◇
— Что нам делать, Баст? — вскрикнула Гермиона, было видно, что она проплакала всю ночь. — Тёмный Лорд знает. Дрей отправил мне письмо. Что же нам делать? — Слезы ручьём катились по её лицу. — Мне не следовало позволять тебе выходить за меня замуж. Теперь ты тоже в опасности, и это всё моя вина. Гарри притянул Гермиону к себе. — Глупышка, — тихо прошептал он ей на ухо, — это не твоя вина. Я женился на тебе, чтобы защитить. Мы все решили, что это лучший вариант. Может, Люциус и любит Драко, но даже он не в силах защитить своего внука. Другого выхода просто не было, учитывая закон об истреблении, который издал Волан-де-Морт. — Но всё-таки… — Тише, — он нежно поцеловал её в лоб, — я не жалею, что женился на тебе, Миона. Ты для меня как сестра. И ты спокойно отнеслась к моим отношениям с Северусом. — А как иначе? Раз уж на то пошло, то ты принял меня с Драко. — Он отец твоего ребенка. Гермиона покачала головой. — Нет, ты отец моего ребёнка. Дрей всего лишь оплодотворил меня. Хана — твоя дочь, Баст. Меня не волнует, что без чар гламура она копия Малфоев. Она твоя дочь, и для неё Драко просто заносчивый дядя. — Когда-нибудь нам придётся рассказать ей. — Когда-нибудь, — согласилась она, — если мы вообще выживем. — Никаких если. С нами всё будет хорошо, — решительно заявил Гарри, — я сделаю всё возможное. Доверься мне. — Я верю.◇
— Себастьян. — Хозяин, — благоговейно прошептал Гарри, опускаясь на колени перед Волан-де-Мортом, — я пришёл по вашему зову. — Думаю, ты знаешь, почему я позвал тебя. Гарри ждал этой встречи уже несколько дней. Он был удивлён, что его не вызвали немедленно. — Это из-за Ханы и Гермионы, не так ли? Волан-де-Морт серьёзно кивнул, заглядывая своими тёмно-красными глазами Себастьяну в душу. Гарри прекрасно знал, что Тёмный Лорд был одарённым легилиментом, но благодаря тренировкам с Северусом и Ремусом он был готов ко всему. Хотя Гарри и преуспел в окклюменции, он всё ещё был не так искусен, как Северус. — Ты солгал мне, Себастьян. Ты же знаешь, что я не терплю лжи. — Прошу прощения, господин, — Гарри склонил голову так низко, что его лоб коснулся земли. Это был высший знак подчинения. Гарри практически не кланялся Волан-де-Морту, а когда это случалось, то он лишь слегка наклонял голову. Но сейчас, поклонившись настолько низко, он дал Тёмному Лорду понять, что настроен серьёзно. Ему было жаль. — Извинений недостаточно, — Гарри напрягся всем телом, зная, чего ожидать, — круцио! Его тело содрогалось и извивалось от мучительной боли. Благодаря своей силе Гарри мог лишь немного облегчить её, что делало ситуацию более терпимой. Он не осознавал, как долго находился под проклятием, но, вроде как, он слышал, что Волан-де-Морт накладывал на него проклятие несколько раз, и Гарри понимал почему. Тёмный Лорд знал, что проклятие действовало на него не так сильно, как на других, поэтому применял проклятие более одного раза, чтобы добиться крика Себастьяна. Гарри не заметил, когда начал кричать. После третьего круцио? Он чувствовал себя так, словно каждый его нерв нещадно поджарили. Гарри не понимал, как он всё ещё был жив. Он даже не подозревал, что человек способен испытывать такую сильную боль и при этом оставаться в сознании. Тёмный Лорд определённо знал, как пытать. Какой смысл в пытках, если жертва теряла сознание? Волан-де-Морт отрешённо наблюдал за бьющимся в конвульсиях телом Себастьяна. Парня нужно было наказать. Тёмному Лорду не нравилось видеть своего любимчика в таком состоянии, но он не собирался никому об этом рассказывать. Как же он любил пытки, но физическая пытка Себастьяна была такой неудовлетворительной — его никогда не получалось сломить. Себастьян никогда не умолял, никогда не просил его остановиться. Это огорчало. Смысл пыток состоял в том, чтобы сломить душу. «Неудивительно, что Себастьян стал моим фаворитом», — размышлял Волан-де-Морт. Парень был силён духом и телом; он очень напоминал ему самого себя. Алые глаза Лорда мельком взглянули туда, где василиска Себастьяна удерживала её старшая сестра. Юная заботливая Сигни — заслуженный фамильяр Себастьяна. — Прекратите! Остановитесь, пожалуйс-с-ста! — умоляла Сигни. — Он солгал мне и должен быть наказан. — С него уже хватит. Он еле живой. Волан-де-Морт идеально всё рассчитал и точно знал, когда ему нужно было освободить Себастьяна от Непростительного. Его всё ещё удивляло, что Себастьян мог выдерживать воздействие трех Круцио. Возможно, это благодаря его превосходному владению колдомедициной. Даже Северус, самый стойкий из его Пожирателей Смерти, не мог сравниться с Себастьяном в силе воли и выдержать Круцио. — Я умоляю вас, господин. Пожалуйста, отпустите его. Тёмный Лорд бесстрастно взглянул на Себастьяна. Он остановится лишь в тот момент, когда Себастьян будет на пределе. Любимчик или нет, Себастьяну нужно было преподать урок. Сегодняшний вечер посвящен пыткам и наказанию, а когда Себастьян выздоровеет, вероятно, через неделю или около того, он выдвинет свои требования. — Господин, он больше не выдержит. Хозяин? — Фините Инкантатем. Повсюду была кровь, медленными пульсациями вытекающая из искалеченного тела Себастьяна. Волан-де-Морт мог с уверенностью сказать, что внутренние повреждения были куда более серьёзные, и если не наложить на парня исцеляющее заклинание, тот не выживет. Но какую бы злость и предательство Тёмный Лорд ни чувствовал из-за Себастьяна, он всё равно не желал смерти своему фавориту. Это предательство было не столь страшное, и проступок можно было исправить. — Медикор Сано. Медикор Сано. Медикор Сано. Внешние раны постепенно затянулись, но не внутренние повреждения. Волан-де-Морту не всё было подвластно, каким бы талантливым волшебником со времен самого Мерлина он ни был. Его страсть — боевые заклинания, особенно тёмные. Поэтому для лечения Себастьяна требовался высококвалифицированный колдомедик. Он жестом подозвал Беллатрису, ранее попросившую разрешения присутствовать на наказании. — Аппарируй в больницу святого Мунго. Себастьяну понадобится группа целителей, если он хочет пережить эту ночь. Волан-де-Морт окинул взглядом её бледное лицо. Он знал, что в каком-то смысле Беллатриса любила этого мальчика. Себастьян был одним из тех, кто не боялся её. Люциус и Северус тоже не испытывали страха перед ней, но она считала их своими конкурентами и поэтому презирала, а Себастьяна она рассматривала как выгодного супруга для Сахар. — Мне повторить? — Беллатриса поспешно аппарировала, чтобы предупредить колдомедиков. Волан-де-Морт пристально посмотрел на Сигни, теперь обращаясь к ней: — Перенеси его обратно в Хогвартс. — Слушаюсь, господин. Она подползла к Себастьяну и крепко, но осторожно обвилась вокруг него всем телом, стараясь не причинять ещё больше боли. Сигни хотела бы обладать чуткостью и целительными способностями феникса, но как василиск она могла нести лишь смерть. Но сейчас она могла помочь ему, вернув в Хогвартс. — С тобой всё будет хорошо. Я не позволю тебе умереть, — тихо прошипела она и аппарировала. Волан-де-Морт продолжил сидеть с серьёзным выражением лица. — Не поступил ли я слишком жестоко? Аста подползла к своему хозяину, склоняя голову так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Это было необходимо. — Ему не стоило так поступать. — Поступи он иначе — не был бы Себастьяном.◇
О господи, всё оказалось куда хуже, чем ожидал Северус. Он не думал, что Волан-де-Морт обойдётся со своим фаворитом так жестоко. Издав этот смехотворно лицемерный закон, он уже не оставил выбора Гарри. Тёмному Лорду следовало бы догадаться, что он не позволит умереть своей подруге. Северус думал, что раз Гарри стал любимцем Тёмного Лорда, то избежит слишком сурового наказания, но как же Северус ошибся. Северус крепко сжал кулаки до побелевших костяшек. Его успокаивала мысль, что спустя несколько лет он, наконец, смог убедить своего возлюбленного, что в этом мире Дамблдор не был таким замечательным человеком, как в родном мире Гарри. Если бы Северусу пришлось поставить Дамблдора и Волан-де-Морта на одно игровое поле, то он бы дал Волан-де-Морту фору, поскольку Альбус был тем ещё хитрым ублюдком. Северусу удалось отговорить Гарри от безрассудного выступления против Волан-де-Морта, по крайней мере, до тех пор, пока они не будут готовы — если вообще будут. Чтобы успешно свергнуть Тёмного Лорда, им потребуется куда больше людей на своей стороне. Если бы Малфои встали на их сторону это, безусловно, дало бы преимущество, но они могли рассчитывать лишь на Драко. Люциуса можно было бы убедить присоединиться, хотя тот и преданно следовал за Волан-де-Мортом, а вот о Беллатрисе и Сахар Лейстрейндж не могло идти и речи. — Папочка! — закричала Хана со слезами на глазах, увидев искалеченное тело отца. — Папа! Что случилось? Что случилось с папой, мамочка? Почему папа лежит там? Из-за переполнившего её волнения Гермиона не могла сказать ни единого слова. Она молча протянуть руки к своей дочери. Когда малышка только родилась, то только слепой бы не увидел её родства с Малфоями, но благодаря чарам гламура девочка стала чуть ли не копией Себастьяна — темноволосая красавица с ярко-зелёными глазами. Хана упала в её объятия, заливая слезами рубашку. Может, биологически Хана и была дочерью Драко, но в сердце девочки был Себастьян. Гермиона даже не хотела думать о том, как Хана воспримет новость, что Себастьян не её родной отец. Она просто не поверит. — Северус, подожди! — вскрикнула Гермиона, когда Мастер зелий последовал за своим возлюбленным, её мужем, в лечебную палату. — Его… наказали из-за меня? — спросила она дрожащим голосом. Северус молча кивнул, не видя причин отрицать холодную суровую правду. Его любимый, его Гарри лежал при смерти из-за её глупой беременности от Драко. Будь они аккуратнее, то не оказались в такой переделке. Но если бы Гарри не женился на Гермионе, то был бы женат на Сахар. Так или иначе Северус бы не смог официально быть вместе с Гарри. Он последовал за бесчувственным телом своего возлюбленного. Северус старался очистить мысли, не желая думать, что, возможно, самой большой радостью в жизни Гарри была не его бесспорная любовь, а любовь приёмной дочери. Он, можно сказать, завидовал маленькому отродью. Она, как и Драко в детстве, была ужасной проказницей, а Гарри ещё и разбаловал её, что ничуть не улучшило её отношения к другим. Но для Гарри она была самым милым ангелом, настоящей принцессой. — Я хочу к папочке! — Хана захлёбывалась в рыданиях, прижимаясь к Гермионе. — С папой всё будет в порядке? Почему он без сознания? Пожалуйста… не дай папе умереть. Я обещаю… Я обещаю, что буду вести себя хорошо. Только, пожалуйста, не дай папе умереть. Остановившись, Северус обернулся и одарил Гермиону с Ханой холодным взглядом, но его взгляд немного смягчился, задержавшись на очаровательных изумрудных глазах. — Если хочешь… ты можешь пойти со мной. Поппи не будет против, если ты повидаешься с папой вместе со мной. Несмотря на зависть, он испытывал некоторую слабость к этому дерзкому бесёнку, да и Гарри был бы рад её видеть. В свои шесть лет девочка была уже слишком большой, чтобы носить её на руках, но он позволил Хане прыгнуть в свои объятия, поскольку так они быстрее доберутся до Гарри. — Дядя Севи, — он ненавидел, когда эта мелкая соплячка так его называла, и Северус не раз говорил ей об этом, — с папой всё будет в порядке? — Не знаю.◇
