Не смотри

Несмотря на бессонную ночь и непростую беседу, парни возвращаются домой с небольшим запасом сил. Как только Чимин входит в дом, первым делом замечает большое скопление людей, которые обслуживают дом, и секретаря Юна. - Он дома, - сообщает Юн, увидев Пака, и завершает разговор, роняя руку с телефоном. – Господин Пак?! Где Вы были? Что случилось? Почему Ваш телефон не отвечал? Чимин, не готовый к такому количеству вопросов и, в целом, к напряжённой обстановке в доме, делает заминку прежде, чем ответить. - Разве он должен перед кем-то отчитываться? – встревает Юнги, поравнявшись с Паком. – Он здесь директор, а не наоборот. Секретарь Юн крепче сжимает телефон в руке, от чего тот слегка хрустит, пока сам Юн, не мигая, смотрит на Юнги. - Это вопрос его безопасности, - цедит сквозь сжатые зубы секретарь. – Мы должны знать о его местонахождении, чтобы защитить. - А я здесь для чего? – не унимается Юнги, складывая руки на груди. – И как он сможет выманить злоумышленника, если будет постоянно прятаться дома? - Мне кажется, Вы слишком много на себя берёте, господин Мин, - всё тем же тоном отчеканивает Юн. - Довольно, - вмешивается Чимин. – Ничего не случилось. Я снова дома. И очень устал, поэтому прошу всех разойтись. Юнги выгибает бровь, смотря на Пака. Сейчас он совсем не похож на того парня, который сидел с ним на развалинах и смотрел на радугу. Сейчас он и впрямь похож на директора крупной компании, в подчинении которого находятся сотни людей. В подчинении которого находится он сам. Это немного сбивает с толку. - Хорошо, - отвечает Юн, смягчив черты лица. – Просто напоминаю, господин Пак, завтра состоится собрание акционеров, на котором Вы должны присутствовать. - Так скоро? – уточняет Чимин. - Нет, вопрос на повестке дня не касается Вашего назначения на должность председателя PK Group. – Последние слова секретарь произносит более выразительно, переводя многозначительный взгляд на Юнги, который так и кричит, что Чимин – это слишком высокая гора для такого, как Юнги, и ему эту гору не покорить. – Так что, не волнуйтесь. У Вас ещё есть время, чтобы подготовиться. - Я понял, - сухо отвечает Чимин и идёт к лестнице. Остановившись у её подножия, оборачивается, но успевает только приоткрыть рот, как секретарь Юн заговаривает: - Костюм будет подготовлен утром. Документы касательно собрания лежат на столе в Вашем кабинете. Прошу, ознакомьтесь с ними. Пак, поджав губы, кивает и поднимается наверх, в свою комнату. Первым делом идёт в душ, чтобы смыть с себя резкий запах алкоголя и табака. Хотя, принюхавшись к снятой одежде, Чимин понимает, что запах мятных сигарет начинает ему нравится. Особенно, когда он обволакивает его тело, как признак минувшей близости с Юнги. Улыбнувшись этой мысли, Пак забирается в душевую кабину и слегка расслабляется под струями горячей воды. Покинув ванную комнату, Чимин ещё какое-то время просушивает волосы полотенцем, бесцельно блуждая по своей комнате. Отчего-то она ему кажется словно чужой. Непривычно большой и совсем неуютной. Не может быть, чтобы две последние ночи, проведённые с Юнги, так повлияли на его восприятие. Но Пак решает проверить свою теорию, заглянув к Мину. Дверь гостевой комнаты привычно открыта. Несмотря на то, что время близится к обеду, в комнате кромешная тьма. Значит, шторы плотно занавешены. Осторожно ступая босыми ногами по мягкому ковровому покрытию, Чимин наслаждается тем, как резкий запах мятных сигарет плавно обволакивает его, принимая в свои объятия. Эта комната значительно меньше его