"Арсенал военной академии"

      В глубине леса снова раздались выстрелы. Шэнь Цзюньшань, оставив Се Сян в густых зарослях, отправился на разведку. Уже совсем стемнело, но он до сих пор не вернулся. В ночной тьме и так страх усиливается, а в лесу, со стрельбой неподалеку становится еще страшнее. Се Сян лежала на земле, не двигаясь, стараясь не издавать ни звука. Но в какой-то момент беспокойство за товарища пересилило страх. «Будь здесь, я скоро вернусь». Фраза, брошенная Шэнь Цзюньшанем перед уходом, все крутилась в голове Се Сян. Она напомнила Се Сян давний погожий день, когда брат, стоя на перроне с чемоданом в руках, улыбаясь сказал ей на прощанье: – Се Сян, просто подожди немного, я обязательно вернусь. Но не вернулся. Такой веселый и молодой, он остался в Шуньюане навсегда. Его мечты и идеалы оказались похоронены вместе с ним. И он никогда не сможет поступить в военную академию «Арсенал». Тогда Се Сян была шестнадцатилетней девчонкой, Се Лянчэню исполнилось девятнадцать. Сейчас Се Сян уже восемнадцать, но Се Лянчэнь навсегда остался девятнадцатилетним. Близкий звук выстрела прервал цепочку воспоминаний. Она вытерла капли пота со лба и, опираясь на винтовку, поднялась, стараясь не замечать пульсирующую боль в лодыжке. Се Сян больше не могла оставаться в неведении и медленно, маленькими шажками пошла вперед, стараясь двигаться как можно тише. В воздухе висел запах пороха, от него щипало в носу и перехватывало горло. Среди кустов Се Сян наткнулась на безжизненное тело. Лицо трупа было скрыто маской, во лбу зияла дырка от пули, из которой все еще вытекала тонкой струйкой черная кровь, медленно впитываясь в землю. Похоже, он был убит Шэнь Цзюньшанем, но выстрелов было несколько, значит нападавший был не один и Шэнь Цзюньшань все еще в опасности. Се Сян кралась по тропе, внимательно прислушиваясь в надежде отыскать товарища. Вдруг в стороне от тропы раздались звуки какой-то возни. Резко остановившись, Се Сян ринулась на звук в глубину леса. Перед ней открылась ужасная картина: Шэнь Цзюньшань лежал на земле, а темная фигура прижимала его, схватив за горло. Рука Шэнь Цзюньшаня была в крови, похоже из-за ранения он не мог ей толком отбиваться. Пальцы убийцы крепко впились в кожу на шее парня, перекрывая поток воздуха. Громкий хлопок выстрела разорвал тишину леса. Пуля вошла убийце прямо в сердце, забрызгав кровью лицо Шэнь Цзюньшаня. Пистолет ходил ходуном в руках Се Сян. Ее глаза были широко распахнуты от ужаса: ей вдруг показалось, что она застрелила обоих. К счастью, вскоре Шэнь Цзюньшань зашевелился, сталкивая с себя мертвое тело. Закашлявшись, он схватился за горло и жадно дышал. Потом медленно сел и, вытерев с лица кровь, поднял взгляд на все еще пребывавшую в шоке Се Сян. Отдышавшись, Шэнь Цзюньшань медленно поднялся и, пошатываясь, подошел к Се Сян. Она, словно очнувшись, бросилась обнимать парня. Прижавшись к его груди, она с облегчением прислушивалась к стуку сердца и постепенно успокаивалась: – Слава Богу, ты жив! – Се Лянчэнь… – Шэнь Цзюньшань удивился такой бурной реакции парня, мягко похлопал его по плечу, но ответом ему было лишь трясущиеся плечи. – Се Лянчэнь! – он чуть повысил голос, – Нам нужно срочно уходить от сюда. Я видел сигнальную ракету выпущенную Цзи Цзинем. Они недалеко от сюда, нужно идти им навстречу. Се Сян наконец пришла в себя и смогла отпустить Шэнь Цзюньшаня. Впервые в жизни она убила человека. Но так перепугалась она не только из-за этого, а еще потому что Шэнь Цзюньшань очень сильно напомнил ей брата. Может быть, в тот злополучный день он так же был ранен и истекал кровью, но ему меньше повезло, чем Шэнь Цзюньшаню. Какая ужасная и несправедливая смерть… Обратный путь был таким же извилистым, грузовики не спеша переваливались по кочкам проселочной дороги. Се Сян молча сидела на своем месте, низко опустив голову. Предрассветный сумрак и низко надвинутая каска позволяли скрыть ее покрасневшие глаза и опухшее от слез лицо. После таких жутких полевых учений ежедневные тренировки показались Се Сян уже не такими тяжелыми. И даже суровое лицо инструктора Суна было каким-то по-домашнему родным. В столовой за обедом