Rock-n-roll lifestyle

Когда я открыла глаза, часы показывали 9.05. Рано, но спать уже не хотелось. Прижавшись к моему левому боку и свернувшись клубком, на кровати спала Мимми. Я легонько потрепала ее за ушком, она сонно дернула им, я улыбнулась и отстала. Саму радом со мной не было. Я почувствовала это как только проснулась. И его отсутствие совсем не положительно сказалось на моем настроении. Я опять чувствовала себя брошенной. Розовый свет давным-давно, очевидно, превратился в синеватую туманную дымку. Утром город накрыло сизой пеленой. Я встала и подошла к окну, всматриваясь в пейзаж. Жизни внизу видно не было, только совсем близко темнели огромные косматые ели. Завернулась в плед, вытащила из оставленной Хабером пачки сигарету и вышла на террасу, прикуривая. Хельсинки точно вымер, звуки города растаяли в тумане. Я выдыхала серый дым в такое же серое небо и думала-думала-думала. Кажется, все возвращается на круги своя, говорят, что счастливые люди не курят. Но сейчас я определенно точно счастлива, только капризничаю немного. Вот кончится сигарета, и я отправлюсь на поиски Саму. Он не мог далеко уйти. Вернувшись в комнату, собрала свои вещи и отправилась в ванную, смывать запекшуюся на внутренней стороне бедра кровь. Выходя в коридор, услышала гитарный перебор и сразу же заулыбалась. Пошла на звук. Хабер сидел на диване, подогнув одну ногу под себя, с гитарой в руках и, высунув кончик языка, увлеченно строил аккорды. Меня он пока не замечал, я вслушалась в мелодию. Радостная, обнадеживающая. Совсем как Rising Sun, но только незнакомая. Я подошла к Саму совсем близко. - Привет, - тихо протянула я. Он мгновенно поднял на меня взгляд от нотной тетради, в которой делал пометки и тут же расплылся в широкой улыбке: - Привет. Я разбудил? - Нет, - я качнула головой. – Неужели, не спится? - Я счастлив, - ответил Саму, укладывая гитару на колени. – Поэтому не могу спать. Когда я счастлив, я пишу. Милый, трогательный Хабер. Ни разу еще не видела его таким, слегка сжала его ладонь и уже приготовилась одернуть руку, как он задержал мои пальцы, надежно сомкнув сверху свои. - А ты как? – поинтересовался он. - Я хорошо, - излишне непринужденно отвечала я. В самом деле, чувствую себя великолепно, а вот разговора в духе «Давай обсудим то, что мы сделали прошлой ночью, поправка, сегодня утром» я отчаянно хотела избежать. Это смущало меня и, как следствие, вызывало крайнюю неловкость. Хабер внимательно ко мне присмотрелся. Интересно, что же такое он ожидал увидеть? - Ответь, пожалуйста, на один мой вопрос, хорошо? – попросил он. – Мне правда очень важно узнать. Я смутилась еще больше, отводя взгляд, но все же кивнула. - Почему теперь? Что изменилось за те два дня? О, боже. Ну зачем ему об этом было спрашивать? Он прямо чувствует, где именно у меня болит и стремиться выяснить почему, чтобы помочь. Но я ведь не всем хочу делиться! - Я увидела, насколько нужна тебе. И поняла, что должна быть рядом. Вот поэтому, - пробубнила я. - Вот я об этом и догадывался, - выдохнул Саму, разглядывая стену. – Теперь я буду злиться на себя в два раза сильнее. Я искренне удивилась: - За что? - Потому что, - он опять развернулся ко мне, я заметила легкую тоску в его взгляде, - тебе стоило идти на этот шаг только потому, что ты этого хочешь, а не в коем случае не потому, что этого хочу я. Это неправильно, тем более, в первый раз не должно быть так. А выходит, что это я спровоцировал, настоял… Я закатила глаза: - Ох, да брось ты! Если бы я не хотела – ничего бы не было. Вон уже сколько раз могло было быть, но не получалось, потому что кто-то трусил! Это целиком и полностью мое решение, и я о нем не жалею. Саму посмотрел на меня с задором приподнимая брови, точно хитрый лис, лишний