***
Он с трудом открыл глаза. Что это? Где он? Что случилось? В ушах опять звенело. Вокруг плыло. — Амемура-сан? Амемура-сан, вы проснулись? — снова знакомый голос. В этот раз мальчишка. Рамуда видел перед собой расплывчатый силуэт. Вскоре зрение вернулось в норму, и он понял, что перед ним Йоцуцуджи. Стоп, Йоцуцуджи? Что он тут делает? И главное, где они? Рамуда попытался подать голос, но не смог. Он скривился и застонал от неожиданного приступа боли. — Я немедленно позову Джакурая-сана! Он должен вас осмотреть! — Стой! — наконец-то сумел прокричать Рамуда, но было уже поздно. Йоцуцуджи скрылся за дверью. Чёрт. Он недовольно цокнул. И прокашлялся. Похоже, сейчас Йоцуцуджи приведёт Джакурая. Прекрасно… Рамуда закатил глаза и огляделся. На его руке была повязка. От неё, вверх, тянулась тонкая трубка. Рамуда прикусил губу и зажмурился. Его передёрнуло. Только не капельницы, только не капельницы! К чёрту, к чёрту, к чёрту! Лучше он несколько тысяч раз побывает в доме с привидениями, чем откроет сейчас глаза! Его била мелкая дрожь. Нельзя делать резких движений. Нужно успокоиться. Вдох, выдох. Рамуда постарался поудобнее устроиться на не особо мягкой подушке. Глаза не открывал. К чёрту, ещё смотреть на эту штуковину! Он просто полежит тут и подождёт, пока кто-нибудь не вытащит это из него. Нужно прийти в себя. Не хватало ещё потерять сознание от вида собственной руки. Джакурай будет смеяться. С другой стороны, почему ему поставили капельницу? Он в больнице? Что он тут делает? Теперь, когда Рамуда успокоился, он почувствовал на теле что-то странное. Датчики? Он приоткрыл один глаз, пытаясь разглядеть, что это, но увидел только больничный халат. Интересно, кто-нибудь постирал его юкату, прежде чем она оказалась безвозвратно испорчена кровью? Воспоминания начали медленно возвращаться. Он был на фестивале. И собирался посмотреть на фейерверки. Но где-то потерял сумку с конфетами. Это всё объясняло. Времени не хватило. А дальше уже знакомое чувство. Он не раз терял контроль над собственным телом. Громкие взрывы фейерверков. Рука. Кто-то звал его. И темнота. Рамуда горько усмехнулся. Скоро пробуждение в больнице опять станет привычным. — Я его опекун! Я имею полное право увидеть его сейчас же! — Я лечащий врач. Пациенту нужна помощь и покой. Вы войдёте только после того, как я осмотрю его. Дверь в палату была закрыта. Но это не помешало Рамуде слышать чужой спор. Он скривился — голос противной сестрёнки. — Я должна увидеть его немедленно, — дверь распахнулась. Каденнокоджи Ичиджику попыталась войти внутрь, но Джакурай опередил её, пересекая порог. Он попробовал закрыть дверь, но Ичиджику налегла на неё с другой стороны и поставила ногу на порог. — Вы сможете с ним увидеться после осмотра, — пытался образумить её Джакурай. — Этот осмотр бессмысленный. — Это уже решать не вам. — Джингуджи Джакурай… — Вы войдёте только после осмотра. Это всё. Ичиджику злобно зарычала. Джакурай навалился на дверь и наконец-то смог закрыть её. Он тяжело вздохнул и посмотрел в потолок. Словно молился. Рамуда, позабыв о своём страхе перед иглами, хихикнул. Сэнсэй выглядел забавным. Джакурай тут же обратил на него внимание. — Рамуда! — он широким шагом подошёл к койке. Амемура улыбнулся. Мужчина выглядел очень взволнованным. — Приветики, Джакурай! ~ — он беззаботно улыбнулся и весело помахал свободной рукой. Джакурай странно дёрнулся. — Как ты себя чувствуешь? Голова кружится? Что-то болит? Головные боли? Желудок?.. Джакурай достал из внутреннего кармана блокнот и ручку. — Помедленнее! — надулся Рамуда. — Я не успею на всё ответить! И вообще, у меня тоже есть вопросы! Джакурай… Джакурай! Джакурай достал стетоскоп. Кажется, до этого тот висел на его шее?.. Рамуда не помнил. Мужчина листал блокнот и бормотал что-то про УЗИ, рентген и реанимационное отделение. — Эй! Я уверен, меня не нужно так тщательно осматривать! — надулся Рамуда. — И вообще, я прекрасно себя чувствую! Зачем рентген? — Да, он не нужен, — монотонно ответил Джингуджи, не отрывая взгляд от блокнота. — Он уже сделан. — Сделан? Когда? — Нужно будет попросить Танаку-сан прийти после обеда… Капельницы… Кто сегодня дежурил? Кажется, анализы должны быть у Миры-сан или, нет… Рамуда закатил глаза. Джакурай совершенно не слушал его. Он был в своём мирке, полном медицинских терминов, страшных капельниц и неизвестных сотрудников больницы. Мужчина задумчиво накручивал на палец прядь волос — Рамуда впервые видел, чтобы он так делал. — Приди уже в себя! Обрати на меня внимание! — крикнул он. Джакурай наконец-то поднял взгляд. Он смотрел на него так удивлённо, словно только что увидел. Это обижало. Рамуда демонстративно хмыкнул и отвернулся. — Я… я… — мужчина что-то несвязно бормотал. Затем вздохнул. — Да. Кажется, я действительно чуть-чуть не в себе. Джакурай надел перчатки и сел на табуретку рядом с койкой. На секунду ему показалось, словно они снова в школьном медпункте. Он сидел достаточно близко, чтобы парень сумел увидеть, насколько же плохо выглядел Джакурай. Неужели Сэнсэй опять не спал пару ночей? Рамуда потянулся свободной рукой к мужчине и коснулся его ладони. — Ты… ты ведь в порядке, да? — Я… — Джакурай сделал паузу. И неожиданно улыбнулся. — Так странно. Кажется, как будто мы поменялись ролями. — Хе-хе. ~ Теперь Сэнсэй взял себя в руки? — Да. Прости. Теперь я всё сделаю как надо. — Даже гениальные врачи способны паниковать? Улыбка исчезла с лица Джакурая. Рамуда сглотнул. — Ты пролежал без сознания несколько дней и… — он замолчал. Несколько дней?.. Чёрт. Рамуда постарался сдержать эмоции. — Давай поговорим об этом чуть позже. Для начала… расскажи мне о своём самочувствии? Хорошо? Рамуда мягко улыбнулся и кивнул.***
Осмотр прошёл довольно быстро. Оказалось, Джакурай весьма неплохой доктор, когда не волнуется. Эта мысль повеселила Рамуду. Мужчина внимательно осмотрел его, делая по ходу пометки в блокноте, и больше не пытался перебить, дожидаясь ответа. Словно совершенно другой человек. — Ты выглядишь… Полностью здоровым, — удивлённо произнёс Джингуджи. — Конечно, стоит ещё посмотреть результаты анализов и, естественно, тебе придётся провести в больнице некоторое время, но… Это какое-то чудо. — Мой организм су-у-упер крепкий и быстро восстанавливается, хе-хе! ~ Джакурай нахмурился и покачал головой. Амемура почувствовал себя немного неловко. Мужчина сел рядом с кушеткой и положил блокнот во внутренний карман халата. Затем поправив стетоскоп на шее. Джакурай посмотрел на Амемуру, открыл рот, но тут же перевёл взгляд на окно. Рамуда прикусил губу. — Амемура-кун… — Где это я? Рамуда замолчал. Они с Джакураем удивлённо посмотрели друг на друга, а затем засмеялись. — Прошу прощения, я тебя перебил. — Нет-нет, Джакурай первый начал! — Мне показалось, Амемура-кун был первым. — Нет, ты, Сэнсэй. — Хорошо-хорошо… итак, для начала. Ты в Центральной больнице Шиджюку. — Эй! Нечестно было отвечать на мой вопрос! — Мне показалось важным ответить на него. — Бу-у-у-у! Ладно-ладно, м-м-м… — он приложил палец к подбородку. — Тогда почему я тут оказался? Почему он не в Йокохаме или не в Шибуе под присмотром тех женщин? С какого перепуга его доставили именно в Шинджюку? — Ты не помнишь? — Ну… — он задумался и отвёл взгляд. — Мне стало плохо на фестивале. И я, кажется, потерял сознание. Дальше пустота. — Да… — Джакурай вздохнул. — Мы все очень волновались за тебя. После этого ты несколько дней провёл без сознания. Твоё состояние… — Джакурай сделал паузу, подбирая слова. Он не смотрел на Амемуру. Он словно избегал встретиться с ним взглядом. — Тебе было нехорошо. Иногда я не был уверен, что… Впрочем, не столь важно. Сейчас всё в порядке. После обеда к тебе зайдёт Танака-сан и расскажет про дальнейшее лечение. — Почему не ты? — У меня много работы. — Но ведь ты можешь рассказать мне об этом сейчас. Сейчас ты ведь со мной, верно? — Рамуда наклонил голову. Джакурай вздохнул. — Я… — он сложил вместе ладони. — Боюсь, на данный