Rock-n-roll lifestyle

Девушке, с которой все это обретает смысл, в день ее рождения

Утро началось с телефонного звонка. Мой мобильный содрогался в дичайших конвульсиях беззвучного режима, но это нисколько не укротило его настойчивости, и он все еще требовал, чтобы я ответила. Кое-как выкрутилась из надежных объятий Саму, освободила руки, сумев при этом его не разбудить, и сняла трубку. Звонил Микко. - Алло? – шепотом спросила я, укладывая голову на согнутую в локте руку. Встать и выйти, чтобы нормально поговорить, у меня не было ни малейшей возможности. - Хабер рядом? – поинтересовался невероятно трудолюбивый менеджер. - И вам доброе утро, господин Саукконен, - протянула в трубку я, разглядывая сонного Саму. Лицо было счастливое, совершенно расслабленное, не как в тот раз, когда он хмурился во сне. - Доброе… - смутился Микко на том конце провода. – Так я могу с Саму поговорить? А то свой телефон он почему-то не берет. Как кстати, что ты рядом. - Угу, - неопределенно промычала я и отложила трубку в сторону, чтобы было не так слышно. Хабер не отвечал по своему номеру по одной простой причине – его телефон просто не принимал звонки до семи утра. - Саму, - полушепотом протянула я, целуя его в щеку. Он временно не реагировал, я усмехнулась, поцеловала еще раз в кончик носа, погладила по голове, прикоснулась губами к виску. С пятой попытки мне удалось до Хабера достучаться, он сонно дернул головой и приоткрыл один глаз. - Тебе звонят, - улыбаясь и поглаживая его по колючей щеке, сказала я. - Правда? – Саму, недоумевая, оглянулся на свой телефон. - Нет, Микко на мой номер только прозвонился. Поговори с ним, - я всунула мобильный в теплую ладонь Хабера и вылезла из кровати. Саму покачал головой, явно удивляясь поразительной способности менеджера добиваться своего, а потом прикрыл глаза, как бы собираясь досыпать, и наконец ответил. Я не была уверена, в том что правильно поняла первую фразу, но, кажется, она переводилась как: «Ты что, охренел?». Усмехнулась и вышла, чтобы приготовить что-то съедобное. Через десять минут из спальни галопом вылетел радостный Хабер, оторвал меня от плиты и принялся наворачивать круги по комнате со мной в качестве утяжелителя. - Ты чего такой радостный? – откидывая волосы с лица, поинтересовалась я. - Мы едем Голливуд! – Саму поставил меня на пол, и принялся целовать в шею. Я поежилась от легкой щекотки. - Поздравляю, и когда тебя встречать? – уточнила я. Хабер на секунду застыл, а потом, плавно перемещаясь губами к моему рту, промурлыкал: - Если это была шутка, то не совсем удачная. Когда я говорю «мы едем в Голливуд», я имею в виду не себя и ребят, я имею в виду тебя, себя и ребят. Понимаешь? Но ответить я уже не смогла. Мы оба оказались заняты несравненно более важным делом, Саму с куда большим удовольствием доказывал мне, насколько я нужна ему, тем самым затыкая мне рот, чем слушал бы мои восторженные лепетания по поводу предстоящей поездки. До завтрака все-таки добрались, но минут через пятнадцать, так что он уже остыл. Отламывая кусочек от перисто-слоеного круассана я все-таки спросила: - И с каких же пор я езжу с вами в тур? - С тех пор, как я этого хочу, - вальяжно покачивая чашкой ответил Хабер. – Я, знаешь ли, не последний человек в этом деле. Я наморщила нос, Саму повторил это движение за мной. Начинался новый, довольно насыщенный день. Сингл вышел, но впереди еще целый альбом, так что предстояло много и усердно работать. *** Домой вернулись в начале одиннадцатого. Саму был бодр и, видно, сохранил достаточное количество энергии, чтобы продержаться на ногах еще часа четыре, сова во всей ее красе. А я вот ощутимо переживала последствия раннего подъема, и не отказалась бы прилечь в ближайшие полчаса. - Засыпаешь? – поинтересовался Хабер, когда я, клюя носом, присела на диван. - Около того, - призналась я, расползаясь на белой коже. - Пойдешь ложиться? – настороженно спросил он. Я качнула головой: - Не хочу без тебя. Саму подошел и уселся рядом, привычно сгребая меня в объятья. - Я пока не могу, прости. Дурацкая привычка к ночным бдениям. - Даю подсказку: если бы ты ложился пораньше, утром было бы легче вставать, - протянула