Белые области

Ян сидел, сложив ладони на коленях поверх белоснежной салфетки, которую ему выдала заботливая служанка Тони. На ней был голографический костюм аниме-тян с серебряным фейским платьишком, она постоянно улыбалась и кланялась ему, а ее миловидная мордашка могла бы растопить даже ледяное сердце, но Яна все это только сильнее напрягало. - Даже не верится, что ваш психиатр это посоветовала, - вздохнул Мартингейл, который до этого выдержал целых два часа в обществе строгой брюнетки в очках, совершенно не похожей на свои же собственные советы по комфортному содержанию беспамятных ученых в неволе. Мисс Вайнштейн развесила перед ним серию абстрактных голографических картинок, а затем спросила, есть ли у него подружка или парень. Ян промямлил что-то невразумительное. Мисс Вайнштейн коснулась своего планшета, делая пометки все с той же профессиональной улыбкой на лице. Ян попытался подглядеть, что именно она там пишет, но увидел только матовый блик на поверхности экрана. Результаты тестов на уровень умственного развития и эмоционального интеллекта она ему тоже не показала. Наверняка он все провалил. Тони поймет, что снова ошибся, принимая его за гениального Пирса, и со злости его пристрелит. Шум прибоя. Крики встревоженных чаек. Мерный стук комьев земли. И садовник Харрикена, мрачно копающий очередную могилу в три часа ночи, пока тело Яна лежит в огромном холодильнике между разделанными оленьими тушами и пельменями ручной лепки. Однако никто его и пальцем не тронул. Закончив, мисс Вайнштейн вежливо попрощалась, сказав, что скинула все инструкции и рецепт на антидепрессанты и вспомогательные препараты мистеру Харрикену. Оказывается, домашний медбот уже успел взять необходимые анализы. - Вы должны попробовать все это, мистер Мартингейл, пожалуйста! – робко пропищала рядом с ним девушка. Она разгладила и без того идеальные складки на своей голографической струящейся юбочке и опять поклонилась: - Мистер Тони очень старался для вас! Не расстраивайте его! - Я не могу, - Ян скривился, краем глаза неохотно поглядев на обеденный стол, - это просто не может быть чем-то типа терапии. Я и так выпил те таблетки, хотя понятия не имею, что это. - У вас депрессия! – просияла девушка, сложив губы бантиком и сдвинув перед собой голые руки так, что ее грудь в графическом кружевном обрамлении платья округлилась. - Мистер Пирс любит сладости и аниме! Поэтому, это терапия! Немедленно принимайтесь за еду, или я вас заставлю! – она погрозила Яну тонким белым пальцем с многозначительной улыбкой. Стол выглядел так, как будто Харрикен ограбил кондитерскую лавку на Комик Коне или Гиковском пикнике. Многочисленные прозрачные вазочки с разноцветными пирамидками пломбира в окружении колотого льда, исходящего паром; розовые и желтые капкейки, на которых были написаны какие-то милые фразы и сердечки - словно прямиком из манги для пятнадцатилетних тян; засахаренные яблоки на палочке, похожие на крошечные золотые и алые планеты, покрытые облаками липкой белой карамели; квадратные эклеры в виде зеленых блоков майнкрафтовой травы; десерты, изображающие еду из популярных сериалов – там был заварной крем Доктора Кто с секретным ингредиентом и целое блюдо глазированных пончиков Гомера Симпсона; синяя, серебряная и розовая газировка точь-в-точь, как в Звездном десанте во втором сезоне… Апофеозом кондитерского безумия стал огромный торт в виде красной телефонной будки и оставалось только надеяться, что из него никто не вылезет в костюме Доктора, или Метатрона, или Озимандии, или принцессы Леи, или еще какой-нибудь совершенно невообразимой инопланетной штуковины, от которой фанател Адам Пирс, когда ему было четырнадцать. Ян глубоко вдохнул и спросил: - Я должен попробовать немного каждого, правильно? Нигде ведь не сказано, что мне нужно съесть все? - Конечно же, нет! – всплеснула руками девушка, - Вот, попробуйте это! Адам обожает торты! Вы не называете меня по имени, признайтесь, вы его уже забыли? Ян действительно забыл. Он сделал виноватое лицо, но девушка тут же заулыбалась, снова кланяясь, отчего ее почти белые волосы взметнулись легким сверкающим облаком. - Меня зовут Орихимэ! Я - богиня звезды Вега! Рада служить вам! Буду напоминать свое имя, если вы снова его забудете! Вот, господин, ваш торт! Ян мысленно содрогнулся, ожидая, что сейчас его заставят съесть кусок циклопического кремового монстра в центре стола, но это был один из его крошечных детенышей, маленький бисквитный бронтозаврик, отбившийся от вожака и остального стада. «Человек – это просто мыслящий тростник», было выведено белой глазурью на розовой поверхности торта возле силуэта толстого стилизованного котика, сидящего в позе батона. - Не нужно вселенной ополчаться против него, чтобы его уничтожить: достаточно дуновения ветра, капли воды, чтобы убить его. Но если бы вселенная его уничтожила, человек все же оставался бы более достойным, чем то, что его убивает, ибо он знает, что умирает, тогда как о преимуществе, которое над ним имеет вселенная, она ничего не знает… Блез Паскаль, - прошептал Ян. Рядом застыла Орихимэ. Ее глаза были широко распахнуты, а рот удивленно приоткрылся; подняв нож, Ян занес его над тортом – лицо у него было почти демоническое. Он помнил, он что-то помнил! Только