момент, к сожалению, я мало что могу сказать про дальнейшее лечение. Нужны результаты анализов и… Если честно, я впервые вижу такую ситуацию, как у тебя, Амемура-кун. По спине Рамуды пробежали мурашки. — Твоё состояние не было критичным. Но иногда казалось, что одно неверное движение, и я больше не увижу тебя. Однако, на утро ты очнулся и сейчас… Ты выглядишь абсолютно здоровым. Это какое-то чудо. Парень грустно усмехнулся. Чудо, значит? Скорее его личное проклятие. Рамуда невольно сжал ткань больничного халата. Джакурай положил ладонь на его плечо. Аккуратно, почти невесомо. Рамуда посмотрел на него и дёрнулся. Кажется, именно так Джакурай смотрел на него в тот вечер на мосту. Такой же грустный, но серьёзный взгляд. — Рамуда… пожалуйста… скажи мне, что с тобой происходит? Он опустил голову и поджал губы. Если бы он только мог… — Я… Может, действительно стоит рассказать Джакураю? В конце концов, он ведь волнуется за него. Сэнсэй переживал и делал всё, чтобы помочь ему. Неужели он не заслуживает знать? Рамуда почувствовал подступающий кашель. Он с трудом подавил его. Нет, при Джакурае нельзя, но… Рамуда резко согнулся. Черт. Он приложил руку ко рту. Громкий кашель. Голова слегка кружилась. — Рамуда-кун, ты в порядке? — Джакурай взволнованно посмотрел на него. — Я сейчас… — Я хочу поговорить с вредной сестрёнкой, — строго сказал он, всё ещё прикрывая рот рукой. — Что? — мужчина удивился. Рамуда убрал руку и беззаботно улыбнулся. — В конце концов, она всё-таки мой опекун. Сестрёнка должна знать, что я в порядке. ~ Джакурай снова сложил вместе руки. Он медлил. Но в конце концов сдался. — Хорошо, — выдохнул он. — Я хочу поговорить с ней наедине. — Наедине? — Да-да! ~ Семейный разговор. Джакурай хотел было что-то сказать, но передумал. Похоже, понял, что сейчас ему лучше не вмешиваться в их дела. — У вас будет около пятнадцати минут. После придёт Танака-сан. Она присмотрит за тобой, пока я работаю. Хорошо? — Так точно! ~ Джакурай кивнул. Он в последний раз окинул палату взглядом и вышел. Рамуде сжал между пальцами простынь. Ему было стыдно.***
— Тебя перевели из больницы Йокохамы сюда, — Ичиджику сидела на табурете, закинув ногу на ногу. Рамуда посасывал леденец, слушая её. — Разве меня не должны были оставить в Йокохаме? — Полагаю, в этом замешан Джингуджи Джакурай, — Ичиджику недовольно скривилась. — Похоже, он хотел приглядывать за тобой. — Хе-хе! Сэнсэй обо мне заботится. ~ Женщина смерила Рамуду презрительным взглядом. Она положила на тумбочку небольшую белую баночку. На ней не было ни этикетки, ни каких-либо других знаков. Рамуда с любопытством посмотрел на неё. — Что это? — Пока ты в больнице, мы не можем позволить себе использовать конфеты. Придётся вернуться к старому варианту. Парень скорчил недовольную гримасу. Опять глотать эти таблетки… В голове пронеслось слишком много неприятных воспоминаний. — Проследи, чтобы здесь об этом не узнали. Мы не можем перевести тебя в контролируемую нами больницу, пока Джингуджи Джакурай мешается под ногами. — Значит, я буду тут ещё какое-то время? — Да, — пауза. — Ты сам виноват в сложившейся ситуации. Поэтому будь послушным мальчиком и смирно сиди тут, пока твоя сторожевая собачка не соизволит тебя отпустить. К слову… Рамуда мог всем телом ощутить исходящую от Ичиджику угрозу. По коже пробежали мурашки. — Как ты умудрился пропустить приём? — Прости, сестрёнка! ~ — он сложил руки в молитвенном жесте. — Я забыл дома сумку с конфетами! Больше такого не повторится! Ичиджику встала с табурета. Рамуда зажмурился. Ему казалось, что сейчас последует удар, но… Ничего. Он несмело открыл глаза. Каденнокоджи отвернулась, поправляя блузку. — В следующий раз мы можем тебя не вытащить. Ты должен быть благодарен Тохотен-сан за то, что она потратила столько сил на спасение твоей жизни. Рамуда повернул голову, раскусив леденец. К чёрту такая жизнь… — У неё есть работа для тебя. Как только выйдешь из больницы, приступишь к заданию. — Ясно. — Тебе придётся переехать ко мне. — Что? — Рамуда резко обернулся. Ичиджику усмехнулась. — Не думай, что я в восторге от этого. Однако твой проступок полностью подорвал какое-либо доверие к тебе. Поэтому были приняты соответствующие меры. Выполнишь миссию успешно, возможно, сможешь вернуться обратно. Твои вещи уже у меня. Ичиджику подошла к двери. — Не советую продолжать сближаться с Джингуджи Джакураем. Если он и дальше будет мешать, ничем хорошим это не кончится. Каденнокоджи вышла. Рамуда уткнулся лицом в ладони. Как же он ненавидел всё это…***
— Амемура-кун, доброе утро, — Джакурай вежливо улыбнулся. — Утречка, Сэнсэй! — Рамуда радостно заёрзал на кровати. — Смотрю, ты сегодня в хорошем настроении. — Хе-хе, я бодр и полон сил! — он подмигнул. — Так что, когда меня выпишут, когда-когда? — Не торопись. Всему своё время, — он поставил на тумбочку поднос с едой. Рамуда демонстративно вздохнул и состроил грустную мордашку. — Больничная еда — отстой. — Ты даже не пробовал. Рамуда заскулил. — А Сэнсэй покормит меня с ложечки? — неожиданно оживился он. Джакурай покачал головой. — У меня сегодня много работы, Амемура-кун. Я пришёл только чтобы принести тебе завтрак. — Похоже, я особенный пациент, раз завтрак носит мне сам Джингуджи-сэнсэй. ~ — Так и есть, — с улыбкой сказал Джакурай и сел рядом с кушеткой. — Я просто хотел увидеться с тобой. Вчера после разговора с Каденнокоджи-сэнсэй ты сразу же заснул, и у нас не было возможности поговорить… — Хе-хе, да, вчера та-а-а-ак клонило в сон, — он беззаботно улыбнулся. Это была ложь. Рамуда не спал. Он прекрасно слышал, как вечером Джакурай пришёл к нему. Но говорить с ним не хотелось. Ведь он боялся. Боялся, что Джакурай начнёт расспрашивать о самочувствии. Боялся возможного разговора про Ичиджику. Боялся, что мужчина снова спросит, что с ним творится. Но он не мог ответить на эти вопросы. Как бы ему не хотелось — нельзя. Ему хотелось просто отдохнуть и ни о чём не думать. — Амемура-кун, ты в порядке? — Да! — Рамуда дёрнулся. Слишком резкий ответ, — через секунду подумал он. Но Джакурай не стал задавать лишних вопросов. — Сегодня к тебе зайдёт Танака-сан, моя медсестра. Вы должны были познакомиться вчера, но я попросил её не будить тебя. Сегодня она поставит тебе капельницу. Пожалуйста, будь с ней веж… — СНОВА КАПЕЛЬНИЦЫ? — вскрикнул Рамуда. — Амемура-кун… — Нет-нет-нет! Я против! Я отлично себя чувствую, мне не нужны капельницы! — Амемура-кун, послушай… — Я не буду! Я буду кусаться! И бунтовать! Нет жестокому обращению с детьми! Сэнсэй садист! Не буду, не буду, не буду! — Рамуда-кун… — Не слышу, не слышу, не слышу! — Рамуда! — Джакурай схватил парня за руку. На удивление этот жест успокоил Рамуду. Тот замолчал. Джакурай воспользовался секундным перерывом и облегчённо вздохнул. — Хорошо. Я тебя услышал. Капельницу приду ставить я. И можешь кусаться, сколько захочешь. Лицо Рамуды изменилось. Он даже почувствовал, как по лбу нервно стекала капелька пота. Джакурай, наверное, шутит… — Ты точно шутишь… — Нет. Я абсолютно серьёзен. Рамуда нервно сглотнул. Если уговорить милую сестрёнку не ставить ему капельницу он ещё мог, то убедить зануду-Джакурая… — Может, всё-таки шутишь? — Не волнуйся, Амемура-кун. Я позабочусь о том, чтобы твоё лечение прошло полноценно. Джакурай ангельски улыбнулся. Рамуда подумал, что лучше уж он попадёт в ад.***