Се Сян то и дело косилась в сторону Шэнь Цзюньшаня, сидевшего за соседним столом. Ей хотелось подойти к нему и спросить, как его раненая рука. Но она боялась смутить его таким вопросом, поэтому ничего не оставалось, кроме как смотреть на него исподтишка и тихо мучиться. – Се Лянчэнь, ты кого все время высматриваешь? – сидевший рядом Хуан Сун пытался проследить за ее взглядом, но видел лишь толпу голодных парней. – Никого, – Се Сян быстро повернула голову и засунула в рот ложку каши. Стараясь замять неловкость, она перевела разговор: – О, точно, что там с результатами полевых учений? – Их уже вывесили. Шэнь Цзюньшаню, поскольку он не уложился в указанный срок, вычли очки, хотя он опоздал из-за ранения. Поэтому он занял второе место. – пояснил Хуан Сун с набитым ртом. – Что?! Это несправедливо! Мы там чуть не погибли! – Се Сян, не скрывая свое негодование, яростно мешала ложкой кашу. – Значит, я точно на последнем месте. – Нет, ты на втором с конца, Гу Яньчжэнь на последнем. Он самовольно покинул учения и был захвачен гражданскими, поэтому он получил ноль баллов. – А кто первый? Цзи Цзинь? – Се Сян довольно заулыбалась, услышав о позорном провале соседа. Хуан Сун чуть смущенно улыбнулся, показывая ряд белых зубов: – Я. Я первый. Се Сян даже не нашлась, что и сказать. *** Из-за травмы лодыжки, полученной во время полевых учений, инструктор дал Се Сян недельный отпуск. Этого времени как раз хватило для полного восстановления, после чего Се Сян вновь смогла полноценно участвовать в тренировках. Сегодня на занятии тренер разделил курсантов на пары и приказал качать пресс. Се Сян не повезло, в пару ей достался Гу Яньчжэнь. Ей ничего не оставалось, кроме как сесть перед его согнутыми ногами и обхватить руками под колени. А вот Гу Яньчжэнь был крайне доволен выбором инструктора. Не скрывая довольной улыбки, он громко заметил: – Эй, а ты рассказывал, что Хуа Мулан поступила в армию, прослужила там много лет, и никто так и не узнал, что она женщина? И как же ей удалось это скрывать? – он бросил оценивающий взгляд на хрупкую фигуру девушки. Добровольно она все равно не сознается, размышлял он, зато теперь можно повеселиться, постоянно намекая на это. Се Сян изменилась в лице, и быстро опустила голову, оставив выпад Гу Яньчжэня без ответа. Но тут же в разговор поддержал вездесущий Хуан Сун: – Возможно, ее товарищи были слишком глупы? Гу Яньчжэнь, прищурившись, громко парировал: – Думаешь, что все вокруг такие же глупые как ты? Это нелогично. Ходивший между рядами инструктор Сун метко ткнул носком ботинка в голень Гу Яньчжэня: – Разговорчики! А ну делай как следует! Почувствовав сильную боль от удара, Гу Яньчжэнь быстро поднялся, напрочь забыв о сидевшей перед ним Се Сян. Их губы соприкоснулись. Се Сян замерла, толком не понимая, что такое произошло. Широко распахнув глаза, она смотрела на не менее удивленного Гу Яньчжэня. Наконец она очнулась, с силой оттолкнула его и повалилась на землю. Сердце Се Сян заколотилось, щеки предательски покраснели. Она подскочила на месте, яростно пнула соседа, и озираясь и прикрывая губы рукой, в панике убежала с полигона. – Се Лянчэнь, а ну стоять! Тренировка еще не окончена! – инструктор Сун попытался догнать беглянку, но Гу Яньчжэнь остановил его: – Инструктор, я просто случайно чмокнул Се Лянчэня, ему стало неловко, вот и убежал. Гу Яньчжэнь выглядел абсолютно довольным. Совершенно невозмутимо он провел пальцем по нижней губе, щурясь на солнце, и покосился на инструктора. – Ты же взрослый парень, зачем ты его поцеловал? – слова Гу Яньчжэня имели ошеломляющий эффект. Инструктор Сун недовольно смерил его с головы до ног, скривился, и резко отвернулся, сделав вид, что ничего не слышал. – Инструктор! Что с вами? – Гу Яньчжэнь деланно надулся. Курсанты наблюдавшие за этой сценой, громко рассмеялись. Только Ли Вэньчжун провожал пристальным взглядом стремительно удаляющуюся Се Сян. О чем он сейчас думал, было трудно понять. Инцидент с поцелуем выбил Се Сян из колеи. Она весь день ходила понурая, пряча глаза. Вечером Хуан Сун решил подбодрить Се Лянчэня, предложив пропустить с ним по стаканчику. Се Сян с радостью