***
Машина подскакивает на лежачем полицейском и зазевавшиеся пассажиры, не удерживаясь, подскакивают следом. Один из заснувших около окна пассажиров просыпается от резкого удара о твердое холодное стекло. Боль пронзает голову, заставляя приподняться и потереть место ушиба. Парень не сразу понимает, где он находится, но воспоминания как ледяная вода накатывают волной. Денбро вспоминает. Он в автобусе, едет в Дерри. Зачем? Да потому что родителям просто захотелось скинуть груз с плеч и свободно, хотя чего там свободно, просто задышать. Порой казалось, что из-за своих проблем Билл и правда их душил. Сам того не понимая, натягивал и так тугую верёвку ещё сильнее. Но ведь проблема и правда не в родителях, а в нем самом. Он — именно тот, кто виноват в этой чёртовой поездке. Все эти трудности начались где-то год назад, с того момента, как заболел Джорджи. Хотя, если подумать, все началось гораздо, гораздо раньше... Это был октябрь, когда семья узнала о болезни Джорджи. Он много жаловался на боль в горле. Говорил, что глотать трудно, да и выглядел он бледно, но мать с отцом сначала лишь отнекивались, говорили: — «Это простая ангина, Джорджи. Ты выпил таблетку? А спрей? Иди спать, Джорджи.» Вскоре Билл заметил у младшего белые пятна и язвочки в горле, да и увеличение лимфоузлов заставило побеспокоиться, но, похоже, родители были заняты более важным делом. А как же, ловить друг друга на изменах то ещё удовольствие. Билл уже давно заметил, как папа прячет испачканные в помаде рубашки в стиралке, чтобы никто не заметил. Но Заика заметил. Как-то раз увидел, заходя в ванную, как отец запихивал рубашку в стирку. Помада была ярко-красной. Мама такое не любит. Ей больше по душе более холодные тона, например, малиновый или вишнёвый. Но вот ещё в чем загвоздка — Сара давно уже не пользуется помадой, даже вспомнить трудно. Год, два, хотя, если поднапрячься, то можно вспомнить, как она с накрашенными губами ходила к соседям в первые дни после их прибытия в город. А сейчас нет. Кажется, уже и пылью покрылась эта чёртова помада. Но не тут то было, где-то через недели две Джорджи заметил у матери в сумочке помаду, кажется, за конфетами лез, а нашел помаду. Он не придал этому значения, подумаешь, раньше в маминой сумочке рылся, помады не было, а сейчас появилась и что, конец света настал? Для Билла — да. Он понял. Все ясно и предельно просто: отец загулял, черт его пойми зачем, мать решила не отставать, будто спрашивая: «А чем я хуже?» А на Джорджи, на Джорджи им просто насрать, как и на Билла. Будто кроме них и их измен ничего в мире нет. Войну устроили и не скрывают, а детям потом отдуваться за их проколы. Шла уже четвертая неделя как Джорджи не становилось лучше. И это дало толчок. Мать занервничала и даже кинулась в больницу, когда младшему конкретно поплохело. Отец тогда бухой был, истерику устроил и только фыркал, мол: «Психованная! За детей беспокоишься?! А что тогда по мужикам шляешься?! Лучше бы дома сидела!» — Ох.. сколько тогда изо рта его грязи вытекло, кажется, болото могло посреди кухни появиться, если бы через часа два не увидел Сару всю заплаканную, с ребенком в одной руке, а в другой бумагу о диагнозе — рак гортани. Слезы полились рекой, смыло ту грязь. Никто не стеснялся, рыдали всей семьёй. Зак даже клялся, что перестанет гулять. Просил прощения, и Сара тоже. Кажется, Билл тогда поверил, поверил в этот бред, в эту чушь. Зря. Хотя в первые дни и правда все хорошо шло. Родители сплотились над общей проблемой, даже вместе сказки Джорджи на ночь читали. Но ведь есть и обратная сторона монеты, так? Для Билла все стало только хуже. Болезнь брата — давила, взаимоотношения родителей — давили, да и внимание они ему не уделяли. Раньше хоть что-то было, а сейчас и вовсе будто не существует его. Но главное, решающее действие к разрушению этой хрупкой конструкции — нервный срыв Билла Денбро, совершил никто иной как Арлан Крисс — местный шпала и задира. Не зря Денбро тогда его избегал. Однофамилец, и такой же урод. Он, похоже, такой же отбитый, как и Генри Бауэрс, и компашку похожую собрал, человек из четырех. Но избегать долго не получилось. Билл ведь был как одинокий олень — лёгкая добыча для волчар. Хочешь не хочешь, а убегая от этой чокнутой компашки, начинаешь рассуждать как загнанное в тупик животное. Они донимали парня почти с самого его приезда. Поэтому времени Биллу хватало, чтобы привыкнуть. Долго терпеть унижения Денбро не собирался и даже записался в секцию по боксу. Но хулиганы оказались не такими тупыми, как Билл думал. Заметили, как заика начал активно давать отпор, и то как он все сильнее и отчаяннее прилагал усилия в драках. Заставило их призадуматься. Вот