Вскоре его и правда посетила Танака-сан — медсестра Джакурая с невыразительной улыбкой. Её волосы были собраны в тугой пучок, на запахнутом халате ни единого пятнышка. Рамуде почему-то показалось, что с такой сестрёнкой нужно быть очень осторожным. Танака-сан действовала быстро: Рамуда и опомниться не успел, как под мышкой оказался градусник, а он сам послушно, словно солдат, отвечал на все вопросы о самочувствии. В отличие от Джакурая, вопросы Танаки-сан были короткие, чёткие. Рамуде подумалось, что сестрёнка весьма немногословна. — Завтра утром до приёма пищи нужно сдать анализы, — сухо произнесла она и что-то вписала в блокнот. — Хорошо, сестрёнка! — Рамуда состроил милую мордашку. Но Танака-сан даже не обратила внимания. Он надулся. — Я попрошу Миру-сан разбудить вас и провести. — Хорошо. Танака-сан отложила блокнот. Она пристально посмотрела на Рамуду. Тому стало некомфортно от такого взгляда. Впрочем, женщина смотрела явно не на него. Парень чувствовал — сейчас она в своих мыслях. Словно решалась. — Всё хорошо? — осторожно спросил Рамуда. Танака-сан кивнула. И наконец-то спросила: — После анализов вам нужен пластырь с рейнджерами? — лицо девушки осталось беспристрастным. Пластырь с рейнджерами? Серьёзно?.. Он уже не маленький ребёнок! — Да. С розовым.***
Рамуда был занят увлекательным разглядыванием потолка, когда к нему постучали. Он привстал и с любопытством посмотрел в сторону двери — может, медсестра? Однако нет. На пороге стоял Йоцуцуджи. Мальчишка неловко жался на входе, переступая с ноги на ногу. Ах, точно. Кажется, Джакурай говорил ему что-то про то, что Йоцуцуджи зайдёт к нему после обеда. Что же, Рамуда был не против. По крайней мере лучше это, чем помирать со скуки. Он дружелюбно помахал рукой — Йоцуцуджи смущённо улыбнулся и вошёл в палату. — Здравствуйте, Амемура-сан, — он быстро поклонился и сел рядом. — Джакурай-сан должен был сказать, что я зайду. — Да-да! — он закивал. — Как ваше самочувствие? — Отлично! Я чувствую себя про-о-о-осто прекрасно! — он улыбнулся. — Я рад, — Йоцуцуджи улыбнулся в ответ. Его улыбка была широкой и яркой — совсем не похожа на тёплую и сдержанную улыбку Джакурая, — почему-то подумал Рамуда. И замотал головой. Глупая мысль. Он обратил внимание на книгу в руках мальчишки. — Хей, что это у тебя? — с любопытством спросил он. — А, это, — Йоцуцуджи неловко протянул книгу. Мураками. — Я подумал, что Амемуре-сану, должно быть, скучно, и принёс книгу… Нашёл её в личной библиотеке Джакурая-сана. Мне показалось, она может быть интересной. Очень многие хвалят этого автора, поэтому я подумал, что Амемуре-сану должно понравиться. — Ух ты, так приятно, хе-хе. ~ Йоцуцуджи-кун такой заботливый! Йоцуцуджи неловко рассмеялся. — Эй-эй, а про что эта книга? — Ну-у-у, — он посмотрел на описание. — В начале романа присутствуют две сюжетные линии, которые кажутся читателю ничем не связанными, но… — Эй-эй, так нечестно! — Рамуда вырвал книгу из рук мальчишки. — Я спросил тебя про сюжет! Я не просил читать описание! Йоцуцуджи покраснел. Он смущённо опустил голову, словно провинившийся ребёнок. — Понимаете, Амемура-сан, я, эм… Не читал. — Не читал? Но почему? Разве ты сам не сказал, что книга интересная? — Понимаете… — он неловко тыкнул на обложку. На белом фоне значилось еле заметное «16+». Рамуда рассмеялся.***
— Добрый вечер, Амемура… кун? — Джакурай приложил два пальца к вискам и наклонил голову. — Боже… — Живым не дамся, — пробормотала гора одеял. — Амемура-кун, это… — Не дамся, сказал. — Ох. Джакурай сел на койку. Он несмело положил руку на самую высокую точку среди лежавшей кучи постельного белья и осторожно пощупал её, пытаясь понять, точно ли это голова. Нет. Подушка. — Амемура-кун, это всего лишь капельница. Пожалуйста, не будь ребёнком. — Здесь нет Амемуры-куна. — Ох… Джакурай покачал головой. Он встал с койки и начал приготовления. — Баловаться в больнице не хорошо, Одеяло-сан. — Одеяло-сан не балуется. — Я буду очень грустить, если ты не будешь лечиться. — Я буду. — Это хорошо. — Но не капельницами. — Амемура-кун… — Я Одеяло-сан. — Хорошо, Одеяло-сан. — Одеяло-сан мягкое, и у него нет вен, поэтому ему не нужны капельницы. — Я думаю, мы можем решить этот вопрос. — Я не хочу капельницу. Я буду кричать. И кусаться. — Что же, тогда мне придётся попросить Танаку-сан помочь мне держать тебя. Одеяло-сан на секунду замолчало. Джакурай закончил приготовления и сел на кушетку. — Не надо, — в итоге сказало Одеяло-сан. Джакурай снова вздохнул. Он стянул с Рамуды простынь. Растрёпанный мальчишка грустно смотрел на него умоляющим взглядом. — Всё будет хорошо, Амемура-кун. — Не будет, — захныкал он. — Джакурай обманщик, ничего не будет хорошо. — Когда это я тебе врал? — Ты сказал, что больничная еда неплохая! — Она правда очень хорошая. — Она невкусная! Ни соли, ни сахара, ни конфет! Гадость! И рыбные котлеты ужасные! И вообще, она такая отвратительная, что я весь день думаю только об этом! — Амемура-кун… — И вообще! Я боюсь капельниц! Не надо! — Амемура-кун, — Джакурай осторожно взял Рамуду за руку. — К сожалению, это нужно пройти. Я понимаю, что страшно. Будет не больно. Всего лишь пару минут. Рамуда тихонько захныкал. — А я буду держать тебя за руку, чтобы тебе было не страшно. Договорились? Парень замолчал. Он удивлённо посмотрел на Джакурая. Тот лишь мягко улыбнулся. — Обещаешь? — несмело спросил Рамуда. — Обещаю, — ответил Джакурай. Парень опустил взгляд. — Хорошо. Я тебе верю. Он крепко сжал чужую руку и закрыл глаза, откинувшись на кушетку. — Я буду осторожен.***
В палату постучали. Рамуда отложил книгу. — Входите, — громко сказал он. Дверь распахнулась. В комнату вбежал Дайс. — Рамуда! Ты как? Всё хорошо? Мы за тебя жесть как волновались! Ты бледный был, как не знаю что! Сейчас тоже бледный жесть, но не такой, как тогда! Ты сейчас бледный, как выпечка бабушки Гентаро! Ай! Подкравшийся сзади Гентаро ударил Дайса книгой. — За что? — захныкал мальчишка. — Больному нужен покой, Дайс. Не стоит шуметь. — А, точно! — крикнул Дайс, на что снова получил удар. Рамуда громко рассмеялся. — Я скучал по вам, ребята! Те заулыбались. Приход Дайса и Гентаро должен был стать для Рамуды сюрпризом, но Йоцуцуджи успешно проболтался о нём во время очередного разговора. Честно говоря, за время, проведённое в больнице, Рамуда очень привык к этому мальчишке. Он стал неотъемлемой частью его больничной жизни и всегда развлекал, пока Джакурай работал. — Ну, ты как? — спросил Дайс, усаживаясь на табуретку и расставляя ноги. Гентаро презрительно хмыкнул, попробовал сложить ноги Дайса вместе — на что получил непонимающий взгляд, — сдался и сел на койку. — М-м-м, всё хорошо! Еда ужасная, но я договорился с сестрёнками, и те пообещали иногда приносить мне конфеты! А вы только Джакураю не говорите. — Ах, Рамуда, как ты можешь хранить такие тайны от Сэнсэя! — Гентаро! — Я могила, — Гентаро прижал к губам книгу. — Правда мне кажется, что Сэмпаю всё же стоит соблюдать советы врачей. — Ха? Юмено закатил глаза. Затем резко повернулся и уставился на парня. — Скажу прямо, Рамуда: когда я говорил, что ты настолько болен, что нуждаешься в постоянном присутствии врача — это было всего лишь речевым оборотом. Оборот, а не приказ делать мои слова реальностью! — Мы перепугались, — поддакнул Дайс. — Ну… твоего неожиданного обморока. — Было бы очень странно, будь обморок не неожиданностью, — поправил Гентаро Дайса. — Тогда испугались ожиданного обморока? — Нет, Дайс, я не это имел в виду… Боже, ожиданного, такое слово вообще есть? Ожидаемого, возможно, но обморок не может быть ожидаемым. Точнее, возможно, в какой-нибудь ситуации, конечно, может, но… — Короче, мы испугались! — подытожил Дайс. — Да, — поддакнул Гентаро. — Хорошо, что ваш врач был рядом! Гентаро даже забыл номер скорой от страха! — Наглая ложь! — А вот и правда! Скрипнула дверь. Воцарилась тишина. Танака-сан окинула палату строгим взглядом, после чего ушла. — Думаю, будет лучше, если мы будем вести себя потише, — неловко посмеялся Рамуда. Гентаро и Дайс кивнули.***
