***
Дождь медленно ронял свои капли на прозрачный зонтик. Юмено Гентаро, чья обувь оставалась сухой только каким-то чудом, неспешно прогуливался улочками, разглядывая местность. Шибуя во время дождя преображалась. Особенно этот район. Тут не было привычных высоких зданий и ярких светящихся вывесок. А время словно замерло. Одни маленькие дома неспешно сменяли другие. Капли дождя стекали по крышам, падая вниз. Какая-то девочка с необычными белыми волосами с любопытством смотрела на Гентаро из окна дома, а когда их взгляды пересеклись — тут же скрылась за шторкой. На самом деле, — думал начинающий писатель, — она - наследница древнего вампирского рода, который почти полностью истребили охотники. Девочка вынуждена скрываться не только от солнца, но и от фанатичных охотников, поэтому никогда не выходит на люди. Гентаро любил этот район. Непривычно тихий и спокойный для многолюдного Токио. Если бы он был художником, то обязательно зарисовал бы местные пейзажи акварельными красками. Он уверен, для такого места подойдёт только лёгкость и нежность акварели. Но он не художник. И поэтому старался отложить в памяти каждый уголок этого места. В первую очередь — чувства, которые испытываешь, посещая его. Взяв в руки кисть, он аккуратными иероглифами выведет каждое слово, передавая красоту маленькой улочки. Гентаро не художник. Однако в их работе было что-то общее. А дождь всё продолжал лить. Парень закрыл глаза, пытаясь запомнить звук. Нежный, ненавязчивый. Будто раскачивающиеся на ветру деревянные дощечки в храме. Осторожный, неспешный. Капли встречались с прозрачным зонтиком, падая на него с осторожным «пам», а затем стекали вниз. Где-то вдалеке послышался жалобный всхлип. Гентаро открыл глаза и посмотрел по сторонам. Кто-то плачет? Однако вокруг никого не было. На ветру развевалась чёрно-белая табличка «Раменная у Ямамото», капли дождя неспешно стекали вниз по лепесткам гортензий, а из какого-то дома доносилось мяуканье кота. Взгляд Гентаро зацепился за невзрачный угол между зданиями. Ах… Кажется, он нашёл ещё одного кота… Громкое шмыганье повторилось. Ну, он же не обязан подбирать и выхаживать бродячих животных, верно? Юмено продолжил свой путь, намереваясь уйти подальше от этого неприятного места. Следуя буддийским принципам, — думал Гентаро, — если на что-то не обращать внимание, то этого не станет. Однако, так и не дойдя до следующего здания, он остановился, глубоко вздохнув, и развернулся, походкой оскорблённой дамы приблизился к лежащим в тёмном углу коробкам. Гентаро остановился прямо напротив источника звука. Неспешно присев на колени, он посмотрел на жалобно подёргивающуюся в ящике зелёную шубу. — Дайсу?.. Укрытый шубой мальчишка приподнял капюшон, вглядываясь в Гентаро. Тот мило улыбнулся в ответ. А затем протянул руку, убирая с лица Дайса капюшон, потрепав по волосам. Мальчишка уставился на Юмено, не в силах что-либо произнести. А тот лишь внимательно вглядывался в чужое лицо. На щеке Дайса виднелась большая царапина, под губой остался след засохшей крови, а сам он то и дело дёргался от холода. Непонятно, были ли щёки мальчишки влажные от дождя или слёз. Гентаро провёл рукой по чужим щекам, мысленно убирая с лица Дайса мокрые дорожки. — Главные герои плачут только когда умирает их дама сердца. Поэтому тебе не стоит плакать, Дайс-кун. Дайс поджал губы, отводя взгляд. Гентаро взял холодную руку мальчишки в свою. — Идём? — он