я, не давая себе окончательно расклеиться. - Знаешь, я догадывался до этого, - совершенно ровным тоном ответил Хабер, от чего его сарказм стал еще более привлекательным. – Хочешь, кино посмотрим? - Можно, - секунду подумав согласилась я. Пока Саму искал что бы посмотреть, я переоделась в уютный трикотаж и успела почувствовать себя чуточку лучше. Вернувшись в гостиную, обнаружила Хабера уже во всеоружии и блаженно растянулась у него на коленях. Саму выбрал какой-то ужастик, нельзя сказать, чтобы фильм и вправду был страшным, но меня довольно легко напугать. - Неужели, ты боишься? – добродушно улыбаясь, поинтересовался Хабер, когда я в очередной раз прятала лицо, прижимаясь к его животу. - Да, - признавая свое поражение, прокряхтела я. – Зато спать больше не хочется. Саму погладил меня по плечу. Я слегка расслабилась от этого движения и попыталась смотреть дальше. Ближе к концу фильма стало настолько страшно, что я тихонько взвизгнула и изо всех сил вжалась в Саму. Кажется, даже слегка ущипнула его над ребрами, когда совсем отчаянно вцепилась в его футболку. Хабер поставил на паузу и принялся меня успокаивать. - Нервишки пошаливают? – поинтересовался он, пробегая теплой рукой от моего плеча к бедру. Я постаралась дышать ровнее и наконец выпрямилась. - Все, я не могу это больше смотреть. Мне вообще плевать, чем кончится, и кто там выживет. Хотя, и так могу сказать, что эта девушка точно уже не жилец. Поэтому даже не интересно. Мы и так потратили полтора часа своего времени, а могли бы заниматься любовью! – во мне кипел адреналин, и от этого голос звучал непривычно звонко. - Ну, так бы сразу и сказала! – мгновенно оживился Саму, тут же перекидывая меня через плечо и отправляясь в спальню. – Я на самом деле и сам уже испугался. Я звонко рассмеялась, воодушевленная его прытью. Приземление на кровать выдалось довольно жестким, но уже и не до этого было. Мы оба спешили выбраться из одежды. Я как обычно проигрывала схватку с брючным ремнем, но в этот раз не дала Саму прийти на помощь – одолела сама. Его руки скользили вдоль моих ребер, заставляя чувствовать себя еще более маленькой по сравнению с ним – таким большим и теплым. Шелковое малиновое белье летело прочь, вместе с темными боксерами от Kelvin Klein. Послышался хруст фольги. Да где же Хабер хранит презервативы, что они все время под рукой оказываются? Спрашивать я не стала, ровно как и временно вмешиваться в процесс, робко отворачиваясь к окну. - Когда-нибудь, я научу тебя одной очень эффектной штуке, но не сегодня, - пообещал мне Саму, и я заметила, как темнеет его взгляд. - Почему нет? – заговорщицки поинтересовалась я. - Сейчас мне другого хочется, - он потянулся, чтобы поцеловать меня. Я слегка прикусила Саму за нижнюю губу, он выдал легкий эротичный рык, и я поняла, что хочу его до умопомрачения. И что самое главное – он может быть моим. Чувствую себя более уверенной и инициативной, прошусь наверх, Хабер не отказывает. Второй раз получается явно лучше, но я все равно судорожно выдыхаю, когда он оказывается внутри. Саму притормаживает, на случай, если что-то пойдет не так, как бы спрашивая разрешения. К черту границы и дозволенности, я провожу рукой по волосам, выпрямляя спину. Его рука скользит вдоль по моему позвоночнику, теперь моя очередь мурлыкать. Двигаюсь свободно, периодически перехватывая темп, хотя, на самом деле, мало что понимаю. Но Саму кажется мне довольным, ему нравится мой настрой. Мне приятно, даже более чем приятно. Это невероятное сочетание физической и душевной близости, я очень и очень счастлива, и вижу, что Хабер вполне удовлетворен происходящем, еще пару минут и он дойдет до точки. Ну а я, пожалуй, останусь в том же состоянии, что и сейчас, и отсутствие у меня бурного феерического восторга меня же саму и озадачивает. Но не потому, что я хочу увидеть фейерверк над Эйфелевой башней, а потому, что несмотря на собственные прекрасные ощущения, которые я могу отследить по характерному резкому, но довольно жесткому замедлению, Саму продолжает за мной следить. И я теряюсь, не представляя, стоит ли изображать что-то, или лучше мне все-таки быть естественной. Не найдя