Всегда, Локи. Всегда, Тор.

- Отец! Ты же понимаешь! Ты и я, мы вместе повлияли на Локи тогда! Если бы мы были чуть внимательнее к нему, никогда бы он не встал на тот путь! – Тор неистово ударил по столу кулаком, так что блюда подлетели и расплескали содержимое, рухнув обратно. - Сын, прекрати. Локи сам избрал свой путь. То, что он погиб – следствие этого выбора! Ни я ни ты не смогли бы повлиять на исход дела. - Да откуда тебе знать?! – возмутился громовержец, вцепляясь всей пятерней в волосы и тяжело падая на один из высоких деревянных стульев в зале. - Потому что у Локи такой нрав. Ты забываешь, что я вижу не только данный момент, но и все будущие варианты развития событий. Во всех ситуациях это повторяется. Локи погибает от своей гордыни и трусости. - Жаль, что твоего умения не хватит, чтобы вернуть все обратно. Один вздохнул и отложил вилку с ножом в сторону: - Чего ты добиваешься? - Ничего, - глухо буркнул Тор. – Я лишь сожалею о смерти своего любимого младшего брата. - Я могу дать тебе проверить, будет ли все также. Это даст тебе мудрости не противостоять смерти, когда она – логичный конец и следствие выбора. Тор вскинул хмурый взгляд на отца. - Твое тело останется тут. В нашем времени. Но разум будет возвращен в тело того времени, когда Локи был еще по сути ребенком. И ты пробудешь там столько, сколько тебе потребует, чтобы понять, что твой брат – неисправим. Когда надо будет вернуться, либо я сам приду к тебе, либо ты придешь ко мне. - А это не вызовет у тебя вопросов? - Ты не первый, ты не последний, кто просит о такой возможности, Тор, - тихо и очень устало ответил Всеотец. - Когда ты сможешь отправить меня? - Когда ты сам захочешь. - А если я хочу прямо сейчас? - Тор вскочил и подбежал к отцу, как раненый зверь, умоляюще заглядывая ему в глаза. - В таком случае тебе лучше сесть, - Один мрачно отвел взгляд от залитого слезами лица старшего сына, чувствуя, как глубоко тот ранен, и с этим ничего, абсолютно ничего сделать нельзя. Тору только кажется, что этот крестовый поход может увенчаться успехом. Но мир так устроен. Зло есть зло. Тот, чье сердце горит черным огнем – всегда будет таким. Вне зависимости от окружения. Потому что зло – это выбор. И его надо уважать не меньше, чем выбор добра. Тор молнией метнулся обратно на стул и замер, ожидая. Не зная, чего вообще ждать. Тело его вдруг стало таким легким. Таким почти невесомым. Глаза сами собой закрылись. Он глубоко расслабленно вздохнул. В ушах зашумело, руки слово налились свинцом. Тор дернулся и открыл глаза. Он сидел за накрытым столом. Рядом по правую руку сидела его прекрасная мать. Тор осмотрелся. Это был их обеденный зал. Судя по свету из окна и деревьям, которые были отчетливо видны вдалеке – сейчас стояла осень. Воздух был прозрачным и слегка прохладным. Мама повернулась к нему и, нежно погладив по волосам, спросила: - Ты чего такой удивленный, мальчик мой? Тор сидел, как во сне, и никак не мог прийти в себя. В полном отупении он уставился на стол перед собой. Внезапно он заметил, что на столе стоит еще один нетронутый прибор с пустой тарелкой. - А где брат? - Локи? – Фригг вскинула брови. – Ты что, забыл? Я лишила его обеда за очередную проделку. - Что?! – взвыл Тор, подскакивая на месте. С непривычки обращения с новым телом он сильно ударился коленом о столешницу и зашипел от боли. - Тор, да что с тобой такое? – мать озадаченно вглядывалась в него. Она протянула руку и осторожно погладила Тора по плечу. – Ты хорошо себя чувствуешь? - Мама! Как бы Локи ни провинился – нельзя лишать его семьи, общих обедов и заботы! - Тор сурово отстранился от матери. – Я пойду найду его. - Тор! Не драматизируй! - Мама, я скоро вернусь. Как найду брата, сразу приду. Фригг удивленно посмотрела вслед своему старшему сыну. Все это было странно и неожиданно. Что-то во взгляде и манерах сына вдруг изменилось до неузнаваемости. Женщина махнула рукой служанке, чтобы та убрала со стола. Есть уже не хотелось. Сердце заныло от странного предчувствия. Тор бежал по замку, обходя все места, где любил прятаться его младший брат в более взрослом возрасте. Библиотека была пуста. В комнате младшего тоже никого не оказалось. Оставался обширный сад. Тор ринулся туда сломя голову. Полчаса он бродил по парку и, наконец, нашел то, что искал. В самом дальнем уголке сада на траве под раскидистым деревом сидел нескладный тонкий юноша