раз уточняя «Правда?», а потом поставил гитару на пол и притянул к себе. Некоторое время мы сидели молча, я все еще пыталась заглушить подтачивающую меня изнутри неловкость, а потом успокоилась, и мы принялись болтать о всякой ерунде. О том, что ночи стоят еще белые, что Саму любит сальмиякки, а я их до сих пор не пробовала, о том, что надо сходить в магазин за сахаром и кошачьим кормом, и о том, что это, скорее всего, последний срок действующего президента. Потом Хабер вспомнил, что ему нужно проверить почту и потянулся за макбуком. Я развернулась боком, уложив затылок на его плечо и уставилась в окно, наблюдая, как по небу, плавно перетекая, плывет жемчужно-серая пелена облаков, так и напоминающих кисель. Мерно постукивала клавиатура, Саму периодически ронял какую-нибудь фразу себе под нос, ничто не предвещало беды. Я уже подумывала о том, чтобы сорваться с места и начать собираться. Не было никаких особенных планов на день, но с Хабером не составляло никакого труда их придумать. Однако, мыслям этим не суждено было сбыться. В долю секунды я ощутила, как настроение Саму переменилось. Он слегка вздрогнул и напрягся, так что лежать не его плече теперь представилось некой задачкой. Я испугалась этой перемены, медленно развернулась, чтобы заглянуть в лицо, однако на монитор смотреть не решилась без его разрешения. - Что случилось? – все еще спокойно, но чувствуя, как участился пульс, спросила я. - Да так, - медленно, слегка дернув головой отмахнулся Хабер. Я заметила, как между его бровями залегла едва уловимая складочка. - Плохие новости? – не унималась встревоженная я. - Не сказал бы, - Саму пожал плечами, уже свободнее. С каждой секундой он становился все более непринужденным, но я уже не спешила ему верить. - Да ты весь застыл, точно истукан каменный. Вижу же, что не просто так все, - я подогнула под себя ноги и уложила руки на коленях. Хабер бегло смотрел то на меня, то в монитор, что-то решая. А затем слегка прикрыл крышку и хитро улыбнулся. - Что ты там улыбаешься так зловеще теперь? – я встревожилась. – Мне, судя по всему, этого видеть не стоит? Знаешь, я ведь нервничать не на шутку начинаю! Не люблю такой неопределенности. Фраза «У меня плохие новости» пугает меня до дрожи, но чаще страх от плохих новостей, которые я успела себе напридумывать оказывается куда как сильнее, чем от реальных. Поэтому всегда и всех умоляю не тянуть с дурными известиями. Я уж как-нибудь переживу. - В общем, - выдохнул Саму уже менее радостно, - я не слишком хотел, чтобы это видела, до поры до времени. Пока можно было оставлять без внимания, так сделать бы и стоило. Но, видно, судьба такая, или ты слишком упертая. Так что вот. Смотри. Это мне Сами прислал. Хабер раскрыл ноутбук у себя на коленях и развернул ко мне, а сам завел руки за голову и с протяжным выдохом провел вдоль шеи. Я проследила за ним, пока опасаясь смотреть на то, что так расстроило Саму. Наши настороженные взгляды пересеклись, я решилась встретиться с неприятностью лицом к лицу. Компьютер с привычной старательностью отображал довольно темную фотографию, сделанную, очевидно, вчера, на которой мы с Хабером целовались самым страстным образом. Я вцепилась в ворот его футболки, рука Саму на моей талии, а вторая придерживает за шею. Да, было дело. Качество снимка, конечно, оставляет желать лучшего, но мы оба вполне узнаваемы. Под фотографией шел огромный заголовок, который не совсем поняла, но о содержании уже примерно догадывалась. - Переведи? – я кинула торопливый и слегка потерянный взгляд на Хабера. Он выдохнул в потолок, секунду смотрел на меня выжидающе, как бы задаваясь вопросом: «Точно, надо?», а потом уязвленно уставившись в стену протянул: - Новая пассия Саму Хабера. Вот прямо так. Мы