решения, предпочитаю просто отдаться его рукам и снова принадлежать ему каждой своей клеточкой, не задаваясь лишними мыслями. Посмотрим, куда рано или поздно, нас вынесет течением. Саму кончает, его дыхание постепенно выравнивается, а ладонь, до этого страстно сжимавшая мою ягодицу, расслабляется. Я спускаюсь к лениво растянувшемуся Хаберу, и прикидываю, что сейчас у меня на попе краснеет презабавнейший след. - Теперь я готов уснуть, - Саму обнимает меня, я привычно прислоняюсь виском к его ключице. – И сегодня я самый счастливый человек на планете. Я улыбаюсь: - Такое услышать – дорого стоит. Но в глубине души думаю о том, что кажусь себе невероятно неловкой, а Саму, наверное, слишком добр ко мне. Я определенно способна на большее, и нужно попросить его научить меня чему-нибудь. *** - Bye-bye Hollywood hills I`m gonna… - я потянулась, чтобы отключить будильник и, несмотря на то, что сильно жмурилась спросонья, преуспела в этом деле с первой попытки. Саму, лежащий рядом, приподнялся на локтях и посмотрел на меня необычно бодрым и встревоженным взглядом. - Что это было, женщина? – удивленно, и вместе с тем немного строго поинтересовался он. - Будильник? – пожала плечами я. - Мне приснилось, что мне вступать, а голос пропал, - Хабер звучал тоскливо, мотнул головой и рухнул лицом в подушку. – Я испугался. У меня сердце сжалось, до того трогательно это звучало. Я погладила его по спине. - Богом прошу, поменяй мелодию, - спокойствие быстро возвращалось к Саму, он перевернулся на спину и приготовился придаться блаженному утреннему ничегонеделанию. – Поставила бы Бон Джови, как у меня. Или что угодно, но только не мою песню. - Прости, - протянула я. – Но это единственное, подо что утром мне не хочется пустить себе пулю в рот. Я выбралась из-под теплого одеяла, и подобрала с пола свою майку. - Ладно, разрешаю оставить, - смилостивился Саму, прикрывая глаза. – Тебе обязательно вставать? - Мне как бы на работу надо, - запрыгивая в шорты, напомнила я. - Начальство еще спит, - прокомментировал ситуацию Хабер. – И вообще, у меня для тебя плохие новости. Я уволю тебя, если ты сейчас же не вернешься в кровать. - О-о-о, - протянула я. – За такое можно и в суд подать. Так что, чтобы избежать иска, тебе придется уступить мне ванную. И я пошла. Валяйся, у тебя есть блаженные пятнадцать минут. - Что-то я больше не чувствую себя хозяином положения, - пожаловался Саму Кису, которую я согнала с низовья кровати, и теперь она отправилась досыпать на хозяйских подушках. За чашкой утреннего чая, я разгребала свою заваленную тонной сообщений от незнакомых людей страничку в ВК. Нового ничего написать не успели – не получилось просто, но и того, что я успела начитаться, просто очищая историю, вполне хватило. Шквалу незаслуженных обвинений в мой адрес все-таки удалось сделать свое дело и подпортить мое, до этого такое безудержно-радостное, утреннее настроение. Саму вышел из ванной, приглядываясь к серому городу за окном. Погода опять стояла промозглая и холодная. - Как хорошо, что в конце недели мы сваливаем отсюда! – порадовался он, небрежно опуская тюль и морща нос. – А ты чего приуныла? Перемена в моем настрое от него не укрылась. - Да так. Разбираюсь тут со всяким, что успели мне понаоставлять. Пару-тройку необоснованных выпадов я всегда могу проигнорировать, но двадцать-тридцать – это уже сложнее, - не отрывая настороженного взгляда от монитора, я сделала глоток из чашки. - Давай, я постираю. Мне ведь все равно не понятно, что там написано, - Саму развернул ноут к себе, наградив меня мягкой понимающей улыбкой. - Я думаю, что половина попридержала бы язык, если бы знала, что и ты это прочитаешь, - качнула головой я, грея руки об чашку. - Скорее всего, - Хабер беспощадно стирал ненужные сообщения. - У меня к тебе просьба, - перегибаясь через стол и понижая голос, начала я. – Можешь расписаться у меня на груди? Саму мгновенно оторвался от монитора и поднял на меня удивленный взгляд. - Это еще зачем? – губы расплылись в широкой недоуменной улыбке, и у глаз собрались тоненькие лучистые морщинки. - Нечто вроде заявления. Мне нужен пост на Инстаграм, - попробовала объяснить я. - Как