Долго и Счастливо

Музыка на всю главу: Talos - To Each His Own

      Переодевшись и убрав уличные вещи в сумку, чтобы не забыть при уходе, Юна оставила все свои пожитки возле кровати, направляясь в кухню. Чонгук уже вовсю хлопотал, что-то резал, что-то помешивал в кастрюльке. Вместо белой футболки на нем уже была обычная черная и более свободная, чем предыдущая. Заметив её приход и то, как она неловко мнется в проходе, парень убавил огонь, отложил нож и повернулся к ней, сложив руки на груди.       — Садись, я почти закончил, осталось дождаться, пока сварится рамен. Прости, готовить до этого было некогда, а сейчас уже поздновато делать что-то более грандиозное, — парень улыбнулся чуть виновато, — но я уже нарезал мясо, яйца и зелень, так будет ничем не хуже, чем в забегаловках.       «Он и готовить умеет. Он ещё лучше, чем я представляла», — думая об этом, Юна невольно улыбнулась.       Легонько, уголки губ только дёрнулись, когда она прошествовала вперед, садясь на стул. Пол был теплым, но ей всё равно было как-то неловко, поэтому девушка забралась с ногами, сев по-турецки. Хоть какая-то иллюзия контроля в обманчиво свободных действиях.       — Не страшно, даже это слишком большое старание для меня. — тихо ответила она.       Это первая реплика, которую Юна так спокойно ему говорит. Без намека на слезы, назревающую истерику и т.д.       Чонгук чуть наклонил голову на бок, а затем опустил взгляд, растянув губы в более широкой улыбке. Промолчав, он отвернулся, принявшись доделывать начатое. Он ведь видел, да? Ему не показалось. Юна улыбнулась. В её глазах появились проблески жизни, теперь девушка не казалась замученной. Даже волосы стянула покрепче и теперь пряди не падали на глаза, а пучок не смотрелся так небрежно, как раньше, открывая её миловидное лицо. Когда Чонгук прошел столько времени и шагов с Юной на спине, после того, как увидел её ближе, нельзя было не признать, что его огромное доброе сердце рядом с ней начинало стучать быстрее. Девушка не была хитрой, не была наглой, ничего не просила. Много не говорила, не восхваляла. А он ощущал себя так, будто забрал домой еще одну бездомную кошку, которую в очередной раз выкинули на улицу. Она скромна, не ведет себя вызывающе, не пытается казаться абсолютно независимой и не кричит на всю округу, что ей не нужна помощь. Юна не говорит об этом, но и усиленно не утаивает. Ему это нравится больше, чем если бы она активно отпиралась и голосила, чтобы он отстал от неё.       Ким Юна какое-то время сидела тихо, наслаждаясь давно забытыми звуками готовки. Мама раньше часто готовила всякие вкусные блюда – сложные и не очень. Но это ощущение уюта никогда её не покидало в эти моменты, когда на сковороде что-то скворчит на масле, в кастрюльках что-то закипает. Мерный стук ножа о разделочную доску, тихие бормотания под нос, когда что-то падает или укатывается. Сейчас Чонгук ей напомнил, что когда-то было так. Без криков и скандалов. Просто и по-семейному. Но эти широкие плечи Юна точно не спутает ни с мамиными, ни с отцовскими. Папа у нее явно меньше Чона.       Беззвучно хмыкнув, она посмотрела вниз. В этот же момент что-то мягкое тронуло ногу, привлекая внимания. Кошка. Смотрит на Юну и будто о чем-то просит.       — Ты сидишь на месте Ин-на, позволь ей залезть к тебе на колени, тогда она не будет против. — полуобернувшись, произносит с улыбкой Чон.       Юна вскидывает взгляд сначала на парня, затем снова смотрит на Ин-на, сидящую у стула. Против кошек девушка ничего не имеет, да и животное кажется милым, почему нет? Убрав руки, она легонько хлопает себя по ноге, предлагая кошке место. Та с небольшой заминкой, прицеливается и мягко прыгает, приземляясь почти невесомо. Такая легкая.       Чонгук негромко хмыкает.       — Юна, останься здесь, пока ты не решишь свои проблемы. Если что, я помогу тебе. — вдруг произносит Чон, не оборачиваясь к ней.       — Нет, нет-нет, я не могу! Завтра я уйду, мне не хочется доставлять тебе неудобства. — торопливо возразила девушка.       — Кто сказал, что это неудобства? У меня не всегда есть время приготовить поесть или прибраться, да и сил, и желания тоже, — рассуждал парень, — и я бы хотел, чтобы ты тоже в ответ помогла мне. Думаю, это будет равноценный обмен?       Ким Юна на какое-то время замолчала, ошарашенно смотря на широкую спину одногруппника. Он что, серьезно? Вроде не шутит. Чонгук не из тех людей, которые совершают такие вещи над другими. Девушка думала какое-то время, пытаясь принять решение. И наконец дала свой ответ:       — Тогда... если ты правда не против... позаботься обо мне. — негромко произнесла Юна.       Девушка низко склонила голову в знак уважения и признательности. Сказать эти слова для нее было нелегко, она не из тех, кто полагается на кого-то. По поразмыслив, Юна пришла к выводу, что Чонгук все равно уговорил бы ее. Потратил бы чуть больше времени, но добился согласия. Он ведь преуспевает во всем, до чего только дотягивается, что ему стоит уговорить влюбленную в него девушку?       Парень лучезарно улыбнулся в ответ на ее слова.       — И ты тоже позаботься обо мне. — мягко произносит он, полуооборачиваясь, чтобы лукаво улыбнуться.       Юна тут же отводит взгляд – смотреть на него такого, означает почти ослепнуть. Она не может так долго смотреть на кого-то столь невероятного, еще и улыбающегося ей. Точно, он ведь улыбается ей. С ума сойти.       Они оба замолчали и кухня снова погрузилась в уютную тишину. Чонгук был занят завершением приготовления для них ужина, а Юна размышляла о всяком. Она правда была тронута, что Чон нашел немного времени чтобы посочувствовать ей, найти ее и привести в свой дом. Но все еще остается загадкой, зачем ему претерпевать столько неудобств — это действительно искреннее желание или за ним кроется что-то еще?       Чонгук уже выключил плиту и вдел руки в прихватки, берясь за ручки кастрюльки и поднимая ее, как внезапно, на торсе почувствовалось прикосновения чужих рук. Бледные девичьи ладони робко обняли его за талию. Он от испуга и внезапности сложившейся ситуации, быстро поднял их ужин вверх, на уровень груди, боясь, что девушка может вдруг дотронуться и обжечься, либо он толкнет рамен и тот прольется и ошпарит кого-то.       — Правда, спасибо... — послышалось сзади.       Чонгук постепенно расслабился, пытаясь повернуться и посмотреть, но Юна прижалась к спине и не дала ему этого сделать. У парня в этот момент полыхнули щеки, хорошо, что он стоял спиной к ней и она не видела этого. Вот бы стыдоба была.       «Она... без...» — в легкой панике думал он, ощущая через два тонких слоя ткани прижавшуюся к его телу грудь.       Она даже не подозревала, какие мысли крутились в его голове. Но оно и к лучшему, ей совершенно точно не надо об этом знать! Сама же девушка обнимала его без задней мысли, он был почти уверен в этом.       — Да не за что. — Пробурчал он смущенно, трогательно изогнув брови и смешно поджав губы.        Спустя мгновение, тепло ее тела исчезло, оставив спину неприятно холодной. Чонгук уже успел согреться.