— Я слышал, сегодня к тебе приходили друзья, — Джакурай крепко держал руку Рамуды. — Да, — тот увлечённо смотрел в потолок. — Мы поиграли в карты! А, только никому об этом не говори, окей? Гентаро сказал, что это должно быть секретом, иначе нас посадят за нелегальные азартные игры. — Хорошо. Я сохраню эту тайну. Рамуда кивнул. — Вот. Сыграли в карты на желания. Дайс был тако-о-ой смешной, ты бы видел! Постоянно проигрывал! А Гентаро вечно загадывал, чтобы ему носили еду. Эй-эй, как думаешь, может, его не кормят? Ува-а-а, Гентаро скоро станет худой, как веточка! Джакурай рассмеялся. — Думаю, с таким заботливым другом с ним всё будет хорошо. — Верно-верно! Я хорошенько откормлю Гентаро! Он будет у меня есть мно-о-о-ого конфет. Они снова рассмеялись. Рамуда чувствовал себя счастливым. На удивление, ему нравилось в больнице. Да, еда была отвратительной, но сестрёнки носили ему вкусности. Да, тут бывало скучно, но к нему постоянно приходил Йоцуцуджи, а Гентаро с Дайсом обещали ещё раз навестить его. Да, он видится с Джакураем только во время капельниц, но… он видится с Джакураем! — Сэнсэй похож на панду, — неожиданно выдал Рамуда. — Почему же? — Такой же усталый и с кругами под глазами. Тебя хочется накормить бамбуком. — Вот оно что… в последнее время я действительно немного устаю. — Немного? — Немного. — Трудоголик, — Рамуда показал язык. — Прости. Мальчишка демонстративно отвернулся. Однако через некоторое время снова заговорил: — А ещё сестрёнка Танака почти оторвала Дайсу ухо! Видел бы ты, как она его тащила из палаты! А всё потому, что он кукарекал и… Рамуда с увлечением рассказывал Джакураю о том, как прошел его день. А Сэнсэй внимательно слушал, осторожно держа его руку в своей. Мальчишка не говорил ему об этом, но так, держась за чужую руку, было действительно легче. Он прикрыл глаза. Как бы хотелось, чтобы эти беззаботные деньки длились всегда.***
— Завтра тебя выписывают. — Что? Джакурай снова осторожно держал его руку. Сегодня вечером он снова пришёл поставить ему капельницу. — Ты в порядке, анализы хорошие… — Я получил четвёрку по крови, — вставил Рамуда. — Возможно, стоит есть меньше сахара, — Джакурай улыбнулся. — Ты врёшь! — Мне кажется, тебе тут одиноко. Будет жестоко продолжать держать тебя в четырёх стенах. — Мне тут нравится! — возмутился Рамуда. Джакурай с жалостью посмотрел на него. — Амемура-кун… — Я не хочу! — Амемура-кун, послушай… — Нет-нет-нет! — он замотал головой. Джакурай вздохнул. — Есть что-то, из-за чего ты не хочешь уходить? — спросил он. Рамуда замер. Ему придётся жить с противной сестрёнкой Ичиджику и он не знал, как долго это продлится. Неделя? Месяц? Год? Жить с человеком, для которого ты — самый худший кошмар в его жизни. Он опустил голову. — Мне грустно, что я больше не увижу Сэнсэя, — это была почти не ложь. Он так… привык к Джакураю. Хоть сейчас они и виделись мало, но мысль о том, что придётся ждать аж до начала учебного года… Даже если осталось не так много. Рамуда почувствовал, как Джакурай погладил большим пальцем тыльную сторону его ладони. — Мы можем иногда видеться. Если ты хочешь, — пауза. — Думаю, Йоцуцуджи тоже будет рад встретиться с тобой. Рамуда усмехнулся. Хотя он и правда сблизился с мальчишкой в последнее время, но от этой фразы почему-то стало грустно. Не Джакурай хочет с ним увидеться. А Йоцуцуджи. — Эй, Сэнсэй, — он окинул взглядом окно в палате. — Можно вам кое о чём рассказать? — Конечно. — Это секрет. — Я сохраню это в тайне. — Обещаете не смеяться? — он с улыбкой посмотрел на Джакурая. — Обещаю, — абсолютно серьёзно ответил тот. Рамуда вздохнул. Он отвёл взгляд от Джакурая, пытаясь собраться с мыслями. Он правда может поделиться этим? Рассказать обо всём Джакураю? Впервые в жизни довериться кому-то настолько? И всё-таки он решился. — Вредная сестрёнка сказала, что из-за моего обморока я на время перееду к ней. Джакурай молчал. Рамуда тоже затих. Это была не вся правда. Но сказать больше он пока что не мог. — Ясно, — Джакурай продолжил водить пальцем по чужой ладони. — Ты не хочешь снова жить с ней? — Не хочу. — И поэтому ты не желаешь покидать больницу? — Да. — Почему ты так боишься этого временного переезда? Джакурай не сделал акцент на слове «временного», но Рамуда всё равно невольно зацепился за него. Он сглотнул, чуть крепче сжимая чужую руку. — Она меня ненавидит. Снова молчание. — Отношение между вами действительно не назвать тёплыми, — согласился Джакурай. — Её младшая сестра… умерла. А я почему-то жив. И приношу ей проблемы одним своим существованием. Поэтому она меня ненавидит. Рамуда опустил взгляд. Джакурай продолжал держать его за руку. — Мне всё равно. Пусть ненавидит. Я тоже её терпеть не могу, — он сжал зубы. Он всего лишь послушная собачка бывшей Партии слов. Делаешь всё правильно — хороший мальчик, заслуживаешь жить дальше, нет — что же, возможно, тебя вскоре выкинут. Или просто чуть туже затянут ошейник. — Лучше жить одному, чем с ней. Каждый день это напоминание… каждый день… Этот взгляд… Словно именно я виноват в её смерти. Словно это я был тем мужчиной… Словно… Не хочу. Что-то тяжёлое коснулось его макушки. Рамуда повернулся. Джакурай бережно гладил его по волосам. Он не улыбался. Просто смотрел на него. Но в этом взгляде было что-то теплое и утешающее. Что-то, что заставляло пытаться жить. Мужчина убрал руку. Он молча встал, отпустил его и принялся убирать капельницу. Уже время. Рамуда зажмурился. Не хотел смотреть на это. Внутри он почувствовал жгучее чувство стыда. И что-то похожее на одиночество. Ему явно не стоило об этом говорить. Нужно было держать в себе, а он… — Не уверен, смогу ли я когда-либо представить всё то, через что тебе пришлось пройти, — неспешно начал Джакурай. Рамуда продолжал жмуриться. — Я думаю, что Каденнокоджи-сэнсэй неправа. И, я уверен, что ты никак не мог исправить случившееся. Такое бывает. Капельница была убрана. — Люди покидают нас. И те, кто нам очень дорог. Это неизбежно. Джакурай снова сел на табурет. Рамуда открыл глаза. — Я мало что знаю о твоей семье и жизни. И не уверен, что смогу хоть как-нибудь помочь в этой ситуации. Но… — он сделал паузу, стараясь подобрать нужные слова. — Я не могу об этом судить. Но, мне кажется, что Каденнокоджи-сэнсэй… Всё ещё пытается как-то заботиться о тебе. Рамуда усмехнулся. Джакурай мягко улыбнулся. — Тебе это может показаться смешным. Возможно, я не прав. Однако, она всё ещё оплачивает твоё жильё и питание. Верно? Парень неохотно кивнул. — У вас сложные отношения. Каденнокоджи-сэнсэй, возможно, запуталась в чувствах и не знает, как должна вести себя. Она поступает неправильно. Тем не менее… я всё-таки верю, что есть шанс. Хотя бы просто мирно сосуществовать, пока ты находишься у неё. Ты не ребёнок, который полностью зависит от неё, Рамуда-кун. Я думаю, если ты захочешь, вы сможете договориться. Возможно, я не прав. Если это так… — Джакурай на секунду опустил взгляд. — Ты всегда можешь обратиться ко мне. И я постараюсь помочь. Ты ни в чём не виноват, Рамуда. Из окна светило закатное солнце. В комнате стало тихо. Джакурай посмотрел на Рамуду и очень неуверенно приподнял руки. Рамуда кинулся навстречу, обнимая Джакурая. Он старался сдержать слёзы. Он никогда никому не говорил об их отношениях с Ичиджику. Даже сейчас он сказал не всё. Так много… Так много вещей, о которых никто не должен знать. Но теперь он поделился этим маленьким кусочком с Джакураем. И почувствовал, словно сам начал раскалываться на части. Чувствовал себя слишком открыто, незащищённо, глупо… Джакурай положил руки на его спину, прижимая к себе. Кажется, в последний раз они обнимались так только после школьного фестиваля. Тогда противная сестрёнка тоже обидела Рамуду. Рамуда невольно улыбнулся этой глупой мысли. Он крепче сжал этого человека в объятиях. Словно пытался найти в них защиту. Джакурай осторожно гладил его по спине, не отпуская. — Эй, Джакурай… — Рамуда сам удивился звучанию своего голоса. Словно он вот-вот заплачет. — А если ты не прав? И на самом деле противной сестрёнке всё равно, умру я или останусь в живых. — Мне не всё равно. Рамуда будет стараться. Он сможет пережить эти дни с Каденнокоджи Ичиджику. В конце концов, выполнять их задания не так уж и трудно. А сейчас он просто позволил себе закрыть глаза и насладиться чужими объятиями. Их маленький секрет, оставленный в этой палате, о котором он никому не расскажет. Пахло спиртом.***