согласилась, потому что чувствовала в Хуан Суне настоящего друга и ей было с ним уютно и комфортно. Военная академия «Арсенал» находилась довольно далеко от центра города. До городских развлекательных и питейных заведений нужно было тащиться несколько кварталов. Но неподалеку было одно довольно неплохое местечко – бар Шаньнань. Се Сян уже знала его владелицу, потому что Сяо Цзюнь работала в этом месте. Так, навещая подругу, она постепенно перезнакомилась и с местными старожилами. Владелицей Шаньнаня была Хо Сяоюй. Хотя ей было уже за сорок, это была очаровательная элегантная женщина с притягательным, чуть грустным взглядом темных глаз. Маленькая родинка у нижнего века делала ее обладательницу крайне соблазнительной. Хотя женщины редко управляли барами, Хо Сяоюй пользовалась репутацией очень достойной и скромной дамы. Сяо Цзюнь шепнула по секрету Се Сян, что по слухам в молодости Хо Сяоюй была знаменитой артисткой, и она до сих пор хранит свои театральные костюмы. Достоверно никто ничего сказать не мог, но с такой изящной фигурой и удивительным голосом (но опять же никто никогда не слышал, чтобы она пела) она вполне могла быть востребована в опере. По городу ходила еще одна легенда: о удивительной и печальной истории любви знаменитой пекинской актрисы Цзыюй и молодого офицера из Шуньюаня. Возможно, Хо Сяоюй была свидетельницей этих событий. Как-то в чайной Се Сян случайно услышала эту историю, правда урывками. Однажды молодой офицер увидел выступление знаменитой пекинской актрисы и влюбился в нее с первого взгляда. Их любовь была взаимной. Офицер пообещал девушке, что женится на ней, как только вернется с войны, но этому не суждено было сбыться – офицер не вернулся. С тех пор певица исполняла только пьесу «Пионовая беседка» (написана в эпоху династии Мин Таном Сяньцзу (1550 — 1616 гг., выдающийся китайский драматург и поэт)). Потому что именно благодаря этой пьесе они встретились и полюбили друг друга. Она ненамного пережила своего возлюбленного – вскоре Цзыюй умерла от горя. Настоящая это была история или выдуманная, определить было невозможно. Но каждый раз, когда Се Сян слышала ее, сердце щемило от тоски. Но, по-видимому, Хо Сяоюй не была этой самой пекинской артисткой. Да и имя офицера так и осталось неизвестно. Хотя бар Шаньнань и уступал «Парамо» в роскоши интерьеров, местные жители ценили его за другие качества: удобное расположение, приемлемые цены и хорошее качество выпивки. В баре всегда было многолюдно. Посетители шумно пили, танцевали и веселились. Се Сян царящая в баре непринужденная атмосфера нравилась гораздо больше, чем всякие роскошные банкеты. – Се Сян, что ты здесь делаешь? – Сяо Цзюнь окликнула подругу, как только та появилась в дверях бара. Вошедший следом Хуан Сун застыл в недоумении, а затем простодушно спросил: – Лянчэнь, она назвала тебя Се Сян? – Это… прозвище. Так меня зовут родители и близкие друзья, но звучит уж слишком по-девчачьи, поэтому не использую его, – к удивлению Се Сян, слова полились стройным потоком, стоило ей открыть рот. Она очень обрадовалась, что удалось так легко выкрутиться. – Кстати, забыл представить тебе, – Се Сян указала на девушку. – Это Тань Сяо Цзюнь, моя подруга. Сяо Цзюнь пожала протянутую руку Хуан Суна, и тут же начала подталкивать Се Сян по направлению к выходу: – Сегодня мы нарасхват, все места заняты – приходите завтра. Се Сян непонимающе взглянула на нее, но потом подумала, что для подобного поведения у той должны быть веские причины, поэтому беспрекословно доверилась ей. Она потянула Хуан Суна на выход. Вот только Хуан Сун об этом даже не подозревал. С высоты своего роста он быстро оглядел весь зал и взволнованно замахал в сторону барной стойки: – Смотри, здесь Гу Яньчжэнь и звезда тоже здесь. Так и было, Гу Яньчжэнь и Цюй Маньтин удобно устроились за барной стойкой. Се Сян разглядела Гу Яньчжэня, который вальяжно откинувшись на спинку барного стула, крутил в красивых длинных пальцах широкий стакан с янтарной жидкостью. Цюй Маньтин подняла грустный взгляд и заметила Сяо Цзюнь с новыми посетителями. Сяо Цзюнь испуганно прошептала Се Сян: – Лучше подойти к ним, побег вызовет лишние