спальни, но находиться в ней куда приятнее. Бесшумно подойдя к кровати, Пак пытается понять, там Юнги или нет. Глаза всё ещё привыкают к темноте. - Что ты делаешь? – лениво хрипит Юнги. - Как ты узнал, что я здесь? – недоумевает Пак. Он уверен, что вёл себя тихо. А в полной темноте его просто невозможно было различить. - Это моя работа: знать, где ты, - отвечает Мин. От этих слов внутренности Пака заливает тёплый вязкий сироп. – Тебе что-то нужно? - Нет, я…эээ… - мямлит Чимин, почёсывая затылок. Сейчас он не видит Юнги, поэтому не чувствует стеснения. Вместо этого ощущает острую необходимость прильнуть к телу Мина. Отчасти потому, что слова о возможном его уходе всё ещё мельтешат в голове Пака. Недолго думая, Чимин поднимает ногу и забирается в кровать, передвигаясь на четвереньках. - С твоей комнатой что-то не так? - уточняет Юнги, ощущая, как проминается матрас под весом Пака. - В этом доме каждая комната принадлежит мне, - стараясь удерживать твёрдость голоса, отвечает Чимин. - Сегодня я хочу спать в этой. - Так дело только в комнате? – уточняет Мин. – Хорошо, тогда я буду спать в твоей. - Нет! – протестует Чимин и впивается пальцами в руку Юнги, задерживая его. – Останься. Юнги едва успевает остановить себя от первого порыва выдернуть руку из хватки Чимина и сбежать. Он не должен поощрять чувства Пака. Но, в то же время, не может ему сопротивляться, не хочет омрачать его и без того невесёлую жизнь. От этого диссонанса чувств Мин раздражается и всё же дёргает рукой. Какое-то время думает, как поступить. За это время в его ноздри пробирается пряный аромат сандалового дерева, исходящий от Пака, который явно только вышел из душа. Мысли на мгновение затуманиваются, обостряя обоняние и предательски нарастающее влечение. - Так, ты сюда пришёл только спать? – с издёвкой уточняет Юнги, опускаясь на кровать. Может, если мальчишку напугать, он бросит свои попытки сблизиться. - Я? Д-да, - запнувшись, отвечает Чимин, ощущая Юнги совсем близко. Мин уже успел перекинуть ногу через Пака и разместиться прямо над ним, стоя на коленях и упираясь руками в матрас по бокам от парня, тем самым блокируя бедолагу. Юнги нехотя втягивает запах шампуня с ещё влажных волос Чимина, ощущая себя последним наркоманом, смакующим очередную губительную дозу. Чимин лежит под ним на спине, затаив дыхание. Он должен бояться. Так почему он не пытается защищаться? Именно сейчас, погружённый в кромешную тьму и пребывая в непосредственной близи от Юнги, Пак вдруг понимает, что находится там, где должен быть. И именно в этот момент всё кажется правильным, всё вдруг встаёт на свои места, что дарит Чимину долгожданное чувство покоя и блаженства. Пак верит Юнги и готов уверенно шагать вперёд, пока ощущает рядом его присутствие. Осознав это, Чимин обхватывает рукой шею Юнги, скользя по пылающей коже подушечками пальцев. Приподнявшись и плотно закрыв глаза, поспешно находит губы парня своими. Юнги дёргается от неожиданности, но Пак усиливает хватку и не даёт ему отстраниться, плотнее прижимаясь губами. Чимин задыхается от своей дерзости. Он сам от себя такого не ожидал, но не намерен останавливаться. - Хватит! – разорвав поцелуй, выпаливает Юнги и рывком соскальзывает с постели. Его сердце ломает ему рёбра, а внизу живота продолжает затягиваться крепкий узел желания, которому здесь не место. Кажется, он немного просчитался, решив, что Чимин спасует. - Я хочу тебя, Юнги, - шепчет Пак, заставляя тело Мина покрыться крупными мурашками. – Хочу быть с тобой. Плотно сжав кулаки до хруста