Рамуду выписали из больницы на следующий день. Всё, как и говорил Джакурай. Последний день в Шинджюку был потрачен на прощание со всеми. Слишком многим в больнице он успел полюбиться. Да и сам Рамуда был по-своему благодарен им. Впрочем, с местным урологом он бы предпочёл больше никогда не видеться. Ему хватило и первых десяти увлекательных историй о том, что и откуда он доставал. Рамуда надеялся, что никогда в жизни не будет лежать у него на столе. А вот с медсёстрами, что подкармливали его конфетками, Рамуда был бы вполне не против встретиться вновь. Он даже оставил одной из них свой номер. Не помнил, правда, какой. В кабинет Джакурая он смог дойти только под конец дня. Почему-то это место ощущалось особенным. Он был совершенно не похож на школьный кабинет Сэнсэя, но при этом в этих белых стенах, забавных плакатах и стерильно-чистом письменном столе чувствовалось нечто родное. Они недолго посидели вместе и выпили по чашке чая. Чай был невкусным — без сахара. Джакурай наградил Рамуду неодобрительным взглядом, когда тот пожаловался на это. А тот лишь рассмеялся. Вчерашний разговор никто не вспоминал. И Рамуда был очень благодарен за это. Джакурай рассказывал о работе. Даже разрешил потрогать принесённую недавно в кабинет модель позвоночника. Рассказал Рамуде о костях. Тот всё равно ничего из этого не запомнил, но было интересно. По крайней мере интереснее лекции уролога на тему «Что нужно есть, чтобы там всё росло» во время обеда. Этот мужчина ещё долго будет сниться Рамуде в ночных кошмарах… Уходить из кабинета Рамуде не хотелось. Слишком страшно было вернуться в Шибуя. Слишком страшно зайти в полупустую квартиру. Слишком страшно вновь видеть злое лицо противной сестрёнки. Но у него не было выбора. Рано или поздно он должен был это сделать. В конце концов, он не может вечно прятаться за спиной Джакурая. Почему-то напоследок захотелось чуть-чуть подразнить старого зануду-Сэнсэя. И Рамуда поддался этому порыву. Осторожно опёрся на локоть кресла и привстал на носочки, быстро целуя чужую щёку. И не дожидаясь чужих возмущений — убежал прочь. Кажется, он даже услышал недовольное «Амемура-кун» вдогонку. Он громко рассмеялся. Сидя в скоростном поезде, везущем его в Шибуя, Рамуда долго думал о том, какое именно недовольное лицо состроил в тот момент Джакурай. Эти мысли отвлекали. И заставляли чуть-чуть расслабиться. Как Рамуда и предполагал, в квартире в Шибуя было довольно пусто. Отсутствовала значительная часть одежды, не было ноутбука, в холодильнике только старый кетчуп. Каденнокоджи Ичиджику уже побывала тут. Что же… Похоже, всё-таки придётся переезжать к ней. Вновь жить с противной сестрёнкой. Рамуда лёг на кровать в комнате и посмотрел в потолок. Он справится с этим. Обязательно справится.***
— Опять ехать в Шинджюку?! — воскликнул он. Ичиджику не скрывала проступившее на её лице раздражение. Дело было на следующий день за завтраком. Он никогда не любил завтракать со своей противной сестрёнкой. Тем не менее, сегодня Ичиджику настоятельно попросила его прийти на кухню и поесть вместе. Сделано это было также для того, чтобы он на её глазах принял таблетки. Рамуду бесил этот контроль. Конечно же он не будет пропускать приём этих чёртовых таблеток. Это в его же интересах! Но, похоже, Ичиджику считала иначе. — Нужно забрать конверт и передать его Тохотен-сан. Работа посыльного, как обычно. Рамуда закатил глаза. Он разломил надвое кусочек омлета на тарелке. — И кто в этот раз наш информатор? — без особого интереса спросил он. — Асоги Уруми. Мамочка в снек-баре Угоношу в Шиджюку. Рамуда еле заметно дёрнулся. Этот человек ему был знаком. — На счёт паспорта… — У меня есть. Ичиджику окинула его взглядом, но Рамуда и бровью не повёл. — Хорошо. Он так и слышал, как в голове женщины пронеслось: «Меньше хлопот». — Зайдёшь в кабинет, прочтёшь письмо и снова запечатаешь его. В письме должен храниться адрес. Ты направишься туда и разведаешь обстановку. Не веди себя подозрительно и не бросайся в глаза. — Кто на этот раз? — Рамуда отправил кусочек омлета в рот. Ичиджику молчала. Она словно раздумывала, стоит ли посвящать Рамуду в это дело более подробно. — Мозуку Шито. В основном живёт за счёт выбивания долгов. Владеет несколькими барами и хостесс-клубами. В последнее время начал интересоваться сиротскими приютами. Кажется мелкой букашкой, но может принести много проблем. По слухам, связан с некоторыми бандами якудза. Рамуда недовольно цокнул. Н-да, в этот раз шишка побольше. Если он действительно связан с якудза и Рамуду поймают на слежке — можно попрощаться с жизнью. Вероятнее всего, работает по типичной схеме: находит девушек в сиротских приютах (желательно тех, у кого ещё есть младшие братья и сестры), заманивает к себе на безобидную работу, а потом начинает просить всё больше и больше, пока они не становятся частью его нелегального бизнеса. Как раз тот тип ублюдков, которых бывшая партия слов так любит стирать в порошок. — Остальную информацию получишь у Уруми. Рамуда поднял голову. Он улыбнулся и подмигнул. — Будет сделано, сестрёнка! ~ Ичиджику скривилась. — Терпеть не могу этот голос. Рамуда улыбнулся ещё шире. Он это прекрасно знал.***
— Боже-боже, и кто же это пришёл к нам? — сидящая за барной стойкой женщина сложила ладони. — Приветики, сестрёнка! ~ — Рамуда покружился вокруг и ловко запрыгнул на барный стул. Уруми хихикнула. Не многие посетители заподозрят в Мамочке Угоношу мужчину. Стоит признать, что Асоги Уруми неплохо справлялся с косметикой, а его стиль одежды, хоть и был несколько вызывающим, отлично подходил духу заведения и прятал черты мужской фигуры. Тускловатое освещение бара также играло Уруми на руку. Как и количество алкоголя в крови клиентов. Впрочем, те, кто приходил сюда за не за напитками, были хорошо осведомлены в маленьком секрете Мамочки. — Рамуда-чан! — Уруми хлопнула в ладоши. — Сестрёнка! — он засмеялся, подперев рукой щеку. — Как давно мы не виделись? Божечки, ты так вырос! Ох, правда, кажется, ещё и похудел. Хорошо питаешься? Эти страшные и злые тёти не морят тебя голодом? Только скажи сестрёнке, я быстро приведу тебя в порядок! — Хе-хе, не стоит! ~ Хотя-я-я, я был бы не против выпить чего-нибудь. — М-м-м, — Уруми приложила палец к губам. — Чего-нибудь освежающего? Колу? Безалкогольный мохито? — Эй, сестрёнка, я хочу покрепче! — возмутился Рамуда. Уруми кокетливо улыбнулась. — Боже-боже, покрепче? Боюсь, таким малышам, как ты, ещё рано. — Э-э-э! Мне уже двадцать! — Рамуда недовольно заколотил кулачками по барной стойке. Уруми наклонилась к нему и обхватила щёки. — Плохо-плохо! Нехороший мальчик, плохо пытаться обмануть старшую сестрёнку! — она оттянула щёки Рамуды. Тот захныкал. — Боже, и кто тебя такому научил? То, что я пускаю его в бар уже против правил, а этот наглец хочет нарушить их ещё больше! — Пва-а-асти, — Рамуда был вынужден извиниться. Уруми тут же отпустила его, мило улыбнувшись. — И больше никаких попыток надурить сестрёнку! — погрозила она пальчиком. Парень вздохнул и опёрся на барную стойку. — Так что? Пришёл по поручению? — Да, — вздохнул он и протянул Уруми руку. Та хихикнула. Проведя пальцами в районе декольте, Мамочка достала конверт и передала его Рамуде. Тот быстро спрятал его во внутренний карман кофты. — Спасибо, сестрёнка! — улыбнулся он. — К слову… Как поживает твой доктор? Рамуда замер. С чего это вдруг этого типа интересует Джакурай? Хочет получить информацию? Но ведь он может сделать это и без Рамуды. Уруми ловко встала, оттряхнула юбку и громко цокая каблуками направилась за барную стойку. — С чего вдруг тебе так интересно? — осторожно спросил парень. — Если нужны какие-то сведения, я — не лучший информатор. — Боги, Рамуда-чан, откуда такие мысли! Ты думаешь, я бы стала использовать такого милого мальчика, как ты! Рамуда натянул улыбку. Естественно, стал бы. Этот мужчина использует всё, что только может. — Ну-ну, неужели я не могу просто поинтересоваться, как обстоят дела на любовном фронте у моего любимого братика? — Ха-ха, сестрёнка така-а-а-ая