скажешь, - кивнул Саму. – Сейчас? - Почему бы и нет? Времени еще хватает. Одной из моих любимых темных помад, Хабер старательно выводил буквы, я слегка передергивала плечами от щекотки и прикусывала губу, находя ситуацию очень забавной. - Знаешь, вот всякое за мою карьеру бывало, но такое, честное слово, в первый раз, - Саму усмехнулся, его дыхание опалило кожу. - Все когда-то бывает впервые, - прикрываясь правой рукой, отметила я. - Ну, я в общем-то закончил, - щелкнул колпачок, Саму выпрямился. – И что теперь с этим шедевром делать? - Теперь нужно фотографировать, потому что мне нужны обе мои руки, чтобы получилось относительно прилично, - придерживая все самое ценное, объяснила я. Хабер дернул головой и навел ракурс в моем телефоне. - Нечто совершенно неординарное получается. Но я заинтригован. Я улыбнулась. Щелкнул затвор, которого в аппарате и в помине не было, но создателям показалось, что было бы неплохо добавить этот звук. - Ура! – я уже успела влезть обратно в белье и футболку и наскоро протирала декольте салфеткой. - Помочь? – Саму кивнул на красноватое пятно, все еще сохранявшее очертания его подписи. Я неоднозначно дернула плечом, сейчас мня куда больше интересовало оформление моего поста. Еще пара движений, и мое официальное заявление всему белу свету можно считать завершенным. Я девушка Саму, и вы можете думать и говорить по этому поводу все, что хотите, данности это не изменит. Приложение мигнуло оранжевым оповещением в углу экрана. Я по привычке нажала туда кончиком пальца, и тут же подняла счастливый взгляд на Хабера, хитро улыбавшегося мне с другого конца комнаты со своим телефоном в руках. *** Утренний сон Саму, как назло, оказался в руку. Во второй половине дня он слегка охрип, я насторожилась, но Хабер сослался на усталость – мол, наговорился много. Беспокойство мое нисколько не ослабло, но я решила не докучать. Однако слух, которому я всегда доверяю больше, чем остальным чувствам, упорно подсказывал, что ничего хорошего не происходит. И точно, ближе к вечеру Саму уже только сипел, не в силах четко изъясняться. - У тебя ларингит, - покачала головой я, пока мы поднимались в лифте домой. Саму только раздраженно развел руками, читай: «Сам понимаю прекрасно, но что теперь уже сделаешь?». Недовольство ситуацией усилилось не только из-за того, что голос – это то, чем он на жизнь зарабатывает, но и тем, что через три дня поездка в обожаемый Лос Анджелес, а если здоровье не вернется, ее придется отменить. Прошли в квартиру, Хабер рухнул на диван, обиженный на этот день и на свою болезнь, скрестил руки на груди и слегка нахмурил брови. В своей серой толстовке он напоминал мне маленького трогательного воробья, и мое сердце сжималось от жалости и переполнявшей меня нежности. Я взяла пушистый серый плед и бросила ему на колени, толку теперь мало, да и не было его – болезнь не столько из-за холода наступила, но мне хотелось хоть как-то проявить свою заботу и участие. Саму благодарно моргнул и поманил меня рукой к себе, явно пытаясь что-то сказать. Я нагнулась ближе. - Есть у меня одно проверенное средство, - на выдохе начал он. Я понимающе кивнула: - Ягермейстер? – фанатские знания, все же, бесценны. Саму довольно наклонил голову и одобрительно дернул уголком рта: «Как хорошо, что ты понимаешь с полуслова». Я дошла до бара и отыскала заветную бутылку в темном стекле. Сгребла со стола стакан и вернулась к кутавшемуся в байковом капюшоне Хаберу. - Сколько? – поинтересовалась я, с легким стуком ставя стакан на столик перед Саму. Тот отмерил около половины. - А не много? – смутилась я, наливая. Саму развел руками: «Такая проблема требует кардинального решения». «Твое здоровье», - будто бы пожелал он, поднимая стакан и залпом выпивая его. Я все так же внимательно следила за происходящим, Хабер морщился и тряс головой. Потом стукнул стаканом по столу и, приобняв меня за плечи, побрел в спальню. Я следила за ним, и видела, что если волшебство ликера и подействовало, то проявится оно не сразу, Саму по-прежнему выглядел подавленным и несчастным. Не сильно волнуясь по поводу чего-то еще, Хабер скинул вещи на пол и завалился на бок под одеяло, поджимая