***
Бывает, человек глубоко одинок даже в гуще толпы.
Весь следующий день Гарри скитался из угла в угол, игнорируя всяческий контакт со всеми, кроме Гермионы. Когда она узнала о шраме и раздирающей череп боли, не сказала ничего и буквально со всех ног ринулась в библиотеку. Если ответ на вопрос был неизвестен, Грейнджер спешила в обитель знаний, уверяя всех, что именно там можно найти все. Дамблдор всячески пресекал попытки Поттера пробраться к нему в кабинет (даже сменил пароль у входа) и не спешил ничего объяснять. В какой-то момент Гарри был готов отчаяться, смириться и влиться в привычную жизнь, но вспомнил, что у избранного мальчика не может быть обычной жизни нигде. И вовремя подоспевшая Гермиона, вручившая ему огромную книгу, вселила толику надежды на спасение. На занятиях Мародеров не было, как и на завтраке, который Гарри тоже пропустил. Заметить отсутствие столь ярких личностей профессора просто не могли, но никто не обмолвился и словом, будто не замечая непривычно тихую обстановку. Первым, кого увидел Поттер, когда брел на обед, был необычно жизнерадостный Сириус. Он шел навстречу Гарри и приветливо улыбался, явно планируя завязать разговор. Собеседник из Поттера в этот момент был никудышный, но, придав себе менее загруженный вид, он перекинулся с парнем парой фраз. После обеда, за которым не было Гермионы, вместе с Блэком Поттер направился в бессмысленное плавание по коридорам школы. Сириус назвал это знакомством с новым домом, на что Гарри лишь усмехнулся и поблагодарил сокурсника, сказав для правдоподобности, что уже заблудился пару раз. Бродяга понимающе кивнул и, рассказывая что-то, двинулся вперед по коридору, здороваясь практически с каждым встречным. Когда Сириусу надоело блуждать по замку и рассказывать неразговорчивому собеседнику ужасно увлекательные истории, связанные с различными местами, он привел Гарри в любимое место отдыха Мародеров. Один из подоконников. Как-то раз Дадли рассказывал, что в его «особой» школе ребята сидят на ступеньках, и высота ступенек зависит от «титула» школьника. Ситуация с подоконниками напомнила Гарри об этой истории, которую он слушал вполуха за ужином пару лет назад. Подоконник компании Блэка был в центре коридора. Несколько минут прошли в полнейшей тишине, нарушаемой листанием хрупких страниц книги Поттера и редкими падениями мячика в руках Сириуса. Уходить Блэк не торопился, явно надеясь растормошить Гарри, а сам Поттер был просто рад, что ему больше не приходится выражать удивление, видя хорошо знакомые места. — Лили! — Гарри оторвался от изучения книги про заколдованные предметы, перемещенные в пространстве, когда Сириус, сидевший напротив него, окрикнул рыжеволосую гордость Гриффиндора. Эванс остановилась на полпути и, что-то сказав девушкам, очевидно, подругам, шествующим бок о бок с ней, круто развернулась и подошла к ним. Поттер вновь переключил свое внимание на книгу, делая вид, что его вовсе не интересует общество Лили. — Чего тебе, Сириус? — устало поинтересовалась она без тени улыбки на лице. Гарри поставил палец на последнюю прочтенную строчку и поднял голову, внимательно изучая её. Лили всегда была жизнерадостным и общительным человеком, что он многократно слышал из уст её старых (будущих) знакомых. Но сейчас на лице Эванс не было обыденной улыбки и ямочки на левой щеке. А зеленые, такие же как у него, глаза не сверкали, заряжая окружающих энергией и позитивом. Казалось, Лили была опечалена или даже сильно расстроена чем-то. Гарри молча перевел взгляд на Сириуса. Он определенно заметил отсутствие настроения у почти-девушки-лучшего-друга, и практически сразу прежняя веселость сменилась абсолютно серьезным выражением лица. Блэк перестал подбрасывать шар, позаимствованный из