смешная! ~ Прости-прости, сестрёнка, но ты ошиблась: Рамуда-чан всеми любимый айдол, разве такой, как я, может принадлежать одному человеку? Хе-хе! — Ох, знаешь, — Уруми подпёрла рукой щёку. — До сестрёнки Уруми дошли интересные слухи, что мой милый братец Рамуда-чан в последнее время часто гуляет в Шинджюку с одним очень страшным типом. — Ува-а-а! За мой следит какой-то сталкер? Нужно срочно позвонить в полицию! Уруми изменилась в лице. Во многозначительном взгляде читались обида и отвращение. Рамуда усмехнулся и довольно засунул леденец в рот. Так ему и надо. Он не даст так просто себя обыграть. Уруми прокашлялась и поправила причёску. — В любом случае! — она приложила ладонь к губам. — Я думаю, Рамуда-чан прекрасно в курсе, что у стен есть уши. А у Мамочки — свои связи. Запретный плод сладок, верно, Рамуда-чан? Она опустилась ниже, к самому уху. — Надеюсь, ты не простыл после того дождливого дня. — Что? — Рамуда дёрнулся. Он со страхом смотрел на отдаляющуюся Уруми. Та мило подмигнула. — Откуда ты знаешь?.. Уруми покрутила в пальцах мочку уха. Рамуда тихонько зарычал. — Ты не посмеешь меня этим шантажировать, — громко прошептал он. — Шантажировать? Боже-боже, ты настолько плохого мнения обо мне? Рамуда не ответил. Уруми вздохнула. Она опустилась и достала из-под стола колоду карт. — Я просто хотела предложить тебе маленькую услугу, — она подмигнула и положила на стол стопку таро. Рамуда завис. Он несколько секунд глядел на карты, затем перевёл взгляд на Уруми и снова посмотрел на карты. — Это розыгрыш? — неуверенно спросил он. Над ним явно издеваются. Уруми предлагает в качестве услуги… погадать? Та надула губки и схватила Рамуду за руку. — Ну ладно тебе, Рамуда-чан, давай, одно гадание! Знаешь, как я соскучилась по гаданию на любовь? Из-за того, что ко мне вечно ходят эти страшные типчики, я больше не могу! Рамуда-а-а, карты постоянно показывают смерть, я так с ума сойду! Уруми затрясла Рамуду. — Ну пожа-а-а-алуйста! Ну же! Знаешь, сколько клиентов пойдёт ко мне, если твоё предсказание сбудется? Знаешь, какая эта реклама? Ах, запретная любовь между учителем и учеником! Ну Рамуда-чан, пожа-а-а-алуйста! — Нет! Уруми остановилась. — А, ты беспокоишься о конфиденциальности? Не волнуйся. Мы изменим твой голос и замажем лицо. — Я сказал нет! — Рамуда попытался встать, но Уруми схватила его за рукав. — Ну пожа-а-алуйста! Сестрёнка будет плакать! Помоги ей! Сестрёнка ведь помогла тебе, верно? Знаешь, я ведь могу и рассказать тем женщинам, что ты искал информацию про… Рамуда подскочил вперёд и закрыл рот Уруми рукой. Он мило улыбнулся. — Какой вопрос нужно задавать, сестрёнка? — громко спросил он, и хихикнул. Уруми отстранилась и довольно улыбнулась. — Приятно иметь дело с тобой, мой мальчик. — Хе-хе! ~ — Итак, — она прокашлялась. — Ты можешь задать любой интересующий тебя любовный вопрос. Но помни, он должен быть чётко сформулирован и нельзя задавать вопросы, на которые можно ответить «да» или «нет». Таро дают представление о будущем, но не могут дать точный ответ. Помни, что будущее туманно, и только ты сам решаешь, как повернётся колесо судьбы. — Ува-а-а, куча ограничений, не хочу! — Сестрёнка Ичиджику будет рада узнать, кто лазил в её архивах. — Значит, я не могу спросить, нравлюсь ли я Джакураю? Потому что это слишком чёткий вопрос? — Верно, мой мальчик. Схватываешь налету, — она подмигнула. Рамуда сглотнул. Если он собирается выйти отсюда живым, придётся отнестись к этому делу серьёзнее. Нужно просто задать вопрос, который удовлетворил бы Уруми. Не так уж и сложно. Что может понравится этому мужику-извращенцу? Любовь, значит… Он прикрыл глаза и подумал о Джакурае. О его мягкой улыбке и ласковом взгляде. Теплых руках. Это чувство… действительно ли это любовь? — Джакурай… что он чувствует ко мне? — Хм-м-м, слишком расплывчато, нужно чуть-чуть уточнить, — Уруми задумчиво постукивала по столу. — Как Джингуджи Джакурай относится к тебе в романтическом плане — такое пойдёт? — Это то же самое. — Формулировка важна, милый мой. Карты таро — искусство! — Я хочу домой, старик. — …творцы всегда остаются непонятыми… Уруми вдохнула и посмотрела в потолок. — Значит, как Джингуджи Джакурай относится к Амемуре Рамуде в романтическом плане на данный момент… Карты начали неспешно тасоваться в её руках. Сначала Рамуда смотрел с неохотой. Затем — с любопытством. В таро он не верил. В магию тоже. Предсказания таро просто настолько абстрактно, что можно подставить что угодно. Тем не менее, возможно, кому-то подобное действительно помогало. Но явно не ему. Впрочем, это было по-своему интересно. Если бы они сейчас не находились где-то в посредственном баре Шинджюку, а Уруми не была всего лишь эксцентричной Мамочкой, возможно, парень даже отнёсся бы к этому чуть-чуть серьёзнее. Четыре карты легли на стол. Рамуда прочитал их название: возлюбленные, мир, жезлы, кубок. Он усмехнулся. Любопытный расклад. Карта возлюбленные как раз во время вопроса про любовь? А не подтасовывает ли этот жулик, лишь бы Рамуда поверил? — Если ты думаешь, что я собираюсь менять решение судьбы, то ошибаешься, — Уруми подмигнула. После этого замечания верилось ещё меньше. Возлюбленные, значит?.. Звучит как нечто слишком хорошее в подобном раскладе. — Итак, — Уруми провела пальцем по крайней карте. — Начнём. Первая карта. Она означает полное сексуальное и тотальное пробуждение эротизма. Без него, как мы знаем, любовь будет неполна. Рамуда закашлялся. Уже звучит, как бред. Джакурай и полное пробуждение эротизма… Даже формулировка ужасная. Кто так выражается вообще? На секунду он попробовал соединить понятия «его Сэнсэй» и «эротизм» вместе. Ему тут же захотелось сходить в храм и очистить свою бренную прогнившую душу. Нет. Этот вечно улыбающийся тип, который даже не разрешает поцеловать себя, стоит о-о-очень далеко от понятия эротизма. Впрочем… Возможно, под определённым углом… Рамуда решил не думать об этом. Это будет лучше всего. Не думать о Джакурае, не думать об этом предсказании, не думать… — Она обычно предсказывает новую любовь, не красней так, мой мальчик. — Я не краснею! — вскрикнул Рамуда и понял, что зря он вообще открыл рот. — Вторая говорит о сосредоточенности на одном человеке, выделении его среди других, внимании, сочувствии… Иногда может рассказать о сужении круга знакомств и общения к этому человеку. Похоже, тебе уделяют довольно много внимания. Рамуда подпёр подбородок. А вот это уже отдалённо напоминало правду. Он вспомнил, как лежал в больнице. Ведь именно Джакурай позаботился, чтобы его перевели в Шинджюку. И именно он присматривал за ним всё это время. К тому же… Возможно, Рамуде просто кажется, но ведь они в последнее время достаточно близки, верно? По крайней мере, они проводят вместе время. Может ли это быть то самое выделение среди других? Получается, он всё-таки интересен Джакураю?.. Уже неплохо. — Третья карта говорит о постройке своего гнездышка. Духовное единство, мечты становятся реальностью. Он не сдержал усмешку. Мечты становятся реальностью? Чтобы они ими стали, нужно, для начала, эти мечты иметь. А Рамуда уже давно ничего не хочет. Тем более, это лишь забавная игра, верно? — попытался напомнить он себе. Ему не на что надеяться. Да и Джакурай ясно давал ему понять, что отвечать на подобные чувства не намерен. Просто… Он опустил взгляд. Просто иногда действительно хотелось бы иметь что-то большее. Иногда. — И последняя дополнительная карта говорит о взаимной влюблённости и симпатии. Рамуда не сдержал короткий вдох. …возможно, ему бы чуть-чуть хотелось, чтобы всё сказанное было правдой. — В общем, — Уруми собрала карты, — похоже, твой доктор совсем потерял голову от любви и чрезмерен в выражении своих чувств. Ты везунчик, — она опять подмигнула. — На него не похоже, — пробормотал Рамуда. — Правда что ли? — Уруми вернула карты под стол. — Совместный поход по магазинам, свидание в кафе… Разве он не ухаживает за тобой? — Нет, — уверенно ответил