с угольными волосами и бледной кожей. Так непохожий на всех асгардцев – голубоглазых румяных блондинов. На коленях у него была раскрытая книга. Но взгляд принца был устремлен куда-то в пустоту, руки до белизны сжаты в кулаки, а губы превратились в тонкую полоску. Тор присмотрелся к нему и почувствовал, как внутри все екнуло от тоски и боли за этого никому ненужного одинокого мальчика. Как могли они все время игнорировать его? Почему он постоянно был один? Вечно наказанный. Вечно изгнанный на «подумать». Под ногой хрустнула ветка. Локи вскинулся и испуганно заозирался. «Как встревоженный зверек», - усмехнулся про себя Тор. - Привет, - подал голос громовержец, появляясь из-за зарослей боярышника. - Что ты тут делаешь? – черноволосый юноша нахмурился и сделал вид, что сосредоточенно смотрит в книгу. – Убирайся к матери, у вас обед. - Обед не у «вас», а у «нас». Я хочу, чтобы ты вернулся. - Мать выгнала меня. Если твоя тупая башка не заметила, я слишком много болтал. - Мне все равно. Ты голоден и сидишь тут один. Я хочу, чтобы ты поел и был вместе с нами. - Иди к черту, Тор! – резко рыкнул парень и встал так стремительно, что тяжелый фолиант не удержался в тонких пальцах, и книга с глухим шлепком упала на траву. - Локи, - Тор подошел к мальчику и обнял его. – Локи. Просто пойдем. - Что ты творишь?! – Локи испуганно затрепыхался в крепких объятиях. – Что ты себе позволяешь?! Отпусти немедленно. Но Тор лишь плотнее прижал к себе мальчишку. Такого любимого мальчишку - младшего брата, пусть даже не по крови, но брата. Его руки сжимали этого тонкого звонкого юношу, который уже через несколько десятков лет должен был лежать посреди рушащегося корабля, с кровавой ухмылкой на синих губах, невидящими глазами глядя на простирающуюся перед ним бездонную вселенную. Тор до сих пор ощущал этот горький момент, когда он сжимал вот это самое тело в объятиях, пытаясь согреть его и рыдал как ребенок, пытаясь уговорить брата проснуться от вечного сна. - Тор! Ты делаешь мне больно! - завизжал младший и попытался оттолкнуть брата. - Прости, - тихо сказал Тор, немного ослабляя хватку, но не отпуская Локи. – Послушай меня внимательно, брат. - Отвали! - Нет, тебе придется выслушать меня. Будь внимателен. Итак. Первое, что я хотел до тебя донести. Я тебя люблю. Трепыхания вдруг прекратились. Локи недоверчиво уставился на брата глазами полными недоумения. - Не перебивай, - предупредил его поползновение вклиниться Тор, и черноволосый захлопнул рот, так и не издав ни единого звука. – Так вот. Ты – мой любимый младший брат. Мой любимый капризный вредный злой мальчишка. Мой. Понимаешь? Ты – мой брат. И это навсегда. Что бы ни случилось между нами, или между всем миром и тобой. Ты – мой братишка. Я без тебя никуда не уйду, не брошу тебя, не оставлю на съедение никаким шакалам, пусть даже мне придется сражаться против целой армии. Пусть даже мне придется идти против родителей. Я люблю тебя и буду о тебе заботиться. - Тор! Ты ударился башкой?! Отвали от меня! – взвизгнул Локи. Снова минутная борьба. Снова проигрыш. Тор крепко держал его и со странной улыбкой смотрел на потуги хрупкого тела вырваться из захвата. От полной беспомощности Локи вдруг истерично задергался, взвыл. Горькие слезы потекли по щекам: - Отпусти! Ты не имеешь права! - Не имею. Но прямо сейчас никуда тебя не отпущу! – Тор был спокоен и уверен. - Ненавижу тебя! Ненавижу отца! Ненавижу всех вас! Провалитесь все к цвергам! - Я знаю. - Ненавижу! – Локи плюнул брату в лицо. Тот лишь усмехнулся, наклонился, утер лицо рукавом и с сожалением взглянул на паренька. И тут Локи по-настоящему испугался. Никогда бы брат не стерпел такого. В другой раз за меньшее Тор мог отлупить его, не щадя кулаков. Локи вжал голову в плечи и тихо просипел, вдруг потеряв голос. – Кто ты такой?! Где Тор?! Где мой брат?! - Здесь, - громовержец почувствовал, как этот тонкий звонкий мальчик оседает на землю, теряя силы, устав, наконец, вырываться. Он удержал его и прижал к себе. – Я здесь. Тор ласково, почти нежно уложил голову брата себе на плечо и погладил по спине. Младший сильно дрожал, словно его пробрало ледяным холодом. - Ты чего трясешься? Локи помотал головой, отказываясь говорить. - Ну, малыш, - мягкая ткань накидки Тора легла на спину Локи. - Иди к ётунам, Тор! – тихо выругался Локи, утыкаясь носом куда-то в широкое плечо брата. - Дурачок ты, малыш. - Ты всего на немного старше меня. Какой я тебе малыш? - Какой какой…Мой. Мой малыш. Огрызаешься. Значит, пришел в себя, - хохотнул старший, ласково целуя брата в макушку, пахнущую солнцем и травой. – Смирись. Я старше. Значит, несу за тебя ответственность. Помни это. Если с тобой будет беда, если тебе будет плохо, если тебя будут обижать. Или ты не сможешь убежать от тех, кого сам обидел….