Джеймс Поттер. 27 марта 1960 года — 31 октября 1981 года Лили Поттер. 30 января 1960 года — 31 октября 1981 года Последний же враг истребится — смерть.
Душу заполняла пустота. Он молча опустился на землю у могилы. Рядом с ним села тётя, крепко обняв. Дядя и кузен отошли чуть назад. Гарри сидел довольно долго, у него сами собой потекли слёзы. Сидеть на земле становилось холодно, и он зашевелился. Встала тётя, за ней — он. Петунья вытащила из сумки невзрачную ветку, воткнула её перед надгробием и стала сосредоточенно на неё смотреть. Из ветки полезли молодые нежно-зелёные побеги, на них стали появляться листья. Растение заняло весь участок могилы. Набухли почки, превратились в бутоны, а потом цветок расцвёл. Много довольно больших белоснежных бутонов раскрыли лепестки и стали ритмично покачиваться в завораживающем ритме. При полном безветрии. Растение начало издавать тихий звук, похожий на мелодию маленьких колокольчиков. Лепестки мягко засветились. Цветок был по-настоящему волшебным. Гарри смотрел на него и чувствовал, что какая-то струна в его душе, до этого туго натянутая, ослабляется. Тётя выглядела бледной — цветок стоил ей много сил — но в её чертах тоже читалось облегчение. Уходить не хотелось, но не хотелось и стоять прямо здесь. Они медленно пошли, исследуя другие могилы. Довольно быстро нашли так же двойную могилу дедушки Флимонта и бабушки Юфимии. Там тётя посадила синий цветок, тоже красивый, но не такой волшебный. Затем им встретились и другие предки Гарри. Они знали ещё только то, что Генри Поттер — его прадедушка. Остальные остались нераспознанными. В какой-то момент им попалась особенно старая и неухоженная могила, в которой был захоронен Ралстон Поттер. Гарри сосредоточился, своей волей собрал капельки воды из воздуха и прошелся ими, как губкой, по камню, очищая его. Надгробие засияло как новенькое. Теперь Гарри ходил и очищал любые надгробия, на которых встречалась фамилия Поттер. Довольно быстро он совсем выбился из сил. — Молодец, — мягко сказал ему дядя и подхватил на руки. Сам Гарри еле стоял. Они пошли на выход. Настроение было задумчивым и немного печальным. Но только немного, плакать уже не хотелось. В машине дремал молодой маг. Он проснулся, когда двери открывались. Петунья, обняв детей, прижавшихся к ней с двух сторон, сидела сзади. Вернон занял водительское сидение. Дети закрыли глаза. То ли устали, то ли засыпали. Вернон же решил, что отпускать источник хоть какой-то информации просто так нельзя. Он говорил тихо, стараясь не потревожить мальчиков. — Мы практически не общались с сестрой жены и её мужем. А пять лет назад нам подбросили на порог Гарри. Его и письмо с минимальными объяснениями. Что произошло с родителями Гарри? Честер в стекло заднего вида заметил, что Гарри Поттер открыл глаза и внимательно слушает. Дэвис сглотнул. Последнее, что ему хотелось делать — это объяснять Мальчику-который-выжил, что произошло в день смерти его родителей. За достаточно длительное время в машине он успел много о чём подумать. И если он сейчас расскажет что-то, что будет противоречить позиции министерства… О карьере можно будет забыть. О любой работе на островах тоже. Он стал говорить медленно, с большими паузами, подбирая каждое слово. — В семидесятые годы шла магическая война. Началось всё редкими исчезновениями волшебников, которые мешали Тёмному лорду и его приспешникам. Темный лорд… Тот-чьё-имя-нельзя-называть… Он был могущественным тёмным волшебником. Перед началом войны он вернулся из длительного путешествия. Неизвестно, где он был, но явно отыскал там множество самых кровавых секретов. — Честер заметил краем глаза, что реакция дяди Гарри на словосочетание «кровавые секреты» была какой-то неадекватной. Не обращая на это внимания, он продолжил: — Постепенно противостояние набирало обороты. Пожиратели Смерти — так стали звать себя приспешники Тёмного лорда — начали убивать обычных людей и вступавшихся за них волшебников, — юноша задумался, стоит ли рассказывать о двух