подозрения. – она подтолкнула подругу в сторону бара. – Се Лянчэнь, чего опять застыл? Так не рад меня видеть? – Гу Яньчжэнь игриво прищурился. Взгляд Се Сян сосредоточился на его привлекательных губах. Как назло, в теплом свете лампы ненавистный сосед выглядел чертовски красивым. Цюй Маньтин подняла голову и всмотрелась в лицо Се Сян. Видно было, что в ее голове происходит сложный мыслительный процесс: это лицо отчетливо ей запомнилось и с короткой стрижкой, и с длинными прядями. – Он назвал тебя Се Лянчэнь? Тогда… – девушка задумчиво покрутила в воздухе наманикюренным пальчиком, – В резиденции Баньшань?.. – Э-это была его сестра! – Сяо Цзюнь поспешно брякнула первое, что пришло в голову, только чтобы Цюй Маньтин не развила свою мысль. Се Сян даже не успела открыть рот, – У него есть сестра Се Сян, учится в школе для девочек Синьхуа. – Се Сян? – в голове Хуан Сун все перепуталось, – Разве ты только что сам не сказал, что Се Сян твое прозвище? Вот ведь болван! Се Сян мысленно прожгла недалекого друга взглядом. Он был глуповат, когда дело касалось размышлений, но совершенно неподражаем в физических упражнениях. – В моем случае Се Сян пишется как «Сянян» – город провинции Хубэй, а у сестры, как «ароматное благоухание», они разные. – Се Сян пришлось снова врать на ходу, она изо всех сил делала честные глаза, пытаясь быть убедительной. – Значит, сестренка есть? И ее зовут Се Сян? – нарочито растягивая звуки повторил Гу Яньчжэнь, многозначительно вскинув бровь, – Странно, я не помню, чтобы ты раньше упоминал о ней. И когда же у меня появится возможность увидеться с ней? – парень наклонился к Се Сян, очаровательно ей подмигнув и обдав ароматом выпитого виски. Се Сян отмахнулась от надоедливого соседа: – Она младше, живет в школьном городке и редко выходит в город. – Но разве сестра-близнец не должна быть одного с тобой возраста? – Хуан Сун снова влез невовремя, и Се Сян с обидой уставилась на него. Гу Яньчжэнь уже не мог скрыть улыбку. Все происходящее ему очень нравилось. Се Сян никак не могла придумать подходящую отговорку и так бы и стояла с глупо открытым ртом, но ее выручила стоящая позади Сяо Цзюнь: – Братья всегда считают, что их сестры слишком юны чтобы знакомить их с кем-то. Прямо как мой. На этот раз настала очередь удивляться Цюй Маньтин: – У тебя есть брат? Почему я об этом не знаю? – Кузен, сын брата моего отца. – Неверно, – Гу Яньчжэнь покачал головой, принимая активное участие в дискуссии, – Брат считается только по материнской линии, а так это просто родственник. Хуан Сун возразил: – Сын тети или дяди, неважно, – все это кровная связь. Цюй Маньтин резко хлопнула по столу: – Дяди, тети – какая разница, если они все равно парни! – Давайте выпьем! – Сяо Цзюнь с облегчением вмешалась, быстро наполнив несколько бокалов вина, чтобы хоть так заткнуть рот участникам этой опасной дискуссии. За выпивкой не заметили, как совсем стемнело. Перевалило за полночь. Остальные гости потихоньку разошлись. Бармен Сяолиу, держа в руке бутылку вина, громко объявил: – Мы закрываемся. Се Сян вышла на улицу. Задрав голову, она всматривалась в звездное небо, медленно шагая по тротуару. Ей предстояло добираться в общежитие академии одной, потому что парни галантно вызвались проводить девушек до дома в столь поздний час. Уличные фонари тускло освещали пустынную улицу. Где-то слышалось пьяное пение – поздние выпивохи разбредались по домам. В голове девушки тут же всплыли страшные истории о ночных нападениях на одиноких путников. По спине Се Сян пробежал холодок. Озираясь, она подняла ворот пиджака и скрестила руки на груди. Она негромко забормотала, подбадривая себя: – Не трусь, тебе такой взрослой и сильной нечего бояться. Вдруг послышался громкий рев мотора. Огни фар ослепили Се Сян, отражаясь в глубоких лужах на проезжей части. Но за мгновение до того, как машина пронеслась мимо, девушка почувствовала, что ее кто-то резко дернул, спрятав в теплых и таких приятных объятиях. Широкоплечая фигура в черном кожаном пальто загородила девушку от летящих из-под колес брызг. Се Сян подняла голову, чтобы разглядеть лицо своего спасителя в тусклом свете уличного фонаря.