на первой полосе, кстати, - довольно мягко, чтобы хоть как-то смягчить удар объяснил Саму. Я молча кивнула, прикусив губу, и пробежалась взглядом по статье. Уловила опять только отрывки, но и их оказалось достаточно. «Дух настоящего рока… не теряет формы…с каждым годом девушки все моложе…вот и на этот раз, русская…Анастасия Чернова». Я обреченно прикрыла глаза. Вот то, чего я боялась. Они назвали мое имя. Как только узнали? Наверное, подкачал Инстаграм, надо было лучше прятаться, пока была возможность. - Сильно расстроилась? – поинтересовался Саму, снова перетаскивая ноутбук к себе на колени и закрывая злосчастную ссылку. - Да так, - я пожала плечами. – Угнетает тот факт, что всем есть дело до твоей личной жизни. Пока ничего плохого не случилось, но кто его знает… - Я думал почему-то, что ты хуже воспримешь, - с такой до дрожи родной и теплой улыбкой протянул Хабер. Тут же захотелось прижаться к нему всем телом и сидеть так, пока не наступят сумерки. Но я сдержалась, потому что срочно надо было проверить еще кое-что, вот там-то я и предчувствовала настоящую засаду. - Прости. Видно, вчера охрана не досмотрела, и не всех журналистов выгнали, - продолжал извиняться Саму. - Да ладно, - я махнула рукой. – Дай только, пожалуйста, ноут. Нужно уточнить еще один маленький нюанс. С грехом пополам обновила соцсети. На Инстаграме появилась целая сотня новых подписчиков, ничего, это не страшно. Но вот сейчас будет самое неприятное. Зажмурившись, я зашла на свою страничку во ВКонтакте. И вот там-то и ждал меня настоящий ад. Ящик разрывался от количества входящих сообщений. Саму над моим ухом присвистнул: - Ну, ничего себе ажиотаж! Я невесело улыбнулась. Прикинула, есть ли там что-то от моих друзей, желающих получить объяснения, и полезла проверять. Зря. Письма от знакомых, если они и были, потерялись в потоке людского мнения, обрушившегося на меня. - Что пишут? – поинтересовался Хабер. - Разное, - я дернула головой. Заявок на добавление в друзья тоже набралось трехзначное количество. Я проклинала себя за тот момент, когда оставила практически нараспашку открытыми все настройки приватности. - Закрывай ты лучше это все, - Саму кивком указал на страничку, - если хочешь пользоваться сетью по назначению, а не только для того, чтобы общаться с кучей твоих фанов. - Твоих! – воскликнула я, пряча все данные, какие только можно. Теперь предстояло оценить ущерб. Наверняка уже появилось то, чего я так опасалось. Зашла в поиск групп и набрала свое имя. - Бл**ь, - вырвалось у меня по-русски. Хабер посмотрел на меня, заговорщицки подняв брови. - Я знаю, как это переводится, - шаловливо протянул он. - Да тут по-другому не скажешь, - страдальчески протянула я. Уже успела появиться пара-тройка сообществ в поддержку нашей пары и ровно столько же групп, полных необоснованной ненависти ко мне. Люди радовались, что я сумела воплотить мечту каждой девочки – простая студентка внезапно становиться девушкой рок-звезды, и ровно столько же негодовало, задаваясь небезосновательным вопросом «Почему не я?». «Да тупо повезло», - обронила я, мысленно отвечая на этот вопрос, озвученный в комментариях девушкой, которая, по меньшей мере, в четыре раза была меня красивее. Решив, что больше с эти дела я иметь не хочу, я свернула браузер и хлопнула крышкой, вернув макбук Саму. Сложила руки на груди и сползла головой к нему на колени. - Не морщи лоб, - улыбаясь, протянул Хабер, поглаживая меня по волосам. - Понимаешь, я обувь без каблуков ношу, чтобы при ходьбе лишнего шума не издавать. Я ко вниманию публичному отношусь очень своеобразно. Оно мне нужно ровно тогда, когда я хочу его получить. А в большинстве случаев, мне удобнее быть незаметной. Так я лучше узнаю людей и всегда могу скрыться, если