суставов, Юнги борется с приступом подступающей паники. Он ощущает себя в ловушке. - Не неси ерунды, - цедит Мин. – Я всего лишь временный работник. Как только мы найдём того, кто посылает эти письма, во мне больше не будет необходимости. Не воображай себе того, чего нет и быть не может. - Не будь таким жестоким, - подавленным тоном просит Чимин. Юнги прикрывает глаза в отчаянии. У них нет будущего. Нужно как можно скорее принять этот факт. Так будет немного легче и ему, и Чимину. - Ты сам меня поцеловал, - продолжает Пак. - И жалею об этом. - Прекрати! Чимин садится в кровати, подтягивая колени к груди и обвивая их руками. Он отказывается в это верить. То, что ощущается так упоительно, не может быть чем-то неправильным, ведь так? Если нет, к чёрту такие правила, которые делают нас несчастными! Услышав звук захлопнувшейся двери, Пак подскакивает. Он больше не видит света из коридора. Значит, Юнги ушёл, закрыв за собой дверь. Чимин нащупывает рукой подушку и, вцепившись в неё пальцами, швыряет в пустоту, издавая пронзительный крик отчаяния. Его подбородок мелко дрожит, но он не должен больше показывать свою слабость. Ни этому ли его всегда учил отец: бороться за то, что дорого; бороться за своё. А Юнги теперь принадлежит ему и только. И плевать, что говорит этот упёртый болван! Откинувшись спиной на кровать, Чимин кладёт руку на глаза, понимая, что его усталость достигла своего апогея. Юнги подрагивающей рукой удерживает тлеющую сигарету у своих губ. Глубоко затягивается и тут же выдыхает обжигающий дым прямо в свою ладонь. Прикусывает ноготь большого пальца, не в силах побороть свою нервозность. Что будет, если он сейчас уйдёт? Это сломает Чимина? А его самого? Раньше его подпитывала лишь неугасающая ненависть и желание отомстить. Эти чувства всё ещё с ним, но подёргиваются дымкой, самую малость ослабляются. Пак становится его маяком, что указывает направление движения в кромешной тьме. Хотя, нет, этот мальчишка становится той самой яркой звездой под названием Солнце, вокруг которой медленно вращается Юнги, наслаждаясь согревающим светом и теплом. Но однажды, когда Пак начнёт сиять ярче, а это неизбежно, он просто спалит Мина своими адскими лучами, выжжет с лица Земли. Быть может, это не самый плохой конец для Юнги? Он никогда не думал, что его ожидает счастливое будущее. Он просто шёл к своей цели, желая получить хоть немного покоя для своей разбитой души, вечно изнывающей и утопающей в боли. Ни о каком счастье и речи не шло. Но рядом с Чимином он сможет хоть немного согреться прежде, чем уйти в вечную мерзлоту забвения, покинув этот мир. А Чимин, к тому моменту, как станет самой яркой звездой во Вселенной, больше не будет так цепляться за Юнги, осознав, что он всего лишь ненужный балласт. Придя к такому выводу, Юнги чувствует толику облегчения, следом за которым приходит непосильная усталость. Ему жизненно необходим сон. А спокойно заснуть он сможет только рядом с Паком. Поэтому, избавившись от окурка, Юнги возвращается в свою комнату и тяжёлым грузом опускается на кровать. Чимин просыпается и пытается понять, что происходит. - Даже не думай открывать рот, - грозит Юнги, притягивая Чимина спиной к своей груди. Пак при всём желании не смог бы вымолвить ни слова от захлестнувшей его волны счастья. Переплетя пальцы с пальцами Юнги, он устало прикрывает глаза с застывшей на губах улыбкой, с которой так и засыпает. *** Юнги, по обычаю, просыпается первым. Ощущает, как занемели его руки, всё ещё обвитые вокруг Пака. Но это, как ни странно, приятный дискомфорт. Уткнувшись кончиком носа в шею парня, Мин ведёт им по коже, вдыхая древесный, смолистый, насыщенный аромат шампуня с туманно-мускусным оттенком. Этот запах так сильно дурманит, что Юнги даже прикрывает глаза в наслаждении и не замечает, как его приоткрытые губы касаются кожи Чимина. Высунув кончик языка, Мин проходится им от плеча у основания шеи к мочке уха парня, почти невесомо прикусывая её зубами. Чимин приоткрывает губы от учащающегося тяжёлого дыхания, упиваясь моментом. Он ещё во сне начал ощущать что-то приятное и многообещающее. Каким же сильным был его восторг, когда сон оказался явью. Страх разрушить очарование момента сковывает всё его тело. И только дыхание не поддаётся контролю. Мин улыбается, понимая, что Пак проснулся и позволяет ему играть с собой. Юнги слегка отстраняется, но только для того, чтобы с новой силой впиться губами в податливую шею Чимина у её основания, оставляя там крошечную галактику в виде засоса. Чувствует, как Пак крепко сжимает его руку от лёгкой боли, но не отстраняется. - Завтра важный день, господин Пак, - хриплым голосом дразнит Юнги прямо у уха. – В кабинете тебя ждут дела. Внутренности Пака делают сальто и резко сжимаются, заставляя тело вздрогнуть. Он и предположить не мог, насколько близость с Юнги может быть убийственно приятной. Сглотнув сухим ртом, он отвечает: - Не забирай работу у секретаря Юна. Это его обязанность, напоминать мне о делах компании. Как только перед глазами Юнги выскакивает образ этого напыщенного индюка, вся магия момента тут же улетучивается. - Как скажешь, - раздражённо бросает Юнги и резко садится в кровати, свешивая ноги на пол. Тут же ощущает тяжесть на своей спине, когда Чимин обвивает его плечи руками и прижимается грудью вплотную. - И, знаешь, почему? – продолжает свою мысль Пак. – Потому что, если об этом будешь напоминать ты, да ещё и таким образом, я завтра же обанкрочу свою компанию, забыв о её существовании в твоих объятиях. Юнги хмыкает, от чего его плечи подпрыгивают. Пак нежно целует шею Мина и, наконец, отстраняется. - Мне нужно не больше часа, - сообщает Чимин, сползая с кровати на пол. – Потом у меня на тебя планы. Спустя оговоренный час Чимин спускается в кухню в поисках Юнги. - Почему на тебе куртка? – интересуется Мин, осматривая Пака. - Потому что мы едем гулять. Юнги скептически выгибает бровь и упирается ладонями в барную стойку. - Что на этот счёт думает секретарь Юн? – спрашивает Мин. - Разве я должен перед ним отчитываться? Не ты ли задал этот вопрос сегодня утром? Юнги протяжно выдыхает, подбирая слова. - Я просто защищал тебя от нападок. Но, если подумать, в чём-то он был прав. - И в чём же? – хмыкает Пак, вставая перед Юнги по другую сторону стойки. – Или, дело в том, что ты сомневаешься в своих навыках телохранителя? Глаза Мина так и вспыхивают от, брошенного ему прямо в лицо, вызова. - Хочешь проверить это ценой своей жизни? – ухмыляется Юнги, медленно двигаясь вдоль стойки. Пак закусывает нижнюю губу, провожая Мина прищуренным взглядом. Словно хочет найти ответ на поставленный вопрос в выражении его лица. - Знаешь, мой график расписан на год вперёд, - наконец, отвечает Пак. – И плана «умереть» там не значится. Поэтому ты должен постараться. Юнги подходит вплотную к Чимину, который не двигается с места, стойко выдерживая пронзительный взгляд чёрных глаз. - Слушаюсь и повинуюсь, господин Пак, - медленно выдыхает Юнги в приоткрытые губы Чимина, который несколько раз моргает прежде, чем податься вперёд в желании коснуться губ Мина своими. – Я возьму свою куртку, - сообщает Юнги и, развернувшись, оставляет Чимина наедине со своими неисполненными кричащими желаниями. Оказавшись на улице, парни идут в прилегающий к дому гараж, где подходят к чёрному внедорожнику: Юнги к водительской двери, а Чимин – к задней. Но Мин вдруг захлопывает уже открытую дверь и вскидывает заговорщический взгляд на Пака поверх крыши автомобиля. - В чём дело? – настораживается Чимин. - Ты когда-нибудь садился за руль? - Что? Да, несколько раз, когда мне было 16 или около того. - Вот и отлично, - отзывает Мин и пускает ключи от машины вскользь по крыше в сторону Пака. – Здесь коробка-автомат, уверен, ты справишься. - О чём ты? Хочешь, чтобы я сел за руль? - А ты довольно смышлёный для директора крупной компании. - Перестань, - улыбается Чимин. – Ты же знаешь, я не могу. - Ну, либо так, либо возвращаемся домой, потому что я заключал договор только на оказание услуг телохранителя. Ты, как бизнесмен, должен понимать мои мотивы. Юнги снова ухмыляется, не отводя взгляда от Пака. - А я всё думал, почему это ты так легко сдался там, на кухне, - догадывается Чимин. - Так что? Пак переводит взгляд на ключ зажигания, лежащий на крыше машины. Колкий страх всё ещё пронзает его тело и, будь он с кем-то другим, он бы достал телефон и вызвал одного из своих водителей, несмотря на то, что те не работают в ночную смену. Но сейчас он с Юнги, в глазах которого он хочет быть идеальным. В последние дни он слишком часто показывал ему свои слабости. Но в нём есть и другие стороны, которые, могут заинтересовать Юнги больше, чем укоренившееся желание убить того богача, лишившего жизни его брата. В любом случае, он должен это проверить. - Хорошо, - соглашается Пак и, схватив ключ, направляется к водительской двери. – Надеюсь, в твоих планах тоже не числится смерть. - Не числится, - подтверждает Юнги и идёт навстречу Чимину к задней двери. «Уж моя, так точно. А на счёт Сина не уверен», - мысленно добавляет Мин, забираясь на сидение. Пока Чимин собирается с мыслями и регулирует под себя сидение и зеркала, Юнги плавно скользит взглядом по салону, пока не натыкается на контур сердца на боковом стекле. Вскидывает напряжённый взгляд на копошащегося Чимина, не веря в то, что этот парень, директор крупной компании, почти председатель, взял и нарисовал сердечко на запотевшем стекле. Насколько же глубоко Юнги забрался в сердце Чимина, из-за чего тот претерпевает такие изменения? Вскинув руку, Юнги хочет одним махом стереть этот отпечаток позора, как замечает на своём запястье серебряный браслет. Он принадлежал брату. Юнги ему его подарил много лет назад, как только смог накопить нужную сумму. И этот процесс занял немало времени, однако то, насколько был счастлив Джи Ук, когда получил этот подарок, заставило вмиг позабыть о том, как это было тяжело. И вот теперь, переводя взгляд с браслета на сердце и обратно, Юнги ловит себя на мысли, что он последний лицемер. С упрёком посмотрел на Чимина, который опустился до такого ребячества из-за своих чувств, хотя сам отодвинул на второй план память своего брата, как только пошёл на поводу у своих эмоций. - Не забыл о том, что обещал? – подшучивает Пак, имея в виду то, что Юнги не собирается покидать этот мир в ближайшее время. Просто хочет разрядить обстановку и прогнать свою нервозность. - Не забыл, - твёрдо отвечает Мин, крепко сжимая челюсти, пока прокручивает вокруг запястья серебряный браслет. И теперь уже никогда не забудет о своём долге перед братом, чего бы ему это ни стоило.