руки под себя. Я глядела на его мерно опадающую спину, и не знала, куда себя деть. Не найдя ничего лучше, прижалась как можно сильнее, и просто гладила по голове и плечам, чуть ли не до самого утра. Слушая, как он изредка судорожно вздыхает, и наблюдая, как болезненно хмуриться во сне. За пару часов до рассвета, я все-таки забылась пустым, безрадостным сном, прижавшись кончиком носа к шее Саму. *** - Bye-Bye Hollywood hills I`m gonna miss you wherever I go I`m gonna come back… - будильник оповестил о наступлении утра. Я подняла веки, и тут же почувствовала, как дико болят глаза от недосыпа. Недовольно перекатилась на другой бок и выключила звук. Понимая, что это чревато опозданием, прикрыла глаза, чувствуя совершенное бессилие и опустошение. Нужно было отыскать в себе силы, найти точку опоры, чтобы сейчас встать с кровати и посмотреть, как там Саму. - To walk these streets again, remember we had fun together, - я не сразу поняла, почему продолжается песня. Повернула голову, в сторону Хабера. Он, радостно улыбаясь мне с соседней подушки и мечтательно прикрыв глаза, напевал, отдавая легкой хрипотцой: - Bye-bye, Rodeo girls I`m gonna, love you wherever I go I`m gonna come back, so we can play together, bye-bye, Hollywood hills forever… Я расплылась в улыбке. Это все, на что хватило сил. - Поздравляю, - слабо протянула я. – Ты не представляешь, как я рада, что тебе лучше. Саму подмял мою вялую тушку под себя. - Я готов петь, пока не умру, - радостно сообщил он. – И я наконец-то выспался по среди рабочей недели. В первые за год, наверное. - А я не могу встать, - все еще балансируя на грани сна, пожаловалась я. – И на у меня у меня только Never Gonna Leave This Bed. - Отличная песня, - кивнул Хабер. – И мне очень нравится это предложение, но сейчас даже я вынужден признать, что нужно выбраться из-под теплого одеяла в этот холодный и жестокий мир. Лос Анджелес не за горами! - Угу, - проскрипела я, поняв, что проваливаюсь в сон. - Лежи, - прикусив меня за мочку уха, заботливо приказал Саму. – Сегодня моя очередь подавать завтрак. Я подняла руку с оттопыренным большим пальцем вверх и спустя пару секунд обрушила ее на кровать. Завтрак в постель от Саму кое-как привел меня в чувство. Я смогла оторвать свою задницу от матраса и начать собираться. За это, наверное, нужно сказать отдельное спасибо кофе с имбирем и корицей. Хабер, как оказалось, мастер допинга. Это касается и лечения болезней и приведения в рабочее состояние по утрам, годы практики сделали свое. Застегивая сережки, я вышла в гостиную. Саму сидел за столом и собирался закурить. - Притормози, - заметила я, забирая из его длинных пальцев только что прикуренную сигарету. – С момента твоего чудесного исцеления не прошло еще и суток. - Да, я что-то забылся, - выпуская первую затяжку, признал Хабер. – Чувствую себя совсем хорошо. - И это прекрасно, - затягиваясь трофейной сигаретой, сказала я. И тут же почувствовала, как засаднили бронхи. Наверное, все-таки сильно крепко для меня, зато никотин медленно, но верно возвращал меня в рабочий ритм. *** Томительные три дня перед поездкой Саму провел в постоянном ожидании. Он старался сдерживаться, но, так или иначе, все разговоры все равно сводились к одному и тому же, вечерами я видела мечтательное выражение на его лице, а сумки в кои-то веки были собраны заблаговременно. Утром накануне отъезда приехала Айна и забрала кошек, все шло сообразно плану. Конечно же, Хабер нисколько не ожидал, что удар настигнет его со стороны человека, которому он безоговорочно доверял, никто и не предполагал, что всех подведу я. - Сколько раз повторять, что это не ты меня заразил? – хрипела я, вцепившись в уголок шерстяного пледа, и стараясь поддерживать сидячее положение на диване. Саму нервно ходил из стороны в сторону, иногда бросая на меня разочарованно-злой взгляд. Конечно же, так он смотрел в мою сторону, потому что в первую очередь видел там своего врага – мой бронхит, цепкими лапками опутавший грудь и мешающий нормально дышать, а заодно и вызвавший дикий жар. Хабер мотнул головой и отвернулся, отмечая, что я заметила все те эмоции, что отразились в его взгляде. - Ларингит