Мысли белой азалии

Спустившись, я обнаружил в зале несколько новеньких, включая и того фрика, не знающего понятия "вежливость," который серьезно и недовольно разговаривал о чём-то с Намджуном. Еще я заприметил парня и девушку, расположившихся возле барной стойки. Они были в обычной одежде и выглядели весьма безобидно, не учитывая факта, что у девушки на груди красовался большой серебряный крест. Ещё одной участнице удалось уместиться вместе со странной троицей на диване. Не заметил я и у неё каких-то отличительных черт: светло-русые волосы, скучающий взгляд, стройная, в бежевом платье – наверняка тоже пришла за десятью штуками баксов. Последним из только что прибывших был высокий парень, лица которого я не разглядел: он стоял ко мне боком, беседуя с улыбчивым рыжим юношей, который ранее проверял камеру. Не знаю, сколько времени я простоял возле лестницы, но, к огромному сожалению, первым меня заметил тот самый фрик. Взглянув недовольно, он кивнул в мою сторону, и Намджун тут же обернулся. Серьезность на лице судьи сменила тёплая улыбка, однако я не почувствовал себя спокойнее. – Вам уже лучше? – участливо поинтересовался он. Я слегка улыбнулся и кивнул. Фрик продолжал коситься в мою сторону, но уже более раздраженно и, возможно, я бы разозлился, вышел из себя, но мне было абсолютно всё равно: зачем обращать внимание на всяких кретинов, если перед тобой стоит определенная цель? Я запихнул возмущение поглубже, натянул благодарную улыбку и подошёл ближе. Остальные моего присутствия, кажется, даже не заметили: парень и девушка продолжали что-то обсуждать у стойки, бородатый горбун гипнотизировал горшочек с цветком у окна, девица с серёжками-звёздочками увлеченно читала что-то в телефоне, как и девушка в бежевом, троица на диване вообще словно выпала в прострацию. Тот, что с цилиндром на голове, казалось, задремал, мрачная женщина во всём черном массировала виски и что-то шептала (если бы я остался с ней наедине, то мои панические атаки точно дали бы о себе знать), парень всё также подпирал рукой подбородок и вообще вроде бы спал. Третий мужик гладил по голове змею, глядя на неё влюблёнными глазами. Господи, я точно уверен, что мне нужны эти деньги? – Что же, рады были вам помочь, – слишком приторно. Интересно, за пределами шоу он тоже так сладко со всеми говорит? – Надеюсь, Вам лучше. Ещё раз прошу прощения за возникшее недопонимание. Приходите к нам в следующем году. Я понимающе кивнул и решил больше не смотреть на рядом стоящего фрика. Не могу сказать, что особо впечатлительный, но от его надменного взгляда настроение однозначно портилось. Одной рукой сжимая лямку рюкзака, я быстро обошел Намджуна и понял – настал момент "икс." Сейчас или никогда. Резко обернувшись назад, я прищурился, затем схватил судью за руку и совсем закрыл глаза. Кажется, наступила абсолютная тишина. Мои глаза были закрыты, однако тело чувствовало эти удивлённые взгляды. Разговоры прекратились, телефоны, кажется, включились. Гробовая тишина и тёмные глаза, из которых сочились раздражение вперемешку с гневом. Я чувствовал это, даже не глядя. Святое дерьмо. Что обычно говорят в таких случаях? Я сжал руку сильнее и нахмурился. Кстати, у этого судьи мягкая и приятная на ощупь кожа, значит, он ухаживает за собой. Точно, педант. Но так ведь и не скажешь… – Ким Намджун, – я постарался, чтобы голос звучал максимально уверенно и низко. Чимин говорил, что мой бас придаёт словам важности. – Вижу, ты человек духовно сильный, твоя энергия затмевает остальных. Сильно печёшься о…– о своей настольной лампе. – О жизни. Старательный, усердный, не терпишь грязь. Однолюб. На этом слове я услышал чей-то удивлённый вздох. Возможно, тот парень в