мило улыбнулся. — Куда? — недоверчиво спросил Дайс, хмурясь. — Навстречу приключениям. Как полагается любому главному герою, Дайс, вы сейчас должны подняться и пойти навстречу новой истории с высоко поднятой головой. — Не хочу, — мальчишка одёрнул руку. Гентаро мягко улыбнулся. — Что же… мне стоило ожидать подобного. Он встал и посмотрел куда-то вдаль. А затем, переведя взгляд на Дайса, снова протянул ему руку. — Наше первое приключение начнётся у меня дома. Я скажу родителям, что подобрал бездомного кота, и они, сжалившись надо мной, разрешат тебя оставить. Искупаем тебя в ванной и накормим горячим супом. Конечно, обычные коты не едят суп, но, на самом деле, все мы понимаем, что Дайс-кун не обычный кот, верно? Так что? В животе Дайса, как назло, раздалось голодное урчание. Мальчишка смотрел на Гентаро, сверля того взглядом. Юмено лишь улыбался, держа над ними прозрачный зонтик. Дайс взял его за руку.***
Рамуда поднял голову, глядя на растворяющийся в воздухе сигаретный дым. Он сильнее натянул капюшон. Чёрным входом почти никто не пользовался. Изредка здесь можно было встретить уборщиц или сторожа. Рамуда всегда приходил сюда, когда хотел сбежать от лишних глаз. Ступеньки чёрного входа стали для Амемуры таким же родным местом, как и школьный медпункт. Эта мысль заставила парня мрачно усмехнуться. Если задуматься, Рамуда частенько отдыхал тут. Садился и, доставая зажигалку с очередной сигаретой, закуривал, смотря на видневшийся вдали старый футбольный стадион. Иногда ему даже доводилось нечаянно подслушивать чужие разговоры. Он прятался за дверью и слушал, как их преподавательница литературы жаловалась по телефону на своего мужа. Или же как его одноклассницы, стоя в тени деревьев неподалёку, сплетничали о нравившихся им парнях. Рамуда ненавидел такие моменты. Он приходил сюда, чтобы побыть одному, а не слушать никому не нужные разговоры. Парень затянулся. В первые дни он даже немного боялся, что сестрёнка Ичиджику решит воспользоваться запасным выходом и обнаружит его тайное место. Ему казалось, что она очень сильно отругает его. Однако позже Амемура осознал — сестрёнке Ичиджику абсолютно всё равно на него. Пока кто-то из преподавателей или учеников не застукает, сестрёнка Ичиджику будет игнорировать нарушение школьных правил. Рамуда покачал головой. Она заботилась только о своей репутации. Её упрёки в сторону Амемуры всегда были демонстративными, она желала показать ему, кто тут главный. В какой-то момент он это понял. И начал бессовестно пользоваться тем, как много ему спускается с рук, если сильно не бесить сестрёнку. Нет ничего страшного в курении, пока проверяющие из студсовета не способны учуять запах сигарет. Нет ничего страшного в ночной подработке, пока об этом не знает школа. Нет ничего страшного в прогулах, если все думают, что ты болеешь. Нет ничего страшного в том, чтобы флиртовать со школьным врачом, если это происходит за закрытой дверью. Рамуда потушил сигарету об асфальт, небрежно выкинув бычок в стоящий рядом мусорный бак. Он посмотрел наверх. Капли дождя бились о прозрачный навес над ступеньками, а затем стекали вниз, падая на землю. И когда эта игра стала чем-то другим? Рамуда положил леденец в рот. Он просто хотел повеселиться. Узнать больше о человеке, который так интересовал его противных сестрёнок. Поэтому в их первую встречу Амемура задавал провокационные вопросы. Поэтому искал информацию и