Злая шутка судьбы

      — По-о-оле… Русское по-о-о-о-ле! Светит луна, или падает сне-ег!.. — горлопанила я, пока мы дружно шли по дороге. Именно из-за моих песен большая часть отряда (со мной остался только мой верный друг Гимли) ушла чуть вперёд. Наверное, я всех достала, но гном шел и наслаждался моим прекраснейшим оперным голосом. Как я и говорила, я ходила в детстве на музыку, а при музыкальной школе, в фортепианном отделении существовал свой хор. Вот оттуда-то я и умею петь. Но при ходьбе дыхание сбивалось, а голос, естественно, звучал, как крик попугая Кеши. Он-то мне и вспомнился, когда я начала петь.       — Что с Марией сегодня не так? — спросил Арагорн, когда я закончила свой концерт для одного слушателя и поравнялась с другими. — Шуток не слышно, препирательств с Леголасом тоже…       — А вот вы, пожалуйста, у него и спросите, — я указала ладонью на эльфа, который, видимо, был очень доволен собой.       — Леголас, что ты с ней сделал? — спросил Гимли.       — Мы всего лишь поспорили, — усмехнулся остроухий. — Что она не будет острить, а я не буду читать ее мысли.       — На что? — сразу поинтересовался гном.       — А вот это мы не обговорили, — оживилась я. Да, действительно, если я выиграю, что мне полагается? Гимли приостановил меня, мы снова оказались чуть позади остальных.       — Может, если ты победишь, то заплетешь ему косички? — предложил рыжебородый, я хохотнула.       — Не-е… Слишком просто и надолго не останется. — А если он будет отдавать мне свою еду?       — Это слишком жестоко.       — Ты прав. Или…       — Он должен будет тебя поцеловать! — он выкрикнул это слишком громко. Арагорн и Леголас обернулись, а я сгорела от стыда.       — Гимли! Нет! Во-первых, это слишком странно. Во-вторых, я с орками не целуюсь, все! Гимли сдавленно хрюкнул. В голове стало как-то щекотно. По-любому, эльф залез. Да-да, я пошутила. Но что же мне, умирать в сером мире без юмора? А теперь все, уйди из моей головы. Остроухий обернулся с ухмылкой. Значит, всё-таки прочитал. Ну ладно.       — Надо придумать что-нибудь адекватное, но смешное… Придумала. Он будет обращаться ко мне «о алмаз моей души!» и кланяться при этом. Как тебе?       — Смешно, — хохотнул гном. Когда мы снова поравнялись с мужчинами впереди, то я изложила свое желание.       — Хорошо, — усмехнулся Леголас. — Но если выиграю я, то ты споешь что-нибудь перед всеми и станцуешь.       — Чувствую, что будет весело, — Гимли потёр ладони. В это время Арагорн улыбнулся, а Гэндальф вовсе возвел глаза к небу, мол, как дети.       — Обязательно.

