Восемнадцатый аркан

      1 июня 2020, понедельник       Дождь ненавязчиво шумит за окном, отдельными каплями с силой ударяясь о стекло, вторя резкому звуку капающих из крана в металлическую раковину капель.       – И ты ничего не можешь мне сказать? – Доён с силой закручивает кран и наблюдает, как последняя капля замирает, не находя сил сорваться вниз.       Джено смотрит на него с сожалением, но одновременно с этим – абсолютно спокойно, словно уже примирился с любым концом.       – Пока ничего не изменилось, – он опускает глаза и начинает рисовать пальцем узоры на столе, избегая контакта. Доён хмурится.       – Ты уверен?       – Ты издеваешься? – Джено взрывается в ответ, вскидываясь, но на мгновение Доёну кажется, что он врёт.       – Прости… – он силится уловить хоть что-то в лице Джено, но тот, словно осознав свою оплошность, возвращается к рисованию. – Я знаю, тебе тяжело… – Джено резко кривится, словно ему противен этот разговор, но молчит.       Доён вздыхает и садится за стол напротив.       – Спасибо, что не рассказал Куну, – он сцепляет пальцы в замок и вытягивается, максимально расслаблено откидываясь на спинку. Джено щурится из-под чёлки, склоняя голову к плечу.       – Ты же всё сказал ему сам, – Доён резко застывает и несколько секунд пытается вернуть себе самообладание – Джено никогда не дерзил, поэтому резкое осознание его уже давно ставшей привычной силы заставляет Доёна напрячься.       – Ещё не сказал, – Доён плавно, словно перед готовой к атаке змеёй, подаётся вперед и хмурится.       – Ах, извини, – Джено закатывает глаза, и Доёну кажется, что он скрывает что-то очень важное. – Скажешь, – словно заметив, что его изучают, Джено отводит взгляд в окно, а затем со вздохом опускается головой на сложенные перед собой руки.       Порыв ветра разбивает о стекло череду капель. Доён хмурится и поджимает губы.       – Ты не хочешь отдохнуть? – Джено в ответ мычит что-то бессвязное не поднимая головы, но Доён не сдаётся. – Может, отгул?       Джено дёргает плечами, а затем поднимает голову и с силой трёт лицо ладонями.       – Ты хочешь отправить меня домой, чтобы я не мешался? – он криво улыбается и коротко кивает сам себе, тут же поднимаясь и направляясь к выходу.       – Не пойми неправильно, – Доён поднимается следом и пытается улыбнуться, слегка придерживая Джено за рукав, одновременно делая мысленную пометку разобраться с переменами в его настроении чуть позже. – Я просто хочу, чтобы ты поспал.       Джено в ответ смотрит как пёс, которого оставили у магазина, и высвобождает руку.       – Если бы я мог так просто спать, – он быстро накидывает капюшон, и Доён не успевает понять хоть что-либо перед тем, как Джено скрывается за дверью.       Джэхён замечает висящее в воздухе напряжение едва переступив порог кофейни. Вместо уже привычно улыбающегося Куна его встречает растрёпанный и неловко мнущийся Джисон. На полу рядом с ним сидит Чэнлэ, и его голова выглядывает из-под барной стойки только когда Джэхён подходит вплотную – и некоторое время просто недоуменно наблюдает за тем, как младший раскладывает карты прямо на плитке, изредка бормоча что-то на китайском. Джисон привлекает к себе внимание, покашливая, и Джэхён вздрагивает, тут же натыкаясь взглядом на чужую виноватую улыбку.       – Он пытается научиться гадать, – Джисон волнуется, Джэхён замечает это по лёгким волнам мурашек, пробегающих по позвоночнику, поэтому молчит, лишь с улыбкой кивая. – Словно это чем-то поможет, – Чэнлэ в ответ с обиженным выдохом отпихивает от себя карты и не замеченную ранее Джэхёном книжку и скрещивает руки на груди.       – Сейчас что угодно может помочь, – он шлёпает Джисона по колену, отчего тот едва не роняет стакан, в который наливал кофе, и начинает обиженно сгребать карты в кучу.       Джисон сразу же грустнеет, и Джэхён старается улыбаться максимально одобряюще.       – Спасибо, – руки Джисона, когда он передаёт стакан, слегка трясутся, и отсутствие в кофейне даже ставшего родным существа с печатями вкупе с божественным волнением заставляет кончики пальцев холодеть.       Что-то надвигается.       Пока Джэхён добирается до рабочего места, он замечает, что напряжён сегодня не один. По офису скользит какое-то понурое и серое настроение – нет привычно врезающегося во всех Лукаса, а Марк не пытается вырвать руку из плеча приветствием – путь Джэхёна сопровождает только тихий рабочий шум с первого этажа.       