кабинета прорицания, сжал его в руках и внимательно посмотрел на сокурсницу. — Что случилось? — голос его звучал также серьезно, каким был и он сам в этот момент. — Я не знаю, Сириус, что случилось! — она всплеснула руками, и Гарри неосознанно вздрогнул, уловив в этом жесте нечто знакомое. — Ты позвал меня и теперь спрашиваешь, что случилось. Что с тобой не так, Сириус Блэк? — теперь Лили напоминала взбешенного терьера нежели прилежную ученицу и общительную девочку. Она вскинула голову и наморщила носик, чуть отведя голову в сторону. Руки скрестила на груди, отошла на шаг назад и все больше напоминала Гарри что-то чересчур знакомое. Когда прядь рыжих волос упала на лоб, а Лили лишь с третьей попытки сдула её с лица, Поттер был готов пробить окно и выброситься с высоты четвертого этажа замка. Каждое движение рассерженной Эванс напоминало ему фактически ежедневное настроение тети Петунии. Как же он, Гарри, мог забыть об их родстве! Он поморщился от нескольких картинок, которые всплыли перед глазами, как только он осознал, где мог видеть подобную сцену. — Тебя кто-то обидел? — как можно более сдержано произнес Сириус, вовсе убирая шар в карман. Пальцы же крепко сжали край подоконника. Лили тряхнула головой и вновь посмотрела на Блэка, мельком цепляя взглядом и Гарри, который старался не вмешиваться и оставался лишь сторонним наблюдателем. Теперь в её взгляде Поттер улавливал некоторые сомнения, словно она размышляла на очень важную тему. Гарри уставился в книгу, желая исчезнуть или стать невидимым, чтобы не смущать дружественное общение матери и крестного в их пятнадцать-шестнадцать лет. Волнение, исходящее от Блэка, убедило парня в том, что крепкая дружба у Сириуса была не только с его отцом, но он также поддерживал очень теплые отношения с мамой. — Северус обозвал Гермиону, сказав, что я стала слишком много времени проводить с вами из-за нее, — быстро выпалила Лили, смотря прямо в глаза Сириусу. Она начала часто-часто дышать, когда закончила говорить, и не продолжала до тех пор, пока не заболели легкие от переизбытка кислорода. — Не говори ничего Джеймсу, пожалуйста, Северус просто ревнует. У Гарри зачесался язык вставить свои пять копеек и, дождавшись ухода Лили, со всех ног ринуться на поиски Джеймса, чтобы рассказать ему все, или самого Снейпа, чтобы хорошенько вмазать негодяю, оскорбившему сразу двух дорогих ему девушек. Но он лишь сильнее сжал книгу в руках и продолжил читать, несмотря на полное непонимание текста последние десять с половиной строк. — Как скажешь, солнышко, — Сириус подмигнул и залез в карман брюк, извлекая из него шоколадную лягушку, завернутую в серебристую шуршащую фольгу и протягивая её Эванс. На бледных губах девушки появилась легкая усмешка; она взяла шоколад и благодарно кивнула, убирая его в карман мантии, которую еще не успела переодеть. Гарри почувствовал себя неловко, когда между ними тремя повисло продолжительное молчание, а взгляд рыжеволосой был устремлен прямиком на него. Почему-то он думал, что Лили хочет что-то сказать, но не знает, как это сделать лучше. Конечно, Поттер догадывался, о чем именно его попросят, но предпочитал отмалчиваться, якобы ничего не понимая. — Гарри, не мог бы ты тоже ничего не говорить Джеймсу, пожалуйста? — наконец, выпалила она, уверенно смотря на юношу, так напоминающего ей самого вышеупомянутого Джеймса. Даже наклон головы и положение пальцев при чтении были практически идентичны. — Конечно, без проблем, — Гарри в очередной раз поднял взгляд на девушку, смотря прямо ей в глаза, и нешироко улыбнулся, выражая улыбкой поддержку и понимание. Других способов он пока что не знал.***
Не люблю, чтобы меня заставали врасплох. Уж если что-то должно случиться, лучше я буду к этому готов.