не заразный, и ты сам об этом знаешь. Это все климат – сырость, - я неумолимо сползала вниз по спинке. - Климат-шмимат! – всплеснул руками Саму, замирая прямо напротив. – Что теперь прикажешь делать? - Поезжай! – я вложила остатки своих сил, чтобы эта фраза получилась как можно более убедительной. Хабер хмурился, услышав всю слабость моего голоса. - Как я тебя оставлю? – нежно и тихо спросил он. - Я умру, если ты из-за меня останешься. Меня прикончит чувство вины, так что даже и не думай об этом. Отлежусь пару дней дома, и все пройдет, - борясь с дрожью в руках, распоряжалась я. - Кто-нибудь может за тобой присмотреть? Ида, твоя сестра, давай, может, я позову Айну? – Саму присел наконец-то рядом и обнял меня. Дотронулся губами до лба и разочарованно покачал головой. - Ты вся горишь, - выдохнул он. – 39,7, да? Я молча кивнула. - Не надо звать Айну, пожалуйста. У нее своя семья, ей есть за кем присматривать, да и я ее почти не знаю, сейчас не готова такое переживать. Кристина ко мне тоже не приедет – у нее медовый месяц с отсрочкой, если она променяет свой отпуск на уход за мной, я себе такого не прощу. А вот Ида должна прийти на помощь, однозначно. Я позвоню ей, обещаю, - объяснилась я, прислоняясь разрывающейся головой к Хаберовскому плечу. - Сделать тебе чаю? – поглаживая меня сквозь три слоя пледа, поинтересовался Саму. - Посиди еще немного рядом, просто так. Потом не откажусь, - постепенно отключаясь, попросила я. Саму разбудил меня через три часа, ему вот-вот предстояло уезжать. Я локти готова была кусать от досады, что не провела все это время с ним, но ничего поделать не смогла. Пока Хабер все-таки готовил мне чай, я позвонила Иде. - Привет, - максимально бодро начала я. – Хочу поздравить тебя с окончанием сделки и заслуженным отпуском, как там твои дела? - Спасибо! – радостно отвечала подруга. – Дела просто невероятно! Мы с Крисом отправляемся на Северное море, в его летний домик. Так что, ты в Голливуд, а я в Германию. Как твои дела? - Мои? – я смутилась на секунду, понимая, что не могу сказать правду и вытащить Иду сюда. – Просто великолепно. Вот, захотела попрощаться – уже с минуты на минуту из дому выходим, настроение чемоданное. - Оу, ну, здорово. Удачной дороги, повеселись там от души, - посоветовала Ида. - И тебе счастливо, - попрощалась я. Саму присел на край дивана и посмотрел на меня настороженно. - Она сказала, что через сорок минут приедет, - откладывая телефон в сторону, соврала я. – Я наберу тебе, как только Ида будет здесь, честно. Только мне будет лучше в спальню перебраться. Хабер кивнул и, держась за него всем чем можно, я кое-как переехала с дивана на кровать. Свет нещадно терзал глаза, от чего голова болела еще сильнее. Стоило мне сменить положение с лежачего на стоячее, как тут же налетел мучительный грудной кашель. Саму только головой качал, чувствуя, как я сотрясаюсь всем телом, потом уложил меня в кровать, предварительно укутав в одеяло и вложил в руки горячую чашку, пахнущую лимоном и корицей. Присел рядом, посмотрел на меня печально. - Саму, я в ногах бы у тебя сейчас валялась, если бы могла. Прошу, пожалуйста, перестань так беспокоиться обо мне и уже начни наконец наслаждаться этой поездкой! Сделай это для нас обоих! За мной присмотрят, правда, и присмотрят хорошо. Я не пропаду, - умоляла я. Хабер выдохнул и попытался изобразить улыбку. Получилось весьма убедительно, но я знала его слишком хорошо, чтобы повестись на этот трюк. Не было в его движении того живого тепла, искреннего огня, который управлял всем его существованием. Но я сделала вид, что купилась. Сейчас так будет легче для нас обоих. Я медленно пила ароматный чай, Саму держал меня за руку. Потом зазвонил телефон, Хабер коротко и резко ответил и посмотрел на меня, стараясь скрыть свою тоску. - Тебе пора, - я слегка сжала его руку, он сильно, но бережно стиснул мои пальцы в ответ. – Все будет хорошо. - Это я тебе должен говорить, - Хабер поцеловал меня в горячий лоб. – Позвони мне непременно, как только Ида появится. - Так точно, капитан, - отсалютовала я, чувствуя, что вся кожа болит даже от обычного поднятия руки. Плоха я совсем, плоха, но Саму