Лань-гэгэ, отпусти меня

      Вэй Усянь в который раз проснулся от ноющей боли в скованных конечностях. Растрёпанные волосы падали на лицо, отчего парень усиленно пытался их стряхнуть, размахивая головой и рефлекторно дергая руками. На мгновение он замер, осознавая в каком положении оказался. Теперь он был привязан к внешней стороне камеры, сидя на подобии обычной кушетки. Руки были плотно стиснуты и подвязаны над головой, а ноги широко разведены и плотными узлами примотаны к решётке.       В таком положении Вэй Ин чувствовал себя до ужаса раскрытым и беззащитным. Он свёл ноги вместе, однако, вряд ли это чем-то помогло. Закусив губу, темноволосый дернул запястьями и коротко зашипел; те были прилично сжаты.       — Лань Чжань! — вскрикнул тут же юноша и, не услышав ответа, забеспокоился. — Неужели ты решил меня тут бросить?       Совсем рядом с ним послышались тихие шаги. Вэй Ин поднял голову и восхищённо охнул: вид мужчины без рубашки, с мокрыми и непривычно растрёпанными для идеального образа Ланя волосами, завораживал парня, заставляя шумно сглатывать вязкую слюну.       Светлые глаза скользнули по обнажённому телу, и полицейский быстро облизнул губы. Такой развратный и раскрепощённый Усянь немало его будоражил и невольно разгонял кровь в жилах.       — Лань Чжань, — длинноволосый мужчина не успел и договорить, как Ванцзи сократил расстояние между ними и втянул его в безумно мокрый и пошлый поцелуй.       Он грубо кусал губы Вэй Ина, вылизывал, пробираясь языком внутрь. Сильные руки заскользили по телу и, остановившись на крепких лодыжках, погладили их. Взгляд Усяня помутнел от удовольствия, а остатки разума помахали ему вслед ручкой.       — Господин Лань, — томно произнёс темноволосый, стоило им прерваться. — Хочу ещё.       Чуть вздрогнув, полицейский не стал отказывать парню в удовольствии.       Оторвавшись от пьянящих губ, Ванцзи отошёл куда-то в темноту, за которой Усянь не мог его разглядеть.       — Лань Чжань, ты куда?       Сию же минуту полицейский вернулся, медленно выходя на свет. То, что он нёс с собой заставило Вэй Ина нервно сглотнуть. В руке у мужчины была чёрная массивная плеть. Кожаная ручка призывно сверкала, и от её вида темноволосый дрогнул и активно завертел головой.       — Господин Лань, ты серьёзно? — и увидев, как зажглись глаза мужчины, длинноволосый начал брыкаться. — Ты, правда, решил отшлёпать меня этим?       Хоть скрыть дрожь в голосе и нервную усмешку не получалось, Вэй Ин чувствовал невероятно сладкое предвкушение. Весь процесс невероятно возбуждал его.       — Твоё наказание, — Ванцзи провёл рукой по поджарым, выставленным ягодицам, как бы случайно затрагивая пальцами член, что призывно дернулся. — Десять ударов.       Усянь испустил тихий скулёж.       — Считай, — раздалось почти над ухом.       Дальше последовал резкий грубый шлепок, отчего Вэй Ин тут же вскрикнул и выгнулся, хватая ртом воздух.       — О-один, — на выдохе произнёс мужчина, по телу которого разлилась боль вперемешку со жгучей истомой.       Следующий шлепок пришёлся на другую половинку, оставляя на ней стремительно краснеющий след. Мужчину подкинуло на кушетке, и он мелко затрясся.       — Д-два, Лань Чжань, — протянул темноволосый.       Лань Ванцзи чувствовал небывалое возбуждение и в перерыве между шлепками тихо старался вдохнуть больше воздуха. Собственная эрекция опьяняла.       Последующие удары были как в тумане: третий, четвёртый, пятый. Стоны, не прекращаясь, вылетали изо рта темноволосого мужчины, он вертелся и кусал губы до крови, кричал, дергал руками, задыхаясь в сладостном блаженстве. На последнем из шлепков его тело изогнулось: он пришёлся совсем близко к возбуждённой плоти, отчего по пустой камере пронёсся громкий вскрик. Белая вязкая жидкость испачкала плоский живот мужчины и тот замер. Лань Ванцзи застыл, рассматривая невероятно пошлую картину перед ним.       Усянь умудрился кончить лишь от шлепков.       Сам юноша безвольно повис, тяжело дыша и мелко подрагивая, его глаза были широко раскрыты, а от оглушающего оргазма стучало в висках. Он поднял ошеломлённый взгляд на полицейского.       — Лань Ч-чжань, я, — он не успел договорить, как был заткнут грубым поцелуем.       Наглый язык мужчины протолкнулся внутрь, требовательно двигаясь и сплетаясь с языком Вэй Ина, отчего тот всхлипнул. Это было слишком приятно.       Оторвавшись, Лань Чжань принялся медленно отвязывать уставшие руки от прутьев камеры, нежно обхватывая натёртые запястья, целуя и обводя их языком. Когда мужчина был полностью освобождён, его подхватили так, будто бы он ничего не весил, и бережно переложили на чистую кровать внутри камеры.       — Господин Лань, а как же ты? — спросил Усянь, потихоньку отходя от экстаза.       — Всё хорошо, — серьёзно ответил Ванцзи, решив не беспокоить уставшего любовника.       Стальные глаза длинноволосого мужчины зажглись очередной безумной идей.       — Ну нет уж, так не пойдёт.       Вновь приободрившись, мужчина враз сбросил с себя мягкое одеяло, которым его успели укрыть, и быстро встал, упираясь коленями в кровать. Полицейский и не успел толком ничего сказать, как ширинка форменных брюк оказалась расстегнута, и изящная рука освободила его налитый возбуждением член. Усянь прикусил губу, наслаждаясь видом, а Ванцзи с трудом подавил в себе удивлённый вздох.       — Господин Лань, а ты немало одарён, — подмигнув, парень опустился ниже, вбирая горячую плоть.       Узость мокрого рта дурманит Лань Чжаня и тот позволяет себе сипло выдохнуть, рукой собирая густую копну волос и наматывая на кулак. Вэй Ин стонет и вибрация проходящаяся по телу Ванцзи, заставляет его вздрогнуть и шумно вздохнуть.       Длинноволосый совершает несколько быстрых движений головой, вбирая в себя член, обводит языком каждую венку, заглатывает, помогает себе рукой. Пары активных толчков хватает, и Лань Чжань кончает, сжимая в руке волосы и подрагивая.       Мужчина отпускает Вэй Усяня, а тот хитро улыбается, утирая кончиком пальца белое пятнышко в уголке губ и шумно глотает, отчего лицо Ванцзи покрывается еле заметным румянцем.       Они вместе падают на кровать, сплетаясь конечностями, вдыхая запах друг друга, и будто растворяясь. Вэй Ин посапывает на груди Лань Чжаня и в какой-то момент тихо произносит:       — Лань-гэгэ, не отпускай меня никогда.