Я буду на твоей стороне. Всегда. Понял? Локи молчал. Тор осторожно взял его за плечи и отстранил от себя, заглядывая в изумрудные глаза: - Ты понял меня? - Да. - Громче! - Да! – Локи вдруг лучисто улыбнулся, глядя на брата. – Да! Узколобый ты громила! - Я рад, что ты меня услышал, малыш. - Я убью тебя, если ты будешь называть меня так при всех. - Я тебя понял, - Тор еще раз обнял брата. Он никак не мог поверить, что вот он - живой, невредимый, вечно саркастичный, и такой ужасно ранимый мальчишка. Локи как-то по-детски прижался к брату и облегченно вздохнул. Впервые за то время как он перестал быть маленьким мальчиком, в его груди раскрутился жесткий обжигающий узел, державший его в вечном напряжении и заставляющий постоянно куда-то бежать, что-то делать, к чему-то готовиться. Широкая ладонь Тора ласково гладила его по спине. Внутри разливалось тепло и тишина. Локи тихо рассмеялся, но на глазах навернулись слезы. Даже от матери, которую он так самозабвенно любил, он давно не получал такого чувства защищенности и тепла. Она была чудесной матерью, правда. Но когда он повзрослел, а его шутки перестали быть смешными, она стала строже и часто сердилась на сына. А ему все больше и больше хотелось забиться куда-нибудь,чтобы сбежать от колючего ощущения, что он снова подвел ее. И ее. Даже ее. А брат никогда не пытался его защищать. Он был любимцем отца. Любимцем всего Асгарда. Беловолосый принц. Сильный и смелый. С такими же смелыми и сильными друзьями, которые не преминули вставлять шпильки в тему немощного и подленького братишки Тора, которого так редко можно было заметить на тренировке или среди войнов на празднике. А Тор лишь смеялся над этими шутками, похлопывал Локи по плечу, не замечая, как брат униженно втягивает голову в плечи и опускает глаза от стыда за самого себя. А уж если отец или мать ругали Локи, рядом не оказывалось и вовсе никого, кто мог бы хотя бы просто постоять рядом и поддержать, когда он, расстроенный и злой сам на себя, прятался от стыда и внутреннего разлада с самим собой. Он очень любил своего отца. Но заслужить похвалу было сложно. А подчас почти невозможно. Порой Локи даже казалось, что он, младший принц, соткан из зла. И поэтому все беды в замке происходят от него. Чем никогда нельзя было попрекнуть честного, доброго, сильного старшего брата. Сейчас же в душе затеплилась надежда, что желание Локи вдруг исполнилось. Рядом появился тот самый старший брат, который был ему так необходим все эти одинокие годы. Брат, который заметил его боль. Брат, который обещал защищать и оставаться на его стороне. Брат, который сказал, что любит его. Брат, который обнял в минуту тоски и самобичевания. Локи судорожно выдохнул и отстранился, пытаясь отвернуться. Тор придержал его. Шершавые от вечных тренировок пальцы мягко опустились на бледное лицо и стерли упавшие на щеки слезы. - Не переживай, малыш. Пойдем лучше перекусим. Сытный обед улучшает настроение. Я проверял. - Мать сказала не появляться до вечера в обеденном зале, - юноша виновато потупился. - Что-нибудь придумаю, - Тор взял его за руку, поднял книгу и повел из парка прочь. В замке было тихо. Они прошли по коридорам к покоям старшего. Он завел Локи к себе, чего раньше почти никогда не случалось – ведь это было священное место, где могли болтаться только сам громовержец и его дружки. Но сейчас он мягко усадил младшего брата в кресло и попросил обождать. Через полчаса, когда Тор вернулся, таща в руках целый поднос с провизией, Локи спал в кресле, скрестив руки на груди и поджав под себя ноги, свернувшись точно кот, пытаясь закрыться от пронизывающего холода, скользящего из окон. Тор поспешно накинул на него одеяло и перенес на свою кровать. Видимо, младший перенервничал и отрубился в ожидании брата. Когда Тор уложил его, Локи завозился, но брат осторожно погладил его по непослушных черным волосам и тихо прошептал: - Спи, Локи. Отдыхай. Я никуда не уйду. Буду рядом. Сны трикстера давно не были такими спокойными и светлыми.