что-то случится, - попыталась объяснить я. - Ну, прости, - Саму пожал плечами, - я разрушил твою блестящую карьеру шпиона. Что-то подсказывало мне, что пора переставать ныть. Иначе он обидится. Потому что выходит, что быть с Саму – недостаточная плата за это неприятное происшествие. - Ты этого стоишь, - каждый закоулок моей души отозвался в этой фразе. - Спасибо, - Хабер нагнулся, чтобы поцеловать меня. – И потом, не стоит переживать. У меня очень милые и добрые фаны. В том числе и девушки. Из-за меня никого кислотой еще не поливали. Я нервно сглотнула, представив себе ситуацию с кислотой. Нет, конечно, это была шутка. Но все-таки… *** Выпили кофе. Саму закурил, я не стала. Хватит с меня на пока. Но глядя на то, как я принюхиваюсь Хабер усмехнулся: - Я тебя обратно выталкиваю, да? Выходит, прав был Рику. - Забудь, - я махнула рукой. Саму позвонили. Его старый друг был в городе и предлагал встретиться. Хабер сначала норовил отказаться, но я убедила его, что не стоит. Он предлагал посидеть сегодня вдвоем дома или поехать вместе с ним, но я сказала, что это не повод упускать возможность, что ничего вопиющего не произошло, что я прекрасно справлюсь сама, что вечером иду встречаться с Идой, и вообще, у меня чемодан еще не разобран. - Я точно могу пойти? – стоя на пороге, в последний раз уточнил Хабер. - Иди! – я поцеловала его на прощание и буквально вытолкала за дверь. Саму ушел. Несколько неприятных мыслей еще жужжало в моей голове, но потом я решила, что обсуждение в большей своей степени исходит именно из России, а я сейчас далеко, и беспокоиться совсем не стоит. На худой конец, поговорят-поговорят и успокоятся. Вещи в гостевой спальне лежали нетронутыми. В том своеобразном порядке, в котором я их оставила. Ведь как чувствовала, что это комната моей не будет. Хотя, гением для этого быть не надо. И так понятно, что рано или поздно должно было случиться то, что случилось. Вывешивая платья между рубашками и цветастыми футболками Саму, я довольно улыбалась, осознавая, что теперь мы по-настоящему вместе. Чувствовала ли я, что лишилась чего-то? Ни в коем случае. Наоборот, я очень и очень многое приобрела. А значит, зря милый и трогательный Хабер обо мне волновался. Все мы сделали правильно и именно тогда, когда было нужно. *** Саму вернулся, когда я уже собралась практически полностью. Понимала вроде, что на улицу выходить по-прежнему безопасно, но все равно оделась преимущественно в черный. - Ну что, гений конспирации? Давай еще темные очки, кепку и капюшон. Тогда ты будешь одета как настоящая звезда, - промурлыкал мне на ухо Хабер, обнимая сзади, пока я красила губы. - Не, не стоит, - отмахнулась я. – Ты же со мной не пойдешь. А в данном случае, именно двухметровый невероятно горячий блондин является моим опознавательным знаком. Без такого маяка я смогу спокойно передвигаться по городу. - Умница, - Саму поцеловал меня в шею. – И правда, ничего не бойся. Меня вот тоже не каждый раз на улице узнают, и ты об этом знаешь. - А сегодня? – мы встретились взглядом в зеркале. - Сегодня я подписал четыре штуки того, что случайно завалялось в карманах. И один чехол для телефона, - виновато упираясь лбом мне в плечо, признался Хабер. *** - Твоя страничка просто на осадном положении, - заметила Ида, когда мы, попивая кофе из Старбакса, гуляли по центру. - Приходится, - развела руками я. – Мне это никакого удовольствия не доставляет, но что теперь поделаешь. Ты-то как об этом узнала? - Да долго ли тут, - отмахнулась подруга. – Мы же все-таки в одной компании с тобой общаемся. Я, если честно, ожидала подобного. Но вот Дашка сильно удивилась. - А Дашка-то откуда знает? – недоумевала я. - Ну, я ей сказала… - призналась Ида. - Ида! – воскликнула я, поднимая