Белые области

Мужчина, который сидел перед Яном, вот уже целых пять с половиной минут заполнял анкету. Впивался глазами в планшет, приближал текст, набранный мелким шрифтом (его почти никто не читал), а на предложение помощи только отмахнулся. Ян ждал. Наконец, клиент снова поднял взгляд. Глаза у него были неуловимые – зрачки постоянно вздрагивали, казалось, он смотрит куда угодно, но не прямо перед собой, где сидел Ян. - Может быть, у вас еще какие-то вопросы? – заботливо уточнил он. Прошло пять минут и пятьдесят одна секунда. Еще немного, и этот тип начнет портить ему статистику и создавать проблемы. Как назло, сегодня было много таких. Неудовлетворенные собственной жизнью, недовольные обществом, они искали, на ком бы выместить отрицательные эмоции. И так уж получилось, что единственными, кто не мог послать клиента нахер, были такие, как Ян. Служащие крупных компаний все время под прицелом видеокамер, каждое их слово записывается и анализируется при необходимости, каждое движение, даже поза должны быть согласно принятому скрипту. Ян знал несколько реальных историй, когда сотрудника штрафовали за якобы вальяжную позу. Или клиент снижал оценку за качество потому, что ему не понравилась улыбка менеджера. Ему показалось, что над ним смеются. Иногда ставили плохой балл даже потому, что менеджер был слишком красивым. Если вы привлекательно и ухоженно выглядите, это может оскорбить чувства неряшливых и уродливых. И если вы при этом находитесь на работе, вас за это могут действительно наказать. Ян думал о том, что в нем не понравилось этому типу в изжеванной рубашке и кожанке. Может быть, тщательно выглаженный пиджак? Он выглядел и был довольно дорогим, хотя на самом деле Ян купил его за полцены в мастерской по пошиву одежды, потому что кто-то другой от него отказался. Может быть, что-то с его лицом? Он слишком официален? Красив? Это вряд ли. Тогда, может быть, кажется слишком прилизанным? Но ведь их заставляют так выглядеть. Неужели это не понятно? Ян вдруг вспомнил, как вчера видел в укромном месте на газоне пустую стеклянную бутылку, почти полностью погруженную в землю. Трава проросла внутрь нее, свиваясь в клубок. Ей некуда было оттуда деться. Эта трава в бутылке, в ловушке, никак не исчезала перед глазами. - У меня только один вопрос, урод, - о-о, подумал Ян. Началось наконец. Он невольно отодвинулся, когда клиент перегнулся через стол и прошипел прямо в лицо: - Какого хрена ты и твоя вонючая компания о себе возомнила? – У него была серая кожа и недельная щетина, изо рта несло испорченными зубами, табаком и мятной жвачкой. Ян почувствовал приступ тошноты. Он побледнел, ничего не говоря, и это спровоцировало клиента на продолжение: - Думаете, вам все позволено? Играете тут в сраного господа бога! Ян незаметно, не меняясь в лице, положил ладонь на изнанку столешницы. Палец привычно погладил круглую кнопку. Нажать, и через три секунды или даже меньше сюда вломится охрана. Если этот человек позволит себе что-то помимо оскорблений. - Мистер Уорнелл, вы передумали заполнять заявку? – осторожно спросил Ян. Его палец продолжал лежать на тревожной кнопке. - Я и не собирался заполнять твою чертову заявку, понял? Можешь засунуть ее… Да чтоб вы все передохли! Моя жена ничего не помнит обо мне! И я хочу понять, какого хрена вы о себе возомнили, лезете в чужую жизнь и решаете, кто и что будет помнить, а кто нет! Я вам покажу белые - мать вашу - области! В руке он сжимал зажигалку, как показалось Яну сначала. Пока Уорнелл не нажал на кнопку, и из рукоятки с тихим щелчком не выскочило лезвие. Нож! Проклятье! Уорнелл