тайно рылся в архивах Ичиджику. Поэтому специально споткнулся, желая проверить, насколько эта информация правдива. И Джакурай поймал его. И раз за разом продолжал ловить. Подставил себя, когда Рамуда чуть не упал на траву. Удержал лестницу, когда ученик решил, что спародировать Сэнсэя будет очень весёлым занятием. Подхватил под руку, когда его год назад привели в медпункт и… — Джакурай… Рамуда выдохнул, обнимая себя за плечи. Ему не нужна помощь. Он прекрасно справится со всем сам. Ему не нужен кто-то для того, чтобы быть счастливым. Но иногда, по ночам, закрывая глаза, ему жутко хотелось вернуть тот фестиваль. Когда Джакурай, кажется, впервые за долгое время добровольно обнял его. — Ты можешь заболеть, если продолжишь тут сидеть, — сверху послышался чей-то голос. — Ха-а-а? — голос Рамуды звучал непривычно низко. Он повернул голову. Джингуджи Джакурай каким-то образом всегда оказывался рядом в самые неподходящие моменты. — Рамуда-кун, неужели опять забыл зонтик? Амемура замер, смотря на мужчину. Тот тепло улыбался, держа в одной руке большой чёрный зонт, а другой придерживал сумку. «Он назвал тебя по имени», — прозвучал тихий голосок где-то на краю сознания Рамуды. Джакурай редко называл его так без напоминания. — Что ты тут делаешь? — спросил парень, возвращая прежний высокий голос. — Пришёл за тобой, — коротко ответил Джакурай. Рамуда замолчал на какое-то время, отведя взгляд. — Как ты узнал, что я здесь? — Секрет. Рамуда обидчиво хмыкнул и опустил голову, разглядывая, как капли дождя падали вниз, быстро стекая с лепестков цветов из школьной клумбы. Джакурай следил за ним? Тогда почему не появился раньше? Или он давно знал, что Рамуда тут бывает? Может, это просто случайность, что Джакурай тут оказался? Или?.. Джакурай обошёл Рамуду и раскрыл зонтик, ступая наружу под дождь. А затем повернулся к нему, протягивая руку. — Идём домой. Амемура удивлённо посмотрел на него. А Джакурай лишь мягко улыбнулся. Дождь всё лил, не собираясь останавливаться. Рамуда схватился за протянутую руку.***
Улицы Шибуя казались на удивление пустыми. Хотя, возможно, Рамуда просто не замечал людей вокруг. Они шли молча. Джакурай держал зонтик, а Рамуда положил свою руку поверх его. Он не смотрел на него. Полностью погрузившись в собственные мысли, парень, скорее, просто шёл по инерции, не осознавая происходящее вокруг. Капли дождя падали вниз, стукаясь о зонт. — Тебе не трудно? — голос Джакурая заставил Рамуду обратить на мужчину внимание. — М? — Постоянно делать голос выше, — объяснил Сэнсэй. Рамуда хмуро отвёл глаза, крепче сжав чужую руку. — Нет, — честно признался он. — Вот как. Парень положил в карман палочку из-под конфеты. Под зонтом катастрофически не хватало места. Амемура наклонился к Джакураю, касаясь плечом его руки. Ему показалось, что он услышал мягкий смешок. Слишком близко. Словно отделены от всего мира стеной дождя. Их собственный маленький мир. Мир, где есть только они вдвоём. В котором Рамуда не мог заставить себя солгать. Так глупо. Он прислонил голову к холодной ручке зонтика, прикрывая глаза, мысленно рассмеявшись. Подобные романтические мысли подошли бы Юмено Гентаро, но явно не ему. — Ты можешь споткнуться, если продолжишь так идти, — тихо произнёс Джакурай. — Но тогда ты меня поймаешь, — уверенно ответил ему Рамуда. — Поймаю, — мужчина не стал спорить. Рамуда усмехнулся. — Ба-а-ака-сэнсэй, — протянул он. Какая глупость… Почему-то