***
— Класс, попрошу внимания! Вы уже все слышали о том, что у нас новый ученик. Представься, пожалуйста. — Тодороки Шото. Класс затих. Сын Старателя не мог не привлекать внимания. То о чем Шото и говорил за ужином. Стоять перед целым классом и ловить на себе любопытные взгляды ему не очень нравилось. Но преподаватель как назло тянул время, давая всем как следует разглядеть Тодороки, словно он какой-то редкий экспонат. Возможно для многих так оно и было. Энджи бы высокомерно усмехнулся сейчас. Представив довольную рожу отца Тодороки стало тошно. Он еле сдержался, чтобы не скривить лица. — Лаконично. Ладно, выбирай место и садись, Тодороки-кун. Урок начнется через пять минут. Пройдя ко второму ряду, Тодороки поставил свою сумку на третью парту и уже собирался сесть, когда услышал голос из-за спины. — Я что-то не понял. Если честно говорить ни с кем желания не было, но когда Шото обернулся, натыкаясь на парня со светлыми волосами, торчащими в разные стороны, и красными глазами, мрачные мысли об отце отошли на второй план. «Похож на тот пушистый цветок» — подумал Тодороки. — Привет. — сказал он вслух. — Что за хрень, новенький, с какого ты выбрал именно это место, и какое еще «привет»? — Это место было свободно. — Шото задумался, опустив взгляд в пол, но затем поднял его обратно на соседа. — Разве люди не говорят друг другу «привет», чтобы поладить? Сосед по парте выглядел удивленным, но заговорил довольно быстро. — Слушай, ушлепок, дам тебе дружеский совет: не стоит мнить о себе слишком много, только потому, что ты богат и знаменит, усек? — Хорошо, спасибо. — первым, что испытал Шото было негодование. Он знал, что у него были проблемы с коммуникацией, но сейчас, после слов своего явно грубоватого одноклассника, Шото ощутил некоторую радость, и не смог сдержать аккуратной улыбки, вводя своего собеседника в очередной ступор. — Чего лыбишься? — Извини, просто ты сказал «дружеский»… Я не ожидал этого. — Ты сейчас шутишь? — спросил он довольно потерянно. — Нет. И если честно я довольно плох в этом, извини. Могу я узнать твое имя? — Бакуго Кацуки. — Приятно познакомиться, Бакуго. Надеюсь мы поладим. Прозвеневший звонок заставил Шото тут же послушно сесть на своё место, направляя внимание на учителя. За все время занятия, он лишь один раз позволил себе отвлечься, краем глаза наблюдая за Бакуго. Фамилия его не была знакомой, что означало не «элитное» ее происхождение. Тодороки было плевать. Единственное, что его волновало, не сказал ли он чего-то лишнего, что могло бы оттолкнуть Кацуки. Объяснить причины этого волнения Шото, однако, не мог. В свое время отец запрещал ему общаться и играть с другими, заставляя постоянно тренироваться. И вот результат. Шото даже не знал, как и о чем разговаривать с людьми. Когда на перемене Шото окружили и стали заваливать вопросами, он обернулся в сторону Кацуки, надеясь на то что он и станет его спасательным кругом, но Бакуго уже не было на месте. Услышав громкий, снова ругающийся на кого-то, голос, Шото увидел своего соседа у выхода из класса, вместе с тремя парнями. Разумеется у Кацуки были друзья, и в отличии от остальных ему и дела не было до Тодороки. Заговорил лишь потому, что Шото имел наглость занять место рядом с ним. Слегка поджав губы, Тодороки довольно резко встал, и молча вышел из класса, сопровождаемый тихими перешептываниями одноклассников. — Он такой красивый! Похож на принца, правда? — щебетали девушки. — Зазнавшийся сынок Тодороки. Слишком много мнит о себе, не иначе. — осуждали парни. Шото стало не по себе, воздуха не хватало. Он вовсе не считал себя красивым. Уродливый шрам на пол лица разве тому не доказательство? Да и зазнавшимся тоже. Ведь таким был его отец. А значит Шото должен быть прямопротивоположным этому. Простота во всем ему очень нравилась. Его фамилия для него ничего не значила. Скорее была клеймом. Тодороки — тот, кто должен быть лучшим во всем. Шото и будет, но не так, как хочет отец. По-другому. В предыдущей школе друзей тоже не было. А значит и здесь не нужны. Дома были Фуюми и Нацуо, ему их хватало. Сейчас подобные мысли выглядели так, словно он сам себя в этом убеждал. Застыв возле автомата с напитками Шото не знал, какую кнопку нажать. — Ты чего, никогда не видел автоматов с напитками? Дома тебе подают только свежевыжатый сок из апельсинов, собранных на Мадагаскаре? — внезапно раздавшийся голос Кацуки над ухом вырвал Шото из его мыслей, возвращая на землю. — Нет. Разумеется, я видел такие автоматы. — недолго помолчав, он добавил, — Посоветуешь что-нибудь, Бакуго? — Я всегда беру вот этот. — Кацуки беспардонно совершил выбор за Шото, нажимая кнопку. — Если тебе не понравится — выкинешь. У тебя же денег наверно куры не клюют. — По крайней мере, от купленной банки кофе, не разорюсь. — ответил он без обиняков. — А что насчет тебя, Бакуго? Отец говорил, тут в основном ученики из элитных семей. — Я из исключений, про них небось тоже что-нибудь говорил. Типо что мы мусор и что не надо с нами общаться. Но я здесь только благодаря своим мозгам и способностям. — Бакуго отвечал отвернувшись к автомату с напитками, совершая не хитрые