размахнулся и ударил. Ян и не подозревал у себя наличия таких спасительных рефлексов – он быстро отклонился назад в кресле и закрылся служебным планшетом. В планшет и воткнулся нож – лезвие с коротким зловещим треском прошило тонкий корпус, электронную начинку и высунулось со стороны Яна. Точно возле логотипа «Белых областей». Стальное острие, поблескивая, медленно потянулось к лицу, постепенно становясь все шире. Трещина тоже расширялась, и Ян понял, что сейчас планшет неминуемо сломается пополам. - Может быть, и хорошо, что твоя жена тебя забыла, - взгляд прямо в глаза. Теперь Ян видел их очень близко поверх планшета, в который намертво вцепился. Покрасневшие белки, короткие, будто опаленные ресницы. Дрожащие зрачки. В них была бессистемная, лихорадочная боль, за которой обычно следует спасительное отупение. - Говнюк, - закончил Ян свою мысль. О, да. Одна короткая фраза сквозь зубы откликнулась такой волной удовлетворения, почти счастья, какой у Яна не возникало уже очень давно. Яркое, захлестывающее чувство сродни оргазму. Так же приятно, как обнять кого-то близкого. Нет. Намного приятней. Ян отрывисто выдохнул и оттолкнул планшет от себя резким движением, поворачивая так, чтобы нож вывернулся из руки нападавшего. Еще один взмах – и оружие отлетело в дальний угол, со стуком закатилось за кадку с раскидистым искусственным цветком. В этот же момент распахнулась дверь – секьюрити уложили отчаянно ругающегося клиента на стол лицом вниз, заломив руки. - Сам ты говнюк! Я все равно до тебя доберусь! Вы все трупы, вашу мать! – брызгая слюной, продолжал орать мистер Уорнелл, когда его уводили. Он точно был под чем-то, подумал Ян. Их не проверяют на подаче заявления. Только потом, когда начинается медицинское обследование и нужно предоставить справки. Во всех графах своей анкеты Уорнелл написал только одно слово много раз. «ПОДОХНИТЕ ПОДОХНИТЕ ПОДОХНИТЕ ПОДОХНИТЕ» - Ты в порядке? – спросил один из охранников у растрепанного, одичалого Яна. Тот тяжело дышал. Несколько прядок выбились у него из аккуратной прически, падая на глаза, и он привычным движением пригладил их обратно. Пальцы дрожали. - Да… все нормально, только вот… - Ян кинул взгляд на испорченный гаджет. На удивление, он все еще работал, только по экрану разлилось зловещее черное пятно. - Скажи спасибо, что это была не твоя шея, - хмыкнул секьюрити. – Я достану нож, он куда-то туда улетел, - пробормотал Ян, - уже вызвали копов? - Конечно. Сейчас приедут, дашь им показания. Ян пошарил обернутой в салфетку рукой за горшком с пластмассовым растением, осторожно вытаскивая нож за кончик рифленой черной рукояти. Нож был тяжелый и казался острым. Он пах чужой потной рукой, а еще своим собственным, холодным металлическим запахом. Пугающая серьезность простоты линий. Таким можно было действительно убить… Сидя на корточках, Ян пристально смотрел на тусклое лезвие, поднеся его к самому лицу, пока секьюрити не позвал его: - Эй, ты точно в порядке? - Нет. То есть… не знаю. Мне бы кофе, - хриплым голосом отозвался Ян, наконец медленно опуская нож и кладя его на стол. Провел ладонью по лицу, ненадолго задерживая пальцы на висках, - я же могу пойти на перерыв? - Иди, иди. Сегодня никакой работы тебе не светит. Что там, полнолуние, или что? Сезонное обострение? Один псих чуть не врезался в меня с утра, гнал на красный свет, и моя жена закатила скандал по телефону на ровном месте. Ян положил нож на стол, быстро убирая руку. Рядом дымился планшет. Нажатие кнопки прекратило его агонию. Господи, подумал Ян. Господи. Ему снова померещилась бутылка и бледная, белесая трава в ней.