брови. - Что? Кто-то должен был ей сказать. Она и так вон обиделась, что её я в известность о происходящем поставила. Ты скрытная стала в последнее время до невозможности, и слова клещами не вытянешь. А мы ведь все-таки твои друзья, никогда не думала обращаться к нам за поддержкой? Я стала разглядывать асфальт под своими ногами. А в самом деле. Я уже давно никому не рассказываю о том, что со мной происходит. Кажется, что как-то проще со своими трудностями в одиночку расправляться. Как сказал Саму: «Если ничего не говорить, то потом легче будет сделать вид, что ничего не было». Наверное, я до сих пор слабо верю в реальность происходящего, поэтому предпочитаю отмалчиваться. Если этот сказочный мир в одно мгновение рухнет, я легче это переживу, когда буду относиться ко всему, как к очередной мечте. А вот если оставлять памятные узелки, реальные свидетельства того, что когда-то я жила в Хельсинки, работала с группой, и мы с Саму были вместе, будет очень и очень больно. - Ну, прости, - наконец снова ожила я. – Меня события последних двух месяцев просто с ног сбили. Очевидно же, что что-то должно было поменяться. - А что-то и поменялось. Многое. Я не могу сказать, что в худшую сторону, и ты такая мне не нравишься теперь, но иногда, даже очень часто, я скучаю по тому, как было раньше… - призналась Ида. Я опять промолчала. Мимо сновали уютные и довольные теплом, летом и своей жизнью прохожие. Несмотря на странные разговоры, я тоже чувствовала себя умиротворенной и счастливой. Раньше подобные слова затронули бы что-то во мне и дали пищу для размышлений, но теперь я довольно радикально отмахнулась от них, продолжая упорно гнуть свою линию. - Мне почему-то кажется, что ты что-то хотела мне рассказать, нет? Вроде как эта встреча отмене не подлежала ни при каких обстоятельствах, - миролюбиво напомнила я, отпивая из стаканчика, подписанного моим именем. - Было дело, - согласилась Ида. – Но я, может, послушать про тебя хотела. Такой вариант мы не рассматриваем? Я закатила глаза. - Выкладывай, - дожимала я. - Не меняй тему, - довольно несерьезно заметила подруга, но потом все-таки сдалась. – Помнишь, ты просила меня поговорить с Крисом? Я кивнула. Помнила этот момент в мельчайших деталях. - Ну, так вот. Я нашла в себе силы, наконец-то встретилась с ним на работе, и мы выложили под чистую все, что успели накопить за это время. И знаешь, что? – Ида сделала интригующую паузу. Я сделала волнообразное движение головой. Варианта всего два, но я боюсь не угадать. - Мы решили попробовать сначала, - подруга слегка понизила голос и расплылась в радостной улыбке. - Ида… это же так здорово! – искренне обрадовалась я, протягивая руки, чтобы обнять ее. – А Рику что на это сказал? - А Рику настоящий рыцарь, не иначе, - продолжила Ида. – Он сказал, что был рад оказаться рядом, когда был нужен и помочь по мере возможности, а сейчас он с превеликим удовольствием останется моим добрым другом и желает нам всяческих благ. Они даже руки пожали. Я озадаченно качнула головой. Кто бы мог подумать. Я знала, конечно, что Райамаа человек прекрасных душевных качеств, но это было уже просто высшим пилотажем. - А он душой-то не кривил? – мои подозрения просто так не рассеивались. - Нет, в том-то и дело, - Идин голос звенел, когда она увлеченно продолжила повествование. – Мне даже на секунду обидно стало, до того он искренне меня поздравлял. Как будто у него самого от этого гора с плеч свалилась! Я тихонько усмехнулась: - Все хорошо, что хорошо кончается. Мои наилучшие пожелания Крису. Ида согласно кивнула. - Ну, вот ты и окончательно перебралась к Хаберу. Давай, рассказывай, было у вас уже что или нет пока? Я немного замялась, не чувствуя в себе особого желания делиться этим событием. Я и