В библиотеке было настолько тихо, что шаги Сириуса запросто можно было услышать в любом месте книжного зала. Он сцепил руки в замок за спиной, улыбнулся и поздоровался с удивленным библиотекарем, отвесив легкий поклон. Про манерность и подхалимство он знал лучше многих с самого глубокого детства. Он же неудавшийся Блэк, который попал на Гриффиндор, введя тем самым в замешательство добрую половину школы. Сириус нашел нужный зал спустя несколько недолгих минут, проведенных в изучении огромных книжных шкафов и всевозможных поворотов. Библиотеку он не знал так хорошо, как любое другое место Хогвартса, и вообще редко появлялся здесь без Римуса. Он был ни капли не удивлен, увидев Гермиону, склонившуюся над книгой. Она была единственной, кто проводил вечер пятницы в библиотеке, а не в компании друзей. Количество книг, разложенных около нее, было достаточно трудно сосчитать невооруженным взглядом, поэтому Бродяга оставил это нелегкое дело. — Кажется, шляпа что-то перепутала, и ты должна учиться на Когтевране, — он по-доброму усмехнулся и, развернув один из стульев спинкой к столу, сел. Гермиона вздрогнула и резко захлопнула книгу. Она подняла усталый взгляд на нарушителя её одинокого спокойствия, протерла уже слипающиеся глаза руками и подумала, что действительно засиделась, раз Гарри собрал целый отряд для её поисков. Другого объяснения присутствия Сириуса и его относительно нормального поведения она не видела. — Гарри искал меня? — пропустив язвительное замечание по поводу принадлежности не к тому факультету, спросила Гермиона. — Тили-тили тесто, жених и невеста, — пискляво и излишне весело пропел Сириус, выводя Грейнджер из себя одной только ухмылкой, которая играла на его губах в этот момент. Девушка метнула в него недобрым взглядом, искренне надеясь, что Блэк поймет её желание стукнуть его чем-нибудь тяжелым и отвяжется раньше, чем это произойдет. Заниматься рукоприкладством она не любила, но за годы общения с Гарри и Роном научилась относиться к этому проще. — Ладно, прости, — Блэк поднял руки в подобающем сдавшимся жесте, а потом вновь положил их на спинку стула, — тебя искал я. — Ты? Грейнджер удивилась. Она больше не терроризировала Сириуса убийственным взглядом и не заставляла его верить в то, что может наслать проклятие, при этом не произнося ни слова. Она нахмурила брови и приподняла одну из них, требуя объяснения причины, по которой она могла понадобиться великому и неподражаемому Сириусу Блэку. — Лили сказала, что у тебя проблемы с Нюниусом, — просто пожав плечами, пояснил парень, слегка раскачиваясь на стуле, — так как дела? — Все нормально, — отводя заинтересованный взгляд, ответила Грейнджер. Проблемы со Снейпом были у нее и в будущем, её настоящем. Правда, там он выступал в роли грозного учителя, а не забитого и скептически настроенного мальчика со Слизерина. Однако Северус явно не пугал или даже не напрягал Гермиону. За пять лет издевательств со стороны Малфоя она пережила многое, поэтому нелепые оскорбления других людей не задевали её как коронное малфоевское «грязнокровка». — Ну и хорошо, — Сириус решил не приставать к новой однокурснице с вопросами и расспросами на не очень приятную тему и лишь хлопнул ладонями по коленям, поджав губы. — Что ты читаешь? Гермиона благодарно улыбнулась за то, что Сириус не стал дотошно докапываться до нее, выясняя все причины инцидента. Она окинула быстрым взглядом все лежащие вокруг нее печатные издания и быстро захлопнула каждое из них. Блэк, успевший за это время подняться со своего места и подойти поближе, отпрыгнул на добрых полметра от неожиданности. — К докладу готовлюсь, — выпалила она первое, что пришло в голову, и начала сгружать книги, одну за другой, в стопку. Блэк присвистнул, когда стопка книг стала превышать метр, и одарил Гермиону опечаленным взглядом, значение которого она выяснять не стала. Он извлек из кармана волшебную палочку и легко взмахнул рукой. Книги взмыли в воздух, и вскоре все были расставлены по местам. Сириус широко улыбнулся, дожидаясь похвалы из уст гриффиндорки. Но наткнулся он лишь на её недоумевающий взгляд. Кажется, для этого нужно было знать специально заклинание, доступное только библиотекарю. — Римус научил, — со смешком пояснил Бродяга, убирая руки в карманы брюк, тем самым придавая себе вид еще большего разгильдяя. — Прогуляемся? — он кивнул в сторону выхода и, не дожидаясь согласия, легонько подпихнул Гермиону в направлении ближайшего прохода между высокими и явно напрягающими его полками.***
Доверие - первое условие дружбы.