— Драко Блэк Малфой. Он склонил голову так низко, что его лоб уже касался земли. Драко был напуган. Он боялся за Гермиону, Хану и Себастьяна. О боже, что он наделал? Ему следовало быть достаточно умным, чтобы понимать, к чему может привести секс без предохранения… — Твой отец, должно быть, рад, — Волан-де-Морт сделал небольшую паузу, изучая своими тёмно-красными глазами обычно элегантного молодого человека, который в данный момент дрожал от страха, — после стольких лет жалоб на отсутствие наследника, он получил желаемое. Она — продолжение линии Малфоев, и в девочке-наследнице нет ничего постыдного. Его взгляд переместился на фигуру в чёрном плаще рядом с ним, его дочь Сахар. Два года назад, благодаря поддержке Себастьяна, он всё-таки признал, что дочь может стать полноправной наследницей. — Жаль, конечно, что её мать грязнокровка, но с этим ничего не поделаешь. Я ожидаю, что ты немедленно начнёшь воспитывать свою дочь как Малфоя и как преданного молодого Пожирателя Смерти. Ты понял меня, Малфой? — Да, Милорд, но… Любопытно. Несмотря на то, что Драко трясся от страха, у него хватило выдержки, чтобы сказать «но». Люциус говорил, что его сын был слаб из-за влюблённости в грязнокровку, но Волан-де-Морт видел в младшем Малфое силу, способную противостоять старшему. Было нелегко бросить вызов такому отцу, как Люциус. — Но что, Драко? — Хана думает, что её отец — Себастьян, и она любит его так сильно… Я не думаю, что когда-нибудь смогу заменить его в её сердце. Я не хочу разрушать её идиллию, — наконец закончил Драко, поднимая слезящиеся глаза. — Могу ли я просить вас, позволить Хане продолжать думать о Себастьяне как о своём отце? Волан-де-Морт взглянул на Сахар, позволяя ей сделать выбор. — Она должна знать, кто её настоящий отец, — твёрдо заявила Сахар, — и ей нужно изучить магию крови Малфоев. Кроме того, чары гламура не продержатся слишком долго, а она не сможет не заметить своё сходство с тобой, Драко. Лучше рассказать ей как можно скорее. Драко знал это, но боялся гнева Ханы — она не примет, что Себастьян не её отец. Хана очень любила Себастьяна. И как бы Драко ни хотелось, чтобы Хана называла его «папой», он никогда не станет таким отцом, каким стал Себастьян. У него не хватало ни терпения, ни понимания, чтобы справиться с выходками маленького ребёнка, в отличие от Себастьяна. — Драко, я не рад, что ты запятнал безупречно чистую родословную Малфоев, решив завести внебрачного ребёнка от грязнокровки, — высокомерно начал Волан-де-Морт, — но я могу понять очарование той ведьмы. Она очень умна, не так ли? Стала самым молодым профессором в Хогвартсе, затмив Северуса, хотя и получила звание Мастера на год позже него. Её дочь должна стать достойной наследницей… И ты ведь любишь ту ведьму, верно? — Люблю, — хрипло прошептал Драко с несчастным видом, даже не желая отрицать это. Чёрт возьми, вся его семья знала, что он всем сердцем влюблён в Гермиону Грейнджер. Он умолял их позволить ему жениться на ней, но его оглушили заклятием и заперли в подземелье за то, что он посмел запятнать имя Малфоев желанием жениться на грязнокровке. — А что, если я заставлю Люциуса позволить тебе жениться на ведьме? — Что вы хотите взамен? — тут определённо был подвох. Волан-де-Морт усмехнулся, но это был не весёлый смех, а злобный и расчётливый, как и подобало Тёмному лорду. — Ты должен убедить Себастьяна жениться на Сахар. — Ну уж нет! — воскликнула Сахар, дерзко сверкнув глазами. — Я не выйду замуж за Себастьяна! Тёмный Лорд прищурился, и Драко, заметив этот опасный взгляд, почувствовал, как по его телу пробежали мурашки. Если Сахар была дочерью Волан-де-Морта, это не означало, что он не проклянёт её Непростительным. — Он самый сильный волшебник, не учитывая меня. И он понадобится тебе рядом, когда я решу, что ты достойна называться моей дочерью. — Я твоя дочь, отец! Твоя плоть и кровь. Может, я и не змееуст, но я змеиный анимаг. Это такая же редкость, как и владение парселтангом! Мне не нужен Себастьян, чтобы доказать, что я достойна зваться твоей дочерью. Я могу сделать всё, о чём ты меня попросишь. Я обещаю. Я клянусь тебе. — У меня есть Европа. Теперь мне нужна Америка. — Тогда я захвачу её, отец.