он. — Ох-ох-ох, неужто наш Рамуда-чан так влюблён, что не замечает очевидного? — Отстань. — Ну-ну, — она потрепала его по волосам. — А я думала, что вы довольно близки. — Мы уже закончили с твоим гаданием, теперь отпусти меня. — Боже мой, подростки… Мало того, что сами не знают, чего хотят, так ещё и немы, как рыба. Она постучала ногтями по столу. — Честно говоря, мне действительно хотелось бы ещё помучить тебя, но… — Уруми отошла от бара и принялась переставлять бутылки. — Не буду больше заставлять милого братика страдать, пытаясь разобраться в себе. Что же, думаю, это был весьма удачный расклад. Когда сойдётесь — напиши мне. — Этого не произойдёт, сестрёнка, не волнуйся. ~ — Каков наглец, — она закатила глаза. — Что же… Раз я принялась помогать тебе в любви, дам ещё кое-что. Подарочек от сестрёнки. Стопроцентная гарантия очаровать мужчину. Уруми протянула ему кислотно-розовую визитку. Рамуда посмотрел на неё с интересом. Обычно подарки от Уруми всегда были особо ценны. Будь то какая-либо информация или контакты полезного человека. Такими вещами нельзя раскидываться. Тем более, это не похоже на очередной магический трюк. Неужели что-то действительно важное? Это было бы заманчиво. Рамуда подрагивающими от волнения пальцами притянул визитку и… — Эй… — голос опять стал низким. — Ты издеваешься надо мной, мужик? Уруми кокетливо хихикнула. В руках Амемуры лежала карточка секс-шопа. — Равноценный обмен! ~ Между прочим, тут написан пароль. Зна-а-аешь, какие там скидки моим клиентам? Ох, любой бы убил за них! Он раскусил леденец. — Эй, что за лицо? — она потрепала его по волосам. — Я могу подумать, что ты злишься на сестрёнку! Ну же, ничто так не помогает в отношениях, как соблазнительный вид и правильно подобранная смазка! Уверяю, ты не пожалеешь! Рамуда смял визитку в кулаке. Уруми недовольно цокнула. — Ах, молодые… не ценят взрослых советов! Она отошла в сторону и достала блокнот, после чего заглянула в телефон. — Впрочем, за дополнительную плату, возможно, я могу достать кое-что поинтереснее… Ты, кажется, хотел узнать, где обитает твой милый доктор, да?.. Ну, что же…***
— Эй-эй, Рамуда-ча-а-ан, а чем ты интересуешься? — девушка с глубоким декольте обнимала его за руку. Рамуда чувствовал себя некомфортно, но он не винил девушку в излишней прилипчивости. В конце концов, это была её работа. — М-м-м, мне нравятся сладкие вещи и проводить время с сестрёнкой. ~ — Правда? — она отстранилась и хлопнула в ладоши. — Эй-эй, может, тогда хочешь сходить как-нибудь с сестрёнкой в кафе? Я знаю мно-о-ого разных мест! — Да? Например? — Например!.. Она принялась рассказывать о своих любимых заведениях в Токио и самых вкусных сладостях. Как Рамуда и предполагал, девушка знала об этом достаточно, чтобы её рассказ был долгим. Интересно, ей часто попадались клиенты, которые просили порекомендовать кафе для приятного вечера? Во время рассказа Рамуда невзначай огляделся. В письме Уруми были указаны адреса нескольких мест. Также краткое содержание того, чем занимается этот Мозуку. Несколько имён его работников, их прозвища и имена постоянных клиентов. Среди них выделены те, что работают с Уруми, и те, что могут быть полезны для вытягивания информации. По факту, на Рамуде была лишь простая разведка. Узнать, что это место из себя представляет изнутри. Возможно, найти что-то полезное. Однако сестрёнка, которая обслуживает его, вряд ли сможет предоставить такую информацию. Он посмотрел на её бейджик. На нём хираганой было написано короткое «Рё». Среди списка Уруми никого с таким именем не было. — Эй-эй, ты меня слушаешь? — Рамуда очнулся. — Конечно, сестрёнка! Ты говорила про клубничное парфе в кафе на главной улице Шибуя, верно? Рё кивнула. Повезло. — Рамуда-чан совсем ничего не ест и не пьёт, — девушка отстранилась от него и надула губки. — Неужели со мной у тебя пропадает аппетит? — Нет! — воскликнул Рамуда, понимая, что сейчас ведётся на откровенную манипуляцию. Рё взяла стакан с алкоголем и поднесла его к парню. — Тогда сестрёнка тебе поможет! Ну же, скажи, а-а-а-а… Чёрт. Ему нельзя пить. Нельзя. Что бы он не говорил другим, он отвратительно переносит алкоголь, а сейчас нельзя терять бдительность. — Туалет! — воскликнул он, подрываясь со своего места. — Мне срочно надо! И он рванул в поисках комнаты. Рё расстроенно смотрела ему в след. Рамуда скрылся из виду и замедлил шаг. Наконец-то появилась возможность полноценно осмотреться. В случае чего, он сможет сделать вид, что ищет туалет, и Рё подтвердит это. Заведение было довольно просторным. Столики, отделённые перегородками, стояли в метрах семи друг от друга. Интересно, сколько стоит аренда такого большого зала? Ничего необычного он не увидел. Девушки обслуживают мужчин, беседуют с ними о жизни, в общем делают всё, чтобы клиент пришёл к ним ещё. Вдали комнаты, возле окна, Рамуда увидел человека в костюме. Похоже, охранник. Лысый мужчина в солнцезащитных очках. От него по коже пробежали мурашки. Он наконец-то нашёл туалет. Итак, теперь он может побыть один и подумать. Во-первых, можно сбежать и сказать Ичиджику, что он не смог ничего достать. Вариант сразу отметается. Тогда ему наверняка придётся всю осень жить под опекой старой карги. Может, попробовать зарисовать план заведения? Нет, вряд ли их это удовлетворит… Нужна информация, связи, хоть что-то… Рамуда склонился над раковиной. Тогда он попытается споить Рё и невзначай расспросить о заведении или о личной жизни. Если не повезёт — в следующий раз проведёт время с другой девушкой и снова попытает счастье. Он умылся и похлопал себя по щекам. Всё хорошо. Он справится. Дело за малым.***
— Кха… — Выпрямись, мальчишка. Бить неудобно. Снова удар в живот. Рамуду откинуло назад. — Знаешь, я не люблю, когда всякие крысёныши доставляют нашим леди проблемы. — Полегче с ним. — А я ещё и не начинал… Он стиснул зубы, пытаясь подняться с земли. — А вот это ты зря. Чужой ботинок быстро оказался на груди и придавил обратно. Он прокололся. Ничего не предвещало беды. Милая беседа с Рё проходила как он и задумывал. Он невзначай старался споить её, сам же не притрагивался к алкоголю. Они мило говорили ни о чём, а время от времени Рамуда пытался задавать ей более смелые вопросы. Атмосфера переменилась с появлением другого клиента. Толстый и пьяный старикашка — он набросился на него, обвиняя в потере компании. Его быстро увели, однако тот громко кричал вслед о том, как Рамуда «сговорился с этой шлюхой» и донёс всё «этой дрянной крысе». После этого разговор с Рё затруднился. У него даже не вышло обменяться с ней телефонами. Под конец он просто надеялся спокойно попрощаться и попытать счастье в другой раз, но стоило ему выйти на улицу… Чужой ботинок сильнее надавил на грудь. Рамуда издал стон. — Ну, и кем ты будешь? Из этих? Колись! — Слушай, — второй мужчина положил руку на плечо первому. — А он выглядит как ребёнок. Может, ну, этому отдать? Как там его… Хосун, Хосен, Хосан… Короче, тот чудик. — Можно, — мужчина усмехнулся. — Что вы от меня хотите? — вскрикнул Рамуда. Дело пахло жаренным. Ни к Хосуну, ни к Хосену, ни к Хосану ему не хотелось. Он сжал кулаки. — Здесь мы задаём вопросы. И лучше тебе отвечать честно. Иначе, боюсь, придётся тебе составить компанию рыбкам. Хорошо плаваешь, а? На кого работаешь? — Ни на кого! Отпустите меня! — Лжешь. Рамуда вскрикнул от боли. — Эй, заткни ему чем-то рот. А хотя ладно… Итак… Он попробовал выбраться. Задёргался, словно в приступе, но ничего. — Что? Уже готов стать рыбкой? — Эй, смотри. Тут что-то лежит. Второй мужчина поднял с земли выпавший фальшивый паспорт. Парень замер в страхе. Громила вгляделся в него. — О, я знаю это! Работа Сакамото. — Ась? — держащему Рамуду мужчине протянули документ. Тот присвистнул. — Н-да, чувствуется его почерк. Как всегда, делает дерьмо, которое может провести только олухов. — За такую цену я бы тоже не старался. — Получается, малолетка? — А я, кажется, даже знаю его. Рожа знакомая. Ходит в ту бабскую школу. У