больших политических партиях в магическом мире. Нет, вопрос слишком тонкий, чтобы можно было осветить его, не углубляясь излишне в политические расклады министерства. — Жертвой слуг Тёмного лорда мог стать любой. Волшебники не сразу поняли, что обычная банда преступников превращается в нечто более серьезное. Только когда на сторону Того-чьё-имя-нельзя-называть переметнулись великаны, оборотни и другие создания тьмы, маги поняли: это — война. Министерство под началом главы Отдела магического правопорядка — Барти Крауча — ответило очень жестко. Но этого было недостаточно. Количество жертв с обеих сторон росло. Честер взял паузу. Честно говоря, события, положившие войне конец, были мутными. Под всеобщей радостью, поздравлениями и салютами факты похоронили надёжнее, чем если бы их засунули в самую секретную комнату Отдела тайн. Но отвечать что-то было надо. — Тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года сюда — в Годрикову впадину — в дом Поттеров приходит лично Тёмный лорд. Газеты говорили, что он пришёл один. Что происходило в доме — неизвестно. В результате Лили и Джеймс Поттеры умерли, а Гарри выжил. Говорили, что он пережил запрещенное убивающее проклятие. Пережил единственный за всю историю. В месте попадания луча заклятия остался шрам в виде молнии. Кстати… Честор повернулся и ещё раз присмотрелся ко лбу мальчика. Лоб был чист. — Да этот шрам не от заклятья был. Просто в меня тогда осколок души того мага вселился, его уже прогнали. Ну, не совсем прогнали… Не важно… А где здесь мой дом? — ребёнок явно был поглощён рассказом и про шрам отвечал как о чем-то постороннем и малозначимом. У Честора же было ощущение, что его второй раз за день вырубили. «Поселился осколок души… Выгнали… Но не совсем…» — в его пустой голове эхом бились эти фразы, отражаясь от стенок черепа. Честер чувствовал, что его сейчас захлестнёт паника. В силу возраста ужасы войны его тогда не очень коснулись, но даже на секунду представить, что в метре от него сидит человек с осколком души ТОГО мага, было слишком страшно. Никто другой, кроме него, не переживал. Конечно, они же магглы. Что же делать?! Честер судорожно перебирал варианты. Может быть, мальчик всё придумал? Да! Точно! Это просто расшалившаяся детская фантазия! Наверняка, сам Честер в шесть лет придумывал истории и поудивительнее. А если нет?.. Надо проверить! В Мунго! Надо срочно отвести мальчика в больницу! Теперь эту мысль нужно донести до окружающих… — Гарри, а не хочешь проверить, всё ли прошло хорошо с этим… С выгонянием… Раз уж ты не совсем уверен… Давай я перенесу тебя в больницу святого Мунго? Там очень интересно и специалисты очень хорошие! Лицо мальчика приняло странное выражение: в нем боролись решительное упрямство и живейший интерес. — Съездим! Все вместе и съездим! — безапелляционно заявил ребёнок. — Но сначала в дом мамы с папой! Честер выдохнул. По крайней мере, Гарри не отказался. Раз уж ничего страшного не случилось до сих пор, то и до вечера подождет. А в Мунго лучшие специалисты, они разберутся. Но надо бы тогда побыстрее закончить здесь. — Нам обратно на площадь, а потом на окраину города. Старший маггл завёл машину. На месте они были минут через десять или даже меньше. Зрелище было удручающим: невысокая оградка с проржавевшей калиткой, за ней заросший сад. Вдалеке виднеется дом — каменно-кирпичный коттедж, большая часть стен которого заросла плющом. Часть стены на втором этаже и крыши справа разрушена, внутренности открыты дождям и ветрам. Причем, насколько помнил Честер, видно это всем: магглооталкивающие чары на дом наложены не были. По крайней мере, все магглы смотрели именно на разрушенную часть дома. Сам он был здесь всего пару раз. Очень уж место мрачное. И то второй раз он здесь оказался по долгу службы — многоуважаемая Батильда Бэгшот, которую он провожал, жила прямо по соседству. И кстати, старушка уже выглядывала из-за своей решетки на новых посетителей. Молодой волшебник знал ее шапочно, но иногда казалось, что