"Арсенал военной академии"

      Разговоры резко затихли. Все присутствующие смотрели на галерею второго этажа, не понимая, что происходит. Се Сян тоже с любопытством подняла голову. Это говорил молодой человек в черном костюме, сидевший в расслабленной позе закинув ногу на ногу, и все так же смотревший на сцену из ВИП-ложи второго этажа. Его манера держаться и внешний вид разительно отличалась от присутствующих. Но Се Сян больше всего поразили его глаза – высокая переносица, резко очерченные темные брови делали взгляд глубоким, обжигающим и манящим. Молодой человек поднялся со своего места и нарочито неспешно облокотился на резные перила ложи: — Что уставились? Я правду говорю – поет отвратительно, ладно хоть личико симпатичное. Се Сян его лицо показалось очень знакомым, будто она его уже где-то видела. И тут она вспомнила – это же тот самый богач с парома, который путешествовал в окружении вооруженной охраны! Его колкие слова, произвели эффект ледяной воды, выплеснутой на раскаленную сковороду. Из зала тут же послышались возмущенные крики: — Что за грубиян! — Что он там только что сказал? Поддержка зрителей дала Цюй Маньтин время прийти в себя и попытаться скрыть растерянность. Молодой человек в ответ демонстративно поковырял пальцем в ухе, словно показывая, что не слышит возражений, взял со стола бутылку и медленно, чуть покачиваясь, спустился вниз к негодующей публике. — Эй, в сторонку! Дайте пройти. Ну, мне же отсюда не видно ее. Ну да, я слишком пьян, чтобы держаться ровно! Самым удивительным было то, что хоть всех и возмущало поведение этого парня, но никто не решался его остановить. — Это же Гу Яньчжэнь, действительно Гу Яньчжэнь! Это имя было известно каждому школьнику Бэйпина[1] из-за его вызывающего поведения и постоянных проделок. Взрослые же прекрасно знали, что Гу Яньчжэнь – сын Гу Цзунтана, заместителя министра внутренних дел, внук Ху Лювенга — директора департамента образования, племянник генерала Ху Юньшэна, и шурин Сюй Шаошуай – все эти титулы имели очень большой вес в обществе! Все присутствующие в зале задавались вопросом: разве Гу Яньчжэнь не должен быть сейчас в Пекине, и зачем он приехал в Шуньюань? Он остановился у самой сцены. Громко икнув, поставил бутылку. Затем, сопровождаемый тяжелыми взглядами публики, поднялся на сцену, подошел к Цюй Маньтин и оценивающе оглядел ее с высоты своего внушительного роста. — Поёшь ты отвратительно, но к счастью, выглядишь неплохо. Мадам, как насчет пропустить по рюмашке? Не переживай, за потраченное время я заплачу, благо парень я не бедный. — Извините господин, но я не из общительных. – Цюй Маньтин вскинула брови, в этот момент ее взгляд был полон презрения, – Лучше следите за своим поведением. Подобных парней, как этот выскочка, она встречала много в Шанхае, но настолько дерзкого и нахального – впервые. Гу Яньчжэнь вообще не обратил внимания на возражения девушки. Он одной рукой сграбастал ее за талию. Затем без видимого усилия закинул кричащую и брыкающуюся звезду себе на плечо. — Что ты делаешь? Отпусти меня! – Цюй Маньтин в панике била кулачками по широкой спине похитителя. — Успокойся, будь паинькой, мы просто прогуляемся вдвоем. – Гу Яньчжэнь спустился со сцены, спокойно прошел сквозь расступившихся и онемевших от шока зрителей. Уже на выходе из зала дорогу ему перегородил десяток рослых и крепких охранников. — Ого! А вот и герои, что спасут красотку! – Гу Яньчжэнь огляделся, схватил с ближайшего стула чью-то сумку и резко замахнулся на живую преграду. От неожиданности те расступились – кто-то закрывал лицо, кто-то пытался поймать сумку. Се Сян не ожидала от похода в «Парамо» такого веселого представления, она заворожено наблюдала за действиями парня. Ее восхитило, с какой скоростью он сориентировался в ситуации, вместе с тем бережно держа свою ношу. Но улыбка с ее лица быстро сошла, когда летящая по воздуху сумка оказалась знакомой. — Эй, вернись! Это моя сумка! — закричала она Гу