Оказавшись в кабинете, он со вздохом запускает ноутбук и плюхается на стул, упираясь задумчивым взглядом в пустой диван.       Виски отзываются тупой болью.       Джемин заглядывает в кабинет осторожно, словно боясь спугнуть кого-то, но заметив, что кроме Джэхёна в кабинете никого нет, обреченно вздыхает.       – Тебя зовёт Доён, – он торчит в проёме ещё мгновение, словно задумавшись, и резко дёргает головой, решая так и не озвучить свои мысли.       Джэхён кивает, в два глотка приканчивает на удивление сносный кофе и поднимается, вздыхая от того, что Джемин, не дожидаясь, уже выскользнул за дверь.       Атмосфера в кабинете Доёна напоминает одно из когда-то привычных, а теперь ставших лишь воспоминанием еженедельных отчётных собраний в Нью-Йорке.       Кун задумчиво тыкает в лежащий перед ним лист ручкой, изредка прокручивая её в пальцах, и лишь мимолётно скользит по Джэхёну мало заинтересованным взглядом. Джэхён морщится – Кун выглядит так, словно полностью поменял своё мнение о Джэхёне как о существе за выходной, и это настораживает, хотя волноваться Джэхёну, казалось бы, не с чего. Ещё тогда, когда они остались вдвоём в кофейне после визита не самого приятного гостя, Кун изо всех сил пытался вытащить что-то из его головы, задавая потоком несуразные и абсолютно непонятные вопросы. Джэхён не упирался и рассказывал всё, как есть, только вот Кун довольным не остался – словно было мало Джено, обматерил сначала Джэхёна, потом неудачно вернувшегося в кофейню Джемина, а потом разъярённой фурией полетел «быть полезным и заговаривать умирающего».       Доён кивком головы предлагает сесть и со скрипом подтягивает стул ближе к столу. Джэхён садится напротив Куна под его внимательным взглядом и щурится, пытаясь вспомнить детали их последней встречи. Может всё же что-то не то сказал? Сделал?       Виски простреливает болью, когда в воспоминаниях всплывают потрёпанные страницы книги, которая весь разговор отвлекала внимание Джэхёна, и Кун, словно почувствовав чужие мысли, слегка напрягается и подаётся вперёд, отчего Джэхёна инстинктивно дёргает назад.       – Итак, Кровавая Луна? – Доён издаёт странный цокающий звук и качает головой из стороны в сторону, глядя на Джэхёна как на непутёвого. – Не думал, что этим придётся делиться с кем-то.       Джэхён быстро переводит взгляд с босса на Куна и обратно несколько раз перед тем, как открыть рот, но Доён прерывает его, с тихим стуком водворяя на стол ту самую книгу, что Джэхён тайком утащил в кофейню. Кун, всё так же не сильно заинтересованно вырисовывая кружки на листе, непонятно ведёт плечами, и Доён, всё это время глядевший на них в ожидании, с ухмылкой начинает листать страницы.       – Смотрю, не сильно вы мне чем-то поможете, – он словно с лёгкой насмешкой ухмыляется и зачёсывает волосы пятернёй, тут же отодвигая книгу от себя. – А шуму развёл, Боги бы видели, – Джэхён чувствует, как атмосфера начинает накаляться, когда Кун на обращение перестаёт рисовать, сжимая ручку в кулаке, а затем, спустя мгновение, резко встречается взглядом с Доёном.       – Думаешь, решишь всё сам? – Кун хмыкает словно в неодобрении и ставит локти на стол, и Доён зеркалит его, отодвигая фолиант локтями дальше. Книга не занимает их внимание ни на мгновение. – Ладно, не совсем сам, – на его слова Доён напрягается, словно осознавая что-то. – Кажется, ты слегка просчитался.       Доён неопределённо мычит и треплет волосы, расслабляясь и небрежно откидываясь на спинку. Джэхён думает, что сейчас именно тот момент, когда можно подтянуть книгу ближе и попытаться найти ответ на вопросы, терзавшие его голову все выходные – даже мягко, немного неосознанно приосанивается, чтобы выпад не получился резким и сильно привлекающим внимание. Он строит в голове идеальную траекторию движений, как тут Доён вздыхает и подаётся вперёд, с громким хлопком захлопывая обложку.       – Не стоило тебе ругаться с Джено, – Джэхён чувствует, как по спине стекает капля пота и на секунду думает, что его поймали с поличным – он распластался почти на весь стол, чтобы попытаться стянуть из-под носа Доёна книгу, стыдоба – но в реальности чужой голос лишь заставляет его резко вздохнуть, словно прогоняя наваждение, и Джэхён понимает, что всё это время просто сидел. Кун, перед тем, как ответить боссу, смеряет покрасневшего и почему-то задыхающегося Джэхёна нечитаемым взглядом и резко отбрасывает ручку в сторону.       – Давай только не вешай на меня ещё и Джено, – Кун с силой трёт лицо и словно улыбается в ладони. – У нас скоро Армагеддон, не до нежностей.       Отрывочным воспоминанием в голове Джэхёна всплывает взгляд Джено, когда тот уходил из кофейни, и он резко чувствует себя неуютно рядом с Куном. Доён, словно думая о том же, неодобряюще качает головой:       – Мы с Джено заключили, так сказать, соглашение, – от его серьезности у Джэхёна не получается вдохнуть полной грудью, но Доён не сбавляет, скрещивая руки на груди. – Он держал всё происходящее в линейке с минимальными потерями.       – В линейке, где умрёшь только ты, – Кун слегка посмеивается и качает головой. – Я прав?       Джэхён несколько долгих секунд пытается понять, о чём именно говорит Кун, когда Доён в ответ хмыкает, криво улыбаясь:       – А ты проницательный, – насмешку на его лице Кун игнорирует, за секунду становясь максимально серьёзным.       – Я видел твою книгу, Доён, действия такого уровня всегда заканчиваются смертью, – Джэхён правда старается не привлекать лишнего внимания, но от тона Куна он испуганно втягивает воздух слишком громко, отчего на него тут же оборачиваются. Он чувствует себя словно на месте преступления и уже думает, как и что ему сказать в оправдание, как Доён прерывает его терзания.       – Да, я признаю, что облажался, – Кун смотрит на него словно с издёвкой, и Джэхёну его поведение кажется таким же удивительным, как и извинения босса. – Всё должно было случиться только в следующем году.       – Что-то пошло не так, – Кун возвращает своё внимание к Доёну, и тот лишь коротко кивает.       – Что-то пошло не так и Кровавая Луна перенеслась на это затмение, – Доён хмурится, когда Кун присвистывает, но даёт ему время всё осознать.       Долго ждать не приходится.       – То есть, ты реально думал, что никто не поймёт? – Кун выглядит искренне удивлённым и даже наклоняется на стол, не веря глядя на Доёна.       Тот неопределённо ведёт плечами.       – Теперь в принципе понятно, почему так рано всё началось, не находишь? – Кун вздыхает, но словно слегка расслабляется и уже не пытается придушить Доёна взглядом. Джэхён всё ещё пытается хоть что-то понять в происходящем – например, когда Кун и Доён успели стать закадычными друзьями или как Джэхён не замечал полного отсутствия субординации между ними раньше.       – Я не думал, что они пойдут на что-то серьезное, – Кун лишь мычит, то ли соглашаясь, то ли просто чтобы не молчать, тут же давая Доёну продолжить. – Тем более это только мой крест и…       – Не неси ерунды, – в разговор резко, заставляя Джэхёна подпрыгнуть от неожиданности, влезает Юта, неизвестно, как и насколько давно попавший кабинет.       Доён слабо улыбается, но тут же прячет эмоции, кивком приглашая Юту сесть.       – Извините, что опоздал, не очень-то хотел приходить, – Юта грузно падает в свободный стул прямо напротив Доёна и скрещивает руки на груди. – Что мы имеем?       Кун отзывается тут же, кивая на Доёна.       – Он облажался, – довольная улыбка озаряет лицо новоприбывшего, но Доён лишь отмахивается. – И хочет убиться. А ещё в затмение будет Кровавая Луна, – Юта хмыкает и, встречаясь взглядом с Куном, пожимает плечами с усмешкой, мол, а чего ещё можно было ожидать.       – Я очень извиняюсь, – Джэхён действительно старался просто слушать, но у всего есть предел. – Что вообще за Кровавая Луна?       По тому, как вытягиваются лица остальных, Джэхён понимает, что сморозил какую-то чушь, но он действительно не может вспомнить, чтобы хоть где-то слышал об этом.       – Я тебе потом расскажу, наверное, – первым оживает Юта, словно выныривая из шока и слегка подаваясь вперёд. – А то это не на две минуты рассказ, – на его лице всё ещё можно увидеть удивление, но он быстро промаргивается.       Джэхён в ответ вертит головой по сторонам.       – Если это можно рассказать потом, то что я тут делаю? – Доён отмирает следующим, взмахом руки пресекая попытки сказать что-нибудь от остальных.       – Зачем тебя отправили сюда? – Джэхён, словно загипнотизированный, не может оторваться от темноты на дне зрачка босса, и испуганно дёргается, когда слышит повтор вопроса у себя в голове. Он чувствует звериное дыхание где-то на затылке и силится сглотнуть, но вмиг пересохшее горло лишь судорожно сжимается, перекрывая доступ воздуху. Голос нарастает одновременно с тем, как где-то там, среди темноты чужих зрачков Джэхён замечает алые всполохи, и головокружение почти уносит все мысли, как вдруг он слышит смех. Мягкий и почему-то радостный – тонкие его переливы из словно выцветших воспоминаний на мгновение заполняют сознание, и Джэхён видит, как удивлённо изгибается бровь Доёна.       – Меня отправили сюда работать и ни про какие Луны и обряды не предупреждали! – не смотря на давление со стороны, Джэхён вскакивает с места, едва не переворачивая стул. – Сны эти дурацкие, офис ваш идиотский, – под изумлёнными взглядами присутствующих Джэхён бесится ещё сильнее и с силой хлопает по столу ладонями. – Ведёте себя так, словно я сын дьявола, и меня надо убить!       Несколько мгновений тишину разрезает лишь его громкое дыхание, и когда Доён чуть подаётся вперёд, словно собираясь что-то сказать, Джэхён срывается и с громким «да пошли вы все» вылетает из кабинета.       Юта со странным звуком давится воздухом и медленно оборачивается на дверь, словно пытаясь осознать произошедшее.       – Не знал, что у тебя есть сын, – Кун, пусть и выглядит ошеломлённым не меньше остальных, быстро возвращается в реальность, тут же стараясь разрядить обстановку. Юта и Доён с явным непониманием поворачиваются на него одновременно, однако уже через секунду разражаются смехом.       – Да нагулял, посмотри, он же даже на него не похож, – Юта начинает захлёбываться хохотом, пока словно смущённый Доён неловко посмеивается с каменным лицом. Кун, наблюдающий за ними со стороны, тоже прыскает, и, отсмеявшись, со вздохом прикрывает лицо ладонью.       – А теперь напомните мне, пожалуйста, почему мы все считаем Джэхёна причастным? – он быстро оглядывает Доёна с Ютой, понимая, что допрашивал Джэхёна не только он сам.       Юта только открывает рот, как Доён резко его осекает:       – Как минимум по тому, что он только что ляпнул про обряд, – Юта заинтересованно ведёт бровью, и Доён вздыхает. – Я могу провести обряд и закрыть силу в Преисподней собой, – Юта в ответ цокает и кивает в сторону Куна. Доён опускает голову. – Да, он был в курсе, – он не видит, скорее по дыханию понимает, что Юта дуется, но продолжает. – Если я проведу обряд, сила не перейдёт в новый Сосуд…       – А ты умрёшь, – звучит так, словно Кун изо всех сил старается звучать нарочито праведно, и Юта закатывает глаза.       – Так вот о какой смерти вы все тут паритесь, я думал, это про проклятие было, – он кривляется на строгий взгляд Куна и откидывается на стуле. – Ты не думаешь, что вы сами не заметили, что говорили про обряд при нём, а он запомнил?       Доён несколько мгновений думает, а затем резко машет головой.       – Даже если ты прав, всё ещё интересно, каким образом он меня смог пересилить, да ещё и закатить такую сцену? – в ответ Доён получает лишь пожимание плечами от Куна и почесывание подбородка от Юты и сам вторит им, неопределённо покачивая головой.       – В памяти снова ковыряться бесполезно, там я уже был, – всё так же занятый свои подбородком, Юта начинает качаться на стуле.       – Пока ты беседовал с праотцами, я с ним тоже поболтал, ничего особенного, – Кун склоняет голову к плечу, прищуриваясь, а затем осторожно подаётся вперед, поддевая ножку стула Юты носком ботинка. Тот резко дёргается, едва не улетает на пол, и с глухим хлопком падает грудью на стол. – Про какие сны он говорил?       Юта, красный и пыхтящий как паровоз, завязывает битву взглядами, но быстро осекается из-за негромкого покашливания со стороны и морщится.       – Ты не видел? – Кун не сразу понимает, что вопрос адресован Юте, поэтому вопросительно изгибает брови, но Доён даже не смотрит в его сторону и хмурится.       – Я же говорил, я видел Ненависть, не сами сны, – Юта уже спокоен, поэтому возвращается к катанию на стуле, взглядом давая понять Куну, что второй раз с ним такие штучки не пройдут.       – Ненависть – это конечно то, чего нам сейчас не хватало, – Доён в очередной раз за разговор устало вздыхает, когда Юта вдруг замирает, сам едва не падая со стула, и с грохотом возвращается в нормальное положение.       – Подождите-ка, – он что-то проговаривает, несколько раз кивая сам себе. – Мононоке – это вариант перерождения из-за невыполненной эмоции, – Доён, оторванный от своих размышлений, не выглядит удивлённым, одним взглядом давая Юте понять, что тот может продолжать.       – Их жизненный путь определяется её влиянием, – Доён внимательно слушает, не обращая внимания на то, как меняется лицо Куна, который резко зависает и на мгновения теряет заинтересованность. – Мононоке живут для мести, и сами этого, к сожалению, не осознают, – Юта обрывается и закрывает глаза.       Воздух кабинета, кажется, потрескивает от напряжения.       – То есть, если кто-то умер в эмоциональной перегрузке, он реинкарнируется в Мононоке? – Кун хмыкает и потирает ладони.       Юта резко разворачивается на голос:       – Не обязательно умирать.       – Ты думаешь, Джэхён – Мононоке? – брови Доёна недоверчиво ползут вверх, но Юта лишь открывает глаза и начинает грызть ноготь, явно продолжая что-то обдумывать.       – Нужно узнать, что за сны ему снились, – он смотрит в одну точку несколько секунд, а затем словно просыпается, тут же начиная тыкать пальцем в стол. – Когда-то давно Мононоке пробовали стирать память, скажем, просто для осторожности. – Юта игнорирует недоверчивое выражение лица Доёна и продолжает. – Думали, если убрать источник эмоции из воспоминаний, это остановит Мононоке от мести, и существо вернётся в свой первоначальный вид. Только вот эмоция оказалась не отделима, и в таком случае единственным её выходом было бессознательное – сны, например, – Юта выглядит взволнованным, и Доён, чувствуя вибрацию в коже, подхватывает его настрой. – Только вот во снах, без возможности выплеснуться наружу и оторванная от реальной причины, эмоция извращалась настолько, что сводила существо-Мононоке с ума, – Юта начинает тараторить, словно боясь забыть слова, и Доён пытается хоть как-то его остановить.       – Это просто легенды, – но Юта смотрит на него, как на умалишённого и хмыкает.       – Нормальные Мононоке мстят только источнику своей эмоции, Доён, – его голос звучит вкрадчиво, и Доён кривится, потому что именно Юта сейчас выглядит как сумасшедший, – а Мононоке со стёртой памятью превращался в бомбу замедленного действия, которая своим взрывом разносила всё вокруг. Мы не можем оставить всё просто так. Слишком много совпадений.       Доён вздыхает и откидывается на спинку кресла, сцепляя пальцы в замок.       – Ладно, тогда присмотри за ним, – Юта быстро кивает, напряжённый, готовый сорваться с места прямо сейчас, но Доён останавливает его ладонью. – Ещё не всё. Похоже, Джено почему-то изменил линейку, – Кун нервно проводит по верхней губе языком, когда понимает, что взгляд босса упирается в него. – И вообще, в таких делах всё всегда идёт не по плану, – словно решая что-то сам для себя, Доён качает головой и смягчает взгляд. – Ты с нами?       – Я узнаю, что смогу, про обряд, – Кун мотает головой, словно пытаясь сбросить с себя подозревающий взгляд Доёна, и зачёсывает волосы. – Может, получится провести его так, чтобы ты не умер, особенно с учетом последствий проклятия, – Доён криво улыбается, но лишь кивает в согласии. – Что-то мне кажется, что это было совсем не спроста…       – Всё сейчас не спроста, – Кун слегка прищуривается и словно с насмешкой смотрит на уходящего в сторону от темы Доёна, но тот игнорирует его и поднимается. – Так понимаю, пока у всех есть свои дела, – Кун встает следом, явно понимая намёк, а Юта потягивается, кивая. – Успокойте пока Джэхёна, и пусть никому ничего не говорит.       Джёхен, печатающий что-то с яростным нажимом, не замечает ввалившегося в кабинет Юту ровно до тех пор, пока не видит его отражение на погаснувшем экране ноутбука.       – Какого? – он автоматически печатает ещё несколько слов и только потом останавливается, тут же поворачиваясь с вопросом. – Ты его выключил?       – Ага, – Юта словно и не раскаивается, лишь качает головой и садится на край стола, скрещивая руки.       – Зачем? – Джэхён убирает руки с кнопок и слегка вытягивает вперед подбородок на вопросе, глядя на Юту как на неразумное дитя.       – Ты писал кому-то о том, что произошло, – уши Джэхёна краснеют, когда он понимает, что стоять за его спиной Юта мог сколько угодно и все выражения, характеризующие по его скромному мнению офис со всеми его работниками, вполне мог видеть. Юта следит за ним с лёгким прищуром, резко подаваясь вперед. – Не надо никому писать.       – Понял, – Джонни, может, друг прекрасный, но рисковать жизнью, чтобы рассказать ему новости, Джэхён не намерен. Намерен он только вместе с креслом отползти подальше от опасно скалящегося прямо ему в лицо коллеги и ноутбука.       Юта, беззлобно наблюдающий за его потугами, неожиданно цокает и отстраняется, хихикая.       – Значит, я прав, – Джэхён не понимает до конца, что происходит, а Юта от того, как искривляется чужое лицо, начинает смеяться в голос. – Я не успел много прочитать, просто увидел, что ты сообщение пишешь, – Джэхён на секунду думает, стоит ли ему ударить Юту, но он сдерживается и лишь поджимает губы. Юта, отсмеявшись, резко становится предельно серьёзным. – Но говорить действительно никому не нужно.       – Спасибо, конечно, что предупредили, – Джэхён за мгновение чувствует себя уставшим от всех этих игр, поэтому лишь тянется, чтобы включить ноутбук. – Может, просто сотрёшь мне память, раз все ваши приколы такие секретные?       Юта смеряет его изучающим взглядом.       – Не хочу тебя расстраивать, но, похоже, тебе память уже стирали, – Джэхён хмыкает, думая о том, что переварит эту информацию позже, когда-нибудь после «что за чертовщина тут происходит» и «почему Чону ещё не на работе», и безэмоционально пялится в окно загрузки. Юта громко вздыхает, видимо, не ожидавший отсутствия вопросов. – Что за сны, о которых ты говорил?       – Я не помню, – ноутбук радостно пиликает и являет Джэхёну рабочий стол с нагромождением ярлыков.       Юта не отступает:       – Они же про кого-то? – Джэхён наконец отвлекается и пожимает плечами, всем своим видом показывая, что вообще-то он тут работать собирается.       – Слушай, я сейчас действительно не в настроении с тобой разговаривать.       – Ну попробуй, может, хоть что-нибудь вспомнить, – Юта игнорирует кривляния Джэхёна, потому что и сам начинает догадываться, что затея провальная.       Джэхён надувается, но задумывается и с силой трёт виски.       – Я не знаю, всё как под водой, – он тянет галстук, когда чувствует подступающую тошноту, и растягивает губы в недовольной гримасе.       Юта следит за его потугами и озадаченно трёт подбородок.       – Похоже сам и виноват, – Джэхён смотрит в ответ как-то совсем потухши, поэтому Юта пытается улыбнуться. – Мы же с Доёном немного в памяти твоей ковырялись, – Джэхён старается сдержать недовольство, но лицо тут же искажает, и Юта вскидывает руки. – Это была его задумка, я просто исполнитель…       – Вы реально все придурки набитые, – компьютер, оставленный без внимания, с коротким писком погружается в режим сна, и Джэхён показательно тыкает кнопку запуска снова.       Юта намёк игнорирует.       – Если бы не я, мы бы не знали, что тебе стирали память, – Джэхён кивает как-то совсем незаинтересованно, и Юта взрывается. – Слушай, тебе это вообще не интересно?       Джэхён пялится на своё отражение в экране запуска, подмечая, как же плохо он выглядит.       – Нет, мне очень интересно, просто, – он смотрит на мигающий логотип и резко разворачивается, едва не ударяясь коленями о боковую часть стола, – просто меня выкинули сюда, как котёнка в озеро, а тут кошмары, придурки, Кровавые Луны…, – он словно теряет запал с каждым словом, но Юта внимательно слушает, поэтому Джэхён со вздохом продолжает. – Я сам заметил, что у меня с головой что-то – как дурачок простейших вещей не знаю, кроме работы не помню особо ничего, знаешь, как это странно? – он поднимает на Юту полные бессилия глаза, и тот в ответ слегка сжимает чужое предплечье, приободряя. Джэхён в ответ слегка приосанивается. – Ты можешь мне объяснить?       И тут же грустнеет, получая в ответ отрицательный кивок.       – Мы пока сами не особо что знаем, – компьютер отзывается трелью запуска, отчего Джэхён дёргается. – И, скорее всего, что-то уже и не узнаем – я тебе кошмары снял, и, видимо, теперь ты никаких деталей не вспомнишь.       – Хоть на чём-то спасибо, – Джэхён пытается сложить в голове картинку из обрывочных кусков того, что он знает про Юту, и слабо улыбается. – Ты, получается, из Ёкаев?       – Баку, – Юта резко хмурится, словно выдал какую-то тайну, и дёргается, вставая со стола. – Наполовину.       Джэхён поднимает руки вверх в примирительном жесте.       – Если это важно, я никому не скажу, – причина резкой перемены в коллеге остаётся для Джэхёна загадкой, но ему хватает в жизни врагов, чтобы заводить ещё одного. Юта смотрит с подозрением, но коротко кивает, словно принимая предложение. – У меня тоже есть секрет, – Джэхён пытается сменить тему, явно чувствуя чужое напряжение. – Я помню, что мне Чону снился, но это никому, хорошо?       Юта за секунду меняется в лице, но Джэхён чувствует, как гора с его плеч падает, когда он смотрит туда же, куда и сам Юта – за стеклом с явным пренебрежением на искажённом лице стоит Винвин.       – Я никому не скажу, – Юта словно шепчет, провожая взглядом удаляющуюся фигуру, и Джэхёну почему-то хочется по-дружески похлопать того по плечу.       – Слушайте, ну реально, хватит тут сидеть! – Хэчан заваливается на кухню, сходу падая на первый попавшийся стул, и начинет старательно обмахивать себя папкой. – Чтобы ни случилось, нам всё ещё нужно работать! – он тяжело дышит и оттягивает воротник майки, а затем издаёт резкий пищащий звук. – Ну же, я не справляюсь!       Марк, всё это время пытающийся втянуть в рот порцию лапши, неожиданно давится и начинает задушено кашлять. Хэчан смеряет его пренебрежительным взглядом и разворачивается к замершему с кружкой Джэхёну.       – Тут такой бедлам, что я уже не знаю за что браться! – Хэчан кривится, всем своим видом игнорируя пытающегося не умереть от кашля Марка, и обиженно надувается. – Ещё и Ренджун пропал.       – Как пропал? – Джемин, всё это время незаинтересованно болтавший в стакане остатки кофе, удивленно изгибает бровь. – У него вроде выходной.       – Вчера был, – на стул рядом с Джемином опускается Лукас, тут же с силой начиная лупить Марка по спине. Марк, уже успевший прокашляться, едва не пропахивает головой стол от чужого напора, и, слабо мыча, отпихивает чужую ладонь.       – Джено сегодня тоже не вышел, – всё ещё пытаясь отпихнуть от себя Лукаса, который уже скорее просто веселится, чем пытается помочь, Марк на всякий случай отодвигает от себя лапшу. – Я ему должен был с ноутбуком разобраться, а его нет.       – Хочешь сказать, они вдвоём убежали в закат? – Джемин допивает кофе и пожимает плечами, встречаясь взглядом с Хэчаном.       Хэчан хмурится и открывает рот, как вдруг его прерывают.       – Кто убежал? – все замирают, когда у входа раздаётся спокойный голос Джено, и Джэхён зачёсывает ладонью волосы, чувствуя себя неловко, словно участвовал в разговоре.       Хэчан, застывший с открытым ртом, оживляется первым.       – Работа сама себя не сделает, – он поднимается и оглядывает всех, кивая на выход. – Поднимайте свои драгоценные задницы и помогите мне кто-нибудь, – он разворачивается, порываясь уходить, но останавливается возле облокотившегося на косяк Джено. – Можешь ты, раз уж Ренджун оставил всё разгребать мне, – и тут же испаряется, оставляя после себя лишь гнетущую неловкость.       – Это он о чём? – Джено смотрит вслед удаляющемуся Хэчану и отрывается от косяка, приближаясь к столу. Марк с громким звуком демонстративно втягивает лапшу, едва не поперхнувшись снова.       – Сегодня невероятное количество существ, резко решивших свалить отсюда, – Джемин вздыхает и поднимается. Лукас кивает с бешеной амплитудой, подтверждая его слова. – Винвин с Тэилем даже из кабинета в зал сели, боятся, что толпа им двери вынесет.       Джено хмыкает:       – Значит, надо идти помогать Хэчану, – он коротко кивает сам себе и уходит, сопровождаемый лишь удивлёнными взглядами.       – Если он не убежал в закат, – Джэхён дёргается, когда тишину разрезает тихий голос Марка, – то где тогда Ренджун?       – Не думаешь, что нам нужно кое-что обсудить? – Юта дёргается и быстро смотрит по сторонам. Кун, понимая всё без слов, тут же добавляет. – Он пошёл помогать внизу.       Юта невнятно мычит и заваливается на бок, словно не желая заводить разговор. Он натягивает плед до подбородка, заставляя Куна приподняться, но тот намёка не понимает, тут же падая обратно.       – Не веди себя как ребёнок, – казалось бы, это должно было разозлить, но Юта лишь сопит и сильнее кутается, закрываясь уже с головой.       