меня там племянник учится, — он сплюнул. — Нда-а-а… Что, парень, решил попробовать произвести впечатление на нашу леди?.. Кажется, это был его шанс. — Ну и что, если да! Я хотел пригласить её на свидание, отпустите уже меня! Мужчины рассмеялись. — Как же она будет ржать, слыша, что какой-то молокосос захотел за ней ухлестнуть! Чё, парень, думал, попробуешь расспросить про личную жизнь и детство, и она упадёт в твои объятия? «Ты единственный, кто интересуешься мной», — пропищал мужчина, и сплюнул на кофту Амемуры. — Нда-а-а… — Отпустите! — Слушай, может, реально отпустить? Мальчонка ведь, дурной… Нахрен возиться? Да и не хочу я того Хосасана в глаза видеть. Стрёмный тип. — Тц… Рамуда почувствовал, что на груди стало легче. Однако подниматься всё ещё боялся. — В этот раз тебе повезло. Дуй себе. И держи нос подальше от этого места. Эту штуку, — он помахал фальшивым паспортом, — я оставлю себе. Так что тебя тут все знают. Будешь что-то вынюхивать — можешь попрощаться с жизнью. Рамуда послушно кивнул. Мужчины рассмеялись и ушли в сторону заведения, оставив его одного валяться на земле. — Эй, ублюдок! — А, прости-прости. — Глаза разуй. — Да не хотел я, прости. — Ишь, ты… — Оставь его. Идём. — Ага… Голова кружилась. Рамуда прикусил губу — лишь бы не потерять сознания. Он провалил миссию. Более того — его тут знают. Знают, откуда он. И отняли добытый таким трудом паспорт. Он сильно подставился. Вряд ли после этой сцены его посчитают угрозой, но… Что, если они выйдут на школу? Узнают о делах противной сестрёнки? Не хотелось думать. Он действительно выжил? Его не тронут? Или тронут, но потом? Что, если за ним сейчас вернутся? Но он не мог найти в себе силы подняться. Тело сковала мелкая дрожь. — Эй ты… Рамуда зажмурился. Обладатель красных глаз внимательно смотрел на него. — Жив?..***
Саматоки недовольно цокнул. — Угораздило же тебя попасть к этим… — Ай! — Рамуда зажмурился. Он сильнее сжал пальцами каменный забор. — Терпи. Настоящий мужчина должен терпеть. Он прикусил губу. Было больно. Саматоки пытался обработать его царапины, но каждое касание ватного шарика словно било током. Терпеть было невозможно. — Сильно тебе влетело. — Будет шрам? — Шрам? — парень громко рассмеялся. — Неделя-две, и будешь как новенький. — Ясно. Рамуда замолчал. — Приложили тебя хорошо, но не смертельно. Сотрясения вроде как нет. Так, всё. Закончил. Он захлопнул аптечку и вернул её в рюкзак. — А, кстати, — парень выпрямился и достал что-то из кармана. Рамуда неохотно глянул на предмет. Это… — Откуда? — он держал его фальшивый паспорт. Саматоки усмехнулся. — Знаю несколько фокусов. Больше не теряй. И вообще, в таких местах лучше не светиться личностью — даже фальшивой. Рамуда быстро положил бумажку в карман. Саматоки достал из кармана сигарету и прикурил. Он задумчиво смотрел на небо. — Не знаю, какое у тебя было дело в том месте, но лучше не суйся. Ещё раз попадёшься им на глаза, и ты труп. И там уже шрамами не отделаешься… Рамуда опустил взгляд. Не ему решать, свяжется ли он с этими парнями ещё раз или нет. — Почему… Саматоки взглянул на него. — Почему… ты мне помогаешь? — Ха? — он кинул сигарету на землю и придавил ботинком. — Да так. Просто пытаюсь вернуть долг. За фестиваль. Рамуда кивнул. Саматоки отошёл на пару шагов назад и задумчиво почесал затылок. — Ну и… Нему вы, вроде как, понравились. Я сначала думал вмешаться, но ты и без меня справился. А так, если бы я дал тебе помереть, Нему обиделась бы на меня. Рамуда не сдержал улыбку. — Хе-хе, Саматоки-чан заботливый братик. ~ — Саматоки-сама. — Да-да! ~ — он рассмеялся. — Бесишь… — он развернулся. — В общем, долг я вернул. Поэтому не надейся, что в следующий раз хоть что-то для тебя сделаю. Понял? Амемура кивнул. — Хорошо. Ладно, бывай. — Пока-пока! Передавай Нему-чан привет! — крикнул вслед Рамуда. Однако стоило Саматоки скрыться за переулком, весёлая улыбка быстро исчезла с лица. Внутри… было пусто. А в голове эхом раздавались голоса тех мужчин. Немного тошнило. Он не помнил, как сел в поезд и отправился в Шибуя.***
Ичиджику ждала его к ужину. Сегодня был жаренный рис с овощами. Рамуда скривился, увидев ненавистный зелёный горошек. Ичиджику лишь презрительно хмыкнула на его реакцию. О прошедшей миссии они говорили недолго недолго. Стоило ему переступить порог дома и вспомнить произошедшее, как по телу вновь прокатила дрожь. Он снова оказался там. На маленькой улочке Икебукуро, прижатый тяжелой ногой к асфальту, не в силах выбраться. А стоящие над ним громилы громко смеялись, наслаждаясь его безутешными попытками встать. «Хочешь стать рыбкой?». Рамуда был в воде. Падал на самое дно. Без возможности всплыть. В груди даже какое-то облегчение. Если бы они захотели, он был бы уже мёртв, — этот факт крутился в голове. Если неожиданная встреча с малознакомым Аохицуги принесла облегчение, то суровый взгляд Ичиджику заставлял пожалеть, что ты вернулся в Шибуя. На все вопросы Рамуда отвечал кратко. Сообщил, что разведка провалилась. Сказал про паспорт. И про то, что они знают, из какой он школы. Ичиджику только кивала, ничего не комментируя. В глубине души он был благодарен ей за это. Когда он вышел из стола, последовало краткое напоминание о таблетках. Он выпил лекарство. Затем выбросил в мусор несъеденный зелёный горошек и помыл тарелку. Рамуда смог почувствовать себя спокойно только в своей комнате. Он запер дверь и кинулся на кровать, утыкаясь лицом в подушку. Постель пахла отвратительной отдушкой, которой пользовалась противная сестрёнка. Он её ненавидел. Впрочем, сейчас это не имело значение. Он чувствовал себя жутко уставшим. Грудь болела, голова кружилась, а по щекам невольно стекали слёзы. В голове всё ещё раздавался смех тех парней. Перед глазами — суровый взгляд Ичиджику. Рамуда обнял подушку. Почему-то ему захотелось вновь оказаться в школьном медпункте.***
Отоме сидела за столом в кабинете директора. Ичиджику была на диване напротив. Обе женщины молчали. Отоме была в раздумьях. — Думаю, я совершила ошибку, — в итоге сказала она, вздыхая. — Я недооценила этого человека. — Это Амемура всё провалил! Вы ни в чём не виноваты! — вскрикнула Ичиджику, но Отоме лишь мягко улыбнулась. Она пододвинула к себе чай и начала медленно помешивать ложкой. Её собеседница молчала. На её лице замерло выражение праведного гнева. Взгляд Отоме стал серьёзнее. — На данный момент Амемура Рамуда слишком ценен для нас. Будет невероятным упущением потерять его так глупо. Ичиджику сдавленно кивнула. Она опустила голову. — Я бы хотела отстранить его от этого дела. — Я… поняла. Отоме прикрыла глаза. Это действительно её ошибка. Амемура Рамуда успешно выполнял свои задания на протяжении многих лет. Возможно, она недооценила Мозуку? Если к клубу приставлена подобная охрана, значит, дело куда грязнее, чем они думали. Даже если Амемура посчитал нужным скрыть подробности провала, Отоме всё равно имела свои источники. — В конце концов, он всё ещё ребёнок, — пробормотала женщина сама себе. Ичиджику удивлённо посмотрела на неё. Верно, ребёнок. Он прекрасно справлялся со своими заданиями и стал во многом незаменим. А тот факт, что мальчишка всегда держал язык за зубами, был очень полезен для бывшей Партии Слов. Иногда Амемура даже был слишком хорош в исполнении своих задач. И из-за этого Отоме хотелось полагаться на мальчишку всё больше и больше… Она отпила чай. Подобное — стресс даже для взрослого человека, что уж говорить о ребёнке? Пожалуй, ему нужно прийти в себя. Даже если Отоме до сих пор так и не была до конца уверена, являлся ли Амемура «обычным ребёнком». — Ичиджику, — она обратилась к сидящей напротив женщине. — Да! — Мне нужно навестить одного старого знакомого. Предположительно, он сейчас в отпуске где-то на юге. — Вы планируете уехать? — Да. И ещё… — Отоме сделала паузу. — Не могла ли ты помочь организовать школьный автобус? — Что? — Я думаю, — женщина мягко улыбнулась. — Нашим ученикам тоже будет полезен небольшой отдых.