и произошёл подобный случай. Арлан тогда к Биллу приставать начал прямо в коридоре школы, Билл на взводе из-за семьи был, да ляпнул не подумав, даже сейчас вспомнить трудно, что именно так задело Крисса. Но итог один. Этот мачо-мэн начал гнать на Джорджи. А ведь никто, НИКТО не смеет гнать на Джорджи! Начал давить на его болезнь, даже СПИД привлек, пошутил мол: «Что, не такая у вас и хорошая семейка, да?! Колоться начали, пидоры? Братишке не хватает веселья!» — все так дружненько загоготали, а у Билла глаза кровью налились. Не сдержался Он с такой яростью избивал в коридоре главаря банды, что другие просто стояли в шоке и наблюдали. Они ничего не сделали. Денбро так и бил его, пока кто-то не оттащил от полуживого задиры. Сколько тогда грязи из рта директора и учителей полилось, а из рта родителей так это вообще ужас: «Ты о семье подумал? Ты о родителях подумал? Ты о брате больном подумал?». Будто он в тот момент о Джорджи не думал, как-то мелькнула мысль в бошке Билла, пока его отсчитывали, и прыснул со смеху. Ох, лучше бы он этого не делал, ещё громче раздались крики по дому. А Джорджи боязливо жался в своей кроватке. Его юную голову не покидала мысль, что именно он и является причиной всех этих скандалов. Но кто бы сказал ему, что это не так?***
Немало времени прошло с того момента. Билл уже который месяц ходил к школьному психологу. Не обошлось и без второго срыва. А как же, та чокнутая банда его не раз ещё доставала, а ему что, терпеть? Нет. Кто виноват в том, что не сдержался парень, не выдержал такого давления и опрокинул уже другого парня, из той же компашки на стол в столовой? Та же песня. Опять психолог, опять крики, а учебный год к концу идёт. Май как никак. И директор неожиданно выдаёт: «— Боюсь, мистер Денбро, что мы вынуждены исключить вашего сына из школы. По окончанию учебного года, конечно же.» — Как так?! – Отец был явно взбешён. Только вот не ЗА сына, а как раз таки НА сына. Ведь каждый в этом чертовом маленьком, ничем не отличавшимся от Дерри городе, знал о том, где находится другая ближайшая школа. Да конечно, этот город был явно больше, чем Дерри, но такой же Мухосранск. Другая ближайшая школа находилась почти на краю города, и добираться до туда весьма долго, а отвозить на машине не вариант, ведь деньги нужны на лечение, а времени и сил у них нет. Они, видите ли, на Джорджи все тратят. Уж лучше бы так. Но нет. Они ведь опять завели ту же шарманку. А ведь клялись, рыдали и клялись — все ложь. Снова на сторону ходят. Джорджи, кажется, не замечает, но Билл все знает. Вот и мучается.***
Прошло не мало времени, где-то в июле Билл предложил поехать в Дерри. Там он учился все детство и его друзья, как никак, тоже там. Давно они не переписывались, где-то полтора года назад последний раз был. Из-за этого Денбро не раз переживал. У него ведь номер новый появился, а друзьям будто пофиг. Даже не ищут, а ведь обещали не забывать и говорили: — «Будем писать каждую неделю!» Неужели их не интересует, что произошло в жизни старого друга? Денбро, кажется, о них и не забывал, ведь друзей в новом городе он не нашел. Друзей — нет, а врагов — да. Именно из-за этой отбитой шайки Билл уехал из чертового города позже, чем хотел. Набили морду, гады. Захотелось им, видите ли, поквитаться, выздоровел тот сученыш. Уезжаешь? Так держи подарок в виде разбитого носа и сломанных ребер. Даже шрам остался, на носу белой полоской, как глист. Это был не единственный раз, когда он в этом городе в больнице лежал. Но мать тогда даже расплакалась? Неужели? Все равно поверить трудно, может, это вообще галлюцинации были, но одно Билл помнил точно — она его уговаривала остаться. Неужели боялась? Она? Боялась? За него? Но будем честны — Билл был счастлив. В тот момент он почувствовал тепло, которого ему так не хватало, то которое он так долго желал. Заика даже думал прислушаться, остаться. Но не тут-то было, на следующий день Сара вела себя так же холодно, как и прошлые дни. Единственное, что не изменилось, так это уговоры остаться. И посмотрев прямо ей в глаза, Билл понял, что устал. Он устал от всего этого. Он даже в какой-то степени устал от младшего брата. Единственное, что он хочет, так это погулять с друзьями, отдохнуть. Уйти из этого душного города. И мать сдалась. Они вместе собрали ему чемодан. Сара, Джорджи и Билл. Да, мать помогала, но все ещё с тем же холодом. «Может они тоже отдохнут?» — как-то подумал Денбро, кладя свою любимую красную рубашку в чемодан. — «Отец вот точно отдохнёт» — и комнату наполнил истеричный смех. То ли он смеялся над собой, то ли над отцом и матерью, но он явно ощущал себя счастливым, думая о встрече с друзьями. Он точно здоров?