В комнате было непривычно тихо. Это одновременно радовало и печалило Гарри. За сегодняшний день, проведенный в обнимку с книгой, он не смог найти ничего, что могло бы помочь вернуться. Множество ужасных мыслей мешали ему сосредоточиться, а шрам, время от времени, продолжал отдавать резкой болью в голову. Иногда Поттеру приходилось хвататься за стены или садиться, чтобы не рухнуть в обморок. В какой-то момент Гарри даже показалось, что никогда прежде шрам не болел настолько сильно, что никогда прежде Темный Лорд не был так близок к нему. Дверь скрипнула, но Гарри не поспешил развернуться, чтобы посмотреть на вошедшего. Он продолжал сидеть на кровати спиной к входу, скрестив ноги и дочитывая последние главы. Он был уверен, что оставшиеся несколько страниц не принесут ничего толком, но всё-таки не сдавался, продолжал надеяться на чудо. — Джеймс? — голос принадлежал никому иному, как Лили Эванс, поэтому Поттер неспешно прикрыл книгу и обернулся через плечо, скромно улыбнувшись. — О, Гарри, это ты, — девушка приподняла уголки губ вверх, — извини, — она вздохнула, невинно пожав плечами (мол, вы, парни, настолько похожи, что Дамблдор без очков не отличит). — Ничего, — отмахнулся парень, скидывая ноги с покрывала и усаживаясь удобнее, — тебе Джеймс нужен? Его тут нет. Он развел руками, соображая, как абсурдно прозвучала его фраза. То, что «оригинальный» Поттер не прятался под кроватью или в шкафу Лили могла догадаться и без его подтверждения. Но звонкий смех Лили заставил его расслабиться — очевидно, она приняла это за шутку. — Точно? — перестав смеяться и прищурившись, поинтересовалась она, всем видом демонстрируя свою серьезность. Гарри усмехнулся, соскочил с кровати и заглянул под нее, после чего вылез и вновь забрался на постель. — Точно. — Тогда передай ему, что, если он хочет делать работу со мной в паре, пусть хотя бы для приличия сегодня в девять подойдет в библиотеку, пожалуйста, — Лили нахмурила брови и недовольно покосилась на кровать Джеймса, словно он действительно прятался и слышал её слова. Хотя, если бы Джеймс слышал все недовольство, имевшее место быть в голосе Лили, он бы определенно вылез. Чтобы попасть под горячую руку, вывести рыжую из себя, а потом удивляться, почему она всячески игнорирует общение с ним. Схему по завоеванию сердца Лили Эванс Джеймсом Поттером не разгадал лишь ленивый. — Может, ты скажешь ему это сама? — с надеждой спросил Гарри, представляя, как будет счастлив Сохатый слышать послание от Лили из его уст. Сначала он, услышав имя, действующее на него волшебно, потеряется в сотнях тысяч розовых облаков, отвечающих за желания, а после, вникнув в смысл фразы, вернется на землю. Лили наморщила носик и чуть поджала губы. Гарри не смог не отметить, что тетя Петунья тоже делала так довольно часто, но у нее это выходило до безобразия уродливо и пугающе, а у его матери — слишком мило. Не выдержав, Поттер прыснул. Кажется, девушка добивалась именно этого, учитывая, что она поддержала его смех. — Ну, я же обижаюсь на него, — весело пояснила свою просьбу Лили, наконец, отходя от входа и начиная ходить по спальне, изредка пританцовывая, — и прекрасно знала, что его здесь нет, поэтому и пришла сама. — Ты заставляешь