заставляющая улыбаться. — Мне всегда было любопытно, — через какое-то время продолжил Джакурай, — почему ты говоришь подобным образом. Сначала я думал, что это просто синдром восьмиклассника, однако, чем больше я узнавал тебя, тем больше сомневался в правильности своих выводов. Рамуда подождал несколько секунд, прежде чем ответить. Он открыл глаза и выпрямился, бросая взгляд на светящиеся вывески магазинов. — Получается, Джакурай уже давно об этом знал? Про мой голос? — В конце концов, я доктор. Тем более, я достаточно часто имею дело с подростками. — Ясно. Он мысленно опустил в копилочку «То, что Джакурай обо мне знает» ещё один факт. — Ты тоже знаешь обо мне намного больше, чем другие, Рамуда-кун, — произнёс мужчина, словно прочитав его мысли. — О чём ты? — Думаю, ты и сам понимаешь, о чём я. Рамуда знал. Его Сэнсэй действительно был очень внимательный. Он состроил милую улыбку. Походка сразу стала намного легче. — И чем же я выдал свои знания секретиков Сэнсэя? ~ — игриво спросил он. — Хм, — Джакурай приложил палец к подбородку. — В первый день нашего знакомства ты вёл себя со мной… весьма специфическим образом. Это меня насторожило. Сначала я думал, что это лишь моя паранойя, но узнав, что Каденнокоджи-сэнсэй является твоим опекуном, — Рамуда прикусил губу, — всё встало на свои места. — И ты не боишься, что я всем расскажу об этом? — Нет. — Почему? — Разве ты не сделал бы этого раньше, если бы хотел? — Может, я ждал удобного момента, чтобы потом шантажировать тебя. — Может быть, — Джингуджи загадочно улыбнулся. — Ба-а-а-ака. — Если тебе так будет угодно. Парень тихо рассмеялся. Они дошли до перекрёстка. Всё словно замерло. В ушах звенело. Он не хотел идти дальше. Рамуда почувствовал лёгкую дрожь и необъяснимый страх в груди. В прошлый раз они дошли именно до этого места. Парень с опаской взглянул на мужчину, словно в этот раз он тоже уйдёт. Однако Джакурай спокойно шёл вперёд и даже не смотрел на Амемуру. Бесит… Парень резко ускорил шаг, повернув к станции, потянув Джакурая за собой. — Рамуда-кун, подожди, — голос Джакурая, казалось, звучал слишком далеко. — Твой дом в другой стороне. Рамуда-кун, послушай… Рамуда. Мужчина остановил его, схватив свободной рукой за рукав кофты. Он притянул Амемуру к себе. — Рамуда-кун, послушай, — парень пытался вырваться. Не получалось. Джакурай крепко держал его. — Рамуда. Он замер, опустив голову, стараясь спрятать глаза за чёлкой. — Всё в порядке? — в голосе Джакурая слышалось беспокойство. — Я… не хочу, — Амемура ответил не сразу. — Не хочу, Джакурай, я… Не хочу… — Рамуда-кун… — Джакурай с жалостью посмотрел на него. Он осторожно коснулся чужого подбородка, вынуждая Амемуру поднять голову. По щекам мальчишки текли слёзы. — Джакурай… — жалобно произнёс Рамуда. — Давай поедем к тебе, пожалуйста! Он крепче сжал чужую ладонь и осторожно схватил дрожащей рукой рубашку мужчины. Капли дождя стекали вниз по зонту. Джакурай вновь смотрел на него тем самым полным грусти взглядом. Когда это прекратится? — Почему ты не хочешь идти домой? — голос мужчины звучал тихо и осторожно. — Я… я… — Рамуда опустил взгляд. Потому что там холодно и тихо. Потому что там никого нет. Потому что Рамуде придётся быть наедине со своими мыслями и лекарствами. Потому что, когда маска спадает, он остаётся один. Потому что, переступив порог дома, он будет один всё лето. Потому что… Он не хотел говорить