дорогой отель. Но они решили, что Хитока еще не была в лесу, и поэтому все трое едут именно туда с палатками, плавками, удочками, матрацами и прочей важной для леса ерундой. Различные крема, как в том анекдоте, лежали в сумке Кенмы для Хитоки, и двое папочек долго спорили, нужны ли эти крема вообще, в итоге победителем вышел Козуме. Как всегда.
Приехав к месту назначения, Куроо начал выгружать из багажника машины все самое важное, пока Кенма и Ячи вытаскивали продукты и все остальное, что было в салоне машины наружу. Хитока активно помогала своему папочке-Козуме, пару раз упав на ровном месте, такая неуклюжесть точно привилась девчушке от Кенмы, и еще к тому же будучи пойманной раза три-четыре папочкой-Тетсуро, пока падала за талию. В последний раз поймал ее Кенма и, поставив ребенка на ноги, заодно растрепав волосы той своей рукой, выдал:
— Хитока-зайка, иди к палатке, мы с папочкой сами тут все закончим, — он говорил это без всякой злобы в голосе, просто мягко и легко, чтобы не расстроить дочку.
— Да, папочка-Козуме, прости.
— Тебе не за что извиняться, котеночек, — Тетсуро подошел и погладил малышку по головке, успокаивая.
— Угу, — она кивнула в ответ и помчалась к уже сложенным в кучку на полянке вещам.
Через некоторое время Куроо с Кенмой закончили опустошать багажник и салон машины. Они подошли к маленькой Ячи, что играла с двумя игрушечными котятами, которые были так похожи внешне на ее родителей. Подойдя сзади девчушки, Тетсуро подхватил ее под подмышки и поднял ее вверх над землей. Кенма на это только хмыкнул и встал перед ребенком, целуя его в носик, от чего та улыбнулась, смеясь.
— Котенок, а меня ты так не целуешь… — наиграно надув губки и посадив Хитоку себе на бедра, сказал Куроо.
— Потому что ты не заслужил, — выдал Кенма, обнимая мужа и дочку.
— А вот и не правда, Кенма, ты просто вредный, — выдал Куроо, показав язык своему мужу.
— Ты как ребенок, даже Хитока не такая придирчивая, — сказал язвительно Козуме.
— Папочки не ссортесь, — тихонько пролепетала девчушка.
— А никто и не ссорится, котеночек. Просто папочка-Козуме не признает, что любит меня, — фыркнув, сказал Куроо.
— Мы замужем уже лет пять, а ты как дуб…
— Я хочу услышать, что ты меня любишь!
Следом послышался тонкий плач малышки и ее шмыганье:
— Папочки, я вас люблю…
Никто не ожидал такой реакции, но, собравшись, Кенма сказал:
— Да, мы тоже тебя любим, Хитока, миленькая, — он чмокнул малышку в глазки, успокаивая, как когда-то делал также Тетсуро, когда Козуме плакал.
— Да, котеночек, мы тебя очень любим, — поцеловал малышку в щеку Куроо. После он чмокнул и мужа в губы. — Козуме, я тебя люблю, также, как Хитоку, сильно-сильно.
— Да, я тебя тоже люблю… — залился румянцем Кенма.
***
После того, как палатка была собрана, вещи разложены в ней, а костер горел и готовил мясо своим огнем, Куроо решил сходить поглубже в лес за мелкими сучьями, чтоб подбросить их в костер.
Пройдя некоторое расстояние от костра, Куроо заметил в траве что-то прыгающее, возможно, просто кузнечик, но существо не было маленьким, оно было слишком больших размеров для простого насекомого. Вдруг оно подпрыгивает, и Тетсуро, основываясь на своих старых рефлексах волейболиста, ловит на лету это склизкое и противное существо.
После, уже идя с этим существом в кармане куртки и с охапкой сучьев в придачу, парень видит что-то ползущее по земле. Сучки, что он так старательно собирал, летят на землю, и Куроо аккуратно ловит и это существо, что так и рвется наружу.
***
Придя на поляну, где были Кенма и Ячи, что следили за костром, он гордо прошагал к Козуме и, вскинув голову вверх, спросил:
— Угадай, что у меня в руках? — две руки были сложенны так, что не показывали содержимое, спрятанное между ними.
— Я очень сильно надеюсь, что ветки для костра, иначе ты можешь умереть.
— Не угадал, — Куроо раскрывает руки так, чтобы никто не сбежал, и показывает находки своим родным.
— Неужели Бокуто был заразный? А Акааши предупреждал не оставлять вас двоих…
— Папочка-Тетсу, а что это? — Хитока с неподдельным интересом смотрела в ладошки.
— Это, котеночек, лягушка и ящерица. Они — пресмыкающиеся.
— Тупица, они не пресмыкающиеся, во-первых, лягушка — земноводное, а во-вторых, кошак ты облезлый, я тебя за ветками послал, где они?! — Кенма был вне себя от гнева. Куроо положил лягушку и ящерицу на землю, перед Ячи и попятился назад.
— Прости, Кенма, я хотел, но я увидел их и…
Дальше было слышно много мата Кенмы и стонов боли от Куроо. Ячи уже привыкла, что папочки часто ссорятся, тихие ссоры страшней. Она просто сидела и разглядывала лягушку да ящерицу.