его страдать и безрезультатно причёсываться каждое утро! — воскликнул Гарри, надавливая на жалость, что еще больше развеселило собеседницу. Пока Лили ходила из угла в угол и смеялась, Гарри занимался крайне важным для него делом — рассматривал и запоминал. Он до сих пор не мог поверить, что находится так близко, рядом, с людьми, которые ему дороги. Живая мама, живой отец, живее всех живых Сириус! Немыслимо. Такая реальность безумно радовала Гарри, заставляя забывать о немаленьких проблемах, оставшихся в будущем. Когда он находился в их компании или просто наблюдал за ними, изучая все привычки, не существовало ни шрама на лбу, ни предзнаменования. Он желал, чтобы такая жизнь длилась вечно. Но их пребывание в прошлом длиться не могло. Реальность существовала и была крайне печальна. Негласную войну с Темным Лордом никто не останавливал, а загадочное исчезновение Гарри Поттера и отсутствие Дамблдора в Хогвартсе развязывало ему руки. Гарри бы не удивился, вернись они прямо сейчас и обнаружь в кресле директора самого Волан-де-Морта. Но в этом случае Гарри согласился бы умереть — он был рядом с родителями, он оставался на протяжении недолгого времени с ними. Он узнавал их. — Ты уснул? — Гарри вздрогнул. Он несколько раз моргнул, и яркое рыжее пятно обрело очертания. Прямо перед ним стояла Лили, которая восприняла его абстрагированный вид за состояние, в которое часто впадали студенты к концу учебного года. Она чуть-чуть наклонялась и, кажется, щелкала пальцами (это Поттер понял по их положению). Тряхнув головой, он выдохнул. — Прости, задумался просто, — быстро оправдался парень, слегка улыбнувшись и посмотрев в глаза девушке. — Что ты говорила? В её глазах он видел отражение собственных. Словно смотрелся в зеркало, которое меняло пол и оставляло только цвет глаз. В её взгляде был детский задор, который слишком рано покинул Гарри. У Лили было детство и не было забот, подобных тем, что выпали на его долю. — Я спрашивала, — поправила его девушка, чуть отходя в сторону и присаживаясь на край соседней кровати, — как ты относишься к вечерним прогулкам? Гарри удивленно взглянул за окно, отмечая, что сегодня необычно теплый вечер и практически нет сносящего с ног ветра. На улице явно становилось теплее. Он перевел усталый взгляд на книгу, которая так и не принесла должного результата, и, выдохнув, резко поднялся с пригретого местечка. — Отлично отношусь, — он улыбнулся. Общество Лили нравилось ему. Что может быть лучше, чем узнать собственную мать, которую не видел никогда, если не считать года, от которого осталось лишь одно единственное воспоминание? Она хлопнула в ладоши и поднялась следом, в отличном расположении духа направляясь к двери. — Тогда предлагаю найти остальных и отправиться в сторону хижины... После последнего слова Гарри не слушал. Хагрид! Его словно молнией ударило, осенило. Их старый добрый Хагрид! Ни он сам, ни Гермиона не вспомнили о великане ни разу с самого первого дня пребывания в прошлом. Поттер схватил куртку, шарф и шапку и буквально вывалился из комнаты, чуть не сбив с ног возвращавшегося в спальню Римуса. Люпин выглядел гораздо лучше, чем несколько дней назад и, с помощью недолгих уговоров Лили, был прихвачен с собой.