махинации, чтобы и себе купить такого же кофе. Шото слушал его внимательно, до тех пор пока не почувствовал, что на них кто-то смотрит. — Эй, ты меня вообще слушаешь? — спросил Бакуго, когда достал банку и выпрямился. Шото перевел взгляд на него, замечая что и Кацуки заметил их наблюдателя и теперь сверлил его взглядом. Даби тем временем двинулся к ним на встречу. Младшего Тодороки взял лёгкий озноб. Неосознанно он использовал причуду матери, пытаясь этим самым успокоить нервы. — А ты что за фрик? — первым кто обрел дар речи, стал опять-таки Бакуго, явно настроенный агрессивно. — Братишка, представишь меня своему другу? — яда в словах брата хватило бы, чтобы наполнить ванну. — Он… не мой друг… — Шото снова ощутил приступ тошноты. А ещё злости. При чем не понятно на кого. На себя ли, на брата, а может на свою семью. Смотреть на Кацуки не хотелось. Шото вспомнил об окружающей его реальности. Ему не стоило заводить друзей, иначе его семья сломает и их. Бакуго нравился Шото. Честный и прямолинейный, пусть и грубоватый. До жути простой. Как Шото и любит. А напротив стоял обезображенный Тойя — само отражение всей сути семьи Тодороки. Кацуки не стоит погружаться в это болото. Энджи не понравится подобное общество сына, и он сделает все, чтобы потопить Бакуго. Шото струсил. — Конечно же еще не друг. Сегодня первый учебный день Тодороки, чего доебался? Бакуго Кацуки я. Даби ухмыльнулся, громко хмыкнув. А Шото поднял поражённый взгляд на одноклассника. Он был почти на сто процентов уверен, что Бакуго заденут его слова, и он пошлет его куда подальше, но Кацуки вместо этого удивил его в очередной раз. — Я запомню. — мягко протянул Тойя и переведя взгляд на Шото, кивнул головой в сторону. — Бакуго, я отойду ненадолго. Ты можешь возвращаться в класс. — Ты давай мне не командуй тут! — огрызнулся он и на прощание одарил Даби не добрым взглядом. Оставшись наедине, Шото заговорил первым: — Что-то случилось? — Я сегодня к матери ходил, и знаешь что? Шото напрягся, ожидая услышать худшее и не ошибся. — Этот ублюдок приходил к ней, и они увиделись, когда она гуляла. Хотя врачи, блять, говорили ему, что еще рано. У нее случился приступ панической атаки. Весь день плачет и не может остановиться. Тебе до сих пор не сказали, потому что папочка не хочет, чтобы ты на него злился. Но мне насрать на то, что хочет этот ублюдок. Глаза Шото округлились то ли от растерянности, то ли от чего-то ещё. А когда слова брата переварились до конца, пришла злость. Сколько ещё отец собирается вредить матери. Сколько ещё он собирается причинить боли и страданий их семье. Неужели ему все ещё мало. — Спасибо. — сказал Шото настолько холодно, насколько был способен. — Так что, братишка, чем играть тут в дружбу со всякими неудачниками, лучше бы разобрался с семейными проблемами. Это тебе от меня совет, как от старшего брата. — сказал Даби, опуская ладонь на плечо Шото и слегка сжимая ее. Вместе с тяжестью этой ладони, Шото ощутил и тяжесть бремени, что несла его семья из-за его отца. Ему и правда, не стоило дружить с Бакуго, утягивая в этот водоворот из грязи. Иначе он поглотит и его, и, когда-нибудь, Бакуго его возненавидит за эту дружбу. — Учту. — произнес Шото, пожалуй еще холоднее, чем свое «Спасибо» пару секунд назад. Шото прекрасно понимал, что брат все это говорил ему не от большой любви, просто хотел нагадить как можно сильнее, при чем не понятно, то ли самому Шото, то ли Энджи. Но у него в любом случае это успешно получилось. Вернувшись в класс, Шото не разговаривал уже вообще ни с кем, даже проигнорировал кинутую во время урока записку от Бакуго, в которой тот просто поинтересовался что случилось. А стоило урокам закончиться, так сразу вскочил и вылетел из класса, снова игнорируя Кацуки, кричавшего Шото в спину, сначала его имя, а потом, кажется, ругательства. «Так будет правильнее» — Шото решил это твердо. Тодороки — одиночки. И он не исключение.2. Тодороки - одиночки (Шото)
1 июня 2020 г. в 20:33
После встреч с Даби, у Шото почему-то возникало желание принять ванну. Убрать это «почему-то» и признать простую и очевидную правду не хотелось. Младший Тодороки не был глупым, но согласиться со своей ответной неприязнью к брату, означало упасть на его же уровень и проиграть, а Шото не любил вестись на провокации Даби.
Что касалось академии, Шото в основном было все равно. Мысль об учебе в одном заведении с Тойей ему не сильно нравилась, но брат уже пропустил один год, так как из предыдущей школы его выгнали, поэтому, возможно, как и сказал отец, в этой все будет аналогично. Хотя это расстроило бы маму, а Тодороки этого вовсе не хотел. Но и не ждал чего-то хорошего. Вряд ли между ними внезапно проснется крепкая братская любовь.
И все же было у них кое-что общее: оба они ненавидели отца. Однако каждый боролся с ним по-своему. У Даби это было открыто и напоказ: броский внешний вид плохого парня, абсолютно аморальное поведение, и цели, непонятные вообще никому. Шото же боролся тихо и без истерик. Ему не нужно было привлекать к себе много внимания. Он просто хотел стать героем, не таким как отец. Пойти по-другому пути и утереть этим самым нос Энджи.