Выше облаков

      Опустив за собой тяжелую занавеску вместо двери, Дино повернулся и остановился на входе, осматриваясь. Внутри шатер был уютно обустроен: земля застелена мягким ковром, по правую руку от ангела лежали две плотные циновки, свернутые трубочкой. Напротив находился невысокий табурет, на котором стоял бочонок, пара киликов из дерева в форме виноградных листьев и плетеная тарелка из лозы с пан-пердю. Элис, успевшая проголодаться, не дожидаясь юноши, схватила обжаренный ломтик черствого хлеба и, обмакнув в пиалу с клюквенным джемом, жадно набросилась на закуску, заглушая продолжительные урчания бунтующего желудка. Рядом, около «низкого столика» с пищей, лежал и мешок, за сохранность которого Дино так переживал. Над тем самым местом в холщовом полотнище крыши был проделан прямоугольный вырез-окно, через которое внутрь жилища пробирался солнечный свет и жара.       — Давай закроем? А то, чувствую, окончательно сваримся здесь… — предложил юноша, стирая со лба градом стекающий пот.       — Да, пожалуй. Фуф… — ответила Элис, обмахивая себя рукой, другой с усилием пытаясь открутить неподдающуюся пробку в бочонке. — Раньше не было такого пекла. Или же мы его не так сильно ощущали. Странно, не находишь?       — Мир изменился, не забывай. Он никогда не будет таким, как прежде. И мы подстраиваемся под шалости Судьбы, что играет нами, — тяжело дыша, произнес он, завязав покрепче тряпицу, закрыв доступ лучам.        Присев на пол, он устало опустил голову на грудь. Намаявшись со столовыми приборами причудливой формы, девушке удалось открыть деревянную пузатую злюку, и из маленькой дырочки в ее боку полилось белое вино. Наполнив килики наполовину, она протянула один юноше, присев рядом с ним на расстеленные коврики. Пригубив напиток, ангелы почувствовали, что вино оказалось немного разбавленным, однако это не помешало насладиться сладковатым, с легкой ноткой кислинки, едва ощутимым вкусом. Время шло, жара наращивала силы, не собираясь отступать. Золотая жидкость придала путникам сил, слегка остудив жар двух разгоряченных тел. Так они еще продолжительное время говорили, вновь наполняя чаши, и лежали рядом на циновках, смотря на небольшой клочок неба через отверстие для выхода дыма в крыше.       — Скажи, почему жителей этой Гряды зовут Средние Сыны? — заинтересованно промолвила Элис. — Откуда такое название? Отчего у них нет крыльев или рогов?       — Это случилось давно… Когда-то Ангелы и Демоны жили вместе, на Единой Гряде. Она располагалась далеко-далеко отсюда, выше облаков. Когда к власти пришел Шепфа, победив Мрак и заточив Мальбонте в Аду, то правила изменились. Жителей Единой Гряды переселили, она осталась пустой, а потом и вовсе исчезла из вида; в силу вступил закон разделения сторон. Ангел не может быть с Демоном, а Демон — с Ангелом, соответственно. Шепфа настоял на перестройке мира, создании Гряд, подобных его личной — Высшему Граду, на которых будут существовать, в соответствии с новым кодексом, жители Небес. Однако не все мирно отказались от своего прошлого, и те, кто не согласился на условия Создателя (так с долей иронии стали именовать Шепфа местные жители), были лишены атрибутов Небес и Подземного мира, а позже — сосланы на одну гряду, дабы эти существа либо осознали свою ничтожность и приползли назад к Шепфа, умоляя простить, либо погибли. Но друиды — так зовут их на самом деле — собрались вместе и выжили, не смотря ни на что. И остались править здесь, не почитая Всевышнего как единого правителя, не выступая категорично против него, выбрав позицию невмешательства и автономии, а ведущей формой правления — демократию. Так и прозвали этих существ Средние Сыны — ни Высшие, ни Низшие, ни Непризнанные, однако все еще Сыны Света.       — А откуда у них появились ороговевшие пластинки на руках и ступнях?       — Вот этого, честно, не знаю… Но, думаю, это тоже связано с каким-то интересным мифом, который можно будет услышать на одной из пар Мисселины… — Дино отвел взгляд в сторону, прикрыв глаза в раздумьях.       — Ты чего? — придвинулась к нему Элис, поправляя упавшие на лоб юноши влажные волосы, выбившиеся из общего пучка, пытаясь заглянуть в зрачки и прочитать мысли, что потревожили ангела. Тот накрыл ее ладонь своей, с небольшим усилием сжав пальцы, и ответил:       — У меня внутреннее ощущение, что когда мы вернемся в Школу, будет уже поздно. Вряд ли она встретит нас так радостно, как тогда, когда я вошел в нее ребенком, а ты — Непризнанной.       — Не вороши прошлое, это не поможет, — приобняв его и прижавшись к мужскому горячему торсу, шепнула девушка, положив свою уставшую голову ему на грудь. — Не держись за произошедшее, его не вернуть; помнишь, что тебе завещал отец: всегда стремись вперед, не оглядываясь.       Конрад медленно повернул голову к ней, встретившись взглядом лазоревых бегающих зрачков с прищуренными голубовато-серыми глазами девушки.       — Идет война, Арэселис, и я боюсь, что Мрак может отнять у меня многое… то, что я любил когда-то, и то, что люблю сейчас… — прошептал юноша, медленно опустив и задержав взгляд на манящих губах, и вновь направив взор внутрь нее, рассматривая коротенькие, но пушистые ресницы и веселые веснушки на щеках.       Элис посмотрела на него мимолетно, желая тотчас же отвести в смущении взгляд из-за такой камерной обстановки и маленькой дистанции между ними, но не смогла, утонув в бездонных оазисах радужек, иногда меняющих оттенок, окаймляющих зрачки. Они были подобны двум пульсирующим квазарам, что затягивают в себя все находящееся рядом, в том числе и солнечный свет. Юноша наблюдал за розовеющими щеками Элис, улыбаясь; в уголках его глаз появились крошечные мимические складочки. Он не сводил с нее томного взгляда, не произнося ни единого слова, вдыхая аромат ее тела.       Расплывающаяся по лицу девушки улыбка немного дрогнула, когда та ощутила прикосновение мужских рук чуть ниже ее талии, на уровне бедер. Неожиданно приподнявшись на локтях, в следующую секунду мужчина навис над ней, сокращая расстояние между их лицами. Руки Элис, влекомые вспыхнувшим между ангелами чувством, медленно поползли вверх по спине, исследуя terra incognita. Ангел находился очень близко к ней, дразня девушку кончиком носа, едва коснувшись уголка ее губ. Девушка ласково притронулась рукой к щеке Дино, проведя своей теплой ладонью по шершавой коже от скулы до подбородка; юноша, не выдерживая затянувшейся паузы, прикоснулся губами к ее губам, завлекая возлюбленную в долгий, наполненный теплоты, поцелуй.       Элис чувствовала сквозь одежду его стройное тело, кубики мощного пресса, упругие мышцы рук… В воздухе к полуденной духоте прибавился тонкий аромат лаванды и пиона, неизвестно откуда появившийся и разлившийся в пространстве шатра. Сомкнув руки вокруг его шеи, девушка закрыла глаза, отдаваясь приятным ощущениям, приоткрывая рот, запуская внутрь его шустрый язык. По телу едва заметно пробежала волна мурашек, от макушки до ступней ног, голос начал немного дрожать, не поддаваясь велению голосовых связок. Чуть прикусив и потянув за нижнюю губу, юноша сбавил свой напор, отпустив ее, взглянув глубоко внутрь зрачков Хранительницы.       — Ты сводишь меня с ума, — произнес Конрад, поглаживая ее между лопаток, ощущая, как ее крылья мелко трепещут от его нежных прикосновений.       — Ты мне нравишься, Дино… — прошептала едва слышно девушка, чуть приоткрыв глаза и откинув каштановую прядь волос назад, обнажая светлую кожу шеи. — Не останавливайся…       Конраду не нужно было повторять дважды. Поглаживая ее хрупкие плечи, он начал покрывать мелкими поцелуями тело, начиная с мочки ушка, опускаясь все ближе к зоне декольте. Девушка слышала, как сердце мелкой дрожью билось в молодой юношеской груди, пытаясь совладать с диким желанием сорвать с новопризнанной одежду и вкусить все сполна. Он выбрал другую тактику, как-будто бы заранее знал, что девушке нравится наслаждаться прелюдией. Спустившись до края туники, Дино неторопливо, наслаждаясь моментом, провел пальцами вокруг затвердевшего соска, что игриво выступал сквозь неплотную ткань, другой рукой приподнимая подол верха. Элис, не теряя времени, прогнулась, помогая снять мешающую вещь, приподняв руки. Белая водолазка упала на ковер рядом с ангелами, туда же последовала и рубашка юноши. Его пальцы неспешно блуждали по обнаженному телу, изучая каждый изгиб, каждую ямочку и родинку, заводя еще больше.       Приподнявшись, Элис облокотилась спиной об опорный шест шатра, притянув разгоряченное тело парня ближе, обхватывая его торс ногами, и запустила свои тонкие женственные пальчики в русые волосы ангела, перебирая их, изредка неожиданно сжимая. Левая рука ее уже нащупывала пряжку его ремня на брюках, чувствуя, как набухающая плоть проступает через плотную ткань брюк, стремясь вырваться наружу. Ангел, пытаясь отвлечь ее от «десерта», провел кончиком языка по ключицам, спускаясь ниже. Дойдя до упругого розоватого бутона, он припал к нему, играя, облизывая и немного покусывая. Тая в его объятьях, девушка ощущала легкое приятное головокружение, а внизу живота начали приторно щекотать крылья по меньшей мере сотни бабочек.       Сильные мужские руки спускались все ниже, скользнув ко внутренней стороне бедра, поглаживая чувствительную кожу, подбираясь все ближе к заветной точке. Девушка справилась с пряжкой ремня, и, пытаясь замедлить участившееся от желания дыхание, старалась совладать со вспотевшими и слегка подрагивающими руками, которые, упорно не слушаясь хозяйку, не могли расстегнуть неподдающуюся пуговицу брюк.       — Р-р-р-р… — в нетерпении выдохнул Конрад, положив свою руку поверх и помогая ей, захватив пухленькие пунцовые губы в свой плен. Элис задержала дыхание, упиваясь моментом. Ангел, добравшись до тайного места, осторожно провел рукой, ощущая слегка влажную ткань. От неожиданности нахлынувшего приятного ощущения девушка шумно втянула воздух, прикусив нижнюю губу и закрыв глаза.       — Я хочу этого… — произнесла она, не веря своим девственным ушам.       Проникнув под ткань ее широких штанин, он продолжил начатое. Изнеженное женское тело извивалось, пока он стимулировал ее бугорок; с губ девушки слетел едва слышимый стон удовольствия, который заглушил еще один настойчивый поцелуй, в который, как в омут, окунул ее мужчина. Казалось, время замедлило свой бег. Элис, упершись в бедра Конрада, с силой сжала ткань его брюк, стягивая вниз. Однако в тот момент, когда с брюками было наполовину покончено, шатер колыхнуло, словно по его деревянным рейкам кто-то настойчиво постучал, а в следующий момент полог поднялся, и внутрь ворвался мужчина:       — Там уже начинается… оу, какой неожиданный поворот! — произнес Люцифер, бесцеремонно оглядывая застуканную парочку, ничего не произнося.       Элис, скрестив руки, попыталась прикрыть обнаженную грудь; Дино рывком распахнул белые крылья, заслоняя девушку, и швырнул в друга рубашку с возгласом: «Отвернись! Нашел время, когда прийти…». Фыркнув, ангел начал натягивать штаны, заправляя широкий ремень. Девушка повернулась к холщовой стене, сильно смущаясь и, немного посмеиваясь себе под нос из-за глупости ситуации, пыталась одеться, нервно выворачивая тунику.       — Ой-ой, какие мы скромные… — снахальничал Сын Сатаны. — А то мы натуру ангелочков не знаем… Признайся, Дино, природа берет верх, а?       — Я тебе сейчас врежу, если не выйдешь отсюда, — ругнулся на смеющегося демона юноша, вырвав у него из рук белую рубашку, выталкивая незваного гостя из шатра, по пути напяливая одежду на себя. Обернувшись к Элис, он сказал: — Прости, пожалуйста, что так вышло… эм… там, около входа, лежит сверток; хозяйка Гряды сказала, в нем чистая одежда для вечернего ритуала… надеть ее. А я пока разберусь с «влетевшими» новостями.

***

      К Школе Ангелов и Демонов приближалось темное непонятное облако. Его заметил поднявшийся на Башню Ангел Фенцио. Почуяв неладное, старик нервно засеменил вниз, наступая не на каждую ступеньку; лестница грозила свернуть ему шею, а дряблые коленные суставы — рассыпаться в прах, но мужчина не сбавлял шаг, боясь опоздать. Выбежав во внутренний дворик, он взмыл в воздух, поднимаясь высоко над крепостью, и в два-три взмаха оказался на одном уровне с грозовым облаком. Однако это был не надвигающийся очищающий дождь, и преподаватель это прекрасно понимал. Пространство на этой высоте было разряженным, энергию приближающихся существ было сложно определить; солнечные лучи, скапливающиеся вокруг слуг Мрака, прорывающихся сквозь прозрачный защитный экран вокруг Школы, вращались по невидимому эллипсу, а потом пропадали в сгущающейся темноте. Геральда на посту не было, и Ангел Фенцио поспешил спуститься вниз, чтобы предупредить остальных о приближающейся опасности. На зеленой траве около Священного Дуба расположились несколько учеников, за которыми приглядывала сидящая невдалеке в тени сирени Мисселина. Заметив взволнованного учителя, она вскочила с места и полетела к нему навстречу.       — Все в здание! Разойдитесь по комнатам, закройте все окна и двери! Быстро! — закричал, привлекая внимание, ангел. — Мисселина, идите к Демонам-Стражам, пусть свяжутся с Сатаной, срочно. Я найду Серафима Кроули.       — Что стряслось, Ангел Фенцио? — переспросила, немного растерявшись, женщина. — Неужели…       — Они уже здесь… — строго отчеканил преподаватель, взмахнув крыльями и помчав к центральному входу величественного готического здания.       Прошло около часа, как силы Мрака пытались пробить брешь в защите. Внешний слой оберегающего экрана уже поддался, рассыпавшись на миллиарды огненных частиц под натиском всепоглощающей ночи. На помощь в Школу через Водоворот прибыли войска Бельфегора и Асмодея, а также несколько Сынов Света из Высшего Града. Люциферу было дано поручение разыскать Вики и Дино, предупредить их об опасности и заставить отправиться в Град Шепфы, дабы там переждать осаду их Alma Mater. Однако сил сдерживания упорно не хватало. Войска предводителей Гильдий оцепили периметр школы, расположившись вокруг всех стратегически важных входов, выходов и значимых объектов. Ангел Фенцио отражал натиск с самой высокой точки Школы — Башни рядом с Администрацией, куда не так давно была отправлена его «благими молитвами» ненавистная Непризнанная. Однако сейчас мужчина был бы очень рад повернуть все вспять, но слово — не воробей…       — Шепфа, дай мне сил… — взмолился старик, глядя на сереющее пространство над его головой. — Они уже разрушили последнюю сдерживающую стену. Останови Мрак, дай мне увидеть сына и спокойно умереть в своей постели. Я не хочу, чтобы он страдал…       Но тучи, все более сгущаясь, затягивали, бывшее недавно голубым, небо, и старику не было до конца ясно, услышана ли его просьба. Собравшись с духом, он снова выставил прямые руки перед собой, раскрыв ладони и резко направил сильный поток сдерживающей энергии на черную кляксу, из которой уже начали вырисовываться страшные силуэты всадников.