узнать не должен. - Я прилягу поспать, выключи, пожалуйста, свет, - попросила я, останавливая Саму на пороге. - Конечно, - кивнул тот, щелкнул выключатель, и я в последний раз увидела его фигуру, вычерченную на фоне рыжего прямоугольника света из коридора. Закрыла глаза, зарываясь глубже в подушку, и постаралась успокоиться, понимая, что плачу, слыша, как Хабер забирает свои сумки, и с мягким щелчком за ним закрывается дверь. Спать хотелось неимоверно, но я старалась держаться, не позволяя себе провалиться в дремоту, потому что понимала, как плохи мои дела. Температура постепенно ползла вверх и уже перевалила отметку в сорок градусов. Хорошо, что мне удалось от Саму спрятать градусник. Помощи ждать ни от кого не приходится, на ближайшее сутки есть только я и моя болезнь, а значит, нельзя отключаться. Если станет больше сорока одного, то я должна непременно встать и броситься в холодную ванную, иначе, мой маленький блеф будет разгадан, а, вернувшись, Хабер обнаружит у себя в постели мой еще слегка теплый трупик. Покачиваясь на волнах полубредовой дремоты, я то и дело проваливалась в нее, оказываясь в окружении цветастых, но бессвязных видений. Одно из них зацепило меня особо. Я совершенно четко, хоть и немного приглушенно, слышала голос Хабера. Нет, вернуться он не мог – вылет вот-вот должен состояться, значит, я должна как можно скорее открыть глаза и позвонить ему, а потом лечь в ледяную ванну, потому что очевидно, что у меня начинается бред. Превозмогая себя, разлепила глаза. Какого было мое удивление, когда в комнате, на фоне все того же рыжего прямоугольника света, я заметила знакомый силуэт. - Осмо? – не веря своим глазам и оттого отчаянно щурясь, поинтересовалась я. - Привет, - Иконен присел на корточках рядом со мной. Я отчаянно недоумевала. Все, я точно при смерти, и сейчас мои мозги сварятся, но я даже не могу встать, чтобы спасти себя, потому что так крепко уснула. В коридоре послышалось движение и в дверном проеме появился взъерошенный Саму, подбежал ко мне, погладил по волосам. - Забирай ее давай, только в плед хорошо заверни, - кивнул он Осмо. – Я следом, возьму вещи и дверь закрою. Я всполошилась, приподнимаясь на локтях. Нет-нет-нет! Не надо меня никуда забирать, я еще молодая, рано еще! И я здесь нужна, совершенно точно нужна Саму! Да и вообще, чего это он следом собрался? Никаких следом! Я должна проснуться, предупредить его, чтобы он никуда не летел! - Чего ты? – мягко поинтересовался Осмо. Меня нисколько не озадачило то, что смерть выглядела как Санрайзовский клавишник. Она, скорее всего, может принимать различные обличия, и не должна пугать людей до дрожи, иначе никто не захочет последовать. А это, видно, немой укор от судьбы, которая в последний раз решила уколоть меня чувством вины. - Меня теперь вообще к себе не подпустишь? – он откинул уголок одеяла, набросив на меня вместо этого плед. Слегка заколола шерсть в тех местах, где от резкого движения обнажилась кожа. Я все еще недоуменно хлопала глазами. Осмо перекинул руку мне через шею, второй подхватил под колени и потянул вверх. Голова закружилась невыносимо, я схватилась за его плечи левой рукой, хотя, пока не собиралась на тот свет. - Я умираю, да? – наконец поинтересовалась я. - Пока нет, - улыбнулся Иконен, кажется, это все-таки был настоящий он. – Но ты бы точно окочурилась, если бы мы с Саму не приехали за тобой. Он на тебя еще покричит, когда ты себя получше чувствовать будешь. - Понятно, - без сил кивнула я, запрокидывая голову. Прошли через залитый светом коридор, я жмурилась, стараясь избежать боли, вышли на лестничную площадку, ждали лифт. Из квартиры появился Саму с моим неразобранным чемоданом и принялся возиться с ключом. - Давайте спускайтесь, я на следующем, - он кивнул на лифт. - Хорошо, - согласился Осмо, и мы вошли в кабину. На улице было совсем темно, только желтовато светили фонари, и шелестел дождь. Тучи плотно скрывали светлое небо, но я была этому только рада. В паре метров от выхода поджидало такси, но Иконен не спешил оттащить меня в машину, предпочитая прятаться от дождя под козырьком, пока не появится Саму. Да и руки у него были слегка заняты, а