причину. — Просто… — хватка стала слабее. — Пожалуйста… Ему не стоило этого говорить. Это была всего лишь минутная слабость. — Я не займу много места… Я привык спать на полу… Пожалуйста… Рамуда знал, что Джакурай не разрешит ему это сделать. Чувствовал это. И всё-таки почему-то продолжал говорить подобные глупости. Голос дрожал. Но Рамуда старался унять слёзы. Глупость… Глупость… Глупость… Он не должен был просить подобное у Джакурая. Ему стоило, как обычно, пригласить сестрёнок провести с ним время. Он не должен цепляться за него. Не должен, и всё же… — Рамуда, — мужчина перехватил его руку, сплетая их пальцы. Руки Джакурая почему-то всегда были тёплыми. — Всё будет хорошо. Всё будет в порядке. Тебе не о чем беспокоиться. Не от чего убегать. Рамуда усмехнулся. Джакурай ведь совершенно ничего не знает о нём. Возможно, ему просто хотелось верить в то, что это не так. Он не знает, какая у него жизнь. — А если и есть, то вряд ли это можно решить побегом. К сожалению, за некоторые вещи приходится бороться. Джакурай отпустил его руку и бережно погладил мальчишку по волосам. — Прости. Мне бы очень хотелось согласиться. Но я думаю, что только наврежу тебе этим. — Всё хорошо, — Рамуда беззаботно улыбнулся. Натянутая улыбка, совершенно не подходящая под ситуацию. Слишком очевидная фальшь. — Ты всегда улыбаешься так, когда врёшь. Амемура замер. — Да ладно тебе, Сэнсэй, я всегда так улыбаюсь! — он попытался исправить положение. В конце концов, это просто игра. Рамуде всего лишь нужно всё исправить и вернуть потерянные баллы. Но Джакурай лишь мягко улыбался. — Если ты когда-нибудь будешь стоять у порога моей квартиры, нуждаясь в помощи, я впущу тебя. Но не сегодня. Хорошо? Парень вздохнул. Улыбка исчезла с лица. — Хорошо, — голос Рамуды звучал совсем тихо. — Тогда пойдём? — Да. Рамуда надеялся, что больше никогда не будет выглядеть перед Джакураем так жалко, как сегодня. Они неспешно пошли дальше. Амемура был вынужден указывать дорогу. В прошлый раз они так и не дошли к его дому. Ему ничего не стоило сейчас указать адрес какой-нибудь сестрёнки. Однако, несмотря ни на что, желание быть с Джакураем честным сдавливало грудь. Только сегодня. Рамуда не знал, стоило ли прерывать их молчание. Он боялся, что Джакурай захочет сказать что-нибудь по поводу его порыва. Парень сжал руку. Ему не хотелось, чтобы Джакурай считал его слабым. — Почему ты провожаешь меня? — в конце концов, Рамуда решил нарушить тишину. Он мог хотя бы попытаться сделать вид, будто ничего не произошло. — Потому что иначе ты бы весь промок, — ответил мужчина. — Ты врёшь. — Почему ты так думаешь? — Ты не мог узнать, что я забыл зонтик. — Мог. — Неужели просмотрел все зонтики? — Мне хватило одного взгляда. Я уверен, вещь, принадлежащая тебе, сразу же выделялась бы. Джакурай был прав. Но Рамуда не хотел этого признавать. — Я давно знал, что ты бываешь там. — И откуда? — Один твой друг рассказал. — У меня нет друзей. — Правда? Жаль. Я думаю, этот человек очень обидится, если услышит это. Рамуда прикусил губу. Слишком много людей в школе любили называть себя его другом. Только Рамуда не считал их своими друзьями. Они ничего не значили для него. Почему-то в голове всплыло обиженное лицо Юмено Гентаро. Рамуда отмахнулся от него. — У тебя дрожат руки, — сказал Джакурай. Рамуда неловко посмотрел в сторону. — Всё в порядке? Ты не замёрз? — Немного. Джакурай огляделся. — Мы можем зайти