с Саму избегала этого обсуждения. Но, с другой стороны, Ида же – это Ида, она-то уж точно должна все понять. И, судя по моей неловкой паузе, наверняка догадалась уже. - Ну, в общем-то, да, - тихо пробубнила я себе под нос. Ида исполнила небольшой победный танец. - Так я и знала. Умница я. И как? Я закрыла левую половину лица рукой. Да как? Я сама толком не знаю. Как-то. Сумбурно, но в итоге все хорошо обернулось. - Странно, - повела головой я. – Но мы счастливы. Подруга некоторое время смотрела на меня выжидающе. - И это все, что ты можешь сказать, да? Вот опять, из тебя детали выпытывать приходится! - А тебе все подробности подавай? – усмехнулась я. - Было бы неплохо, на самом деле. Ты же регулярно получаешь отчет о моей личной жизни. - Твоя личная жизнь всегда была более логичной, удачной и счастливой, чем моя, - отметила я, выбрасывая пустой картонный стаканчик в урну. *** Домой я вернулась, когда уже начало смеркаться. Саму лежал на диване, курил и что-то записывал в блокноте. - Что делаешь? – с порога поинтересовалась я. - Текст редактирую, - протянул Хабер. - И как? - Вполне плодотворно, должен признать. Но думаю, что впереди еще пять-шесть вариантов, - вычеркнув целую строчку и надписав новую, поделился он. – Ты как? - Нормально. На улицу вышла вполне удачно, никто не обращал на меня внимания больше, чем обычно, - я прошла на кухню и поставила чайник, просто потому, что не знала, чем еще заняться. На стол передо мной запрыгнула Мимми, я погладила ее, потом взяла на руки и стала бестолково гулять с кошкой по комнате. - Мне тут Ида напомнила, между прочим: сегодня, оказывается, должны объявить результаты моих экзаменов, я как-то даже совсем про это забыла, - почесывая Мимми под горло, поделилась я. Хабер как-то слегка напрягся: - Ну, так и не вспоминала бы… - Нервничаешь? – удивилась я. Неужели, он в самом деле так боится, что я через два месяца брошу его, соберу сумки и отчалю обратно в Москву? Саму неоднозначно пожал плечами, но затылок его выражал глубочайший немой укор. - Да ладно тебе, - примирительно протянула я. – Там даже непонятно еще ничего, может, не поступила. Дай, пожалуйста, мак посмотреть. - Бери, - Хабер протянул мне компьютер, а сам забрал кошку и стал ей жаловаться на меня по-фински. Я усмехнулась и стала грузить сайт университета. - Ну что там? Мы с Мимми хотим узнать, - нетерпеливо поинтересовался Саму. - Знаешь, а я прошла, - удивилась я. – На вечерку, правда, но, учитывая, что я совсем не готовилась – все просто великолепно! - Никогда я так не был недоволен чужим успехом, - проворчал Хабер. – Ты поедешь? - Пфффф, нет, - закрывая крышку фыркнула я. – Оно того не стоит. Разберусь по ходу дела. - Это просто великолепно, - откладывая кошку в сторону, и притягивая меня к себе на колени промурлыкал Саму. - Вот ты какой, Саму Хабер. Вернется Велта, а я что? Пойду в школу, учить финских детей русскому языку, - строила странные планы на будущее я. - Фантазия у тебя, конечно, не знает предела, - покачал головой Саму. – Работы, на самом деле, непочатый край. Микко постоянно нужна помощь, он работает по восемнадцать часов в сутки. - Тогда все хорошо, - я на секунду прикрыла глаза, проверяя, насколько я устала. Пока выходило, что устала не особо. – Я хочу гулять, - тихонько внесла предложение я. - Ты же только что вернулась, - я слышала, как он улыбается. - Я гуляла с Идой. А теперь хочу гулять с тобой, - объяснила я. – Это как бы не одно и то же. - Тогда вставай, - с готовностью отозвался Хабер. Мы долго катались по ночному городу. Без особой цели, просто наслаждаясь теплым вечером, темнеющим небом и друг другом. Потом я уговорила Саму сходить в кино, несмотря на то, что нам обоим завтра было рано вставать. Точнее как уговорила. Он