С каждой секундой тишина давит всё сильнее, и в итоге Юта не выдерживает, резко сдёргивая плед с головы.       – Что ты хочешь? – Кун медленно моргает несколько раз, словно успел задремать в ожидании, и, словно в подтверждение, потягивается.       – Мне кажется, у нас с тобой есть кусочки одной картинки, – Юта ведёт бровью с пренебрежением, но молчит. – И для нас будет лучше, если мы попытаемся её сложить воедино.       – Это ты с чего решил? – Юта приподнимается на локти и усмехается, но Кун лишь пожимает плечами.       – Доён явно до последнего будет тянуть резину, – Юта фыркает, но Кун не даёт себя перебить, складывая руки на груди. – Как бы я его ни уважал, самопожертвование в такой ситуации – не лучшее качество, – он качает головой, цокая, и вздыхает. – Думаю, решать всё равно придётся нам.       – С чего ты решил, что можешь так просто прийти ко мне? – Юта начинает распаляться, когда замечает за стеклом движение. Кун, повторяя за ним, оборачивается на дверь и приветливо машет подходящим.       – А с того, – он улыбается застопорившемуся в дверях Джэхёну и поднимается, чтобы тут же вернуться взглядом к Юте, – что ты и так достаточно пожертвовал, – лицо Юты искажается, и он уже открывает рот, как Кун тихо шикает. – Привет, Джэхён, как там внизу?       Юта едва находит силы, чтобы не сорваться с дивана вслед, но Кун не обращает внимание на его негодование, о чём-то посмеиваясь с Джэхёном.       – Ты не был в курсе, что Чону в командировке? – Кун одними губами шепчет «после работы» и уводит Джэхёна обратно из кабинета. – Пока, Юта!       Дверь с тихим стуком закрывается, и Юта рычит, с силой заворачиваясь в плед, и даже несколько раз брыкается, перед тем, как застыть обиженной гусеницей.       – Да вознаградят меня Боги за мои страдания! – он громко сопит в подушку, и, окончательно наёрзавшись, коротко выдыхает.       «Да простят тебя Боги за твои страдания» тихо вторит в его голове голос, и он с силой сжимает зубы перед тем, как уснуть.       После лёгкой болтовни с Джэхёном – просто так, проверить, что сказал ему Юта – и совсем нелёгкого самокопания, Кун находит себя в мучительном ожидании под закрытой дверью кабинета Джено. Он слегка стучит ногами по полу и даже скрещивает руки на груди – понять, волнуется ли, злится или, может, скучает, он не может сам.       Джено появляется в поле зрения спустя три попытки бросить эту затею и уйти по делам и нерешительно замирает, словно добыча, заметившая хищника.       – Ну вот только не убегай, – Кун поднимается, замечая, как Джено напряжённо подаётся назад, и вздыхает. – Надо поговорить.       Джено лишь несколько раз моргает и дёргает головой так, что его очки едва не падают.       – Не нужно нам с тобой говорить, – он быстро смотрит по сторонам, словно вот-вот начнётся землетрясение, цунами или появится спаситель в сияющих доспехах, но Кун напирает.       – Я переосмыслил своё поведение, – он набирает больше воздуха, потому что Джено выглядит, словно вот-вот умрёт от испуга, и решает не останавливаться. – Я вспылил и сказал совсем не то, что имел в виду, – Джено пучит глаза, словно пытаясь о чём-то предупредить, и Кун сжимает зубы, – поэтому хотел бы попросить у тебя прощения…       Джено резко втягивает воздух, на некоторое время переставая дышать, и Кун почти начинает считать удары сердца, отдающиеся эхом в висках, но чужой выдох возвращает его в реальность.       – Ну, ладно, – всё тело Джено словно обмякает, быстро теряя всё прошлое напряжение, и Кун машет головой.       – Ты точно меня прощаешь? – на слабый кивок Кун нервно выдыхает и улыбается. – Я действительно не хотел тебя обидеть, понимаешь, время такое, – он в два шага подходит к замершему Джено и легко хлопает того по плечу. – Уж кто, как не ты, знает, – напоследок он заглядывает в чужие глаза и чуть не в припрыжку убегает в сторону кофейни, не замечая взгляда, которым следит за ним Джено.       – Уж кто, как не я, – некоторое время он бесцельно пялится вслед Куну, а затем словно в трансе идёт в свой кабинет. Оказавшись внутри, он щёлкает замком, запираясь, и сползает спиной по двери, садясь прямо на пол.       – Кто, как не я, – он аккуратно снимает очки, несколько секунд рассматривает блики на стеклах и, взъерошив волосы, с тихим стуком кладёт их рядом. Стрелки мерно тикающих на стене часов сходятся в одну линию. – Но точно не вы все.