***

К середине дня мы добрались до Рохана. Я с титаническим трудом не шутила, не острила и, по возможности, не говорила лишнего. Думаю, что уши у всех отдохнули. Ну ничего, ещё два дня и вам снова придется слушать меня. На входе во дворец нас остановила стража.       — Отдавайте оружие. Все нехотя расставались со своими детищами, то же самое сделала и я. Я положила лук, колчан со стрелами, меч и парные кинжалы. Метательные ножи эти истуканы тоже заметили, поэтому пришлось выложить и их. Но, если подумать логически, то я же никого убивать там не собираюсь? Мы всего лишь пришли изгнать из Теодена Сарумана.       — Посох, — сказал «многословный» стражник.       — Неужто вы и старика без палки оставите? — ой, обожаю актерскую игру Гэндальфа. Кого кого, а немощного старика он изображает мастерски. Люди в доспехах переглянулись и открыли двери. Мы вошли в большой просторный зал с высокими деревянными потолками и колоннами по бокам. Посередине стояла непонятная конструкция, чем-то напоминавшая фонтан. Вдали, на троне сидел сам Теоден. Кожа была полностью белой, сухой. Глаза под полуприкрытыми тяжёлыми веками были красными, а сама радужка светлой настолько, что создавалось впечатление, что глаза были полностью белыми, без зрачков. Волосы поседели и торчали во все стороны, прижимаемые серебряной короной-обручем. Возле трона стоял его советник. Насколько я помню, Гнилоуст. Так себе фамилия… Он был полной противоположностью короля. Темный балахон развевался подобно крыльям летучей мыши, когда он ходил вокруг Теодена, что-то нашептывая ему. Черные волосы словно были пропитаны салом и ниспадали на плечи неаккуратными прядями, кожа была такой же бледной, а глаза горели злобой и жадностью. Рот был словно испачкан в чем-то черном. Понятно, а, быть может, Гнилоуст — прозвище? Ну мало ли. Пока вышеупомянутый что-то говорил Гэндальфу, проходя по залу, я посмотрела в пространство за колоннами. В тени стояли стражники, несколько из которых уже положили руки на рукоятки мечей. Ну, ребятушки, давайте без холодного оружия.       — Кто пропустил его с посохом? Стража! — крикнул Гнилоуст. И чего всполошился-то? Ну пропустили — пропустили, что с того? Однако же, изо всех щелей полезли воины. Да, с такой броней хрен кого отрубишь. Зря я не спрятала свои ножички заранее. Все уже начали драться в рукопашную, да и я заметила своего первого противника. Пригнувшись при взмахе меча над моей головой, я, недолго думая, схватила первого стражника за ногу. Да, доспехи, конечно, тяжёлые, да и не встанешь ты без чужой помощи. Поэтому, по-прежнему уворачиваясь от взмахов меча, я приложила пару раз голову мужика об пол. Тот отключился, что, в принципе, планировалось, а я быстро выхватила из ослабевшей руки меч и отразила атаку следующего наступившего… Бой шел недолго — пять минут от силы. Но уже за эти пять минут у меня сбилось дыхание. Гэндальф спокойненько себе прошел к Теодену и последнее, что я слышала:       — Изыди! Все. Выставив кулак назад, тем самым намеренно зарядив по лицу подбежавшему стражнику, который отключился, я подошла к королю. Тот прям помолодел на глазах. И волосы распрямились, хоть на человека стал похож, а не на сморчка. Ой, простите… Правитель тут же обозлился на своего горе-советника и выхватил непонятно откуда меч. Гнилоуст извивался, как змея, отступая чуть ли не ползком. В конце концов, когда Теоден уже занёс меч над его грешной головушкой на улице (уже собралась приличная толпа народа), Гэндальф его остановил:       — Достаточно пролитой крови. А мне лишь оставалось наблюдать за этой картиной милосердия сверху, стоя рядом с племянницей короля и Леголасом. Я вообще не в восторге от того, что этого змея не убили здесь. Ну, не при народе как бы, но все же… Можно было его где-нибудь в подворотне догнать, а труп в канаву выбросить. Авось, никто не подберёт. Ну в натуре, он же потом в Изенгард ускачит и Саруману все карты-то и раскроет. И