в то кафе и выпить чего-нибудь горячего. Там и согреемся. Рамуда посмотрел на стоящее рядом здание. — Не надо. Не хочу, — ответил он. Он сжал губы, вспоминая, как в торговом центре они зашли выпить кофе. Воспоминание, заставляющее грустить и улыбаться одновременно. Рамуде хотелось бы снова пережить тот день. Смеясь сидеть за одним столиком и кормить Джакурая шоколадом. Было весело. Рамуда отмахнулся от навязчивой идеи. Он уже решил поскорее закончить этот день. Нет смысла поощрять себя чем-то настолько приятным. — Хорошо, — произнёс мужчина. — Тогда, пожалуйста, постарайся согреться, как будешь дома. Рамуда вяло угукнул. Они пошли дальше. — Сегодня был мой последний день в школе, — через какое-то время сказал Джакурай. Что? Амемура резко поднял голову, удивлённо глядя на Джакурая. — В этом семестре. Естественно, я вернусь осенью. Парень выдохнул. — Но ведь учебный год ещё не закончился! — возмутился Рамуда. — Я знаю. Однако количество заболевших в больнице увеличилось. Нужна моя помощь. — Ясно. Рамуда опустил голову. Он нервно усмехнулся. Джакурай как всегда думал только о других. Казалось, больше его ничего не волновало. — Значит, это наша последняя прогулка? Этим летом. — Получается, так оно и есть. — Не хочу… — Мне тоже не хочется расставаться. Рамуда тихонько рассмеялся. — Сэнсэй, лгать плохо. ~ Джакурай мягко посмотрел на Амемуру. Их взгляды пересеклись. — Я правда привязался к тебе, Рамуда. — Врёте, ~ — игриво протянул он. А сердце почему-то словно пропустило удар. — Не вру. Я буду скучать по твоим выходкам. Ты действительно делал мою жизнь намного интереснее. — То есть, я запомнился вам только своими выходками? — с вызовом спросил парень, готовясь в любой момент устроить скандал. — Не только, — Джакурай сделал паузу. — Хотя в основном ими. Ты жутко капризный. Постоянно что-то не хочешь делать и чем-то недоволен. И тем не менее… — мужчина посмотрел вдаль, улыбаясь. — С тобой я чувствую себя спокойно. Рамуда выдохнул. Кончики ушей горели. Он не раз слышал, как Джакурай говорил о нём. Но сейчас это было особенно волнительно. Потому что в этот раз они слишком близко друг к другу? Или потому, что они больше не увидятся несколько месяцев? А может?.. Рамуда замахал головой, стараясь выкинуть ненужные мысли. — Я никогда не думал, что в этой школе мне будет так весело. — Я тоже… — прошептал парень. Ему было весело. Проводить время с Джакураем, прятаться под столом от Ичиджику, проходить ничего не значащие осмотры, шутить и смотреть, как Сэнсэй раз за разом находит, что ответить на его очередную кокетливую фразу. Вместе пить кофе, болтать на фестивале, делать уроки. Джакурай часто заваривал ему чай, и они могли подолгу сидеть вдвоём, пока Амемура рассказывал ему последние сплетни. Было действительно весело. Рамуда не хотел это терять. — Тогда я постараюсь сделать ваше лето тоже намного-намного-намно-о-ого интереснее! — он вскинул руку вверх, рассмеявшись. Ему хотелось, чтобы дорога до его дома никогда не кончалась. — Я буду занят работой и вряд ли буду посещать Шибуя. — Лето длинное, я что-нибудь придумаю, — надулся Рамуда, накрутив на палец прядь волос. Джакурай рассмеялся. Красивый… Рамуда не мог оторвать от него взгляд. Его Сэнсэй действительно красивый. Особенно когда смеётся. Они были так близко, что Рамуда в любой момент мог коснуться пальцами его улыбки. — Тогда я с нетерпением жду, что приготовит это лето, — сказал