водитель, кажется, не совсем понимал, что нужна помощь. Только в этот момент, до меня наконец дошло, что я, в общем-то, сейчас без обуви, да и всего-навсего в пижаме. Впрочем, уже было неважно. - Ты сколько весишь? – приглядевшись ко мне, поинтересовался Осмо. Я не сразу сообразила, что на такие вопросы девушки обычно не отвечают, и без задней мысли выпалила: - Сорок пять, а что? Тяжело? - Нет, в том-то и дело. У меня клавиши тяжелее будут. Как тебе Хабер только такое позволяет? – пробурчал Иконен. - Клавиши, Осмо, в среднем весят тридцать килограммов. Я точно знаю, я поднимала, когда была потяжелее, - еле-еле отвечала я. Иконен только закатил глаза и негодующе покачал головой. Наконец-то появился Саму. - Тут постойте еще пару секунд, - попросил он, и, вжимая голову в плечи из-за холодного дождя, пронесся до машины, чтобы уложить мой чемодан в багажник. Осмо донес меня до заднего сиденья, где бережно уложил головой на колени Хаберу, а сам тут же быстро запрыгнул вперед. Машина тронулась. - Вы почему не улетели? – кое-как совладав с губами, выговорила я. Саму заглянул мне в лицо, с высоты своего роста. - Мы отложили вылет. Это же наш собственный самолет, можем делать, что хотим, - поглаживая меня по щеке подушечкой большого пальца, поделился он. Осмо перегнулся с переднего сиденья, проверяя, все ли в порядке. Я благодарно моргнула ему, он улыбнулся и вернулся на свое место. Как я проходила паспортный контроль помню с трудом. Знаю, что парни, по очереди держа меня на руках и долго что-то объясняя работникам аэропорта, в итоге протащили меня на борт. Как только мы зашли в салон, нас тут же принялся встречать взволнованный Рику. - Ты как, держишься? – поинтересовался он, пока Саму широкими шагами нес меня на место. Я кивнула, чувствуя, как меня бережно опускают на мягкое кожаное сидение. - Рику, будь добр, принеси жаропонижающее, - распоряжался Саму, устраиваясь на полу рядом со мной. - В самолет же нельзя с лекарствами… - лепетала я. - Нам все можно, - сухо кивнул Рику. Я прикрыла глаза. Мне принесли стаканчик с чем-то шипучим и пахнущим медом. Саму поил меня, придерживая под голову. - Сейчас взлетать будем, ты держись только, - попросил он. Я слышала в его голосе ту самую надежность, которой мне так не хватало. Он говорил, и я верила, что все смогу и все будет хорошо. Хабера попросили занять более безопасное место, он бурно что-то обсуждал со стюардессой, а затем, приподняв меня, боком сел на то же кресло, уложив мою голову себе на колени. Я медленно выдохнула, стараясь приготовиться к тому, что сейчас мое равновесие и чувство собственного тела прикажут долго жить. Загудели турбины, нужно как-то пережить эти ужасные пятнадцать минут разгона, взлета и набора высоты. В кабине погасили свет, я почувствовала, что покрываюсь испариной. Саму нежно пропускал мои волосы сквозь свои пальцы, бережно гладил по голове, и напевал: - Hey you little fighter, soon it will be brighter we`re over the stormy end… Я улыбнулась, чувствуя, как в ту же секунду, что-то упало и с тихим звоном разбилось у меня под ребрами. И не было больше ничего. Не было больше болезни, жара, не было меня, не было высоты, был только этот божественный голос… *** В Лос Анджелес мы прибыли в половине пятого утра. Я открыла глаза, когда самолет уже тормозил на посадочной полосе. Чувствовала себя опустошенной, но боли тоже не было, а значит, мне полегчало. Посмотрела вверх, оттуда мне улыбались голубые глаза Хабера. Неужели, он все это время, больше десяти часов, просидел на одном месте со мной? Мозг отказывался давать ответы, я решила пренебречь этим условием. По трапу спускалась, шатаясь, то и дело хватаясь за плечо Саму, но зато уже сама. Было еще слегка темно, небо алело предрассветной дымкой. Мы с Хабером остановились на середине ступеней, чтобы я немного пришла в себя. - Long distance love, does it work? All the miles in between`s getting naughty, no I don`t wanna go, I don`t wanna go… - тихо протянул он, смотря куда-то вдаль. - Вот ты и вернулся, как и обещал, - улыбнулась ему я. Саму молча кивнул, переводя взгляд на меня, и его рука плотнее прижалась к моей талии, помогая спуститься вниз.