про водяной слив в крепости, который потом уруки подорвут… Короче, будет весело. Вернувшись во дворец, Теоден нас всех сердечно поблагодарил и отправил отдыхать. Мне достались мои собственные покои. Просторная комната с деревянным полом и стенами, своей (своей!) кроватью, зеркалом и ширмой, за которой находилась купель, больше похожая на гигантскую деревянную бадью. Или бочку. Покупалась я от души, наконец-то голову помыла, вся чистенькая, бодренькая. Хотя бы потом от меня нести перестало. Ладно, хоть со мной ещё были ещё три мужика, запах которых чуть ли не полностью перекрывал мой (Гэндальф не в счёт, от него как будто всегда ромашками веет за километр). Мои волосы тут же собрала служанка. Теперь вместо гнезда, на голове у меня была аккуратная коса, открывавшая заострённые уши. Одевшись в простое зелёное платье с круглым вырезом, открывавшем ключицы, и длинными рукавами, которые опускались чуть ли не до колен, я предпочла спуститься ко всем. Не думаю, что Гимли или Арагорн пожелают сидеть у себя в комнатах. А вот Леголаса хрен поймёшь, он принц. Знаю, звучит до жути стереотипно, но так я мыслю. Тем более, он тот ещё пижон, если помнить первые дни пребывания в моей квартире. Я спустилась по лестнице в тронный зал, который служил ещё и столовой (это я поняла по расставленным деревянным столам и лавкам по обеим сторонам), которой уже активно пользовались гондорец и гном. Эльф же стоял у колонны и наблюдал за пиршеством. Все тоже были чистыми, причесанными. Хотя я не думаю, что остроухому это требуется. Господи, неужели удастся покушать мяса? Если да, то было бы превосходно.       — Отлично выглядишь, — гном оторвался от поедания куриной ножки.       — Спасибо. Мне было неуютно, в частности из-за того, что открытую часть платья постоянно обдувал ветер. Я всегда ведь носила рубашку, да ещё и тунику сверху, они закрывали мне весь торс, кроме шеи. Сейчас же этого не было, поэтому стало прохладнее. Но и выбора мне также не предоставили — мои вещи отправили в стирку.       — Где Гэндальф? — спросила я, усаживаясь за стол, на лавку напротив.       — Ушел куда-то с королем. Наверное, хотят обговорить что-то важное, — сказал Арагорн, запивая еду вином. Шутить про Капитана Очевидность я не стала, так как спор ещё в силе. Да и не требует ситуация этого. Девушка, подошедшая так тихо, что я даже вздрогнула, чем вызвала фирменный хрюк Гимли, поставила передо мной тарелку с едой. Ого, куриная грудка, зелёный горошек и какая-то каша, напоминавшая пшенную. А ещё деревянный кубок с вином. Я с наслаждением (не без правил этикета, естественно) принялась есть.       — Ах, это правда вы? — какая-то миловидная беловолосая девушка подошла к нам и оглядела всех четверых.       — Кто «вы»? — не понял Гимли.       — Четверо отважных воинов, — она чуть присела, умильно прижимая руки к груди. Мы переглянулись. Вот это поворот, уже фанаты что ли появились?       — А кто вы? — спросила я.       — Ах, меня зовут Мерида. Я — двоюродная племянница короля Теодена Роханского.       — Да? — недоверчиво посмотрела на нее я. Не вселяет эта дамочка доверия.       — Да. Я уже успела услышать о вас от Эомера, моего брата. И, должна признать, весть о вас облетела уже весь Рохан, — произнесла она, задерживая взгляд на эльфе. Тот вскинул брови и посмотрел на нас. Пока блондинка продолжала щебетать о том, какие непревзойдённые воины (не включая в их число меня, к слову) остановились у них. Она постоянно норовила постоять рядом с остроухим, чем откровенно меня бесила. Только я как бы ему мозг выносить могу!       — Нам разрешено куда-нибудь выходить? — спросила я, когда покончила с трапезой и аккуратно промокнула губы платочком.       — Думаю, что да, — подал голос Леголас, который все это время хранил молчание.       — Конечно, — закивала Мерида. — Только не за пределы города.       — Отлично, — я поднялась из-за стола.       — Ты собираешься куда-то идти? — ушастый наконец сдвинулся с мертвой точки, отходя от девушки.       — Да, — не задумываясь, ответила я.       — Значит, пойду с тобой, — ага, слиться решил?       — Почему это?       — У тебя нет оружия, а зная твое умение куда-нибудь попадать…       — Ну ясно, ясно… — вздохнула я, удержавшись, чтобы не закатить глаза. Помимо нас тут находились еще и родные племянники Теодена. Тот самый Эомер, что встретил нас на поисках хоббитов и его сестра, я, к сожалению, забыла, как ее зовут, но она точно положила глаз на Арагорна. Только придется ей обломиться, у него уже есть Арвен. А что насчет этой надоедливой, которая сейчас сверлит взглядом спину эльфа, так остаётся подождать, пока она его Леголасиком начнет называть и хватать за ручки. Бр-р.       — Давайте, только долго не задерживайтесь, — наказал Гимли, с радостью выпивая ещё одну кружку эля. Мы вышли из дворца и в лицо сразу ударил свежий порыв вечернего ветра. Было уже достаточно прохладно, но в тоже время тепло. В городе сновали люди, где-то стрекотал сверчок. Придерживая подол платья, чтобы ненароком не споткнуться, я спустилась по лестнице дворца и стала медленно идти по дорожке. Гравий хрустел под ногами. Было тихо. Только где-то вдали раздавались голоса горожан. Мы шли к небольшому холму. Вдали виднелся лес, курганы, покрытые желтоватой травой и маленькими шариками деревьев. Леголас шел чуть позади меня, но делал это настолько неслышно, что я уже начала думать о том, что он отстал ещё где-нибудь в начале дорожки.       — Мы так и будем молчать? — мне наскучило затянувшееся молчание. Даже скорее, не наскучило, а стало неловким. Такое чувство, что он то ли мой телохранитель, который не говорит ни слова, то ли тень. Хотя, первое подходит больше.       — Тебе так хочется со мной поговорить? — хмыкнул эльф.       — Поправка: мне хочется просто поговорить, — я выставила указательный палец. А что? Пусть не зазнается.       — Ну хорошо. И о чем?       — Не знаю, — честно ответила я.       — Например, о твоём сне. Опа, как неожиданно.       — Ладно, — пожала плечами.       — И о чем он был? — ага, а ты будто не знаешь. Так, без шуток, спокойно…       — О моем детстве.       — Ночью я слышал от тебя другое.       — Да? А мне казалось, что я ответила то же самое. Или ты мои мысли тогда прочитал?.. — я наигранно принялась думать.       — Это только в общем. Что тебе снилось?       — Я тебе, думаешь, душу изливать буду? — усмехнулась я. Мы вошли в тень дерева. Интересно, комары тут есть?..       — Ты просто можешь рассказать, — эльф остановился, я машинально сделала то же самое.       — Могу? Но не должна, так? Я не хочу об этом говорить.       — Значит, скажу я, а ты подтвердишь, где нужно.       — Ну валяй. Леголас посмотрел куда-то мне за спину и стал говорить:       — Ты проснулась в своей комнате и поняла, что находишься в деревне, у своей бабушки. Я кивнула.       — Потом вышла на крышу, спустилась на сеновал…       — Да.       — Потом увидела меня.       — Ещё одна поправка: не тебя, а, скорее, твоего двойника.       — Хорошо. Я медленно прошла к стволу дерева, продолжая слушать.       — Мой двойник сказал, что видит тебя в своем сне. Ты не поверила. Потом он стал выпытывать у тебя о какой-то битве… Ой, надеюсь, ночью я не ляпнула лишнего. А то получится очень неудобно… Хотя камон! Я только проговорила это у себя в голове, а он без разрешения туда залез.       — Да, все так. Я не сказала ему об этом.       — Почему? Ты ведь могла подумать, что это и вправду я.       — Чутье подсказало, знаешь, — я повернулась к нему и сложила руки на груди. Остроухий поднял брови и хлопнул ресницами. — Что? Ты думаешь, я не достаточно хорошо знаю тебя, чтобы отличить от двойника? Да это ж даже и было понятно.       — Ладно.       — Я думаю, что это был Саруман. Или Саурон.       — Не слишком? — он выгнул бровь.       — Если он знает обо мне, то наверное, знает о том, что я помню всю историю, — я пожала плечами.       — Да, в этом есть смысл.       — Кста-а-ати, — я заговорщески улыбнулась и стала стучать пальцами друг о друга. — Ты видел, как к тебе лезла Мерида? Она меня бесит уже с первой минуты знакомства, но не постебаться я не могу.       — Ох, не начинай, — Леголас вымученно вздохнул. Говорит так, будто я его жена и опять придираюсь к какой-нибудь мелочи. Ну, а что, мои родители иногда препирались по какому-нибудь поводу, а все обычно начиналось с фразы «не начинай».       — Мне кажется, это было заметно сразу. Ну, а что? Она красивая, да и племянница короля… Я продолжала это делать, даже не знаю почему. Наверное, мне не хотелось показывать свою ревность, поэтому я и всеми способами старалась его подтолкнуть к чему-то. Я так частенько делала. Помню, в средней школе мне нравился один мальчик, а чтобы никто не заподозрил этого, я частенько над ним подшучивала, «женила» его с кем-нибудь, и это, должна признать, работает. Пока я не стала проводить с ним чересчур много времени и все одноклассники не стали теперь шутить надо мной… Отошла от темы.       — Пожалуйста, перестань, — ушастый отошёл от меня на пару шагов. Как будто боится, что я его схвачу в охапку и отнесу на съедение Мериде. — Еще ты будешь представлять мне выгодную партию для женитьбы. И ты потихоньку проигрываешь спор.       — Неправда! — я включила «покерфэйс». — Я же не острю, не обзываюсь, а всего лишь говорю по существу.       — Да, я вижу. О боже, он что, опять обиделся? Так, Машка, ты должна уже найти свою совесть. На задворках сознания, может, она найдется. Ну нельзя же так издеваться над бедным эльфом! Ага, ещё как можно. Ой, я что, разговариваю сама с собой? Прям как Голлум, ей богу. Здравствуй, шиза, новый год…       — Ладно, сдаюсь, — я выставила руки в знак капитуляции и уже стала спускаться вниз по холмику, чтобы идти обратно в замок.       — Уже уходишь?       — А ты останешься здесь?       — Нет. Но и возвращаться во дворец тоже не спешу.       — А-а… — я понимающе кивнула. — Боишься, что эта Мерида тебя сожрёт?       — Маша, хватит, — вздохнул остроухий. Маша? Он меня ещё так не называл.       — «Хватит»… — я усмехнулась. — Это я даже не начала!       — Ты можешь перестать? — Леголас сорвался с места и подошёл ко мне, глядя прямо в глаза. — Каждый раз, когда я говорю тебе о чем-то, или рассказываю, или прошу, ты всегда смеёшься! Превращаешь в шутку! Я вскинула брови и приподняла уголки губ вверх:       — Я слушаю, продолжай. Очень интересно послушать. Двойные стандарты получаются значит? Но предаваться самобичеваниям я вовсе не собираюсь.       — С тобой можно о чем-нибудь серьезно поговорить? — Леголас выгнул брови.       — Говори, я сама серьезность, — я пожала плечами. Эльф молчал. — Обвинения кончились?       — Да причем тут это? Почему ты постоянно остришь, шутишь, даже когда того не требуется?       — Потому что мне так легче. Слава богу, что родители живы-здоровы, но и без этого в жизни уже столько дерьма произошло, что без юмора никак не отвлечься, — я пожала плечами. Хотелось эпично махнуть волосами и уйти в закат, но я всего лишь осталась стоять на месте и наблюдать за реакцией ушастика. Признаю, странно так делать, да и не ждала я всплеска эмоций, или сострадания. В целом, ничего подобного и не произошло.       — Ой, да ладно, если бы я ходила с недовольной миной, это бы тоже никому не понравилось, — махнула рукой я. — Я, всё-таки, пойду. Я развернулась и стала спускаться с холма. Но, не услышав шагов сзади, повернулась снова и спросила:       — Когда вернёшься?       — Скоро, — ответил остроухий и повернулся лицом к дереву.       — Хорошо, я передам остальным. Я шла обратно ко дворцу. Солнце уже начало садиться, на конце горизонта виднелась последняя полоска света. Звёзды потихоньку начали высыпать на небе, шум города чуть стих. А я шла и дышала свежим вечерним воздухом, лишь потирая пальцами озябшие плечи.