Яньчжэню, стремительно удаляющемуся с Цюй Маньтин на плече и с ее сумкой в руке. Се Сян стремительно бросилась в погоню, оставив Сяо Цзюнь в замешательстве. Черная фигура исчезла в темноте за поворотом вместе со своей ношей. Фонари почти не работали, и лишь тусклый свет луны немного освещал дорогу. Впереди послышался недовольный голос Гу Яньчжэня: — Ты такая шумная и болтливая. У тебя и голос, и пение неприятные! Да еще и тяжелая как лошадь! Как тебя вообще угораздило стать звездой? – после чего послышался глухой удар и болезненный стон, похоже Цюй Маньтин отомстила за обидные высказывания. Се Сян обогнала парочку и перегородила дорогу, раскинув руки и тяжело дыша: — Стой! Отпусти ее и верни мою сумку! — Что? И ты здесь, мелкий жулик! — Цюй Маньтин забрыкалась, в свете единственного фонаря было видно, насколько она разозлилась. Теперь проклятия посыпались и в адрес Се Сян. — Вы что, банда? Сообщники? Се Сян удивило ее богатое воображение: — Да нет же! Говорю, я тут ни причем. Но Цюй Маньтин уже было не остановить: — Так я и поверила! Ты за мной следил в уборной, а потом этот, — она снова ударила Гу Яньчжэня по спине, — Украл меня! Вы вдвоем все продумали. Что собираетесь делать? Решили похитить меня, чтобы ограбить? — Сказал же нет! Я помочь хочу! Во всей этой суете и перебранках, Гу Яньчжэнь оставался единственным, кто сохранял спокойствие. Он хитро посмотрел на Се Сян и улыбнулся: — Э-хе, вот ведь извращенец, а казался таким благородным малым! Как и следовало ожидать, после этого высказывания спор разгорелся с новой силой. Крики троицы разносились по тихим улочкам. Но вскоре раздался резкий свист, и их окружили полицейские машины, из которых высыпали вооруженные люди в форме. Чёрный «Шевроле» остановился у собравшейся толпы. Водитель выскочил из автомобиля и с почтением открыл дверь. Из машины вышел молодой человек. Первое, что бросалось в глаза – его изысканный стиль в одежде: черные кожаные туфли, идеально сидящий костюм, серая рубашка в тон, завершал образ темно-серый плащ. Это был сам Шэнь Тинбай, только один человек в Шуньюане имел такую власть и влияние в сочетании с элегантностью и прекрасными манерами. — Зачем же поступать так опрометчиво? — Шэнь Тинбай был абсолютно собран и спокоен, — Все мы здесь цивилизованные люди, — жестом он указал вокруг себя, — А вы устроили такой переполох, что даже потревожили стражей порядка. Гу Яньчжэнь, следуя его жесту, огляделся, выдохнул и молча поставил девушку на землю. Шэнь Тинбай смерил его холодным, но все таким же невозмутимым взглядом, затем обратился к Цюй Маньтин: «Ты в порядке?» Жертва похищения резко развернулась и со всей силы наступила каблуком на ногу Гу Яньчжэня, от чего тот с тихим мычанием запрыгал на месте. А уже потом с чувством выполненного долга бросилась к своему спасителю со слезами: «Со мной все в порядке, Тинбай. Но очень прошу: проучи как следует этих бандитов!» Шэнь Тинбай деликатно обнял девушку за плечи, пытаясь успокоить ее рвение и пыл возмездия и повел ее к машине, нежно утешая. Но прежде чем сесть в машину, он многозначительно оглянулся на Гу Яньчжэня и Се Сян, затем перевел взгляд на капитана Хэ. Это могло означать только одно: «Вы должны разобраться с этим делом». Шэнь Тинбай привык вести дела аккуратно, без лишней шумихи. Он приехал только с одной целью – забрать Цюй Маньтин, и сделав это, тут же уехал. Капитан Хэ предвкушал потеху. Как и его подчиненные, что непринужденно помахивали дубинками и посмеивались. Се Сян провожала тоскливым взглядом удаляющийся черный автомобиль, пока тот не исчез в темноте. Потом перевела взгляд на подступавших со всех сторон полицейских и прошептала Гу Яньчжэню: «Послушай, у тебя же влиятельная семья, придумай что-нибудь, чтобы запугать их!» На что тот так же шепотом ответил с серьезным видом: «Я никогда не прикрываюсь своей семьей. Я самостоятельный и независимый, к тому же могу спокойно побить десятерых». Се Сян с облегчением выдохнула, узнав, что он