она должна была преподавать не историю магии, а прорицания. Старушка как будто точно наперёд знала все события. Вот и сейчас можно предположить, что она не просто услышала звук мотора в обычно тихом тупичке, а ждала их приезда заранее. Впрочем, она просто смотрела на маленького Гарри. Он как завороженный двигался ко входу в бывший дом. Мальчик прикоснулся к решетке, и из зарослей сорной травы и крапивы проросла вывеска: «Здесь в ночь на 31 октября 1981 года были убиты Лили и Джеймс Поттер. Их сын Гарри стал единственным волшебником в мире, пережившим Убивающее заклятие. Этот дом, невидимый для магглов, был оставлен в неприкосновенности как памятник Поттерам и в напоминание о злой силе, разбившей их семью». Странно… Честер, конечно, уже не очень помнил содержание таблички, так что про магглооталкивающие чары мог напутать. Но сейчас он явственно видел, что магглы смотрят именно на дом. На дом и на разрушения этого дома. Неужели чары спали? Сам Честер не знал, как это проверить. Тем временем на глаза Гарри наворачивались слёзы, а вот его дядя мрачнел. Складывалось ощущение, что вокруг него сейчас начнется буря. — Они вот так вот просто взяли и забрали родовое гнездо моего племянника? — мужчина говорил очень тихо, вкрадчиво и мягко. Почти шепотом. И это было пугающе до мурашек. — Взяли родовое гнездо, чтобы устроить памятник? А чего не притон? — мурашки от этого маггла стали размером с маленьких дементоров. Если бы он решил сейчас отправиться в министерство магии, чтобы закатить лично министру грандиозный скандал, Честер у него на дороге стоять бы не стал. Даже, пожалуй, проводил. Лучше уж потом вытерпеть головомойку от министерства, чем стоять на пути этой бури. Маггл решительно подошёл к решетке и толкнул её. Решётка не поддалась. — Открой! — маггл кинул этот приказ Честеру с уверенностью лорда Малфоя или лорда Нотта. И стажер министерства без всяких вопросов кинулся вскрывать калитку. Петунья смотрела на начавшуюся сцену со смесью осуждения, печали и отвращения. Непонятно к кому. Она была не готова посетить место, где убили её родную сестру. Если мужчинам так хочется — пожалуйста. Она постоит здесь. — Мужчины всегда играют в эти игры, правда, милочка? — прошамкал голос неподалёку. Обернувшись, Петунья увидела очень-очень немолодую женщину. Она вышла из калитки соседнего дома и сейчас приглашала её внутрь движением руки. — Мисс Бэгшот. Батильда Бэгшот, — представилась она. — Петунья Дурсль. Я старшая сестра Лили. — Проходи, милочка, проходи. Попьем чаю, поговорим. К старухе редко кто заходит. Мальчики явно будут там долго копаться. Петунья благодарно кивнула и проследовала за хозяйкой.Глава 20
25 мая 2020 г. в 20:52
Настроение Гарри, благодаря встрече со смешным магом, несколько улучшилось. Сначала Гарри его испугался, но потом тот вёл себя точь-в-точь как Пирс, когда его мисс Стрит за что-то отчитывала, и мальчик повеселел. Теперь же они заходили на старое, даже древнее кладбище. Было светло и совсем не страшно. На кладбищах Гарри до этого не был, поэтому сравнить с чем-то не мог. Надгробья — и совсем новые, и заросшие какими-то растениями — были хаотично разбросаны на огромной территории насколько хватало взгляда, смутно выделяясь в ряды.
Где были похоронены мама с папой, Честер — так представился волшебник — не знал, поэтому они медленно пошли куда глаза глядят, читая имена на надгробиях. Было очень тихо. Ожидаемо, что никаких фамилий они не узнали. Честер был вообще первым волшебником, которого встретил мальчик. Тётя только вспомнила ещё фамилию Дамблдор — так звали директора школы волшебства. А ещё он написал письмо, которое подбросили вместе с Гарри на их порог. Само письмо не сохранилось. Здесь, видимо, были похоронены предки директора — бабушка или кто-то такой: датой смерти сорокавосьмилетней женщины был 1899 год. В двойной могиле была захоронена ещё Ариана Дамблдор тринадцати лет. Тётя директора? Кто знает.
Вскоре они нашли и могилу родителей. Надгробие было двойным. Гарри прочёл: