***
— Я считаю, Полумна права, Гарри, — сказал Рон, когда они втроём после уроков шли в гостиную Гриффиндора связаться с мистером Уизли. — Сама судьба хочет, чтобы мы раскрыли это дело, так или иначе связанное с нашими предками. — Нам нужно заниматься не только этим делом, — с хмурым видом произнесла Гермиона. — Гарри ещё должен сварить то особенное зелье для профессора Снейпа. И, между прочим, он ещё не начинал. Кстати, какое ты выбрал зелье? — Я ещё и не выбрал, — признался мальчик. — В голове только чудовище и Волан-де-Морт. Он понизил голос, но Дин, Симус, Парвати и Лаванда, шедшие впереди, болтали между собой и не обращали на них внимания. Честно говоря, было бы неплохо сварить Оборотное зелье, ведь он уже видел, каким оно должно быть — однако на его приготовление требовался месяц. — Что ты пристала к человеку? — возмутился Рон. — Как вообще можно думать об учёбе после всего, что рассказал Саламандер? Пусть он и похож на психа. И потом, все уроки мы уже проходили в прошлом будущем. Когда придёт время, можно просто вспомнить об этом и всё. Лично я на радостях проглочу стеклянный шар Трелони, если выяснится, что я был отличником. Гермиона послала ему самый снисходительный из своих взглядов. — Я уверена, что ты не был отличником, Рональд Уизли. Стеклянному шару ничего не грозит. Гарри совсем невесело хмыкнул. — Поймите, я волнуюсь об исходе всех событий не меньше вашего, — с нажимом произнесла Гермиона. — Но сейчас мы гораздо младше, чем в том прошлом будущем. Мы должны выучить, как можно больше, пока есть такая возможность. На первом курсе ты гоготал и зевал на травологии, Рон, но мои знания о дьявольских силках спасли нам жизнь. А профессор Снейп — очень умный человек, Гарри. Если он именно тебя попросил сварить это зелье, значит, зачем-то это надо. Он вообще с тебя сегодня на зельеварении глаз не сводил и выглядел встревоженным. — Разве? — Гарри в задумчивости потёр шрам. — Я не обратил внимания. Он вспомнил, как сегодня проходило сдвоенное зельеварение. Снейп почти всё время игнорировал его присутствие в классе, не считая пары случаев, когда он сделал замечания. Он вроде вёл себя в своей привычной манере, но более сдержанно, не вызывая подозрений у детей своих бывших соратников со Слизерина. Единственный раз, когда Снейп подошёл к Гарри — забрать его наспех написанное сочинение. «Что же, посмотрим, чем вы удивите меня на этот раз, Поттер». Ах да, ещё в блокноте для переписок Снейп сухо написал ему: «Малфой и Долгопупс сидят в непосредственной близости друг от друга и не вступают в конфронтации — на это могут обратить внимание. Скажи им, чтобы больше не садились так. И прекратите все вы, ради Мерлина, пялиться друг на друга». — Вы с Роном оба правы, — признал Гарри, повернувшись к Гермионе. — И я должен успевать и то, и другое. Только кто подсказал бы мне для этого правильные пути… Гермиона посмотрела на него, и в её глазах промелькнуло удовлетворение. — Ты не будешь один, Гарри, — уверенно произнесла она и чуть сжала его руку. — Мы будем с тобой. — В любом из вариантов времени — до самого конца, — добавил Рон. — Только давайте быстрее, пока камин не занял кто-то другой. Папа сейчас наверняка как раз пришёл с работы. Все трое привычными жестами положили друг другу руки на плечи в полуобъятии, как обычно прятались под мантией-невидимкой, и вместе поспешили вперёд по лестницам Хогвартса.***
— Это был совершенно обычный день, — пожал плечами Артур Уизли в камине. — Тогда ничего не произошло. Ничего подозрительного не видел — говорю вам это в третий раз. Ради всех святых, почему вы опять лезете во что-то? — Папа, — настойчиво пытаясь добиться информации, поинтересовался Рон. — Нам очень надо знать. Ты не мог бы дать нам воспоминания за тот день? — Зачем? Подождите, у вас что, есть Омут Памяти? Откуда? — Профессор МакГонагалл дала один Гарри, чтобы показать ему воспоминания о его родителях, — спокойно объяснила Гермиона. Мистер Уизли порядком смутился. Уши его покраснели совсем, как у Рона на зельеварении. — О… да, конечно, Гарри. Я не подумал. Ты, конечно, тоже обращайся ко мне за этим, если нужно. — Мистер Уизли, спасибо, но сейчас нам надо знать про семью Амбриджей, — твёрдо сказал Гарри. — Вы были с ними знакомы? — Нет. Я знаю только Долорес Амбридж, она училась в Хогвартсе и у нас работает в Министерстве, — при упоминании этого имена Артур чуть покраснел от явной неприязни. — Но её семью я никогда не видел. Насколько я знаю, она вообще сирота. Чистокровная. — Нет, папа, у неё была семья. Её отец Орфорд Амбридж работал в Министерстве поломойщиком, — рассказал Рон. — Её родных ты должен был видеть на Хэллоуин 71-го в «Дырявом котле». Нам очень надо посмотреть на эти воспоминания. — Но почему? — Пап! Это важно. — О, Мерлин. Ну раз надо… После обеда в «Дырявом котле» староста Артур Уизли с недовольством посмотрел в коридор гостиницы на второкурсников Джеймса Поттера, Сириуса Блэка, Ремуса Люпина и Питера Петтигрю. Причём Сириус в этот момент, как раз стоял на корточках у двери чужого номера, а лицо у Ремуса было очень виноватым. — Не знаю, что ты подумал, Уизли, но это не то, что ты думаешь, — весело произнёс Сириус и тут же встал. — Мы тут просто э-э-э… потеряли кое-что. — Что вы потеряли? У двери чужого номера? — спросил Артур. Голос его был добродушным, но строгим. Лицо Ремуса стало ещё более виноватым. Джеймс явно сиял из-за какой-то новой шалости, а Питер, испугавшись старосты, сделал пару шагов за спины друзей. При этом все четверо выглядели какими-то сонными и отчаянно зевали — небось опять не спали всю ночь, сорванцы… — Снова придумали какой-то розыгрыш, верно? — осведомился Артур. –Слушайте, я староста. Профессор Макгонагалл очень просила меня проследить за порядком. Я громче всех смеюсь над вашими шутками, честно. Но не здесь и не сейчас. Ремус вышел вперёд, держа в руках кружку с шоколадом. — Артур, ничего опасного. Там просто подслушивающие жучки. Абсолютно безвредны, я уверяю. Мы их купили в «Зонко». Сириус и Джеймс разочарованно посмотрели на него и хором протянули: «Рему-у-ус!». Питер предпочитал благоразумно держаться на расстоянии. — Как вы попали в «Зонко»? — Артур на мгновение стал похож на своего сына Перси. — Вы ещё слишком малы! — Сириус ходил во сне и случайно забрёл туда, — заявил Джеймс, не моргнув глазом, и подавил очередной зевок. Блэк чуть не упал со смеху. Ремус закрыл себе ладонью лицо. Рыжие брови Артура встретились на переносице. — Ладно, я забуду об этом, — сказал он. — Но немедленно идите в номер и не выходите оттуда. На вас смотреть страшно — вас, ведь едва ноги держат! Ложитесь спать. А жучки я забираю. Да-да, забираю, Сириус. Второкурсники с понурым видом вернулись в номер, продолжая зевать. Артур закрыл за ними дверь на заклинание и только тогда спокойно выдохнул. После этого он опустился на коленки и сам стал ползать по полу, отыскивая жучки, которые оставили мальчишки. Мимо Артура пролетел профессор Слизнорт, едва не врезавшись в него. — Мистер Уизли, вы не видели мистера Макгрегора? — на бегу спросил профессор. — Нет, сэр, — недоуменно сказал Артур. — А что случилось? — Ничего. Просто от этих Макгрегоров одни неприятности. Гарри в смешанных чувствах уселся в кресло. Его сердце громко стучало. Гермиона посмотрела на Гарри и сразу поняла, что с ним и осторожно притронулась к его руке. Она вежливо попрощалась с мистером Уизли, рассыпавшись в благодарностях. После этого сама отправила письмо Нимфадоре Тонкс, чтобы попросить контакты её матери Андромеды. Мэри Макдональд по камину им пока не ответила, а они не могли долго занимать его. Когда пришла Лаванда, чтобы связаться по камину с мамой, друзья быстро собрались и ушли.***
Дружба и любовь, два великих чувства, совершенно изменяют человека. Ж. П. Рихтер Людей берегут друзья. Джон Ватсон из «Шерлока»
В ночь на субботу Гарри проснулся в три утра. Его разбудила незнакомая ему школьная сова, которая тыкала клювом в его предплечье. Мальчик надел очки и отцепил записку, кое-как привязанную к лапе большой птицы. «Гарри, мы стоим у портрета вашей Полной Дамы (между прочим, так не слишком красиво называть женщин). Можешь подойти?» Почерк был женским. Гарри схватил волшебную палочку и спустился в гостиную. К его удивлению, у портрета его ждали Драко Малфой и Полумна Лавгуд. Оба были в пижамах, но если Драко сидел на полу и выглядел странно, придерживая руку, то девочка казалась невозмутимой. Гарри склонился над Малфоем: — Что случилось?! — Тётушка Белла прислала мне посылку с проклятьем, — поморщившись, сказал он. — Учит меня снимать их. Ну, это с её слов, конечно. Знаете, по-моему, она просто получает от этого удовольствие. Драко ойкнул, когда Гарри без разговоров приподнял рукав его пижамной рубашки, сшитой явно на заказ. Под дорогой тканью оказался кровавый порез, наспех забинтованный. — Надо идти в больничное крыло. — Я не могу. Это тёмная магия — кровь не останавливается. Мне будут задавать вопросы, и у семьи будут проблемы. — Может, к Дамблдору или Снейпу? — Нет! Никому нельзя рассказывать! — Может, у вас есть какой-то семейный врач, к которому можно переместиться? — Нельзя! И сама тётушка не оставит без внимания мое обращение в больницу святого Мунго. Уж поверьте мне. Да и к тому же… мне просто страшно. Ты же знаешь, что творится. Вдруг оно найдет меня и всё-таки отнимет все мои способности. Нет, я не выйду из школы. Драко нехотя сообщил, что открыл посылку вечером, но проклятье стало действовать только ночью. Он объяснил, что хотел пойти в Выручай-комнату в поисках подходящей аптечки, но на восьмом этаже дежурит мисс Томпсон, словно ожидая, что кто-то туда придёт. Тогда Малфой кинулся бежать и на одной из лестниц наткнулся на Полумну. В свою очередь, Полумна с бодрым видом рассказала, что вышла ночью из башни Когтеврана, так как её бывший лучший друг, слизеринец Берт Салливан с её курса, отправил ей записку с приглашением погулять ночью. Во время ночной прогулки она наткнулась на Малфоя и решила отвести его к Гарри, потому что сам он явно не будет просить о помощи, а помощь ему нужна. Драко, правда, с неуверенностью и осторожностью смотрел на своих новых друзей, не зная, правильно ли он сделал, что позволил себя сюда привести. — Пойдём, — не придумав ничего лучше, Гарри взял его под руку. — Придётся разбудить Гермиону. Мальчик назвал заспанной и не слишком довольной Полной Даме пароль — «Храбрость драконов», и отвёл Малфоя в гостиную Гриффиндора. Малфой в гостиной Гриффиндора! Но других идей так сходу не было. Гарри привёл Малфоя в свою спальню, а Полумна побежала за Гермионой. Уже спустя несколько минут обе девочки на цыпочках прошли в спальню, причём Гермиона была уже собранной и серьёзной, как будто всю ночь ждала какой-то важной миссии. Они окинула Малфоя быстрым, но внимательным взглядом. — Гарри, дай сюда запасные простыни и одеяла — нам не нужно, чтобы Малфоя тут увидели. А потом беги за аптечкой, она у камина в гостиной, — шепотом распорядилась она. — Полумна, подай мне котёл Гарри и всё необходимое для зельеварения. Малфой с долей смущения наблюдал за тем, как все бросились ему на помощь. Гарри отыскал в шкафу запасное постельное бельё и старый матрас, и Гермиона тут же с помощью магии соорудила у его кровати шатёр из простыней. Внутрь она положила матрас и подушки, затем толкнула туда Малфоя. Когда аптечка и всё необходимое оказалось в её руках, она залезла в шатёр вместе с друзьями и приступила к лечению Драко. — Что у вас тут происходит? — заспанный Рон просунул голову в дырку-дверь шатра, а за его спиной маячил Невилл со своим растением. — Пресвятой Мерлин! — Т-с-с! — шикнула на него Гермиона, запоздало накладывая на шатёр заглушающие чары. — Молчите и идите сюда. Мальчики и росточек присоединились к ним, прихватив фонарь. Все вместе они растирали по руке Малфоя наспех приготовленное зелье и шептали заклинания. Наконец, совместная работа дала плоды — кровь остановилась, и, очевидно, проклятие было побеждено. Малфой смотрел на друзей уже откровенно смущённо — бледное лицо на фоне белых простыней. Пробормотал: «Спасибо». Но зелья ещё оставалось много, поэтому они также растёрли его по ноге Невилла, обнаружив там синяки и ссадины из-за неуклюжести мальчика. Тот наблюдал за действиями друзей с благодарностью и благоговением. Пока Гермиона с помощью магии кипятила воду для какао, Гарри посмотрел на Полумну. — А тебя не будет искать твой друг? — Салли не пришёл на место, — спокойно ответила она. — Я подозреваю, что записку написал не он, а моя одногруппница Шарлотта Флавитт-Смит. Я думаю, что она испытывает к Салли те же чувства, что и я. Она постоянно пыталась нас поссорить, устраивала розыгрыши надо мной, и в итоге мы с Салли перестали быть друзьями. Когда я поняла, что Салли не придёт, не смогла вернуться в башню — мне кажется, Шарлотта что-то сделала со входом. И тогда я пошла на ночную прогулку по школе. — Как жаль, — пробормотала Гермиона. — Очень некрасивые поступки с её стороны. Я уверена, что Салли поменяет своё мнение о ней, когда узнает об этом. — О, он знает о многих её розыгрышах и шутках в мой адрес, — также спокойно произнесла Полумна, как будто говорила о погоде, а не о травле себя самой. — Я знаю, что он смеялся над многими её шутками, ещё когда мы с ним были друзьями. Знаете, когда ты видишь мозгошмыгов людей, ты догадываешься, что именно они говорят о тебе, когда ты не слышишь. Я всегда сижу одна и боюсь с кем-то разговаривать или что-то делать при Шарли. Потому что в рассказах Берту она всё выставляет на свой лад. Так удивительно, что мы все так по-разному воспринимаем мир — кто-то видит только негативное, как Шарли. Она вовсе не жаловалась, а просто говорила друзьям то, что думала. И это было удивительно. Гарри вдруг стало сильно её жаль — он знал, каково это, когда над тобой все смеются, но никогда ещё не был в ситуации, когда над тобой смеются твои собственные друзья. Вот почему Полумна всегда была одна и становилась жертвой дурацких приколов. Остальные явно думали так же. — Я думаю, надо рассказать Салли, как с тобой поступила эта Шарлотта, — твёрдо сказала Гермиона. — Хм… когтевранка Шарлотта Флавитт-Смит, я видела её на дополнительных занятиях у МакГонагалл. Мне она казалась умной. — Шарли действительно очень умна. А Салли не считает, что она делает что-то плохое. Он говорит, что я слишком обидчивая и, что мне не стоит говорить плохие вещи о Шарлотте, — просто ответила Полумна, поудобнее устраиваясь на подушках. — Значит, к черту этого Салли, — с чувством сказал Рон. — На кой черт он тогда сдался? — Нет, я не могу отправить его к черту, — рассеянно произнесла Полумна. — Он был моим лучшим другом. И остаётся им, наверное, но только с моей стороны. — Берт Бостон Салливан, — задумчиво проговорил Малфой. — Я о нём слышал. Чистокровная семья, но состояния и статусов нет. Отец умер, мать Блу Салливан — малоизвестная актриса в магическом театре. Можешь смело забыть о нём. — Я могу поговорить с ним, — осторожно сказал Гарри. — И мне кажется, что друзья не поступают так, как он. — Возможно. Но никуда не деться, если понимаешь это, но этот человек всё равно остаётся для тебя близким, — с грустной улыбкой произнесла Полумна. — Нет, Поттер, если кто и должен говорить с Салливаном, так я, — заявил Малфой. — Я пользуюсь определённым авторитетом на своем факультете. Потребую у него пояснить мне детали его дружбы с нашей Лавгуд. — Я тоже могу поговорить с ним, — робко произнёс Невилл, натянув простыню-одеяло по самый нос. — Хотя, ребята, мне не очень нравится эта идея. — Да зачем с ним вообще разговаривать? — искренне удивился Рон. — Наденем ему котёл на голову и запрём в туалете. — Нет, Рональд, мы не будем этого делать, — сразу отрезала Гермиона, расставляя на подносе для всех кружки с горячим какао. — Знаете, я чувствую, что во всём этом есть женская рука. Так что это я могу поговорить с Шарлоттой Флавитт-Смит… Ты тоже бери напиток, Невилл, не стесняйся. — Спасибо, но я думаю, что будет логичнее всего, если с Шарли поговорю я, — Полумна взяла предложенную ей кружку и радостно улыбнулась, откровенно любуясь друзьями. — Но только о том, чтобы она вернула мне мой личный дневник. Я думаю, что это именно она украла его. Хотя на нём стоит пароль, который ей не отгадать. — Так она ещё и дневник украла? — искренне возмутился Малфой. — Очень недостойный поступок. Не понимаю, куда смотрит Салливан. Друзья пили какао, обсуждали разные способы поговорить с Бертом Салливаном и поставить на место Шарлотту Флавитт-Смит. Затем беседа перешла к тому, как укрыть Драко от Беллатрисы Лейстрендж, помочь Невиллу в ситуации его странноватым дядюшкой Энджи и робостью, уберечь Гермиону от предвзятого отношения к маглорожденным (тут Малфой промолчал, но внимательно их слушал и не высказывал ничего против), помочь Рону выйти из тени братьев, а также спасти Гарри от Дурслей. Они шутили вместе, сопереживали друг другу, накладывали друг другу бинты и делились тайнами. И в этот момент каждый из них чувствовал себя в этом убежище из простыней так, как будто обрёл второй дом. Заснули они прямо там около шести утра и даже не заметили Добби, который заглянул в шалаш, погасил фонарь, забрал грязные кружки и исчез.