кимоно проснулся? Так, Тэхён, не отвлекайся. Что там писал Чимин? Бывший парень Ким Сокджина? – Влюбился в одного прекрасного... – а стоит ли экстрасенсу вообще об этом упоминать? Или надо прямо сказать: однолюб-гей? – Прекрасного другого человека, но пустого. Не дотягивает до тебя… На энергетическом уровне. Я сглотнул и распахнул глаза. Руки предательски потели, сердцебиение ускорялось. Намджун смотрел на меня пристально, будто заглядывая в самую душу. Никакой улыбки, никакой теплоты в глазах – от этого становилось не по себе. Фрик вообще скорчил такую мину, словно лимон проглотил. Значит, Тэхён, ты на правильном пути. – Вижу, разрыв переживал болезненно, хотел оставить этот мир, да ещё несчастье случилось с родным человеком, – кажется, я попал в мишень. Фрик распахнул от удивления рот. Намджун стиснул зубы. Рука его крепче сжала мои пальцы, отчего захотелось сбежать. В животе будто что-то поднималось до самой грудной клетки, потом резко падало, и мне до чёртиков хотелось закончить этот цирк, развернуться и уйти. Я ненавидел проклятое чувство страха, хотя в глубине души знал, что я сам – жалкий трус. – Тебе нужно идти дальше, она смотрит за тобой. Сейчас. В эту самую минуту она здесь. Ласково улыбается и зовёт тебя, – я перешёл на шёпот и широко раскрыл глаза, глядя на Намджуна, стараясь задеть ниточки в его душе, если такие были. Хотя, конечно, на этом моменте меня слегка понесло. – Каждый день, что ты работал, сидел по ночам, планировал – всё это она видела, благословляла и помогала тебе. – надо подумать о чём-то плохом и, возможно, даже удастся заплакать. – Неужели ты не замечаешь её? Разбитая чашка, упавшая рамка? Всё это она! Глаза Намджуна наполнились слезами, затем он отдёрнул руку. Мне оставалось лишь шмыгнуть носом, после чего я вновь развернулся и уверенно направился к выходу. Комната была все так же погружена в гробовую тишину и шок. Уже схватившись за ручку двери, встряхнув волосами, я обернулся обратился к изумлённому судье: – И да, Намджун, – казалось, все находящиеся в гостиной ожидали моего последнего слова, будто вердикта. На мгновение я почувствовал важность, значимость, словно от меня зависело дальнейшее будущее не только Ким Намджуна, но и всех людей в этом здании. – Осторожнее с фаст-фудом, проблемы с желудком тебе ни к чему. На этих словах я вновь глянул на ошеломленного фрика, ухмыльнулся и потянул ручку двери. Будь что будет. Я боролся до конца. Теперь мне хотя бы не стыдно перед самим собой: всё же я попытался получить заслуженные деньги. – Постойте, – за спиной раздался чуть охрипший голос, и я точно знал, кому он принадлежал. – Подойдите, пожалуйста. Страх никуда не ушел, однако шел я к Намджуну с таким видом, будто осуществил важнейшую миссию. – Могу я узнать ваше имя? – Ким Тэхён, – чёрт, может стоило для подстраховки Пак Чимином назваться? Хотя нет, ведь, когда я получу свои деньги, возможно, их сразу зачислят на карточку, а я не настолько доверяю лучшему другу, чтобы хранить на его карте такую сумму. Ким Намджун сделал пару шагов навстречу, после чего почти по-отечески положил руку мне на плечо и посмотрел так благодарно, что на мгновение, на жалкое мгновение, но всё же мне захотелось извиниться за свою ложь. Брось, Тэхён. Дурацкие сантименты. – Вы теперь официально считаетесь одиннадцатым участником магической битвы. Поздравляю! И прежде чем я попрошу рассказать о своих способностях, хочу представить своего помощника, – счастье будто кто-то веником смёл в тот момент, когда к нам подошел тот самый фрик с кривой ухмылкой на губах. – Чон Чонгук, рунический маг и, возможно, по совместительству, ваш новый сосед по комнате. А вот этого духи нашептать мне никак не могли.