в сущности был не против, только взял с меня обещание, что я ни в коем случае не дам ему проспать. В зале было практически пусто. Мы сидели вдвоем на последнем ряду, и только в трех рядах от нас расположилась еще одна такая же парочка. О чем был фильм я точно не поняла, просто потому что не всматривалась. Саму сначала пытался запихивать мне в рот поп-корн, но я отказывалась и долго доказывала, что он должен перестать так делать, ведь моя фигура ему не простит. В итоге злосчастная кукуруза засыпалась мне за шиворот, прямо в декольте. Совсем как когда-то медиатор на концерте в Москве. Битых пятнадцать минут мы доставали соленые и колючие катышки из моего лифчика, но мне все равно кололо, и я чесалась. Пользуясь темнотой и уединенностью зала, решили вытряхнуть все, но на этот раз основательно. В итоге оказалось, что женское белье в темноте Хабер только расстегивает хорошо, а вот застегнуть – это уже задачка повышенной трудности. Подобных мучений я не испытывала уже давно, зато от души посмеялись. Пока я шла обратно к машине, чувствовала, как болтается лифчик, застегнутый только на один крючок. Под занавес и восторженные аплодисменты Саму было принято решение вовсе снять злосчастный предмет гардероба и убрать его в сумку. - Вот это я понимаю, - одобрительно дернул головой Хабер, усаживаясь за руль. - По хардкору, да? – усмехнулась я, чувствуя себя немного непривычно. Когда вернулись домой, было уже темно. То есть, относительно. Настолько, насколько может быть в Хельсинки в июле. Кошки беззвучно шастали по квартире, только изредка были слышны их мягкие прыжки. Свет в комнатах включать не стали, нам и так было весело и уютно, только в ванной, потому что там стояли совершеннейшие потемки. Вместе чистили зубы, я украдкой перевела взгляд на увлеченного, перемазанного белой пастой Хабера. Тот на секунду застыл, заметив, как я на него смотрю. Я рассмеялась. Саму закатил глаза. - Давай, двигай из моего зеркала, - выталкивая меня бедром к стенке, шуточно потребовал он. Я расхохоталась еще больше и в правду отошла, стараясь не подавиться пастой. Синяя спальня в синем сиянии луны казалась волшебной. Было принято решение не задергивать шторы. Эта комната была единственным, к чему я до сих пор не могла привыкнуть. Все остальное ужа стало родным и естественным – чайник, диван, блестящий пол, но только не это место. Саму сгреб меня под мышки и затащил под одеяло, меня мгновенно обволокло его теплом. Я довольно зажмурилась и выкрутилась, чтобы развернуться к нему лицом. Самого Хабера видно было все-таки плохо, но я уткнулась носом ему в грудь, и этого оказалось достаточно. - Ты даже не представляешь, насколько я рад возвращаться домой, и находить тут твои вещи. Когда тебя нет в квартире, еще больше, когда ты есть, - тихо рассказывал он, я слышала, как мягко гудит его голос под ребрами. – Тогда я сразу понимаю, что больше не один. И это ощущение мало что может заменить. Я поцеловала его в паре сантиметров под ключицей. Наверное, завтра проявится синяк, но место такое, что даже в майке видно не будет, оно и хорошо. И потом, это же все-таки бесстыжий Хабер, он мог бы спокойно и с такими вот свидетельствами походить. Саму перекинул правую ногу через мою талию, еще плотнее прижимая к себе. Вес был, прямо скажем, не малый, я даже сдавленно выдохнула, но потом привыкла. Потерлась щекой о его грудь, чувствуя себя в полнейшем покое, тепле и безопасности. Засыпала я с этими радостными мыслями, и мне вот уже вторую ночь подряд не снилось совершенно ничего. Потому что, о чем я могу еще мечтать, если не о том, что происходит со мной наяву. Да и какие кошмары осмелятся потревожить меня, если рядом, прижимаясь ко мне обнаженной кожей, спит самый любимый человек на свете?