что он стоял в пустоте и вдруг под ногами замерцало многоцветное радужное сияние Бивреста. Мост, брошенный из ускользающего будущего в утраченное прошлое через пропасть несуществующей памяти, мост сквозь девять миров, имена которых были давно забыты; дорога, ведущая обратно по эту сторону из Джиннистана, из Фаерии, из земли старых грез. Но нет. Больше Ян ничего не помнил – оно снова исчезло, убежало вперед, дразнясь и показывая спину в сгустившемся тумане. - Мне путник встретился, кто был в стране забытой. В пустыне, - он сказал, - две каменных ноги Стоят без остова; близ них лежит, разбито, Лицо от статуи, зарытое в пески. Строчки из «Озимандии» Перси Биши Шелли Ян заучил в реабилитационном центре. Этот стих был его так называемым «кодовым замком», своего рода мановением руки факира, вытаскивающего только что забытое на манер кролика из шляпы. Бог ты мой, подумал Ян, они заставили его выучить «Озимандию»! Вот же сраные ублюдки! Он швырнул нож в торт, разнося легкий бисквит на куски и бросился к окну; царапая скрюченными пальцами раму, он задыхался, хватал ртом воздух. - Мистер Мартингейл! Мистер Ян! Как вы? «Но пьедестал еще хранит слова: «Склоняйтесь! Мне, Озимандии, названье - царь царей. Мои дела, цари, узрите - и отчайтесь!» Рваный стон сквозь стиснутые зубы. Какой-то грохот, словно что-то упало. Долгое «ссссс» воздуха, затянутого в вакуум, с которым открывается окно. Свежий ветер, все еще пахнущий недавним штормом, дышал ему в лицо. Ян разбил два цветочных горшка, как кот, мартовским безумием увлекаемый на улицу. Повсюду была рассыпана черная земля… несколько сломанных листков и робот-пылесос, который с низким гудением ползал вокруг. Орихимэ сидела возле Яна на подоконнике, подтянув колени к груди. Широкие складки юбки открывали ее голые бедра, но скрещенные лодыжки и узкие ступни в нюдовых балетках не позволяли увидеть трусики. - Вам лучше спрятать ноги куда-нибудь, - попросила она Яна, - он будет спотыкаться и стукаться о них. Ян тоже подтянул коленки, убирая ноги с дороги у пылесоса. Такими, сидящими на окне с открытой рамой и встрепанными ветром занавесками, их и нашел Тони. На руках у него была огромная кошка терракотового оттенка. Широкие полосы расписывали ее мех юпитерианскими кольцами. При виде Яна она тут же принялась рваться, и Тони пришлось выпустить ее. Пылесос еще не закончил – Ян бросился к кошке, споткнулся об его край, растянулся на ковре и увидел над собой великолепную кремовую изнанку кошачьей нижней челюсти и длинный пух на ее груди. Она тыкалась носом в его мокрое от еще невысохших слез лицо, пускала слюни и мурлыкала, мурлыкала, пока Орихимэ подхватила едущего на Яна робота и стояла рядом, тоже держа его в объятиях, как живое существо. - Терияки…- повторял Ян, - Терияки, откуда ты взялась? - Это я хотел спросить, как тут оказалась Ламли, - отсюда, с ковра, из самой глубины комнаты, Тони Харрикен, опустившийся рядом на корточки, казался не таким уж и страшным. Он немного скованно улыбался, словно сам был не рад, что застал и видит эту сцену. - Ламли? - Кошка Пирса. Ее не было на вилле, а позднее я узнал, что она уже давно потерялась. Что? – еще более неуверенно усмехнулся Тони, перехватив взгляд Яна, - разве я мог похитить кого-то, не убедившись, что его кот не останется дома один? Неужели вы не видели фотки Адама с Ламли? Их там просто полно. Правда, она там не настолько жир… большая. - Я не успел еще… посмотреть… меня пытались замучить тестами и вашими тортами, - Ян, смятенный гораздо сильнее Харрикена, кое-как вытер лицо рукавом, садясь и сажая Терияки к себе на колени. Совершенно как раньше, она прилепилась, прижалась, растекаясь по его груди всем своим упитанным пушистым тельцем. Мурчание сменилось сладострастными хрипами. Ян заморгал, к своему ужасу понимая, что все еще заливается слезами. - Ничего не говорите, - отмахнулся он от Харрикена, который протянул ему салфетку. Ян шумно высморкался, спрятав лицо в ткани: - Это глаза вспотели, ясно вам? Терияки - моя кошка, я нашел ее возле своего дома, но не мог взять, потому что квартира была арендованная. Я отдал ее в приют и постоянно навещал, ждал это треклятое социальное жилье, а потом… ее кому-то отдали, сказали, что там у нее будет много места и ее будут любить, - Ян изо всех сил старался не шмыгнуть носом; но тот все равно хлюпнул. - Что ж, видимо, она и оттуда сбежала, чтобы вернуться к вам, - мягко произнес Тони. Немного поколебавшись, он тоже сел на покрытый ковром пол. Орихимэ, крадучись, унесла на базу робота. Поломанные Яном цветы она поставила в наполненную водой вазу на краешек стола. - Мы забрались довольно далеко, похоже, она ехала в автобусе, который идет вдоль побережья. - Наверное, ее новая хозяйка беспокоится, - не очень уверенно начал Ян. На Терияки был красивый красный ошейник с маленькой золотистой медалькой, на которой виднелись буквы и цифры номера телефона. Он тронул медальку пальцем. - Но звонить мы ей, конечно же, не станем. «Баффи» - прочитал Ян гравировку. - Теперь у тебя уже три имени, принцесса! – Тони тоже глянул на ошейник, - Ну, Баффи Терияки Ламли, добро пожаловать! Надеюсь, ты не дерешь мебель и в курсе, как пользоваться лотком. Занятая Яном, Терияки не обратила на него ни малейшего внимания.