так силен. — Так-то оно так, — продолжил Гу Яньчжэнь оглядываясь, — Но, здесь больше десятерых. — И что?! – Се Сян была готова сама его ударить. В это время кольцо полицейских сузилось. — Есть одна идея, — Гу Яньчжэнь резко присел на корточки, прикрыв голову руками, закричал: «Только не бейте по лицу!» Се Сян ошарашено посмотрела на парня: «Ты совсем спятил?!» Понятно, Гу Яньчжэнь ясно показал, что она может рассчитывать только на свои силы. В этот момент к Се Сян, приблизился один из полицейских, замахиваясь дубинкой. Она молниеносно перехватила его руку, резко и сильно дернула и перебросила его через себя. Он с шумом плюхнулся на землю. Увидев замешательство полицейских, Се Сян победоносно вскинула руки – не зря она изучала боевые искусства. — Неплохо! – капитан Хэ, ухмыльнувшись, смерил мальчишку взглядом с головы до ног. Потом махнул подчиненным: «Братишки, навались!» Полицейские набросились все разом. Се Сян с трудом отбивалась – пара кулаков не может отбить четыре руки. Что она могла сделать против целой оравы даже со своим знанием боевых искусств? В итоге ее засунули в полицейскую машину вместе с Гу Яньчжэнем. Когда их привезли в полицейский участок, была уже глубокая ночь. Полная луна поднялась высоко. Город погрузился в тишину, даже лай собак не был слышен. Прошло немало времени, прежде чем полицейские осознали масштаб катастрофы. Они умудрились арестовать единственного сына самого Гу Цзунтана! Причем как раз после того, как господин Гу лично позвонил по телефону капитану Хэ, попросив присмотреть за отпрыском. Весь полицейский участок замер в ожидании бури, боясь вызвать еще большее недовольство молодого господина Гу. Сам же виновник переполоха в данный момент развлекал себя игрой в карты с полицейскими. — Двойка! – Гу Яньчжэнь вскрыл карты и деланно вздохнул. — Послушайте, — он вальяжно откинулся на спинку стула, — Из совершенной ерунды вы раздули большую проблему. И теперь благодаря вам весь Шуньюань в курсе, что только прибывший сын всеми уважаемого Гу Цзунтана оказался в тюрьме. — он смерил капитана тяжелым взглядом, — Уже на рассвете семья Гу станет посмешищем всего города. Как же так вышло, что какой-то капитан ставит себя выше замминистра? А? Трое полицейских, игравшие с Гу Яньчжэнем, с опаской переглядывались, боясь сделать ход, и просто скидывали карты, понуро опустив голову. Капитан Хэ стоял рядом с молодым господином Гу, замерев в почтительном поклоне и глупо улыбаясь. Его спина уже затекла от напряжения, но он не решался выпрямиться. Се Сян сидела неподалеку от Гу Яньчжэня, наблюдая за развернувшимся представлением с упреком и негодованием. Она была очень зла на парня – во время драки он вопил от ужаса, а оказавшись в участке, сидел и играл с полицейскими в карты как ни в чем не бывало! — Капитан, поверенный семьи Гу здесь. — объявил вошедший охранник, — Прибыл, чтобы забрать молодого господина! С молодых людей были сняты все обвинения и принесены официальные извинения. Весь личный состав выстроился навытяжку у дверей полицейского участка. Капитан Хэ почтительно проводил их до машины. Машина плавно отъехала, а Се Сян прильнула к окну, наблюдая за стоящими в ряд полицейскими во главе с капитаном Хэ. Их лица были пунцовыми от стыда и напряжения. Все это выглядело даже забавно. На протяжении всего пути в машине стояла тишина, был слышен лишь гул мотора. Се Сян беспокойно ерзала на месте, с нетерпением ожидая остановки автомобиля. Наконец машина плавно затормозила у обочины дороги. Се Сян заторопилась выйти, сильно дернула ручку на двери и вдруг услышала за спиной мурлыкающий голос Гу Яньчжэня: «До свидания». Она резко обернулась, собираясь прожечь его испепеляющим взглядом, но наткнулась на обезоруживающую улыбку, сопровождающуюся очаровательным подмигиванием. Се Сян пулей выскочила из машины и махнула рукой, не оглядываясь: «Надеюсь, больше никогда тебя не увижу!» [1] Переводится как «Северная столица» — название Пекина с 1928 по 1949 гг.