Джакурай, и почему-то щёки Амемуры вспыхнули румянцем. — Д-да, ага… я постараюсь. Он отвёл взгляд. Он постарается. Обязательно придумает что-то. Этим летом всё будет иначе. И он не останется один. В конце концов… Рамуда закрыл глаза. За некоторые вещи действительно стоит бороться. Он вновь взглянул на Джакурая. Они почти дошли до дома. Если он хотел сделать это лето особенным, то… Почему бы не начать сейчас? Рамуда остановился. — Мы пришли. — Получается, ты живёшь тут? — Джакурай посмотрел вперёд. Обычное ничем не выделяющееся многоквартирное здание. — Да. Первый этаж, — сказал Рамуда и указал взглядом куда-то вдаль. — Третья дверь. — Вот как. Они замолчали. Рамуда сглотнул. Он правда собирается рискнуть ещё раз? Это безумие. — Значит, нам пора прощаться, верно? — Да… Амемура отпустил руку Джакурая и повернулся к нему. Это действительно плохая идея. — Пока-пока, Сэнсэй, — Рамуда мило улыбнулся, помахав рукой. — До скорой встречи, Рамуда-кун, — ответил ему Джакурай. Амемура громко выдохнул. Пожалуй, он правда безнадёжен. — Джакурай… можешь выслушать одну мою просьбу на прощание? — Хм? Рамуда приложил указательный палец к губам, а затем подманил его рукой к себе. Мужчина послушно наклонился. Амемура ухватился за рукав Джакурая, наклоняясь к уху. — Вы забыли тетрадку, Сэнсэй. — Что? Парень улыбнулся. Он положил вторую руку на чужое плечо. Встав на носочки, Рамуда закрыл глаза, осторожно касаясь губ Джакурая. Это лето действительно будет незабываемым. Капли дождя ударялись о большой чёрный зонт, отделяющий их от всего мира. По коже пробегали мурашки, а в ушах раздавался стук собственного сердца. Это было буквально пара секунд. Рамуда никогда не целовался раньше и совершенно не знал, что делать. Но даже такой неумелый поцелуй заставил его чувствовать себя невероятно счастливым. В этом маленьком мирке под зонтом не было никого, кроме них. Дождь всё продолжал лить. В этот раз Джакурай не оттолкнул его. Рамуда неспешно отстранился, выдыхая, медленно отпуская мужчину. Тот удивлённо смотрел на него. — Рамуда?.. Парень тихонько рассмеялся. В это мгновение он чувствовал себя победителем. Выглянуло солнце. — Я обещаю сделать ваше лето незабываемым, Сэ-н-сэ-и! Он наклонился, показывая Джакураю язык, и тут же убежал в сторону дома. Это было безумие. Странный, безумный порыв. Ненормально. Так не должно быть. Рамуда весело смеялся, прыгая по лужам. Он чувствовал себя самым счастливым. Мальчишка развернулся только перед домом, замахав рукой. — Пока-пока, Сэнсэй! — прокричал он, тут же скрываясь из виду. А Джакурай ещё долго стоял на месте, смотря ему в след. В ушах всё ещё раздавался чужой смех. — Что же мне с тобой делать, Рамуда? Джакурай приложил два пальца к губам. Щёки горели.***
Забежав в квартиру, Рамуда продолжил улыбаться. Он до сих пор не мог до конца осознать, что только что произошло. Всё казалось слишком нереальным. Кинув сумку, он лёг на пол, рассмеявшись. Это ужасно. Его ноги промокли насквозь, недавно он сдал последний школьный экзамен, а ещё отдал свой первый поцелуй их школьному врачу. — Все милые сестрёнки в этом мире сейчас су-у-у-упер разочарованы! — сказал он самому себе, продолжая смеяться. Щёки горели. А сердце вот-вот грозило выпрыгнуть из груди. Он ни о чём не жалел. — Эй-эй, Сэнсэй, — нараспев произнёс Рамуда, поднимая руки, разглядывая собственные пальцы. — Это лето уже стало намно-о-ого интереснее! Хе-хе! ~